Их компас - надежда...

Вряд ли кому нужно объяснять, что романтичная и престижная флотская служба по плечу далеко не каждому. Мало того, что силы флота стоят по краям Русской земли, так еще и основная часть службы у моряка проходит вдали от дома - в море. Вернее, проходила, потому как сегодня большинство кораблей застыло у стенок... А значит, романтику дальних странствий сменяют сидение на берегу, скучная повседневная рутина. Но все равно юноши стремятся в военно-морские училища, постигают нелегкую и объемную программу, а потом идут на флоты, надеясь, что в конце концов все изменится к лучшему и гордый Андреевский флаг возвратится в Мировой океан. Кстати, в этом можно убедиться, читая письма курсантов, опубликованные на этой странице.

Однако, чтобы сохранить молодых офицеров флота, одного лишь их личного оптимизма недостаточно... Вот почему наши сегодняшние собеседники - офицеры воспитательных структур Санкт-Петербургского военно-морского института капитан 1 ранга Владимир АГЕЕНКО, капитаны 2 ранга Александр КАЗАКОВ, Виктор МАКАРОВ, Сергей СВИРИД.

- Сегодня мы говорим о необходимости усиления патриотического воспитания граждан России, ищем здесь точки опоры... А на чем, по вашему мнению, сейчас базируется флотский патриотизм? Как его воспитывать?

Макаров: Традиционно в корпус чаще поступают потомственные моряки, и, кажется, уже одно это помогает решению многих проблем. Однако по результатам опросов, которые я проводил среди курсантов, видно, что патриотический дух у них заметно ослаб, зато возросла заинтересованность в материальном благополучии.

Вот последнее анкетирование. В двух или трех анкетах говорилось, что надо побольше проводить мероприятий культурного плана, встреч с ветеранами или духовные какие-то мероприятия. Еще несколько ответов было связано с учебой - что на практику ездим, а в море не выходим. Но подавляющее большинство опрошенных жаловались только на недостаточное материальное обеспечение...

- Откуда, по вашему мнению, такая меркантильность?

Макаров: По-моему, прежде всего родители должны передавать сыновьям те традиции, на которых они воспитывались. Да, сейчас широко пропагандируются другие приоритеты, но вряд ли Россия долго будет идти в этом ложном фарватере... Поворот виден уже сейчас.

- Но вот юноша поступает в корпус. Здесь уже все зависит от вас?

Агеенко: Исключительно от нас! Я - замначальника факультета по воспитательной работе. Один более чем на 500 курсантов. Прямо-таки "отец-герой"! Что я успеваю сделать с таким количеством народа? В лучшем случае проведу в каждой роте по одному инфочасу, если куда не отвлекут. Все!

Есть у нас еще нештатные заместители командиров рот по воспитательной работе, но это те же курсанты, в том же самом варятся...

Свирид: И все же там, где подобраны толковые нештатные заместители командиров рот, - это хорошие помощники офицеров. На них можно положиться в плане организации досуга, оформления наглядной агитации, организации художественной самодеятельности. Курсант с этим вполне может справиться. Он может также и информационный час провести, организовать культпоход, встречу.

Казаков: Да, надо давать больше самостоятельности самому курсанту. Когда ты сам за него начинаешь делать что-то, а курсант только присутствует при этом, - эффект как минимум на пятьдесят процентов снижается. А когда курсант не просто участвует в каких-то мероприятиях, но готовит их и проводит, тут уже результат гораздо выше. Я думаю, надо создавать клубы интересных встреч, профессиональной подготовки... Пусть сам курсант определяет направление их работы или подыскивает интересных людей. Он ведь это сделает точнее. Подумает: если мне это интересно, то, значит, и моим товарищам будет интересно. Конечно, воспитатель должен в чем-то ему помогать, подсказывать.

Агеенко: Хорошо, когда офицер может помочь и подсказать. Но вот вам пример на конкретной роте. На 120 человек - один старший лейтенант. По образованию - инженер магнитных полей. Он был на флоте буквально две недели, но мы были вынуждены его взять, потому что кто еще сейчас пойдет на 8-й разряд, имея в подчинении 120 человек и не имея даже штатного старшины роты? А на этого бедного старшего лейтенанта повешено все - и воспитание, и обучение, и в бане курсанта помыть нужно, и дежурное подразделение по гарнизону обеспечить, и еще пять нарядов в месяц, и флотский патриотизм... Вот откуда надо начинать, если мы не хотим напрочь загубить флот!

Казаков: Согласен полностью. Но скажу, что здесь тоже в какой-то мере помогает привлечение курсантов старших курсов к работе с младшими. Тем более что никак иначе у курсанта не выработается навык работы с людьми. Я сталкивался с тем, что приходит курсант, который уже в лейтенантских погонах, на корабль - выразить мысль не умеет! Не то чтобы людей заинтересовать...

- Немалый опыт всегда давали стажировки курсантов на кораблях...

Свирид: Когда мы учились в этом училище, то практика была по месяцу - дальний поход, проход вокруг Европы, заход в иностранные порты... Сейчас в лучшем случае практика - две недели. Иногда вообще получается, что за все пять лет обучения удается выйти в море только на две недели. Этого, конечно, недостаточно для привития навыков, для знакомства с кораблем и с морем. А ведь если человек приходит на корабль, не побывав ни в одной качке, то он начинает просто бояться. К сожалению, сейчас наблюдается тенденция уменьшения количества стажировок и соответственно выходов в море. Это идет сверху, от бедности нашей флотской...

Агеенко: Вы подумайте, каково там нашим ребятам: пришли на флот, святые понятия... Приезжают на практику - все по-иному! Корабли буквально приварены к пирсам, ракушками обросли...

- Но все же, насколько я знаю, ваши курсанты стараются быть сильнее обстоятельств?

Свирид: Действительно, сейчас большинство курсантов, которые заканчивают наш корпус, хотят служить. Если раньше, в 1995-1998 годах, очень многие уходили с флотов, то в последнее время положение стало несколько меняться в лучшую сторону. Люди хотят служить! Особенно это касается Северного флота, где улучшилось материальное положение, - люди там получают побольше и перестали оттуда уходить. Неплохо стало и на Черноморском флоте. В общем, там, где военнослужащие могут обеспечить себя и свои семьи, там они остаются. Зато с Балтфлота уходят очень много офицеров...

- Вот мы и вернулись к тому, с чего начинали. Бытие, как нас когда-то учили, определяет сознание.

Казаков: А что вы хотите? Мы сами воспитывались на идее патриотизма, любви к государству. Служить за деньги было даже стыдно, о деньгах в офицерской среде говорить было как-то и не принято. Но ведь мы четко видели, что страна нуждается в нас и государство проявляет о нас определенную заботу.

Сегодня курсант, приходя в стены училища, неизбежно задумывается: а нужны ли мы государству вообще? Объясняем: товарищ, ты нужен государству, но у него трудности. Потерпи! Понимает, терпит, учится. Но потом выпускник приходит на флот и видит, что и флот, кажется, государству не нужен.

И все равно - он хочет служить. Но когда он в море вообще не ходит, когда навыков у него никаких нет - что тогда делать? Или идти в академию отсидеться, а потом распределяться куда-нибудь в управление, распрощавшись с мечтой о море. Или вообще уходить со службы. Пока есть годы, востребованность, высшее образование... Но некоторые все равно остаются служить - с надеждой на грядущее торжество нашего Андреевского флага.

- И в этом плане вам и нужно воспитывать ваших курсантов?

Макаров: А куда деваться? Еще со времен Петра Великого каждому известно, что России без флота существовать просто невозможно. Может быть, это только сейчас некоторые подзабыли.


21 Феврапя 2002 года	Армия сегодня	Четверг