1 марта в материале "Посылка из Торонто" "Красная звезда" рассказала читателям о том, что наш соотечественник Сергей Анатольевич Голованов, проживающий в Канаде, прислал в редакцию десять орденов Красной Звезды, выкупленных на различных аукционах и торгах. "Надеюсь, - писал он в сопроводительном письме, - что вы примете ордена на хранение и не допустите, чтобы их и Родину продали еще раз". В этих словах, согласитесь, чувствуется характер.

Прошло несколько недель, и Сергей Анатольевич позвонил в редакцию. Уже из Москвы. При встрече выяснилось, что приехал он всего на несколько дней, по делам. А в редакцию наведался, чтобы передать "Красной звезде" еще несколько комплектов орденов. Отправить их в той посылке, о которой шла речь в мартовской публикации, не мог: почтовые расходы значительно возрастали, а это для семьи накладно.

Передавая на хранение ордена Красного Знамени, Отечественной войны (все восемь, подчеркнул Голованов, фронтовой поры), Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, а заодно и таможенные документы, разрешающие вывоз раритетных наград из Канады и ввоз их в Россию, Сергей Анатольевич счел нужным пояснить: на этот раз он передает ордена не только от своего имени. Мартовскую публикацию "Красной звезды" прочитал в Интернете и его знакомый Марион Фурлан, переселившийся в Торонто из Белграда. Он решил последовать примеру Сергея: выкупил у коллекционеров два ордена Красной Звезды и попросил при случае и их вернуть в Россию.

Для обстоятельной беседы времени у нас не было. В Москву к Сергею из Санкт-Петербурга приехала мать. Вместе осматривают город, спешат наговориться: не виделись уже несколько лет. И все же кое-что о житье-бытье вдали от Отечества Голованов рассказал.

Отправился он с семьей искать счастья за рубежом из Белоруссии. "Давно, еще при Шушкевиче", - поясняет Сергей Анатольевич. Тогда казалось, что его познания инженера, специалиста в области оптики, востребованы уже не будут. Распродали все, включая квартиру, и отправились туда, где рынок уже устоялся. Нашли пристанище в Ирландии.

Об ирландцах Сергей Анатольевич отзывается с большой теплотой. К России и русским они относятся хорошо. У этой доброжелательности, видимо, исторические корни. Головановы тем не менее не нашли на острове умиротворения: через два с лишним года отправились искать благополучия дальше - за океан.

Последние годы семья обитает на берегах Онтарио, в Торонто. Здесь родился самый младший из Головановых - Эрик, крещенный, правда, по православному обычаю Иваном. Здесь окончил школу и устроился на работу старший сын Денис. Средний же из сыновей - Богдан - пока учится. Пять дней в канадской школе, а по субботам - в русской.

С обустройством на Западе, как полагает Голованов, ему повезло гораздо больше, чем многим из знакомых эмигрантов. Работы по специальности он с самого начала не искал: без авторитетных рекомендаций, ручательств она недоступна. Зато нашлась другая, требующая не высокого образования и интеллекта, а пунктуальности, дисциплины, преданности фирме. Сергея Анатольевича она устроила еще и тем, что позволяет без ущерба для дела много читать, заниматься самообразованием. Читает же Голованов, если так можно выразиться, пластами. Сейчас чрезвычайно увлекся историей англо-бурской войны. Считает, что исход этой войны на юге Африки очень многое предопределил в ХХ веке, взвел ту пружину, которая чуть позже подтолкнула Европу, мир и к первой, и ко второй мировой войне. Собеседников по этой теме Сергей нашел даже среди канадских ученых.

Приличная, по нашим российским представлениям, почасовая оплата труда обеспечила семье определенный статус. Опираясь на профессиональную подготовку, следуя заразительному примеру многих канадцев, Сергей Голованов развернул, насколько удалось, еще и скромный по масштабам частный бизнес, связанный с отечественной оптикой. Речи о больших прибылях нет, но приварок к семейному бюджету налицо.

- На Родине, - делится размышлениями Голованов, - о материальной стороне жизни мы больше всего и печемся. Негодуем, возмущаемся, себя и других распаляем сравнениями, сопоставлениями... А оказавшись далеко от Родины, вдруг ощущаем, причем мучительно остро: а ведь у жизни есть и другая сторона - духовная. Не знаю, у всех ли эмигрантов из России душа устроена, как у нас с Галей. Но мы со временем начали ощущать какую-то пустоту. И ничем ее не заполнить...

Речь не о березках, пояснял мой собеседник, природа в Канаде потрясающая; речь не о языке - говорить дома, в семье по-английски запрещено; речь не о круге повседневного общения - "наших", как принято говорить, и в Канаде немало... Речь о чем-то более существенном, что не выразить даже самыми образными и емкими словами. Своим в Канаде, да и не только там, эмигранту из России не стать. Сколько себя ни успокаивай, ни уговаривай, ни убеждай в обратном.

Головановы-старшие с интересом, внимательно и пристрастно читают через Интернет российские газеты, смотрят все, что доступно, из наших телепередач. К прочитанному и увиденному относятся критически, кое-что вызывает у них недоумение, а то и протест. Семья признательна, благодарна Канаде за приют. Сергей Анатольевич видит в образе жизни канадцев много привлекательного, достойного подражания, заимствования. Впрочем, оно самой собой, помимо воли впитывается, меняет мировосприятие, корректирует взгляды, привычки. И все же, по мнению Голованова, российские газеты, телевидение западный образ жизни почему-то идеализируют, подают чересчур благостно, только с витрины. Между тем изнанка, задворки есть везде.

Сергей Анатольевич удивлен обилием публикаций о том, что через эмиграцию Россия теряет "мозги", таланты, чуть ли не генетический фонд. Если и есть такая проблема, то не столь серьезная и масштабная, как ее преподносят. Действительно, умные непременно вернутся на Родину. Начала Россия терять свое величие, свою сверхдержавность, экономическую и военную силу, и все эмигранты как-то сразу помельчали, посерели, лишились того своеобразия, которым и вызывали интерес. По мнению западного обывателя они теперь такие же нахлебники, как и все прочие.

Сергея Анатольевича буквально потрясли некоторые публикации канадских средств массовой информации, связанные с гибелью российской подлодки "Курск", с выступлением наших спортсменов на Олимпиаде. Одно облегчение: он уже успел усвоить, что пресса на Западе не отражает мнения народа, она его формирует, а нередко просто навязывает. Только зачем?

О возвращении в родные пенаты (где они теперь?) Головановы долго предпочитали вслух не говорить. Для того ли совершали потребовавший столько нервов и хлопот вояж через Ирландию в Канаду. Для того ли искренне радовались каждой удаче, каждому успеху на новом месте обитания. Для того ли осложняли жизнь детей двуязычием. Первый разговор на эту тему, по воспоминаниям Голованова, получился осторожным, каким-то окольным. И сам Сергей, и жена Галя (она родом из Белоруссии) вдруг обеспокоились: паспорт-то у них советский, серпастый-молоткастый, а СССР давно нет. Куда им стучаться, если та самая, плохо скрываемая тоска станет непреодолимой? И кто теперь маленький Эрик, родившийся в Западном полушарии?

"Возвращение" гражданства стало для семьи делом чести, обогатило будничную жизнь чем-то серьезным, принципиальным. Оказалось, что получить паспорт гражданина Российской Федерации даже труднее, чем было добиться в свое время разрешения на выезд. "И все же, - признается Сергей Анатольевич, - собирание многочисленных справок, копий с документов, других свидетельств и доказательств на этот раз не угнетало, не раздражало, а даже по-своему вдохновляло. Ведь вдали от дома они оказались по своей воле.

Сергей Анатольевич с волнением вспоминает, как вручал полученный в посольстве паспорт старшему сыну Денису, сложившемуся, можно сказать, самостоятельному человеку. Полного взаимопонимания, общего мировоззрения у него, отца, с сыном уже нет. Как, впрочем, нет его у Сергея Анатольевича и с собственным отцом, тоже, кстати, инженером, проживающим в Петербурге.

Так вот: Денис тут же потребовал и новый паспорт отца. Разложил паспорта на столе и долго сличал. Затем спрятал свой в нагрудный карман и отправился к друзьям. "Ничего не сказал, - заново переживая давний уже эпизод, говорит Сергей Анатольевич, - но глаза-то, глаза..." Очень непросто вырастить сына в Канаде русским: семья почти бессильна перед давлением школы, телевидения, улицы, хотя теплое, уважительное слово об оставленном Отечестве, русские песни в доме, русская фильмотека тоже, как видим, след оставляют.

Это очень сложно объяснить, но маленький Эрик, скажем, готов с утра до вечера смотреть фильм "Белое солнце пустыни", предпочитая его самым занимательным "мультикам". Загадка!

Когда у Сергея Голованова сложилось желание выкупить на аукционе советские ордена и вернуть их в Россию, туда, где их оплатили кровью, он советовался по этому поводу даже с Эриком. Сказал просто: если купим вот это и отошлем в Россию, то тебе придется обойтись без мороженого, и завтра тоже. Эрик подумал-подумал и согласился: "О'кей!" Затем поправился: "Ладно!"

В Москву Сергей Анатольевич приехал и для того, чтобы после нескольких лет разлуки придирчивым взглядом окинуть столицу страны, гражданства которой он с таким трудом добился. Многое ему понравилось. Доброе слово сказал о милиции, которая показалась ему более строгой и бдительной, чем раньше. В метро не увидел прежнего обилия пассажиров в подпитии. Охотно согласился с мамой, что москвичи теперь более благожелательны к приезжим: готовы детально разъяснить, как найти нужную улицу, магазин.

Я слушал Голованова с некоторым удивлением. Именно тех перемен, которые бросились ему в глаза, честно скажу, не замечал. Но так ли уж это важно? Беседа с Сергеем Анатольевичем убедила: Родина у нас с ним одна, и принимать ее нужно такой, какая есть, - со всеми достоинствами и недостатками. Иного не дано.