Первый камень в фундамент Победы

Говоря о событиях лета 1941 года, мы чаще всего оперируем такими категориями, как "обход", "отступление", "окружение"... Представляется, что весь фронт - от Балтики до Черного моря - дрогнул и, не выдерживая чудовищного удара моторизованных гитлеровских полчищ, двинулся назад. Однако на самом деле путь гитлеровцев отнюдь не был устлан розами, они встречали упорное сопротивление на многих рубежах. Об одном из таких малоизвестных, но ярких эпизодов - начавшемся 13 июля 1941 года контрнаступлении советских войск в районе Рогачева и Жлобина - рассказывает генерал-лейтенант артиллерии в отставке Степан Ефимович ПОПОВ, который в июне 1941 года командовал 756-м артиллерийским полком 167-й дивизии 63-го стрелкового корпуса.

- За неделю до начала войны нас подняли по тревоге и эшелонами перебросили на большие маневры в Белорусский особый военный округ. Так что война застала меня в лагерях западнее Новозыбкова.

- Вы узнали о начале войны по радио...

- Да, из выступления В.М. Молотова. Поднял полк по тревоге, вышел на Днепр в район Рогачева и Жлобина.

Решил занять оборону Жлобинского железнодорожного моста через Днепр. 27 июня полк разгружался на полустанке Хальч, и тут налетели самолеты, стали бомбить. Три бойца были ранены, я получил контузию...

Привезли в Жлобин, в больницу, где меня нашел командир корпуса. "Ну что, - спрашивает, - закончил воевать?" "Нет, - отвечаю, - только думаю воевать". "Я уже заказал самолет - куда тебя отправить?" Говорю: "Никуда я не поеду. Полк не оставлю, никуда с поля боя не уйду". Тогда комкор Петровский поставил мне задачу, и я выехал в район огневых позиций...

Передо мной стояла задача: не допустить переправы немцев на восточный берег Днепра. Полк занял оборону между Рогачевым и Жлобиным, в промежутке, где был наиболее удобный район для переправы на наш берег, и в тот же день уже отбивал атаки.

- То есть воевать вы начали уже 27 июня...

- Да, к вечеру нас атаковали передовые отряды немцев.

Сержант Виноградов, установив орудие на открытой огневой позиции, поджег два танка и две самоходки... Когда я туда прибыл, то увидел: стоит орудие, перед ним таким конусом, на 40 - 50 метров трава вся выжжена, немецкие машины кострами горят. Подошел к расчету, похвалил ребят. Говорю: "Сейчас немцы откатились, но нужно ожидать большого налета". Один из солдат отвечает: "Мы готовы, товарищ командир полка!" "Хорошо, - говорю, - что вы готовы. А как другие?" "Мы все готовы!" - уверенно отвечали солдаты.

- И долго вы удерживали этот рубеж?

- Две с лишним недели - до 13 июля. Бои были тяжелые. Не подпускали немцев к реке, уничтожали прорвавшиеся десанты.

- Как вам удалось так долго удерживать свой рубеж?

- Не нужно забывать, что если мы теряли людей, лошадей, материальную часть, средства обеспечения, то теряли и немцы. Мы не получали пополнения, но и немец не получал. Зато наш моральный дух даже на тот момент был сильнее.

- До 13 июля вы держали оборону, а дальше?

- Я получил приказ о переходе в контрнаступление с форсированием Днепра и Друти. Днепр - с востока от Рогачева, Друть - с запада. Расстояние между ними - три километра.

Форсировали реку с тяжелыми боями. Переправочных средств не было, потому что дивизионный парк разбомбили, и мы остались "на сухарях". Командир дивизии Василий Степанович Раковский сказал: "Забирайте весь плавающий материал и делайте". Мы сколачивали плоты, брали лодки...

Я на лодке переправлялся - под огнем, под бомбежкой. Вода была красной от крови. От близких разрывов лодка поднималась метров на пять...

Переправились - и прямо пошли в Рогачев, где сразу завязался бой, первый для нас бой в городе. Хотя город не очень большой, но драться было очень сложно.

Там была казарма кавалерийского полка, и из нее вышли немецкие танки. Мы еще пушки разворачиваем, а танк идет прямо на наши огневые позиции...

Тогда сержант 520-го стрелкового полка бросился к нему с бутылкой горючей смеси. Подбежал почти вплотную, чтобы наверняка, бросил бутылку - она попала в танк, загорелась, но и он сам попал в это пламя. Бросился вперед - и сгорел на броне.

Вскоре батарея открыла огонь, танковая атака была отбита, и в тот же день после тяжелого боя был освобожден Рогачев.

14 июня полк форсировал реку Друть - нашли такое место, где можно было пройти вброд, хотя вообще река была глубокая. Переправившись, пошли на Бобруйск. Но не дошли, хотя к 16 августа были недалеко от Бобруйских огородов. Приходилось отбивать атаки танков, налеты немецких самолетов...

Затем дивизию перебросили на защиту Могилева - есть такой Довск, районный центр на рубеже от Могилева до Гомеля. Мы там дрались до 20 - 21 августа, а потом попали в окружение. Из окружения я вышел через двадцать дней - на Брянский фронт...

- Что осталось тогда от вашего полка?

- 16 орудий. И те еле вытащили. А боеприпасов не было...

- Степан Ефимович, этот период войны противоречив - вы сражались, а другие - отступали...

- Я считаю, что и у других не бежали так, как это описывают некоторые. Немцам мы не давали возможности такого разгульного наступления, на которое они рассчитывали.

Многое можно объяснить нашим моральным духом, стойкостью и преданностью людей. Я читал в книге немецкого полковника, как батальон, которым он командовал, разведывал маршрут для основных сил дивизии. И вот их почти на целый день задержал всего один наш пулеметчик. Обойти его не могли, мешали болота. Когда же немцы в конце концов вышли на огневой рубеж, там не было ни пулемета, ни человека - только гора гильз.

"Маленький", простой человечек с одним пулеметом... И сколько их еще было, таких бойцов - упорных, настойчивых, самоотверженных!

- То есть вы не считаете свой 63-й корпус каким-то исключительным соединением РККА?

- Нет, это было самое обычное соединение.

Считается, что первое контрнаступление нашей армии было под Ельней. Это неправильно - Ельня была в сентябре. А ведь 21-я армия и на главном направлении наш 63-й корпус уже в июле смогли остановить немцев на рубеже Днепра, не дать им переправиться и наступать на Гомель.

Я считаю, что это была первая операция - в литературе ее однажды назвали Рогачевско-Жлобинской, которая дала возможность укрепить наше настроение, надежду на то, что мы обязательно победим. Первые камни в фундамент нашей Победы закладывались именно тогда.


13 Июля 2001 года	Тема номера	Пятница