25 Октября 2001 года
Армия сегодня
Четверг
|
|
|
|
25 Октября 2001 года |
Армия сегодня |
Четверг |
Штрихи к портрету Место дислокации - платообразная и слегка холмистая равнина вблизи железнодорожной станции Плесецкая Северной железной дороги (900 км от Москвы, 180 км к югу от Архангельска). Занимаемая площадь - 1.762 квадратных километра с центром, имеющим географические координаты 63 градуса северной широты и 41 градус восточной долготы.Как воинское формирование (штаб в г. Мирном), насчитывающее более 50 частей, космодром Плесецк с близлежащими населенными пунктами и районами, имеющими важное значение для обеспечения его жизнедеятельности и выполнения возложенных на него задач, представляет собой достаточно крупный гарнизон, число обитателей которого измеряется десятками тысяч человек. Наряду с испытательными центрами, стартовыми комплексами, специализированными предприятиями, большим числом подразделений и частей обеспечения и обслуживания это еще и сложнейшее коммунальное хозяйство с соответствующей инфраструктурой и со всеми вытекающими, с учетом сурового здешнего климата, последствиями. Кроме того, каждое из формирований, начиная с центра испытаний ракетных комплексов и заканчивая отделением караульных собак при военной комендатуре, имеет и свои, присущие их специфике нужды. К примеру, только на обогрев железнодорожных составов, которые ежедневно развозят персонал космодрома по рабочим точкам, за сезон уходит не менее 600 тонн твердого топлива.
Дорога
Собственно, с поездки в одном из таких эшелонов и началось наше знакомство с гарнизоном.
В 7.15 комендант гарнизона подполковник Александр Байковский дал отмашку, и наш голубой вагон с красноречивой надписью на борту "Космодром Плесецк - гордость России!" тронулся в путь. Вагон не совсем обычный. Собранный, как объяснил оказавшийся нашим попутчиком помощник начальника отдела военных сообщений космодрома капитан Николай Никитин, по спецпроекту в Воронеже, он оснащен (правда, в этот раз по каким-то причинам ничего не работало) кондиционером, аудио- и видеотехникой, что помогает пассажирам интересно и с пользой коротать время в дороге: можно, к примеру, посмотреть учебный фильм, получить какую-то другую полезную информацию служебного характера.
Капитан Никитин оказался человеком общительным, и вскоре мы уже знали, что на космодроме он 21 год: до того как стать офицером, окончил железнодорожный техникум, был машинистом тепловоза, 15 лет служил прапорщиком. Николай только что вернулся из отпуска, который провел "на южном берегу Белого моря", и было видно, что ему не терпится поведать приезжим людям о своей, как он выразился, вроде бы и экзотической для Космических войск, но такой родной железной дороге.
Оказалось, что в составе космодрома есть целых два железнодорожных батальона, обслуживающих до 300 километров стальных магистралей. Каждое утро
3 состава (6-8 вагонов) с интервалом 30 минут отчаливают от перрона Мирного, чтобы доставить специалистов на площадки, а в конце дня привезти обратно. Таким образом, из имеющихся в наличии 13 тепловозов 6-7 постоянно в работе. Зимой к ним добавят еще и снегоочистители.
- А вы знаете, что такое тепловоз? - улыбается капитан Никитин. - Это же доменная печь на колесах! Его надо держать разогретым круглые сутки, иначе остынет масло, выйдет из строя дизель. А ему же, зверю, одного бака топлива на 6.400 литров только на 12 суток хватает. Плюс
450 кг масла, 1.200 литров воды... Все это надо вовремя подвезти, да с запасом... Короче, у наших служб тыла учебных будней не бывает, все приходится делать по-настоящему, как на войне.
Позже это подтвердил и заместитель начальника космодрома по тылу полковник Игорь Чавкин. Заметив, между прочим, что железная дорога, по которой мы ехали, служит уже 40 лет и, по заключению работавшей здесь правительственной комиссии, наполовину нуждается в капитальном ремонте. Выделяемых же государством средств хватает лишь на ремонт 5 километров в год. Поэтому нет ничего удивительного в том, что работающая здесь, можно сказать, не покладая рук усиленная рота Железнодорожных войск смогла пока привести в порядок только 21 километр пути.
Касаясь других проблем тыла, Игорь Викторович, в прошлом общевойсковой офицер, вкусивший командирского хлеба на Дальнем Востоке, честно признался, что такой школы поиска нетрадиционных способов их решения, как здесь, еще не проходил. Судя по всему, "экзамены" в этой школе Чавкин сдает успешно. Во всяком случае добыть километр ткани для пошива офицерам повседневной формы одежды нынче под силу далеко не каждому даже очень опытному снабженцу. Он сумел, хотя до нашего приезда был еще лишь и. о. начальника тыла.
А чего стоило, скажем, принять прибывших в гарнизон этим летом более 250 выпускников военных вузов...
Сейчас, когда лейтенанты обустроены и по мере возможности обеспечены всем необходимым, казалось бы, можно вздохнуть с облегчением. Но впереди суровая и долгая северная зима, полным ходом идет заготовка картофеля, овощей, других съестных припасов, а комплексные занятия с командирами показали, что не все они учитывают при этом - как особенности климата, так и природные богатства поморского края. Брусника, морошка, сушеные грибы, другие таежные "дикоросы", как окрестили военные в изобилии произрастающие здесь дары природы, - чем не украшение солдатского рациона, когда за окнами трещат сорокаградусные морозы?
В общем, и тут полковник Чавкин тоже добился своего: теперь командиры даже хвастают друг перед другом своими заготовками из дикорастущих деликатесов. И есть чем похвастать! Заместитель командира отдельного батальона авиационно-технического обеспечения (у космодрома есть своя авиационная часть) майор Юрий Денисов угостил нас таким компотом из морошки, брусники и еще каких-то там "дикоросов", что пальчики оближешь.
Серьезным подспорьем для продовольственной службы как зимой, так и летом является подсобное хозяйство космодрома, где содержится 85 голов крупнорогатого скота, более 300 свиней, другая живность. Свои подсобные хозяйства с теплицами, свинофермами и т. п. есть в каждой части. Так что, как говорится, не хлебом единым жив солдат. Кстати, хлебушек тут тоже собственного изготовления: более 3,5 тонны продукции выдает "на-гора" гарнизонный хлебозавод.
Вернемся, однако, к нашей дороге. Есть, как выяснилось, у "космических" железнодорожников трудности и с поддержанием боеготовности подвижного состава. Как ни крути, а раз в 10 лет вагону положен капитальный ремонт. Собственной базы для этого на космодроме нет. А между тем на его магистралях можно встретить вагоны (в таком, кстати, мы и ехали) производства 1985 года.
- Туго и с кадрами, - делился с нами капитан Никитин. - Машинист тепловоза - он ведь у нас не только пассажирские поезда водит. Он и саму ракету к старту подвезет, и компоненты топлива... В любом случае ответственность громадная. А платят... Да вы сами спросите...
На остановке машинист нашего поезда Владимир Петрович Думенко (в семье двое подростков, жена, как и многие женщины в гарнизоне, не работает) рассказал, что со всеми северными накрутками получает около 3 тысяч рублей в месяц, но на станции в Плесецке его коллега даже на маневровом тепловозе получает вдвое больше.
Конечно, для государства было бы экономнее посадить на тепловозы военнослужащих. И это практикуется: шестеро из них уже получили соответствующую подготовку в учебном центре РВСН, который тоже входит в состав космодрома. Но чтобы стать надежным (других тут не держат) машинистом, "учебки" мало. Нужна солидная практика. Например, помощник машиниста нашего поезда ефрейтор Андрей Коновалов до призыва в армию окончил железнодорожное училище, и хотя уже прошло 11 месяцев, как он "кочегарит" под присмотром Думенко, к самостоятельному управлению локомотивом допуска не имеет. Чтобы получить допуск, считает Андрей, надо еще подучиться: "Ответственность-то какая..."
...Поезд покатил дальше, разбрызгивая вокруг себя едва прихваченную первым морозцем еще не слежавшуюся огненно-рыжую листву. Предупрежденные из штаба о нашем появлении дежурный по станции ефрейтор Владимир Гарбузов и стрелочник рядовой Алексей Надежкин (сменяясь через сутки, они несут здесь службу, обеспечивая безопасность движения) уже давно объяснили, как проще добраться до интересующего нас объекта. Но уходить не хотелось. Потрясенные колдовской красотой осеннего леса, мы еще какое-то время молча стояли у станционного домика, где за сторожа остался пригретый солдатами котенок Гонза, и никак не могли поверить, что именно откуда-то отсюда начинается дорога в космос.
Чувство переднего края
Если представить космодром как своего рода опорный пункт в системе обороны государства и изобразить его на штабной карте, получится не такая уж впечатляющая картина: всего лишь каких-то 82 километра по фронту (с востока на запад) и 46 в глубину (с севера на юг). Правда, никто не знает, где тут фронт, а где тыл, потому что любая стартовая площадка в определенный момент может стать передним краем. Во всяком случае, находясь непосредственно в позиционных районах испытательных центров, которыми руководят полковники Александр Иванов и Олег Майданович, видя, в какой высокой степени готовности к выполнению задач по предназначению пребывают там люди и техника, мы имели возможность ощутить это достаточно остро.
Впрочем, еще раньше такую возможность предоставил нам начальник штаба космодрома полковник Анатолий Башлаков. Блестяще подготовленный офицер (год назад с золотой медалью окончил Военную академию Генерального штаба), до самозабвения влюбленный в свой таежный гарнизон романтик Космических войск, он, что называется, с карандашом и цифрами в руках показал нам, как нужны сегодня стране плесецкие посланники в космосе (за один виток спутник собирает информацию с территории, составляющей 20 процентов площади земного шара) и как много зависит от каждого из тех, кто обеспечивает их запуск и надежную работу. Будь то солдат-новобранец, прибывший сюда по повестке военкомата из какого-нибудь горного Табасаранта, или умудренный опытом начальник космодрома и пока единственный здесь генерал Геннадий Коваленко. Все они - бойцы переднего края жестокой борьбы в информационном пространстве.
Историю становления и развития этого уникального гарнизона можно разделить на несколько этапов. Но как бы ни отличались они друг от друга, ощущение переднего края у людей оставалось неизменным. Оно здесь, по словам заместителя начальника космодрома по вооружению полковника Владимира Крыкливого, лично принимавшего участие в 289 запусках космических аппаратов, непреходяще. Так было с 57-го по 64-й, когда более 11 тысяч строителей возводили в северной глуши грандиозные технические и стартовые комплексы, прокладывали атомобильные и железные дороги, линии электропередач. Когда засверкал огнями вдруг выросший среди непроходимой тайги прекрасный город Мирный. Когда впервые в нашей стране заступили на боевое дежурство стратегические ракетчики. Так было с 64-го по 82-й - на этапе преобразования объекта "Ангара" в ракетно-космический испытательный полигон, когда одновременно с расширением количества и типов запускаемых спутников снимались с боевого дежурства ракетные комплексы и соответственно менялась структура гарнизона. Так было и после того, как в 94-м согласно президентскому указу самая оживленная на планете плесецкая космическая гавань обрела наконец официальный статус космодрома.
И тем более остро ощущается здесь "дыхание" переднего края военного космоса сейчас, когда с началом нового этапа реформирования Вооруженных Сил космодром и ракетный полигон стали единым целым.
...Командир отдельной инженерно-испытательной части полковник Николай Нестечук встретил нас без особого энтузиазма. И вообще этот тридцатидвухлетний атлетически сложенный светловолосый великан с лицом героя телесериала на темы звездных войн был чем-то сильно озадачен.
- Понимаете, уже известна дата очередного запуска, надо собирать ракету, а тут заболела крановщица, - пояснил он и, заметив недоумение на наших лицах, наконец улыбнулся: - Дело в том, что ефрейтора Васильеву трудно заменить - Наташа мастер из мастеров, и дай ей Бог поскорее вернуться в строй...
Как оказалось, проблема не только в дефиците личного состава. Хотя это тоже имеет место. Особенно дает знать о себе некомплект солдат и офицеров при формировании боевого расчета подготовки и пуска ракеты, чем, собственно, и занимался сейчас полковник Нестечук. Одно дело найти достойного претендента на вакантную офицерскую должность в гарнизоне, значительную часть обитателей которого из-за отсутствия жилого фонда на отселение составляют уволенные в запас ветераны космодрома. И совсем другое - заменить такого дефицитного, но не высокооплачиваемого специалиста, как ефрейтор Васильева, чья малейшая ошибка, по словам полковника Александра Иванова, показавшего нам ее рабочее место в монтажно-испытательном корпусе космического центра, в состав которого входит часть Нестечука, "может стоить так дорого, что и представить трудно".
С испытательного центра подготовки и запуска ракет среднего класса, которым руководит Иванов, можно сказать, началась история космодрома. Это его ракеты первыми в только что созданных РВСН заступили на боевое дежурство в январе 60-го. Отсюда в декабре 65-го сделали плесецкие ракетчики свои первые выстрелы по целям на Камчатке. С его стартовой площадки вывели они на орбиту в марте 1966-го свой первый космический аппарат.
После этого его части провели уже более 550 запусков. Боевые расчеты получили такую практику, что обошли в мастерстве даже коллег с Байконура, на несколько часов уплотнив график подготовки пуска.
Словом, есть чем гордиться. Хотя есть в истории этого испытательного центра (к чему мы еще вернемся) и горькие страницы. Да и сейчас он, впрочем, как и упомянутый другой центр, переживает, похоже, не лучшие времена.
Во-первых, в процессе всех этих объединений и разъединений Космических войск и РВСН, сопровождавшихся бесконечными оргштатными мероприятиями, космодром потерял немало далеко не худших специалистов среднего звена. Еще пару таких реформ - и заполнить пустоту между лейтенантами и полковниками в штатном расписании будет некому.
Во-вторых, и это, может быть, главное, в последние годы на космодроме Плесецк резко упала интенсивность пусков (по количеству ежегодно проводимых пусков он стоит на 5-м месте среди 11 космодромов мира). Произошло это в силу разных причин. В том числе, как нам показалось, и субъективных. Связанных, например, с тем, что у государства нет единой космической политики. На языке рынка это означает: у нас нет единой цены 1 кг полезного груза, выводимого на орбиту. Естественно, в этих условиях молодому плесецкому космодрому трудно тягаться, скажем, с таким имеющим мировую славу космическим портом, как Байконур, хотя, насколько известно, и там хватает проблем. А даже относительное затишье в боевой работе губит романтику, что, по мнению полковника Башлакова, тоже способствовало оттоку опытных специалистов во время оргштатных мероприятий. Увлеченные любимым делом, они не захотели терять боевую форму.
Но это не означает, что космодром живет лишь ожиданием выгодных заказов на пуски. Будни боевых расчетов проходят в напряженных тренировках. В том числе и таких, когда все делается, как во время реального старта.
...Из монтажно-испытательного кор
пуса, где уже лежала ракета, полковник Иванов провел нас в соседнее помещение. Мерно жужжала установленная вдоль стен аппаратура. То загорались, то гасли разноцветные лампочки и табло. Деловито щелкали тумблерами операторы. Улучив момент, мы подошли к одному из них. Оказалось, оператор проверки боковых блоков ракеты-носителя рядовой Алексей Вишкин всего три месяца в части. Призывался из Костромы. С электроникой знаком, поскольку до армии учился в частной школе на оператора ПВМ.
- Здесь, наверное, все-таки сложнее? - спросили мы.
- И интереснее! - с улыбкой уточнил солдат, не отрывая взгляда от приборов. Тем временем командир боевого расчета системы управления майор Алексей Курочкин громко и, как нам показалось, торжественно объявил: "Готовность - десять минут!" Рядовой Вишкин встрепенулся, давая понять: сейчас, мол, не до разговоров.
Что ж, как и каждый из сидящих рядом, он был теперь на переднем крае военного космоса.
Гармонии суровые черты
...Но дни идут. Встают
и вянут травы.
И постепенно различаешь ты
За буквою, за буднями Устава
Гармонии суровые черты...
Эти строки нашего коллеги по "Красной звезде" поэта и писателя Юрия Беличенко вспомнились сразу, как только мы очутились в позиционном районе. И неудивительно. Грациозные сами по себе, величественные сооружения стартовых комплексов настолько органично вписались в таежный ландшафт, что даже не нуждаются в особой маскировке.
Между тем, как нам объяснили, хорошие условия для маскировки отнюдь не единственное требование, которое соблюдалось при выборе места расположения объекта. Ведь надо было еще обеспечить его максимальную удаленность от южных границ, вдоль которых тогда разворачивалось строительство военно-воздушных баз США, учесть, что баллистические условия для запуска космических аппаратов должны быть такие же, как на Байконуре, что поблизости должна проходить железная дорога, поскольку иных возможностей для доставки крупногабаритных ракетных блоков у нас в то время не было... То есть задача перед теми, кто много лет назад по воле партии и правительства выбирал место для нового космодрома, стояла сложнейшая.
И сработали они, надо признать, превосходно. Тем более что, кроме соответствия упомянутым требованиям, северная космическая гавань обладает и некоторыми преимуществами иного свойства, положим, перед тем же Байконуром. Судите сами: всего 16 часов езды московским поездом - и вы на месте, вы полной грудью вдыхаете пьянящий аромат первозданного леса, любуетесь не оскверненной цивилизацией природой, самобытной культурой несказанно богатого талантами русского Севера... Нет, остается только еще раз сказать спасибо тем славным первопроходцам, сделавшим в свое время столь удачный выбор, а заодно и напомнить, что это были специалисты Министерства обороны и ОКБ-1 (Особое конструкторское бюро под руководством С.П. Королева). Возглавлял же эту своеобразную разведгруппу генерал-майор И.Ф. Дибров.
Там, на высоком южном берегу реки Емца, в скальный грунт которого врезаны стартовые площадки ракетных комплексов, как-то по-новому воспринималось и услышанное накануне в штабе космодрома. Объясняя нам, от чего зависят надежность и безопасность запуска космического аппарата, полковник Башлаков назвал три определяющих фактора: надежность ракеты-носителя, надежность наземного оборудования и качество работы боевых расчетов подготовки и пуска.
- Тут должна быть полная гармония, - подчеркнул при этом начальник штаба. - Иначе... Да на месте вы и сами все поймете, -тяжело вздохнул он, поднимаясь из-за стола.
И вот теперь мы стояли перед громадиной стартового комплекса и слушали рассказ полковника Иванова о том, что бывает в ином случае.
...В ходе предстартовой подготовки ракеты-носителя "Космос -3М" (пуск намечался на 1 час 32 минуты 26 июня 1973 года) начались сбои в системе заправки топливом, устраняя которые боевой расчет оказался в ситуации, не предусмотренной конструкторскими разработками. Таким образом, выполняя боевой приказ по запуску космического аппарата в назначенное время, он вынужден был действовать методом проб и ошибок, что привело к взрыву ракеты и гибели 9 человек. Тем не менее комиссия, занимавшаяся изучением причин катастрофы, в своем заключении записала, что принятые решения, приведшие в итоге к повреждению бака ракеты, образованию больших концентраций паров ракетного горючего и их взрыву, "нельзя считать технически обоснованными". То есть в трагедии обвинялись сами ракетчики.
К несчастью, тот взрыв, унесший жизни четырех офицеров и пятерых солдат, не был последним на космодроме. Рядом с их братской могилой на берегу озера в Мирном покоятся еще 48 человек, погибших 18 марта 1980 года при взрыве на этот раз отличавшейся высоким уровнем надежности ракеты "Восток-2М". И снова правительственная комиссия делает вывод, что причиной катастрофы стал "взрыв (воспламенение) пропитанной кислородом ткани в результате несанкционированных действий одного из номеров боевого расчета". Те же, кто мог это опровергнуть, погибли вместе с ракетой.
Правда, через год, чудом избежав повторения трагедии, удалось установить, что причиной взрыва 18 марта было использование для изготовления фильтров перекиси водорода каталитически активных материалов. Разложение перекиси началось в наземных магистралях и завершилось взрывом на борту носителя. Однако доказать документально, что при заправке взорвавшейся ракеты использовались некондиционные фильтры, сегодня невозможно.
И все же в данном случае, хотя и с опозданием, справедливость восстановлена. В феврале 1996 года на основании Акта межведомственной комиссии по дополнительному расследованию причин катастрофы 18 марта 1980 года было подписано решение, в котором признано, что она произошла не по вине личного состава боевого расчета космодрома.
Что ж, технику тоже делают люди. И ничего страшного, если в ходе предстартовой проверки, допустим, тот же рядовой Вишкин вдруг обнаружит какой-то дефект в одном из боковых блоков ракеты. Главное, чтобы вовремя. Но для этого его профессиональный уровень должен соответствовать уровню стоящей перед ним задачи. Добиться такого соответствия даже при хорошо отлаженной методике подготовки специалистов, существующей на космодроме, непросто. А в последнее время прибавились еще и трудности организационного плана, связанные с реформированием войск.
По словам начальника отдела боевой подготовки космодрома подполковника Владимира Чихиркина, последние три года сюда не поступало никакой литературы, учебных пособий, тренажеров. По нашей просьбе он долго подсчитывал, сколько же из выделенных управлением боевой подготовки РВСН (система финансирования пока остается прежней) денег приходится на обучение одного человека. Получилось... аж 7 руб. 50 коп. (?!) в год. В лучшем случае этого может хватить на оборудование одного стрельбища. А их на космодроме больше десятка. Плюс 12 учебных корпусов, более сотни специальных классов... Вот такая, понимаете ли, дисгармония финансов и потребностей.
Бедствует и сам отдел боевой подготовки. Здесь нет даже телевизора, чтобы "прокрутить" учебный фильм, не говоря уже о более современных технических средствах. Тем не менее подполковник Чихиркин и его немногочисленная команда не теряют оптимизма. Во-первых, есть надежда, что с образованием Космических войск постепенно наладится и обеспечение их подготовки. Во-вторых, и это, по общему мнению, дороже любых денег, в частях, как бы ни было трудно, никто не собирается снижать планку требований к выучке личного состава. И в самом деле. Разве не об этом говорит, например, тот факт, что многие офицеры не спешат отбыть вечерним поездом в жилой городок, остаются в расположении частей, чтобы лучше подготовиться к занятиям и начать их утром не после того, как из Мирного придет очередной состав, а строго по расписанию.
Вместе с тем офицер космодрома - это не просто специалист, выполняющий какие-то отдельные функции, это еще инженер-испытатель. Чтобы соответствовать своему предназначению, ему приходится непрерывно совершенствоваться и как исследователю. Для этого на космодроме есть все условия. Даже кандидатский минимум можно сдать, не выезжая за пределы гарнизона: ученые комиссии из Москвы и Санкт-Петербурга периодически наезжают сюда сами. И офицеры пользуются этим. В результате на космодроме уже есть 1 доктор и 10 кандидатов технических наук, 72 человека в настоящее время работают над диссертациями. Таким образом, здесь складывается своя, максимально приближенная к практике войск научная школа. В частности, заместитель начальника космодрома по научно-исследовательской и испытательной работе полковник Виталий Тышецкий назвал нам целый ряд интересных, по его мнению, и заслуживающих внимания предложений прикладного характера, сделанных доморощенными кулибиными за последнее время. Именно благодаря изысканиям местных ученых, например, удалось значительно уменьшить запас топлива, остающегося в баках ракеты после ее падения.
...По возвращении в Мирный сопровождавший нас в поездке по частям старший офицер отдела воспитательной работы космодрома подполковник Игорь Федотов предложил небольшую экскурсию по городку. Спорткомплекс "Звезда", ресторан "Орион", кафе "Орбита", гостиница "Заря", такая же космическая тематика в названиях не очень освещенных улиц - все это заставило снова вспомнить слова коллеги-стихотворца, поэтизировавшего воинский Устав. Уж где-где, а в местной топонимике "суровые черты" гармонии высоких целей и бытия людей, которые им служат, просматривались вполне отчетливо.
Дипломаты не по призванию
"12 сентября начальник штаба космодрома полковник Башлаков А.А. встретился с американскими специалистами, которые участвуют вместе с российскими коллегами в испытаниях ракеты-носителя. От имени командования он выразил искреннее сочувствие американским гражданам по поводу произошедшей на их родине трагедии. Начальник штаба выразил уверенность в том, что никакие провокации со стороны террористов не смогут повлиять на сотрудничество российских и американских специалистов, направленное на реализацию совместных проектов..."
Газета "Космодром"
за 26.09.2001 г.
Эти строки из местной многотиражки мы приводим не случайно. Они стали своего рода отправной точкой в нашем разговоре с полковником Башлаковым и другими должностными лицами гарнизона еще об одной, не очень освещенной, скажем так, стороне их жизни. Нет, речь не о том, что нашим специалистам, работающим над совместными проектами с иностранцами, в определенном смысле приходится быть дипломатами. Это, как говорится, и ежу понятно. Разговор о дипломатии иного свойства.
Не секрет, что для доставки полезных грузов в космическое пространство используются одноразовые многоступенчатые баллистические ракеты (в нашем случае это РН легкого класса "Космос-3М", "Циклон-3" и среднего класса "Союз-У", "Молния-М"). В процессе их полета происходит сброс отработавших элементов конструкции (ступеней, головных обтекателей, хвостовых отсеков), которые, спускаясь по баллистической траектории, совершают посадку в специально выделенных для этого районах. Еще их называют полями падения отделяющихся частей. Естественно, при определении коридора пролета ракеты специалисты исходят из того, что эти поля должны быть в глухих, малопригодных для человеческой деятельности местах. Тем не менее обеспечение безопасности населения в указанных районах всегда было и остается одной из важнейших задач космодрома.
Да, согласно постановлению Правительства РФ это должно делаться совместно с администрациями субъектов федерации, с которыми Министерство обороны заключает соответствующий договор. За неделю до начала пусков космодром извещает их об этом и просит сообщить о готовности выделенных районов к работе. Но не всякий чиновник способен взять на себя такую ответственность. И тогда на место вылетают сотрудники отдела испытания полей во главе с подполковником Александром Михайличенко. Впрочем, "вылетают" - громко сказано. Иной раз и на оленьей, и на собачьей упряжке приходится прокатиться, а куда-то можно пробиться лишь на своих двоих. Но ни разу не было такого, чтобы "плесецкие дипломаты" не справились с задачей, к каким бы хитростям ни приходилось прибегать им порой, убеждая какого-нибудь воинственно-беспечного оленевода, что береженого Бог бережет.
"Район падения к работе готов"... По каким только краям не приходится скитаться подполковнику Михайличенко, майорам Евгению Гордиенко, Евгению Гумбину и их коллегам ради такой телеграммы в штаб космодрома! Но на этом их миссия не заканчивается. После пусков надо провести поисковые работы, обозначить на карте точки падения фрагментов ракет, вернуть на места людей, если они были эвакуированы. Наконец, получить от тех же оленеводов, лесников и т.д. бумагу, что они не в претензии к космодрому.
К слову, о претензиях. Тут, пожалуй, больше шума в СМИ, приписывающих ракетно-космической технике сверхъестественные масштабы воздействия на природу, чем реальных фактов. То обломки самолета пытаются выдать за ступень ракеты, упавшую за пределами обусловленного района. То год от года погибающий, как потом выясняется, в результате грубейших нарушений правил агротехники картофель "списывают" на последствия ракетных пусков. Где-то далеко-далеко от ближайшего места падения отработавших элементов ракеты погибло стадо оленей - опять виноват космодром... По словам начальника экологической службы подполковника Сергея Щипилова, практически каждый пуск сопровождается иском комитета природных ресурсов Архангельской области с требованием компенсации "в связи с загрязнением окружающей среды". Бывает, дело доходит до Верховного Суда. Правда, экологов космодрома, профессионально контролирующих состояние этой среды, как говорится, голыми руками не возьмешь, и основывающиеся чаще всего лишь на эмоциях и ничем не подкрепленных предположениях оппоненты раз за разом остаются в проигрыше.
Не будем обременять читателя данными многочисленных проверок в районах, связанных с деятельностью космодрома, проведенных экологами и другими специалистами (в том числе из Москвы и Санкт-Петербурга) и показавших несостоятельность усиленно распространяемых некоторыми СМИ сообщений о якобы катастрофическом воздействии пусков ракет на природную среду и местное население. Приведем лишь один показательный, на наш взгляд, эпизод, о котором мы узнали от симпатичной женщины и большого патриота Космических войск старшего лейтенанта Анны Потехиной.
В тот раз она, младший научный сотрудник по должности, журналист по призванию, дипломированный специалист по связям с общественностью (окончила Северо-Западную академию госслужбы при Президенте РФ), выступала в роли, так сказать, полномочного и чрезвычайного представителя космодрома в Лешуконском районе Архангельской области.
- Приехала в село Лешуконское, - вспоминала Анна Валентиновна, - а сама вся дрожу от страха: вокруг мужики-староверы бородатые, женщины, завидев на улице незнакомого человека, зановески на окнах задергивают... Медвежья сторона, одним словом. Как тут растолкуешь, что космодром наш вовсе не убийца всего живого, каким его малюют, а очень даже полезная штука. "Помоги, Господи, - молюсь про себя, - не дай опростоволоситься". Глаза к небу, а там... одна крыша сплошь из наших обломков, другая... От сердца и отлегло. Потом мне и лодку из "ракетной стали" показали, и лопаты, и сковородки... В общем, уехала от лешуконцев с наказом: "Передай своим, чтобы почаще пущали"...
Об этой поездке Анна потом рассказала в местной печати. И вообще она часто выступает в различных изданиях, рассказывая людям о родном гарнизоне и его обитателях. В этом ей активно помогают Татьяна Кобакова, Елена Домашенко и Татьяна Рогова. Вместе они выпускают газету "Космодром", готовят передачи местного радио и телевидения. Уже практически готова к изданию книга Потехиной о северном космодроме.
...Мы слушали незамысловатый рассказ Анны и думали о том, как все-таки много в наш "продвинутый" век зависит от позиции журналиста. Особенно, если он талантлив. И еще подумалось, что неплохо бы космодрому заиметь свой пресс-центр. Чтобы лучше знать, о чем пишут приверженцы "военно-космической" темы, профессионально помогать местной да и другой прессе видеть объективную картину происходящего на космодроме, активнее формировать благоприятное для него и способствующее успешному выполнению стоящих перед ним задач информационное поле.
 
|
|
|
Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени |
