Витгенштейн был одним из наиболее популярных русских военачальников эпохи Александра I. Участник антинаполеоновских войн 1805-1807 гг., он в Отечественную войну командовал первым армейским корпусом, прикрывавшим северо-западное направление, путь к российской столице. Когда после ряда напряженных боев противник был остановлен, народная молва окрестила Петра Христиановича "спасителем Петербурга".

После смерти фельдмаршала Кутузова он некоторое время командовал русско-прусскими войсками, а свою боевую биографию завершил в роли главнокомандующего действующей армией в русско-турецкую войну 1828-1829 годов.

Портреты Витгенштейна были столь же популярны в народе, как и изображения героев Отечественной войны князя М. И. Кутузова, князя П. И. Багратиона или графа М. И. Платова. Обычно это были либо гравюры, сделанные с портретов, украшающих Военную галерею Зимнего дворца, либо лубочные изображения полководцев на коне, перед атакующими войсками. Но тот портрет, что мы увидели в Новгороде Великом, явно выбивается из общего ряда. Граф Витгенштейн - в княжеское достоинство он был возведен в 1834 году - изображен в так называемом "общегенеральском" мундире, расшитом по воротнику золотыми дубовыми листьями, и с золотыми эполетами. На груди - голубая лента ордена св. Андрея Первозванного, высшей награды империи, ордена св. Георгия и св. Владимира.

Все это так. Но, как несомненно знал художник, граф Витгенштейн был шефом лейб-гвардии Гусарского полка. И потому на левом плече генерала пририсован алый ментик гвардейских гусар, украшенный тремя орденскими звездами, а на мундир "прикреплены" золотые гусарские шнуры. Справа от Витгенштейна - лейб-гусарский кивер с двуглавым орлом и белым султаном. Портретное сходство генерала представляется весьма отдаленным.

Портрет обозначен на экспозиции как работа неизвестного художника. Директор Новгородского музея-заповедника Николай Гринев сказал нам, что, очевидно, рисовал его один из новгородских ополченцев, мельком видавший графа Витгенштейна в 1812 году. Впрочем (это уже по нашему мнению), можно предположить, что портрет, творчески переработав какой-нибудь более известный оригинал, рисовал крепостной художник, которому потом барин, очевидно, ветеран Отечественной войны, сказал, что Петр Христианович непременно должен быть изображен гусаром. Вот и украсили генеральский мундир шнуры-брандебуры, а на эполет лег гусарский ментик...

В общем, происхождение и судьба портрета пока что остаются тайной. Но как знать - быть может, через какое-то время исследователи натолкнутся на его репродукцию или подробное описание, и тогда имя неизвестного русского художника-самоучки возникнет из небытия.