Сентябрь 1970 года, Тбилиси. Я, назначенный редактором окружной газеты, представляюсь командующему Закавказским военным округом генералу армии Куркоткину. Вхожу в кабинет. Мне навстречу, поднявшись из-за стола, идет небольшого роста, с белесым чубчиком генерал. Поздоровавшись, указывает на стул.

- Говорите, в Закавказье еще не были? Служба тут интересная: и граница рядом, и "супостат" под боком. Но в общем-то, у нас все нормально. Я вот поздно вечером пешком хожу по улице - все спокойно. Военных здесь уважают...

Завязался разговор. Я до сих пор помню слова напутствия:

- Учения у нас круглый год, в том числе в горах. Так что боевая подготовка для газеты - первое дело. Но не забывайте - я подчеркиваю - о жизни и бытоустройстве людей.

Давая такие наказы - поближе к повседневной жизни войск, к солдату, Семен Константинович Куркоткин и сам, как потом приходилось наблюдать, придерживался такой же линии. И это, кстати, сразу выдавало в нем человека, знающего о войне не понаслышке. В 1937 году, когда в воздухе уже пахло военной грозой, 17-летний мальчишка из подмосковного поселка Раменское поступил в Орловское бронетанковое училище, да так и остался навсегда танкистом. С первых и до последних дней Великой Отечественной не вылезал из брони молодой командир роты. Будучи комбатом, защищал Ленинград, а потом, уже во главе танкового полка и бригады, проламывал оборону врага на обожженной земле Украины, Польши. В составе 4-го гвардейского Кантемировского корпуса освобождал "злату Прагу". В 13-м полку Кантемировской дивизии и сегодня стоит заправленная койка с фотографией над ней почетного солдата - Героя Советского Союза Куркоткина.

После войны он командовал танковыми дивизией, армией, войсками Закавказского военного округа. В 1971 году стал главнокомандующим ГСВГ. И наконец - заместителем министра обороны- начальником Тыла Вооруженных Сил. Всегда присущие Куркоткину качества заботливого начальника на этом поприще развернулись в полную силу. Сегодня очень кстати можно повторить услышанные мною в ту пору слова одного уважаемого военачальника: "Тылу везло. Во главе его стояли генерал армии Хрулев Андрей Васильевич, маршалы Баграмян Иван Христофорович, Куркоткин Семен Константинович..."

У Куркоткина было хорошо развито чутье на новое в развитии военного дела. Это новое он пропускал через призму своего опыта войны и современного боя. А в ту пору шло совершенствование ракетного топлива, горючего для скоростной авиации и бороздившего Мировой океан флота; качественное улучшение продовольственной нормы (в рацион были введены яйца, молоко, больше стало мяса); превращение казарм в благоустроенные общежития. И все, что сегодня еще держится без капитального ремонта - построенные двадцать, тридцать лет назад заглубленные резервуары горючего, технологические линии самообслуживания в столовых, солдатские чайные и кафе, комбинаты бытового обслуживания, десятки новых корпусов в госпиталях и санаториях, - все это в немалой степени связано с именем Куркоткина. Заметим, правда, что определенные бюджетом средства на тыловое обеспечение исправно поступали в те времена на весь год уже в январе.

Большим событием в жизни Тыла и всех Вооруженных Сил явилось проведенное по инициативе маршала Куркоткина в 1977 году Всеармейское совещание по улучшению быта войск с участием главкомов видов, командующих войсками округов, флотов. А перед этим прошел Всеармейский смотр-конкурс на лучший гарнизон по материально-бытовым условиям.

В подведении итогов участвовал и С.К. Куркоткин, облетая гарнизоны и лично все проверяя. В составе его группы бывал и я. Это поездки в Белорусский, Прикарпатский и Ленинградский округа, десятидневный облет Севера. Это - еще тогда не помеченный на карте космический "град" Мирный, Тикси, Хатанга, Новая Земля, Норильск, Анадырь. В апреле там еще постукивали морозы, иногда налетали снежные заряды. Но тем более приятно было видеть светлые теплые казармы, благоустроенные медпункты, огурцы и красные помидоры в теплицах. Маршал благодарил командиров и работников Тыла за труд, подстегивал нерадивых.

В это же время поднимались и находили разрешение другие важнейшие вопросы. Один из них - борьба за автономность гарнизонов. Почти на каждом совещании маршал говорил об этом и в каждой поездке на места в первую очередь проверял, как идет эта работа, - ведь в случае военной опасности в каждом гарнизоне должны быть свои источники света и тепла, свои медпункт, хлебозавод, склады с запасами продуктов, свой банно-прачечный комбинат и др. Там, где остался сделанный двадцать лет назад задел (котельные и автономные электростанции), наверное. и ныне с теплотой вспоминают своих предшественников.

Думается, и сегодня неплохо было бы взять на вооружение широко распространенное при маршале Куркоткине движение "За экономию и бережливость", благодаря которому воинскими частями и кораблями были сэкономлены сотни миллионов рублей.

Чтобы образ Семена Константиновича был более законченным, замечу, что он был добропорядочным семьянином, не любил скабрезных анекдотов, никогда не матерился. Ценил искусство При случае мог "юморнуть", отозваться на хорошую шутку, и тогда лицо его по-ребячески светлело.

Семену Константиновичу не раз советовали написать мемуары, но он всякий раз отвечал: "Вот уйду в отставку, тогда займусь..." Однако после отставки пожить маршалу удалось немного. Он скончался 16 сентября 1990 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище.