Во вчерашнем номере "Красной звезды" была поднята проблема российско-норвежских взаимоотношений в Арктике, и в частности на Шпицбергене. Сообщалось и о начале обсуждения в стортинге (парламенте) Норвегии законопроекта о природоохранной деятельности на архипелаге. Оказалось, что оно длилось недолго - 5 июня стортинг, едва начав обсуждение закона, принял его. Такая потрясающая оперативность наглядно демонстрирует истинное политическое значение данного закона и его антироссийскую направленность. Тем не менее внешнеполитический комитет парламента Норвегии в своем заявлении от 6 июня пытается доказать обратное, утверждая, что "все положения, вводимые в соответствии с новым законом, находятся в рамках Парижского договора". При этом в самом же заявлении говорится, что "отдельные нормы закона могут ограничивать хозяйственную и иную другую экономическую деятельность на архипелаге не только Норвегии, но и других государств, участвующих в Договоре о Шпицбергене, заключенном в Париже в 1920 году".

Следует отметить, что в настоящее время 56 процентов территории архипелага уже являются природоохранными зонами. Кроме того, мероприятия по охранным законам на Шпицбергене охватывают 72 процента территориальных вод, омывающих его. Таким образом, никакого драматизма в природоохранной ситуации на архипелаге нет. Что же касается вредного воздействия на архипелаг хозяйственной деятельности, которую там ведут Норвегия и Россия, то здесь также не следует валить с больной головы на здоровую. Российские шахты действуют в поселке Баренцбург, где проживают и работают 900 наших соотечественников. Каких-либо серьезных претензий к ним норвежская сторона не предъявляет. В то же время серьезная дискуссия в самой Норвегии ведется вокруг норвежской угледобывающей компании "Стуре Норске Шпицберген Кюллькомпани А/C". Она добывает уголь в районе Лонгйира, где его запасы практически истощены и возникла необходимость осваивать новые месторождения, что невозможно без нанесения известного ущерба природе. Интересно, что внешнеполитический комитет стортинга, который и разработал проект нового закона о природоохранной деятельности, тем не менее в отношении своих угольщиков признал, что их деятельность "является действенным средством по укреплению суверенитета Норвегии на архипелаге".