Однако никакой загадки и тайны здесь нет.

При докладе замысла операции Г.К. Жуковым Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин выразил сомнение в целесообразности предложенного варианта использования танковых войск и настойчиво предложил командующему фронтом изменить порядок применения танковых армий и корпусов. "Не жалейте танки в боях на улицах Берлина. Война заканчивается. Нужно максимально сохранить людей, а танки все равно пойдут в переплавку".

Вот вам пример стратегического мышления, гуманизма и понимания тактики Верховным. Действительно, танк в условиях города - это мощное средство непосредственной огневой поддержки пехоты и штурмовых групп. Танк в городе действительно уязвим, но по эффективности, защищенности и маневренности танки и САУ, безусловно, превосходили 45-76-мм и даже 203-мм орудия. И совершенно естественно, что применение танков в качестве "орудий НПП" на направлении главного удара позволило в короткие сроки добиться капитуляции гарнизона Берлина и предопределило успешное выполнение задач при минимуме потерь в стрелковых войсках.

Но что позволило Сталину предложить использовать танки "вопреки канонам военного искусства"?

Предпосылки к обладанию нашей армией мощными танковыми войсками создавались еще задолго до Великой Отечественной войны. Как известно, руководство созданием танковой промышленности осуществлялось Политбюро ЦК партии и лично руководителем советского государства. Можно сколько угодно спорить по поводу тоталитаризма, но против фактов не возразишь. Просто нужно объективно оценить сделанное в интересах обороноспособности страны.

Работа танковой промышленности СССР за 20 предвоенных лет характеризовалась следующими данными. Всего было поставлено в армию порядка 30.300 танков различных типов и модификаций.

Наиболее массовые поставки танков, разработанных еще в двадцатые и в начале тридцатых годов (Т-27, Т-26, Т-37, Т-38,

БТ-5), были организованы в период с 1931 по 1936 год, а танков новых типов (БТ-7, Т-34, КВ) - с 1938 года по июнь 1941 года.

Непосредственно в предвоенный период (за 3-4 года до войны с Германией) собственно происходил процесс развертывания и подготовки производства современных танков с наращиванием выпуска легкого БТ-7 различных модификаций (с 1935 по 1940 г. было произведено 5.450 ед.), средних - Т-34 и тяжелых - КВ. За полтора предвоенных года было выпущено 1.244 танка "новых типов", в том числе за первое полугодие 1941 года соответствен-

но 1.129 Т-34 и 424 КВ.

Кроме того, в предвоенные годы танковой промышленностью СССР были выпущены более 1300 ед. огнеметных танков и незначительное количество специальных (химических и инженерных) танков.

Тяжелые танки на 100%, а средние на 40-50% выпускались как "командирские", в радиофицированном варианте.

Очевидно, что, получив в подарок империю с лаптями и сохой, советские наркомы не без участия И. Сталина были близки к достижению государственной политической цели - предотвращению агрессии теми средствами, которые в то время были для них доступны.

Советскими наркомами была создана танковая промышленность со всеми сопутствующими производствами: металлургии и проката, вооружения и боеприпасов. Были подготовлены кадры, способные без особых проблем освоить новую технику при ее массовом поступлении в войска.

Из всего объема выпущенных в предвоенные годы машин по состоянию на 1 апреля 1941 года на балансе войск числилось около 25 тысяч танков, в том числе: новых типов (говоря современным языком - современных)

Т-34, КВ - только около 700 единиц.

Из 30 тыс. танков (25-30 типов и модификаций), выпущенных промышленностью серийно с 1930 по 1941 год, в военных округах на западе числилось около 10.700 танков: в КОВО - всего 4.800, в том числе: современ-

ных - 457; соответственно в ЗапОВО - 3.313 и 145; в ПриОВО - 1.882 и 128; в ОдВО 783 и 10; в ЛВО - 783 и 8 единиц.

На Дальнем Востоке и в ЗабВО содержалось около 4.200 устаревших танков. Практически ни одного современного танка на восток перед войной поставлено не было.

Сложилась парадоксальная ситуация. Расход танков по факту списания за предвоенное десятилетие составил всего 6 тысяч единиц. На самом деле в связи с интенсивной боевой подготовкой численно растущих войск и отсутствием опыта в эксплуатации и хранении вооружения "отход" танков был значительно больше. Оценочные данные, приведенные в архивных источниках, показывают, что не менее 60-75% танков из находившихся в строю к 22 июня 1941 года ввиду отсутствия запчастей оказались технически не пригодными к боевому использованию. Около 15% танков требовали текущего ремонта, не менее 30% - среднего и 20-25% - капитального.

За два месяца до войны только 20% танков из находящихся на балансе РККА могли считаться боеготовыми, 10% - "современными", только 6% были танки новых типов. Не улучшила состояние войск поставка из промышленности в апреле - июне 1941 года 400-500 танков новых типов.

Танковые войска западных военных округов оказались практически не готовыми к отражению сосредоточенного удара четырех танковых групп вермахта.

С началом военных действий особенно тяжелое положение сложилось в полосе Западного и Прибалтийского особых ВО, в составе которых числилось только 750-800 Т-34 и КВ. Из 5.700 машин в этих округах относительно боеготовыми на 22 июня могли считаться не более 30-35% (1.800-2.000 единиц). В основном это были легкие танки Т-37,

Т-26, незначительное количество относительно современных, но также легких БТ-5 и БТ-7. Вооруженные 45-мм пушкой и защищенные 15-22-мм "броней", они не могли соперничать с немецкими танками Т-III, Т-IV, которые имели 30-мм броню и соответственно 37-мм и 75-мм орудия.

Следует учесть и тот факт, что "новые танки" Т-34 и КВ еще не были в достаточной мере освоены личным составом, а система их технического обеспечения и эвакуации не могла быть развернута в полном объеме. (Одной из причин высоких потерь было использование боевых танков для эвакуации и буксировки вышедших из строя машин). Вследствие недостаточного освоения новой техники личным составом потенциальные возможности танков использовались только на 30-40%, а эффективность применения частей и подразделений, оснащенных танками Т-34 и КВ, снижалась в связи с имевшими место недостатками в управлении. (Это было обусловлено также причинами организационного характера - танковые корпуса находились в стадии формирования, а "командные кадры" стрелковых войск не имели опыта организации и ведения общевойскового боя во взаимодействии с приданными танковыми частями и подразделениями).

Поэтому не могут удивлять неудачи РККА в приграничных сражениях в июне - июле 1941 года и большие потери в боях с наступавшими гитлеровскими войсками, которые имели приличный опыт применения танковых соединений и объединений.

К тому же 60% промышленной базы танкостроения было утрачено уже в первые полгода войны.

Нечто подобное произошло не только в танкостроении и танковых войсках РККА, но и в авиастроительной промышленности, в ВВС, в производстве артиллерии и особенно боеприпасов.

Почему руководство гитлеровской Германии определило сроки начала войны с СССР "конец весны - начало лета 1941 года"? Одно из соображений - перевооружение Красной Армии на современные типы боевой техники только началось, но могло в основном завершиться в

1942-1943 гг. Гитлер не мог не понимать, что в условиях плановой советской экономики процесс перевооружения РККА через 1,5-2 года мог закончиться военным столкновением с непредсказуемым для Германии результатом.

В свою очередь советское руководство справедливо полагало, что необходимо было хотя бы на один год оттянуть неизбежное столкновение с Германией. К маю 1942 года РККА могла бы получить как минимум 3.000-4.000 новых танков (темп поставки из промышленности обеспечивался весьма высокий - 300-350 танков в месяц). К этому времени личный состав был бы технически и тактически готов к грамотному их применению. Можно было рассчитывать на реализацию высоких боевых возможностей 4-5 тысяч новых КВ и Т-34. Сталин это прекрасно понимал и проводил соответствующую политику. Существо ее сводилось к тому, чтобы "не допуская грубых провокаций" (ради мира на два года можно и с чертом ходить под ручку), наращивать производство вооружений с лучшим качеством и во все большем количестве. Сталин понимал, что только военная сила могла сдержать германскую агрессию, "намеренно канализированную западными демократиями на Восток", в сторону России. При этом не забывалась и главная цель экономики - повышение жизненного уровня советских людей.

Никто в здравом уме не будет отрицать, что общее промышленное производство в СССР к 1938 году в сравнении с царской Россией 1913 года по отдельным отраслям повысилось в 20-30 раз, по некоторым видам жизненно важной продукции - в сотни раз, что не могло не повлиять на повышение уровня жизни и благосостояния народа.

Что касается пресловутой "неготовности СССР к войне", то, если бы реализовался замысел Тухачевского построить 100 тысяч танков и содержать в РККА в мирное время 250 укомплектованных дивизий (как сегодня говорят, - соединений "постоянной готовности"), народ действительно остался бы без штанов.

100 тысяч танков, как и 150 тысяч самолетов, построено не было, замыслы Тухачевского были отвергнуты по настоянию Сталина.

Конечно, в первые пятилетки в военной политике были допущены немалые ошибки. Например, в СССР выпускалось серийно едва ли не три десятка типов танков, а перед самой войной пришлось перестраивать производство на сотне головных сборочных заводов только что созданной танковой промышленности для выпуска главным образом единственного и неповторимого Т-34. Перестройка промышленности позволила развернуть серийное производство основного боевого танка будущей войны только в начале 1941 года.

Не хватило всего лишь одного года, чтобы "встретить гитлеровское нашествие во всеоружии". Случилось это потому, что в свое время был не до конца нейтрализован военный Хлестаков-Тухачевский, замнаркома по вооружению и "красный милитарист" одновременно. Кроме того, не была изжита "гигантомания" в НКО (выражение Сталина на докладной ГШ по поводу предложений Тухачевского). Это было одной из причин распыления средств на ненужные по большей части проекты создания военно-технической экзотики вместо подготовки промышленности к производству качественного и современного вооружения во второй половине 30-х годов. Именно поэтому при 25 тысячах танков, состоявших на балансе войск, в первые месяцы войны не хватало средних танков, способных на равных бороться с немецкими T-III, T-IV.

Были гигантомания и головокружение от успехов, были добросовестные заблуждения полководцев гражданской войны, а "друзья народа" без мысли и понимания смысла порученного дела подчас были хуже злейших врагов. И все же факты говорят о том, что в России было достаточно много толковых конструкторов, были "кадры, способные решить все", и была советская промышленность, которая при всех потерях производственной базы за годы войны сумела выпустить более 109 тыс. танков и САУ, в том числе около 88 тыс. современных, тех, что оказались непревзойденными в течение всей войны.

Напомню, что фактически с нуля в тяжелейшем 1942 году были запущены в серийное производство первые САУ. За годы войны было разработано 6 типов самоходок, от легких СУ-76 до "зверобоев", вооруженных гаубицей-пушкой 152-мм калибра. Всего было произведено 23,1 тысяча САУ двенадцати модификаций. 220 самоходных установок было изготовлено на базе трофейных немецких танков T-III, T-IV и "Пантера". Что касается поставок по ленд-лизу, то СССР получил около 11 тысяч не самых лучших бронемашин американского и английского производства.

Малоизвестный факт: на вооружении частей вермахта состояли и советские танки Т-26, Т-34 и КВ. "Тридцатьчетверка", КВ-2 (практически без переделки) и КВ-1 (с заменой пушки) использовались в элитных дивизиях "Великая Германия", "Мертвая голова", "Рейх", в 1-й, 2-й (СС), 10-й танковых, 18-й, 98-й гренадерских и в ряде пехотных дивизий в 1942-1945 гг.

(Приведенные в статье цифры соответствуют данным архива Народного хозяйства СССР и открытых источников Минобороны. Часть фактического материала подготовлена при участии КТН, полковника М. Павлова).

На снимке: двухбашенный крейсерский танк СМК.