Из досье «Красной звезды». Уколов Анатолий Тимофеевич родился в 1939 году в Кемеровской области. Окончил Кемеровское военное училище связи и с отличием - военно-юридический факультет ВПА, после окончания которой проходил службу в военных трибуналах Вооруженных Сил СССР в должностях члена военного трибунала гарнизона и округа, заместителя председателя военных трибуналов округов, группы войск, председателя военного трибунала флота, а также в должности заместителя начальника Управления военных трибуналов Министерства юстиции СССР. С 1989 года - заместитель председателя Военной коллегии Верховного суда СССР, а затем - Российской Федерации.
     - Анатолий Тимофеевич, у вас не только огромный опыт судебной работы, но и свой философский взгляд на профессию судьи. Насколько я знаю, на ваши стихи написана кантата, в которой есть и такие слова: “Мерило высшей ценности на свете - гражданское достоинство людей”. Можно ли сказать, что в ходе судебной реформы меняются сами основы судопроизводства?
     - Российское уголовное судопроизводство до последнего времени характеризовалось, если можно так выразиться, «смешанным» видом уголовного процесса. Оно содержало отдельные конструкции, свойственные состязательному порядку рассмотрения дел. Но развития эти идеи до сих пор не имели - слишком много было препятствий. Основные доводы против сводились к тому, что российскому менталитету чужд указанный процессуальный институт, который ассоциируется с понятием «сделки» между обвинением и защитой. Он якобы означает торг, компрометирующий власть, свидетельствующий о ее бессилии, неспособности раскрыть преступление.
     Однако в конце концов победил другой подход к пониманию одного из аспектов судебной деятельности, вытекающий из природы судебной власти, который давным-давно во многих странах мира успешно осуществлен на практике.
     - И все-таки имеются опасения, что в связи с введением с 1 июля 2002 года в уголовном судопроизводстве принципа состязательности сторон будут значительно принижены принципы публичности и объективной истины при рассмотрении уголовных дел в военных судах.
     - Эти опасения напрасны. Подлинно состязательная форма судебного процесса не препятствует, а напротив, способствует установлению истины по делу. Она позволит в наилучшей степени обеспечить соблюдение прав и законных интересов всех участников процесса, выполнение задач уголовного судопроизводства. Суд должен стать арбитром в споре сторон, а не выполнять, как это было ранее, одновременно функции обвинения, защиты и собственно суда.
     - Приходилось также слышать мнение, что теперь суды станут этакими «подмостками» с театральным уклоном.
     - Подобные заявления несерьезны. Суд, как и был, остается рабочим органом. В статье 15 нового Уголовно-процессуального кодекса РФ четко установлено, что отныне функции обвинения, защиты и разрешения дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. Стороны обвинения и защиты равны перед судом. При этом суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Он создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Состязательный процесс – это строгое действо, регламентированное целым комплексом процессуальных норм.
     - А не будет ли другой крайности, когда военные судьи станут молчаливыми «наблюдателями» происходящего в судах?
     - Вопрос о пределах активности суда в состязательном процессе принятым законодательством фактически разрешен. Суду предписано, чтобы все доказательства по уголовному делу в судебном заседании были непосредственно исследованы, за исключением случаев, предусматривающих особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением. Суд также заслушивает показания подсудимых, потерпевших, свидетелей, заключения экспертов и т.д. Однако, на мой взгляд, судьи не должны допустить, чтобы они стали только строгими «надзирателями» за ходом «борьбы» сторон и соблюдением порядка и регламента судебного заседания.
     Анализ нового процессуального закона показывает, что за судьями сохранены отдельные (подчеркиваю это) полномочия по собственной инициативе в необходимых случаях проводить некоторые действия, связанные с проверкой достоверности и допустимости представленных сторонами доказательств. Причем эти полномочия должны быть именно правом, а не обязанностью суда. Суд также вправе по собственной инициативе возвращать уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения в случае, когда обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушениями процессуальных требований и когда обвинительные документы не были вручены обвиняемому.
     - Устранено ли такое положение, когда военный прокурор иногда только надзирал за ходом судебного заседания, за тем, чтобы военный суд собрал недостающие доказательства и вынес решение, в большей степени соответствующее предъявленному обвинению?
     - К сожалению, бывало и такое. Только после принятия Конституционным судом России ряда соответствующих постановлений в этом плане начали происходить реальные изменения. С принятием нового УПК РФ с суда полностью и окончательно сняты полномочия и обязанности, связанные с несвойственной ему функцией обвинения, что обеспечит непредвзятость и объективность суда, будет способствовать правильному разрешению дел. Отныне, согласно ст. 17 УПК РФ, провозглашен принцип свободы оценки доказательств, согласно которому судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.
     - Сейчас полно сообщений о коррупции. Не воцарится ли в сфере правосудия беззаконие и произвол от нововведения, касающегося «сделки» между сторонами обвинения и защиты?
     - Безусловно, особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением - явление в нашем судопроизводстве не только новое, но и необычное, неординарное. Некоторые ученые, юристы даже дали ему название «тихая революция». Но лично у меня, как, думаю, и у большинства военных судей, тревоги в связи с введением в судебную практику этого института не имеется. Здесь цели уголовного судопроизводства достигаются при его значительном ускорении и гораздо меньших материальных затратах. Критика идеи сокращенного судебного следствия во многом обусловлена недоверием к органам расследования и прокуратуры, опасением возможных злоупотреблений с их стороны. Однако этот мотив не может служить веской причиной для отказа от использования прогрессивных форм производства в суде. Он лишь побуждает к разработке механизмов, при которых исключалась бы возможность беззакония и произвола.
     - Какие же это механизмы?
     - Во-первых, если суд установит, что условия, при которых обвиняемым было заявлено ходатайство о «сделке», не соблюдены, то он принимает решение о назначении обычного судебного разбирательства. При этом если государственный либо частный обвинитель и (или) потерпевший возражают против заявленного обвиняемым ходатайства, то уголовное дело также рассматривается в общем порядке. Кроме того, законом установлены конкретные правила, регулирующие порядок заявления подобных ходатайств и порядок постановления приговора, что, на мой взгляд, является важнейшей гарантией законности рассматриваемой «сделки». Одновременно предусмотрено, что приговоры по делам, где состоялось соглашение обвиняемого с предъявленным ему обвинением, могут быть обжалованы в апелляционном и кассационном порядке, если нарушен уголовно-процессуальный закон, неправильно применен уголовный закон и если постановлен несправедливый приговор.
     - Какие еще «новеллы» ожидают нас в судопроизводстве?
     - По новому УПК РФ на судей, в том числе и военных, возложена еще одна очень ответственная обязанность – дача санкций на ограничение прав и интересов граждан во время производства предварительного следствия. Теперь только суду в ходе досудебного производства предоставлено право принимать решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, о продлении срока содержания под стражей, о помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для проведения соответствующих экспертиз, о производстве осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц, обыска и (или) выемки в жилище, личного обыска, выемки предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах в банках и иных кредитных организациях, о наложении ареста на корреспонденцию и выемке ее в учреждениях связи, о наложении ареста на имущество, включая денежные средства физических и юридических лиц, находящихся на счетах и во вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях, о временном отстранении обвиняемого от должности, о контроле и записи телефонных и иных переговоров.
     Проведение этой работы потребует заметного увеличения штатной численности военных судей. Военная коллегия Верховного суда Российской Федерации совместно с Главным управлением обеспечения деятельности военных судов проводят работу, которая позволит создать предпосылки для успешной деятельности военных судей в новых условиях.