Москву спас народ

Алексей БАСОВ, Леонард ГАВРИЛОВ,
доктора исторических наук,
участники Великой Отечественной войны.

6 сентября 1941 г. Гитлер подписал директиву № 35 о наступлении на Москву. Штаб вермахта спланировал захватить город через полтора месяца после начала наступления, и 30 сентября - 2 октября группировка в составе 75 дивизий начала операцию с целью его захвата. В обращении к войскам вермахта говорилось воистину по-наполеоновски: "Солдаты! Перед вами Москва!.. Заставьте ее склониться, покажите ей силу вашего оружия, пройдите по ее площадям. Москва - это конец войны, Москва - это отдых..."

Советское командование, как и в начале войны, допустило ошибки в определении времени и планов наступления врага, и вермахт вновь достиг внезапности. К 6 октября немецкие танки прорвали оборону и продвинулись к Можайскому рубежу. В районе Вязьмы они окружили четыре советские армии - 19-ю, 20-ю, 24-ю и 32-ю. Ставка Верховного Главнокомандования потеряла управление войсками, а стратегических резервов в районе Москвы не было. Создалась самая опасная с начала войны обстановка.

Геббельс на пресс-конференции заявил, что война по существу уже заканчивается. Франц Гальдер, начальник генштаба сухопутных войск, в эти дни обсуждал действия на период "после операции на Востоке". Гитлер заявил, что сровняет с землей Москву и Ленинград, большую часть населения уничтожит и тем самым одержит полную победу. Была создана специальная саперная команда для разрушения Кремля.

12 октября Государственный Комитет Обороны решил создать вокруг столицы Московскую зону обороны. Восстановленным Западным фронтом стал командовать отозванный из Ленинграда генерал армии Георгий Жуков. Со всех концов страны спешили к столице эшелоны с войсками, вооружением, боеприпасами. Но ведь для воссоздания фронта требуется время, и немалое...

В то же время 12 октября Гитлер вновь подтвердил, что "капитуляция Москвы не должна быть принята, даже если она будет предложена противником... Совершенно безответственным было бы рисковать жизнью немецких солдат для спасения русских городов от пожаров или кормить население за счет Германии".

В эти решающие для Москвы и для всей страны дни Сталин решил (было принято специальное постановление ГКО по этому вопросу), что в случае оставления Москвы тысячи объектов города должны быть уничтожены за исключением метрополитена, водопровода и канализации. В каждом районе были выделены партийные работники, которые оставались для подрывной деятельности. Многие объекты и предприятия были уже минированы.

16 октября ГКО решил начать немедленно эвакуацию из Москвы. Микоян вспоминал, что "наркомы были буквально ошарашены самим фактом эвакуации, которая должна осуществляться за один день". На некоторых предприятиях рабочим и служащим выдали 2-недельный заработок. Много людей, не имея транспорта, пошли из столицы пешим ходом. Началась паника, или положение, близкое к массовому беспорядку. Даже Каганович просил Микояна, чтобы не забыли его при эвакуации и не оставили в Москве...

Но положение исправили команды рабочих с заводов и фабрик, коммунисты предприятий и районов. Рабочие организовали охрану предприятий, не хотели эвакуироваться и требовали продолжать работу. Они первыми проявили уверенность в том, что фашисты не прорвутся в Москву. Такие настроения проявили и рабочие Тулы. 16 октября в Туле состоялось собрание партийного актива, в решении которого сказано: "В нашем городе должен быть революционный порядок, железная дисциплина... Будем беспощадными с трусами и дезертирами!" Оборона Тулы выдержала все удары врага.

Собрание актива Московской партийной организации постановило: "Мобилизовать всех коммунистов и комсомольцев, всех трудящихся Москвы на отпор немецко-фашистских захватчиков, на защиту Москвы, на организацию победы". В районах начали формировать 25 добровольческих батальонов.

17 октября по

поручению

ЦК ВКП (б) Александр Сергеевич Щербаков, первый секретарь московского горкома партии, выступил по радио и заявил: "За Москву будем драться упорно, ожесточенно, до последней капли крови. План гитлеровцев мы должны сорвать во что бы то ни стало".

Фактически сам народ отверг эвакуацию, и руководителям пришлось возглавить работу по укреплению обороны города. В этой крайне тяжелой обстановке Сталин, обладавший, как сегодня сказали бы, "политическим чутьем", сделал решительный шаг - остался в столице. Там же остались: ГКО, Ставка ВГК, ЦК партии. На оборонительные рубежи встали рабочие батальоны. Газета "Правда" 20 октября призывала: "Каждый подмосковный город, село, станция, каждый район столицы, улица и дом должны превратиться в крепость обороны, быть готовыми к встрече с врагом, к жестокому бою, к уличным схваткам".

Тем временем советское командование форсированно готовило резервные формирования. 5 октября, когда противник, начав операцию "Тайфун", продвинулся на восток на 250 км, ГКО принял постановление о сформировании на рубеже Волги 10 резервных армий. Кроме того, столица дополнительно послала на фронт в ряды народного ополчения и обороняющих город частей 50 тысяч человек. Старики, вступив в ополчение и истребительные батальоны, вспоминали правила обращения с винтовками. Девушки учились бросать бутылки с зажигательной смесью.

Нарком самолетостроения А. И. Шахурин вспоминает, как в полночь 16 октября его пригласили в Кремль. Там были уже члены Политбюро, наркомы. Сталин, поздоровавшись, спросил: "Как дела в Москве?" Заслушав информацию, он сказал, обращаясь к Щербакову: "Нужно немедленно наладить работу трамвая и метро. Открыть булочные, магазины, столовые, а также лечебные учреждения с тем составом врачей, которые остались в городе. Вам и Пронину сегодня выступить по радио, призвать к спокойствию и стойкости..." Через несколько минут Сталин сказал: "Ну все". И мы разошлись, каждый по своим делам. Продолжилась упорная борьба за удержание Москвы.


16 Октября 2001 года	История Отечества	Вторник