на главную страницу

16 Апреля 2002 года

История Отечества

Вторник

"НАМ НУЖНА ВЕЛИКАЯ РОССИЯ"

140 лет назад родился Петр Аркадьевич Столыпин

Юрий БЕЛИЧЕНКО, "Красная звезда".



Минувший век на многих примерах показал, насколько переменчивы и неисповедимы пути российской истории. Как и общественные оценки личностей, сыгравших в ней когда-то заметную роль. Одна из таких личностей - Петр Столыпин, бывший председатель Совета министров в России Николая Второго.

В "ИСТОРИИ СССР", зачастую подменявшей историю самой России историей революционных движений в ней, Столыпин рисуется одной только черной краской - как реакционер. В последнее десятилетие о нем вновь заговорили как о смелом реформаторе, чьи идеи могут быть востребованы и сегодня. Да и при жизни отношение к Столыпину в расслоенном русском обществе было противоречивым. Одни считали его русским националистом. Другие - демократом. Третьи - выразителем интересов крупного российского дворянства. Четвертые к слову "реформатор" неизменно добавляли эпитет "великий". Пятые его боялись и всячески старались убить, чего в конце концов и достигли.
Замечу одно: большинство знавших Столыпина современников при самом разном к его деятельности отношении почти единодушно подчеркивают высокие личные качества этого неординарного человека. Его твердость, мужество, настойчивость, высокий патриотизм. Говорят о честной и открытой натуре, о том, что Столыпин абсолютно не терпел лжи, воровства, взяточничества, корысти и преследовал их беспощадно. "На Столыпине не лежало ни одного черного пятна - вещь, страшно редкая для политического человека", - писал русский философ В.В. Розанов. Судьба и деятельность Петра Аркадьевича дают много поводов для раздумья и сегодня.
...ЛЕТ ПРИМЕРНО ДЕСЯТЬ назад мне довелось побывать в подмосковной усадьбе Середниково. Я занимался тогда проблемами биографии М.Ю. Лермонтова, а именно в этом имении нередко гостил поэт в свои отроческие годы. Усадьба эта доныне неплохо сохранилась и передана ассоциации "Лермонтовское наследие". Там идут сейчас ремонтные и реставрационные работы. Руководила этими работами тогда Ирина Тыжнова, тоже из рода Лермонтовых, и мы разговаривали с ней в одной из комнат усадебного флигеля. Мы говорили о Лермонтове, но как бы вскользь моя собеседница заметила, что именно в этой комнате родился Петр Аркадьевич Столыпин. Она ошиблась тогда - родился он в Дрездене. Но и младенческие, и детские годы его прошли именно в Середникове, купленном предком генерал-майором Дмитрием Алексеевичем Столыпиным в начале ХIХ века. Бабушка Лермонтова Елизавета Алексеевна тоже была из рода Столыпиных, так что поэт и реформатор - дальние родственники.
В 1884 году он окончил физико-математический факультет Санкт-Петербургского университета. Помимо основных предметов изучал химию, геологию, ботанику, агрономию. Рассказывают, на одном из экзаменов между ним и принимавшим экзамен Д.И. Менделеевым разгорелся целый научный диспут. Великий химик увлеченно задавал студенту все более сложные и спорные вопросы, пока наконец не воскликнул: "Боже мой, что же это я? Ну, довольно, пять, пять, великолепно!"
Государственную службу начинал Столыпин скромно - с должности помощника столоначальника в министерстве земледелия и государственных имуществ. Потом его переводят в министерство внутренних дел и назначают сначала уездным, а потом губернским предводителем дворянства в Ковенскую губернию, где ему принадлежало одно из имений. А в 1902 году Столыпин неожиданно для себя назначается гродненским губернатором. Через год Столыпина назначают саратовским губернатором: у него было имение и в этой приволжской губернии. Именно в Саратове Столыпин заметно проявляет себя и как опытный хозяин-землевладелец, и как твердый и решительный региональный государственный деятель. И проявление это становится как бы ответом на новые волны смуты, которая начала накатываться на Россию.
Детонатором ее, пожалуй, стала русско-японская война: в январе 1903 года Япония без объявления войны напала на русскую эскадру в Порт-Артуре.
РОССИЯ, НАДО ЗАМЕТИТЬ, неумело и бездарно вела геостратегическую политику на Дальнем Востоке и в бассейне Тихого океана. Плоды этой политики пожинаются нами и сегодня. Ведь, наверное, по-другому пошла бы вся мировая история, если бы Александр I в 1824-1825 годах не "уступил" США "Русскую Америку" - широкую прибрежную полосу от Аляски до Сан-Франциско, если бы царское правительство не продало США в 1867 году Аляску и Алеутские острова, а в 1875 году не "уступило" Японии острова Курильские. Теперь об этом можно только сожалеть, поскольку в истории не бывает "если бы", но какие богатства, какие возможности для потомков оказались бездарно утрачены! А никакого чувства исторической благодарности в природе не существует. Именно США вместе с Англией более других помогали Японии вести войну против России: займами, углем, нефтью, вооружением. И война эта, наглядно явившая миру наряду с чудесами русского героизма экономическую, военную и государственную отсталость России, как бы подтолкнула ее к революции.
9 января 1905 года в столице было расстреляно мирное шествие, с хоругвями и песнопениями несшее петицию царю с просьбами о либеральных преобразованиях. Но безвольный и растерянный царь даже не вышел к своим подданным, встретив их выстрелами. Эхо этих выстрелов прокатилось по стране стачками, крупными и мелкими восстаниями, яростными крестьянскими бунтами и, наконец, баррикадами в Москве на Пресне. Докатилось оно и до Саратовской губернии.
УЧЕБНИКИ ИСТОРИИ, по которым мы еще недавно учились, рассказывали о крестьянских мятежах с каким-то лирическим любованием. Конечно, повод для возмущения у крестьян был: устоявшаяся система помещичьего и общинного землевладения давно уже требовала реконструкции. Но следует сегодня заметить и то, что по форме, в конкретных проявлениях своих, это были те самые русские стихийные бунты, которые Пушкин называл бессмысленными и беспощадными. В помещичьих усадьбах крушилось и поджигалось все: люди, книги, картины, предметы старины, которые собирались столетиями. Шел захват земли, хлеба, сена, скота. Все, что нельзя было расхитить, уничтожалось. Приведу эпизод из книги мемуаров генерала П.Г. Курлова, подавлявшего крестьянские волнения в Курской губернии: "По пути нам пришлось проходить через догоравшее имение Волкова. В нем был прекрасный конный завод и значительное количество племенного скота. Мы наткнулись на трупы лошадей и коров с перерезанными сухожилиями на ногах и вспоротыми внутренностями. Бессмысленная жестокость, в которой уже зарождались инстинкты современного большевизма!" Автор, понятное дело, не любил большевиков и бежал от них за границу. Но и не надо забывать, что каждая шестая усадьба сгорела тогда в России...
Не избежала этой участи и Саратовская губерния. Столыпин как губернатор обязан был восстанавливать порядок. Он покинул свой кабинет и лично ездил по уездам своей губернии, разговаривая с возмутившимися крестьянами. Богатый саратовский помещик Н. Львов вспоминал, как губернатор приезжал в его имение. Созвал крестьянский сход и попытался уговорить крестьян прекратить незаконные действия. Но это оказалось столь же трудным делом, как попытка потушить огонь, расползшийся по хлебной стерне. На его угрозы крестьяне отвечали своими угрозами. Тогда Столыпин сказал, стоя перед крестьянами, что если им непременно хочется кого-то убить, они могут убить его. И крестьяне... пали на колени.
Но миром кончалось дело не всегда. Тогда вступали в дело карательные отряды казаков и "работали" нагайками. Как бы то ни было, Столыпин умело, мужественно и спокойно наводит порядок в губернии. И выходит из этих событий с раненой правой рукой, оставшейся покалеченной до смерти, и проектом земельной реформы в России, о котором пишет в своих губернаторских отчетах на имя монарха. Видать, отчеты эти производят на царя большое впечатление, и он по собственному почину летом 1906 года назначает провинциала Столыпина сначала министром внутренних дел, а потом одновременно и председателем Совета министров.
А В РОССИИ-ТО ситуация аховая. Революция вроде подавлена, но внутренняя напряженность продолжает расти. Ее не смягчают и выборы в Государственную Думу - учрежденный царским манифестом российский парламент с весьма ограниченными правами. Революционеры всех мастей раскачивают государственную лодку, как могут. Особенно активными становятся террористы. И двух месяцев не проходит после нового назначения, как они взрывают дачу Столыпина на Аптекарском острове. Взрыв был силен и ужасен. Столыпин не пострадал, но 27 человек погибли и 32 были ранены. В числе последних - дочь и сын министра.
Лишь сегодня, после обрушения американских небоскребов, мир стал воспринимать терроризм всерьез, как всеобщую угрозу. Но начинался-то он у нас, в России. И как бороться с ним, было неясно, поскольку в состав боевых организаций входили смелые, отважные, готовые жертвовать своей жизнью люди. Почитайте "Воспоминания террориста" известного эсера-боевика Б.В. Савинкова - это хвалебная песня русскому терроризму.
Столыпин, получив высокий пост, смело противопоставляет себя всему революционному движению. Он вводит военно-полевые суды. Судопроизводство должно было производиться за 48 часов, а в последующие 24 часа приговор приводился в исполнение. Террористов вешали. Только за 8 месяцев действия этого указа в России, где редко применялась смертная казнь, было казнено более тысячи человек. За это Столыпин и получил у революционеров прозвище "вешатель". Лично я затрудняюсь сегодня судить и оценивать его репрессивные действия, но сам он их объяснял в Думе так: "Государство может, государство обязано, когда оно находится в опасности, принимать самые строгие, самые исключительные законы, чтобы оградить себя от распада. Это было, это есть, это будет всегда и неизменно".
НО ОДНИХ репрессивных мер для успокоения общества мало. И Столыпин оглашает в Думе проект своей земельной реформы, цель которой - создание в стране широкого слоя крепких земельных собственников, чтобы впоследствии опереться на них экономически и политически.
Россия, замечу, продолжала оставаться тогда по преимуществу аграрной страной. Земля находилась в собственности помещиков и крестьянских общин. Оставались еще государственные земли. Согласно же указу, подписанному 9 ноября 1906 года, каждый крестьянин, владеющий землей на общинных началах, получал право требовать передачи в его личную собственность причитающейся ему части общинной земли. Причем выходящий из общины мог настаивать, чтобы "общество" вместо разрозненных полос выделило ему равноценный участок в одном месте, образовывая собственный хутор, или, как тогда говорили, "отруб". Те, кто имел больше всероссийской нормы душевого надела (она составляла 10 десятин на "душу"), получали право оставить эти излишки за собой, откупив их по цене 1861 года (в 10-12 раз ниже рыночной). Кроме того, Крестьянскому банку передавались казенные и удельные земли с целью последующей распродажи их собственникам-крестьянам опять-таки по льготной цене.
Россия испытывала тогда перенаселение центральных районов. Прирост населения в одной европейской России составлял 1.625.000 человек в год. Один этот прирост, чтобы обеспечить новых граждан средними душевыми наделами, требовал трех с половиной миллионов десятин в год. Таких земельных запасов не было. И Столыпин предпринимает усилия по переселению крестьян за Урал, на свободные сибирские земли. Переселенцы освобождались на несколько лет от налогов, получали в собственность землю по 15 десятин на главу семьи и 45 - на всех остальных и денежное пособие 200 рублей на семью, что по тем временам немало.
"Пока крестьянин беден, - говорил Столыпин, - пока он находится насильно в тисках общины, он остается рабом". И еще о своей реформе: "...мы предлагаем вам скромный, но верный путь. Противникам государственности хотелось бы избрать путь радикализма, путь освобождения от исторического прошлого России, от культурных традиций. Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!"
Новое землеустройство создавало более благоприятные условия для развития производительных сил в деревне. Но развитие это тормозилось сохранением помещичьего землевладения, на которое Столыпин, сам помещик, не посягнул. Необходимым условием успеха своей реформы он видел 20 лет спокойного развития России без войн и революций. Столыпин не мог знать, что собственной жизни его оставалось около пяти лет: 1 сентября 1911 года он будет застрелен в Киевском оперном театре террористом Дмитрием Богровым. А еще через три года Россия вступит в первую мировую войну...
НО ВСЕ-ТАКИ подвести некоторые общие итоги этой непродолжительной реформы можно.
Из общин выделился за это время каждый четвертый, но 60 собственников вынуждены были впоследствии продать свои наделы. В Сибирь переехали около 3 миллионов человек, обеспечив рост посевных площадей в ней почти вдвое. Но примерно 20% уехавших потом возвратились.
Заметно увеличилась урожайность хлеба, оставаясь тем не менее ниже среднеевропейской. 20% от валового сбора зерна стало идти на экспорт. Оживилась промышленность, дававшая все предвоенные годы среднегодовой прирост продукции до 9% и выше.
И все-таки говорить о каком-то заметном экономическом подъеме в России за краткое время реформы можно было с натяжкой. На ее долю перед войной приходилось всего около 4% мирового промышленного производства, в то время как США давали 34%.
А что бы произошло со страной за двадцать лет спокойного развития, на которые уповал Столыпин, узнать нам уже не дано.


Назад

  Полное или частичное воспроизведение материалов сайта без ссылки на сайт и упоминания имени
   автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler's Top100 Service Aport Ranker