Пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Эта известная русская поговорка теперь, очевидно, применима и для Североатлантического альянса, в котором лишь после 11 сентября заговорили о реальном партнерстве с Москвой. Как заявил находившийся в эти дни в Москве генеральный секретарь НАТО Джордж Робертсон, после событий 11 сентября альянс «не только понимает, что предостережения России об опасностях терроризма не были голословными, но и смотрит другими глазами на происходящее в Чечне». «Я холодный реалист, а не сентиментальный юноша», - сказал Робертсон, обосновывая новые предложения Запада о более тесном партнерстве с Россией не случайным порывом взаимной симпатии, а заботой о мировой безопасности и, естественно, прежде всего безопасности евроатлантической.

В очередной раз Россию просят стать форпостом западной цивилизации в тот момент, когда европейцы и американцы не готовы в одиночку противостоять возникшей угрозе. Или, говоря словами Робертсона, не способны «конфигурировать новую обстановку без России». В этой связи весьма показательно то, что визит в Россию Робертсон начал в Волгограде. И как оказалось, далеко не случайно. «В эти дни 59 лет назад здесь решалась судьба Европы, - заявил генсек НАТО в городе на Волге. - Примечательно, что я приехал сюда в один из исторических моментов, когда НАТО и Россия как никогда близки».

Заметим, что «близость», сколько бы тесной она ни была, не означает, что речь идет о вступлении России в НАТО. О возможности этого в свое время говорил Президент РФ Владимир Путин, однако эта инициатива была довольно скептически расценена на Западе. Сейчас Москва не собирается «вставать в длинную очередь» на вступление в альянс, говоря о своей военной самодостаточности и предпочитая членству в рудиментарном военном блоке создание действенных механизмов взаимных консультаций и совместных решений для борьбы с новыми вызовами нынешнего столетия. Россия готова идти на сближение с НАТО «настолько далеко, насколько готов сам Североатлантический альянс, но при учете наших национальных интересов».

НАТО, заявляющая, что хочет «нечто большее и быстро», в свою очередь также не готова к интеграции в нее России, ибо это сразу же подорвет царящую там американскую гегемонию и фактически разрушит организацию, созданную более полувека назад как военный блок. Тогда что же, собственно говоря, от нас хочет НАТО и что предлагает нам взамен? Сегодня речь идет о формировании широкой антитеррористической коалиции, в которой НАТО и Россия будут действовать бок о бок против международного терроризма. Причем новый союз, как заявляет Брюссель, будет носить долгосрочный и к тому же стратегический характер. Как явствует из заявлений Робертсона, речь идет ни больше ни меньше как о начале диалога «по коренной перестройке отношений между Россией и НАТО».

Нашей стране предлагают участвовать в натовской архитектуре европейской безопасности не на правах бедного родственника по формуле «19 плюс 1», а полноправно войти в двадцатку с правом голоса на всех этапах обсуждения и принятия решений. И, естественно, их исполнения. Такой во всяком случае можно сделать вывод из заявлений натовских стран и самого Робертсона. Однако это не означает, что такая формула уже утверждена в альянсе. Слишком велика среди его политиков инерция мышления. Иначе чем можно объяснить планы по расширению НАТО на Восток, когда уже всем понятно, что механическое увеличение натовской армады танков и самолетов неспособно ответить на главные вызовы сегодняшнего дня.

В последнее десятилетие Запад и так уже сделал много ошибок, начиная от вскармливания албанского терроризма в Югославии и заканчивая упущенными возможностями в создании партнерских отношений с Россией. То, что это были именно ошибки, Запад вынужден сегодня признать. Между тем в России Робертсон подтвердил незыблемость планов расширения НАТО, а значит, выводы из предыдущих ошибок все еще не сделаны. Или, что еще хуже, возможно, сделаны неверно.

Как нам пояснили в российском МИД, на сегодняшний день Россия не видит для себя прямой угрозы в расширении НАТО на Восток, однако наша реакция на расширение в любом случае «не будет позитивной». Понятно, что даже само существование военного блока стимулирует его на поиск сфер своего применения и «потенциального противника». Или, как сказал в Москве Джордж Робертсон: «главной проблемой для армии является отсутствие врага». Понятно, что Москве меньше всего хотелось бы, чтобы ее рассматривали в НАТО в таком качестве.

Между тем на переговорах в Москве стороны впервые констатировали наличие у России и НАТО общего врага, что, безусловно, открывает совершенно новую эру во взаимоотношениях и провоцирует самые смелые прогнозы. Впрочем у России нет выбора - дружить или не дружить с НАТО. С военным блоком, стремящимся к твоим границам, лучше дружить, как говорится, по определению. К тому же Россия первой стала мишенью международного терроризма, и Москва имела возможность прочувствовать на себе, что означает поощрение Западом чеченских террористов вместо поддержки и помощи.

Другое дело - как дружить. НАТО на сегодняшний день предлагает «дружить домами», иначе говоря, взаимодействовать в рамках существующих блоков и зон ответственности. Россия же, как стало ясно на переговорах в Москве, стремится к созданию нового российско-европейско-атлантического дома, то есть широкой внеблоковой коалиции, отвечающей вызовам времени.