Не так, как в Варшавском Договоре, но…
     Но для начала хотелось все же выяснить, что хорошего дало Польше членство в НАТО. Однако люди, далекие от политики, при этом вопросе просто пожимали плечами: хорошо, мол, и все. Те же, кому, как говорится, по должности следует отвечать на подобные вопросы, принимались загибать пальцы, перечисляя полученные преимущества. У одного польского представителя, участвовавшего в «круглом столе», который великолепно, кстати, был организован редакцией журнала «Польска Збройна», не хватило даже двух рук: повысилась безопасность страны… установлен гражданский контроль за армией… военная политика стала прозрачной… армейская структура приобрела демократический характер… в восемь раз возросли объемы иностранных инвестиций в польскую экономику… Естественно, возражения по поводу того, что эти «преимущества» ничего общего с членством в НАТО не имеют и что их «приобретение» всецело зависело от самой Польши, оппонентами не принимались. Даже пример с государствами, принадлежащими к другим общественным формациям и прямо-таки купающимися в иностранных инвестициях, в том числе из натовских стран, не поколебал их в своей правоте.
     Столь же уверенно они говорили во время «круглого стола», что нет и никаких негативных моментов в натовском членстве. Однако в кулуарах собеседники были более откровенны. Из отдельных их реплик прямо-таки сквозила неудовлетворенность Польши своим положением в альянсе. Конечно, это, мол, не Варшавский Договор, где все определяла Москва, в НАТО все же действует консенсус, но старшим партнерам при желании не составит большего труда его добиться…
     А нет ли в этой связи некоего опасения, что Польша может оказаться втянутой в какую-либо очередную авантюру НАТО, еще более опасную, чем агрессия против Югославии? Ведь Соединенные Штаты, как известно, в основу своей внешнеполитической доктрины положили концепцию превентивного удара. Согласно ей, Вашингтон теперь будет первым наносить удар по странам, которые, по его мнению, имеют какое-то отношение к международному терроризму. И не исключено, что на пражском саммите, где будет идти речь об адаптации альянса к новым вызовам, эту концепцию примут на вооружении и в НАТО. В польском МИД не видят в этом никакой опасности для своей страны. Причем считают вполне реальным, что альянс в скором будущем получит возможность наносить превентивные удары за пределами зоны своей ответственности.
     А вот что-де у Польши вызывает обеспокоенность, так это набирающая силу тенденция в отношениях между США и их союзниками по НАТО. Она состоит, с одной стороны, во все большем стремлении американцев решать мировые проблемы по своему разумению, а с другой - в усиливающемся выражении протеста такой политике рядом европейских стран альянса. Свое конкретное выражение эта тенденция находит в появлении планов разделения американских и союзнических командований, увеличении экономического, технологического и военного разрыва между США и остальными союзниками, ослаблении фактора, дисциплинирующего оборонное планирование в альянсе, разном восприятии современных угроз. Все это, мол, ведет к расшатыванию основ НАТО, снижению ее эффективности как организации, играющей стабилизирующую роль на всем евроатлантическом пространстве. Поэтому в Варшаве считают, что кроме адаптации альянса к современным вызовам и угрозам надо еще предпринять действия, направленные на консолидацию структуры командования НАТО как единого целого, а также совершенствовать политические и военные механизмы принятия решений.
     Кстати, в сентябре в польской столице состоится неформальная встреча министров обороны стран НАТО, где как раз и будут обсуждаться эти вопросы. Не исключено, что на встрече Польша выступит с конкретным предложением по специализации национальных вооруженных сил. Имеется в виду, что на каждую армию в НАТО должны быть возложены более узкие задачи, которые она будет решать в случае необходимости. Это, как считается, приведет как к сокращению числа поставленных задач и, естественно, финансовых затрат, так и к модернизации армий. А главное – Европа, специализированная на высоком оборонном уровне, станет более привлекательным и желательным для Америки военным партнером. На себя Варшава готова взять задачи по защите войск от оружия массового поражения (в первую очередь химического) и проведению инженерно-саперных работ (прежде всего по разминированию местности). Однако не все в Польше с этим согласны. Некоторые наши собеседники считают, что такая специализация приведет к потере вооруженными силами своей боеспособности.
     Восточный вектор варшавской политики
     Стремясь как-то найти себя в НАТО, Польша постоянно подчеркивает, что, учитывая традиционные связи и хорошие соседские отношения, она может играть более существенную роль в восточной политике альянса. В частности, Варшава видит себя чуть ли не единственным посредником в развитии отношений НАТО со странами Балтии, Украиной, Россией, Закавказьем и даже Центральной Азией. Более того, она уже проталкивает Украину в члены альянса. Причем на самом высоком уровне. Так, президент Александр Квасьневский недавно заявил, что Украина располагает огромным военным потенциалом, в том числе потенциалом оборонной промышленности, который может быть использован странами НАТО как важный элемент, укрепляющий оборонные способности союза.
     Что касается России, то здесь ситуация несколько сложнее. «Взяв курс на Европу», Польша демонстративно отмежевалась от нашей страны. Тогдашнее правительство обосновало это требованием НАТО «законопатить» восточную границу Польши. А более радикальные политики даже заявляли: Россия была, есть и будет врагом Польши, и поэтому мы должны быть в НАТО. По большому счету эти настроения сохраняются до сих пор у определенной части политической элиты, экспертов и аналитиков, многим из которых не более 20 – 30 лет. Отмечая это, известный польский публицист, в прошлом политик, Мечислав Раковский писал два года назад: «Мне остается спросить у тех, кто вещает об извечном враждебном отношении России к Польше, не замечают ли они, что ледяным холодом тянет из Польши в сторону России, и это не только вредит нам на международной арене, но и бьет по нашей экономике?» Если и дальше на такую основу будет опираться польская политика в отношении России, предупреждал публицист, Польша станет для Запада государством, блокирующим процесс строительства единой Европы, в которой отношения между народами основываются на взаимном доверии, а не на фобиях.
     Конечно же, так долго продолжаться не могло. Поворот к лучшему в российско-польских отношениях наметился осенью 2001 года. Тогда на парламентских выборах в Польше избиратели по сути проголосовали против антироссийского курса находившегося у власти политического объединения «Акция выборча «Солидарность». Новое правительство буквально сразу же недвусмысленно заявило о заинтересованности своей страны в тесном сотрудничестве с «восточным соседом». Затем последовали встречи на высшем уровне, сначала в Москве, потом в Варшаве, которые, как считается, дали старт новому этапу в отношениях двух стран – этапу максимально делового и прагматичного сотрудничества, рассчитанного на дальнюю перспективу и приносящего сторонам взаимную выгоду.
     Сейчас очень важно наполнить этот процесс конкретным содержанием. И здесь стороны сталкиваются с рядом трудностей. Это прежде всего проблема торгового дефицита, который имеет Польша в отношении России и который уже составляет более 5 млрд. долларов, это ведущиеся переговоры о поставках в Польшу российского газа и строительстве второй ветки газопровода из России. Однако, судя по всему, на первый план выходит проблема Калининградской области, которую следует решить в самые сжатые сроки. Ведь в связи с расширением Евросоюза, а Польша, как и страны Балтии, надеется стать его членом и готова с 1 июня 2003 года ввести визы, возникает вопрос об обеспечении беспрепятственного транзита людей и грузов между этим регионом и «большой» Россией.
     «Ни о каком транзитном коридоре через польскую территорию речь идти не может», - говорили наши собеседники, подчеркивая, что это словосочетание вызывает у них тревожные ассоциации, связанные со второй мировой войной. «Не коридор, а свободный транзит», - пытались мы их убедить. «Названия разные, а суть одна», - возражали они и добавляли, что выход – в дешевых и многократных визах. Но Россию, отмечали мы, он не может устроить, так как ведет к ограничению передвижений между ее субъектами. По сути дела, на этих же позициях находится и официальная политика двух стран. Поэтому скорее всего решение проблемы Калининградской области будет искаться за столом четырехсторонних переговоров – России, Евросоюза, Польши и Литвы.
     И тем не менее у наших стран есть хорошие перспективы в развитии сотрудничества по самым различным направлениям, в том числе в военной области. Отмечая это, представители польского министерства обороны подчеркивали, что взаимодействие между военными ведомствами двух стран значительно бы ускорилось, если бы Польшу с визитом посетил российский министр обороны. Оказывается, в Варшаве давно уже ждут этого визита, хотя и затрудняются сказать, какие конкретно вопросы будут решаться в ходе него. «Ну почему обязательно надо что-то решать? Ведь можно и просто приехать и встретиться со своим коллегой», - заявляли нам.
     Наверное, можно. Но лучше, когда приятное времяпрепровождение сопровождается выходом на какую-то проблему. Тем более что они есть. Скажем, Польша отказывается в отличие от других бывших участников Варшавского Договора признать российское лицензионное право на производство различных видов вооружения и военной техники, которые когда-то были поставлены ей нашей страной и которые теперь делают сами поляки по нашим чертежам и технологиям. Естественно, не платя России ни гроша. Или взять участие России в тендерах на поставку в Польшу нового вооружения и на модернизацию уже имеющегося, большей частью российского происхождения. Ее Польша не приглашает, делая выбор в сторону западных партнеров, хотя БТР-90 и Су-30, а именно такие виды боевой техники Варшава намерена закупить в первую очередь, значительно превосходят любые европейские, да и заокеанские аналоги.
     Тяжелые стандарты НАТО
     Кстати, перевооружение армии по стандартам НАТО - одно из наиболее негативных последствий вступления Польши в Североатлантический альянс. Старшие партнеры требуют провести его как можно быстрее, а финансовые возможности Варшавы ограничены. Экономика страны переживает спад, безработица составляет уже 18 процентов, а в некоторых регионах она и вовсе доходит до 40. А тут еще натовские требования. Стремясь их выполнить, польское руководство вынуждено идти и на непопулярные меры. В частности, на резкое сокращение вооруженных сил. По плану, на конец 2003 они будут насчитывать 150 тысяч человек, а несколько лет назад в Войске Польском было 400 тысяч солдат и офицеров. При таком темпе сокращения уже не до людей. Как вынужден признать министр обороны Ежи Шмайдзиньский, уволенные в запас оказываются в незавидном положении в условиях растущей безработицы, особенно в регионах, «где подвергаются ликвидации все гарнизоны и где найти новую работу граничит с чудом».
     В госбюджете на оборону в этом году выделено 14,8 млрд. злотых (около 4,5 млрд. долларов), или около 1,95 процента валового внутреннего продукта. И, хотя сумма оказалась на почти миллиард злотых меньше, чем предполагалось по программе перестройки и модернизации вооруженных сил, сделано это, по словам главы военного ведомства, огромным усилием государства. Сама же программа, рассчитанная на шесть лет, уже на втором году своей реализации явно забуксовала и, по словам польских собеседников, из-за низкого финансирования может оказаться не выполненной.
     В этой связи польское руководство принимает временные решения, которые, по его мнению, смогут сдвинуть процесс модернизации армии с мертвой точки, а с другой – усилить оборонный потенциал. Это прежде всего получение в дар или покупка в натовских странах по сравнительно низким ценам подержанной боевой техники. Так, Польша получила в дар от США корабль боевого управления УРО «Ксавери Черницкий». Ей обещаны 128 немецких танков «Леопард-2А4» на сумму 25 млн. евро и 23 истребителя МиГ-29, доставшиеся бундесверу после объединения ФРГ с ГДР, с запасом ракет, вооружением и запчастями. 11 из этих самолетов модернизированы и доведены до уровня стандартов НАТО. А в конце мая в Гданьск из Норвегии прибыла подводная лодка. Она построена в середине 60-х годов и все это время входила в состав ВМС Норвегии. Теперь под новым названием «Сокол» субмарина будет служить в польских ВМС, где ожидается еще четыре таких же подводные лодки. Польские моряки также ждут четыре американских вертолета SH-2G «Суперспрайт», которые также долго эксплуатировались, а затем находились на консервации.
     Другое направление – закупка небольшими партиями боевой техники отечественного производства. В прошлом году ими оказались 17 танков РТ-91 (модернизированные Т-72) и два УТС RZL-L10 «Орлик». Но здесь, кроме финансовых, есть и технологические проблемы. Боевая техника, которая до сих пор выпускалась на польских заводах, не соответствует натовским стандартам, а большинство попыток создать такое вооружение пока были неудачными. Например, в 1995 году было принято решение создать самоходную ракетно-артиллерийскую установку на шасси танка Т-72. После шести лет работ над «Лоарой», так была названа установка, появилось всего два экземпляра, оснащенных английской 155-мм пушкой. Но, как сообщалось, после выстрела эта установка опрокидывается. К разработке ракетного вооружения для «Лоары» вообще не приступали, поскольку в декабре 2001 года министерство обороны прекратило финансирование проекта. Таким образом, затратив на создание установки около 200 млн. злотых, Войско Польское осталось без нее. Еще 300 млн. злотых затрачено на создание ударного противотанкового вертолета «Гусар», которое началось в 1992 году. К 2000 году в польском небе должно было летать сто таких «Гусаров», но до сих пор ни один из них так и не создан.
     Наиболее радикальный путь – закупка за рубежом современных вооружений. И министерство обороны, опять-таки исходя из выделяемых финансовых средств, уже несколько лет готовит два тендера: как уже выше указывалось, один - на закупку 1.000 новых колесных бронетранспортеров и второй – несколько десятков многоцелевых боевых самолетов. В первом принимают участие австрийский «Пандур-2», швейцарский «Пирана-3» и финский «Патрия». На полигоне в Венджине уже завершились их испытания, и вскоре на основе анализа результатов назовут победителя. Считается, что этот контракт будет стоить Польше около 1 млрд. долларов. За второй тендер борьба развернулась между американским F-16, французским «Миражом-2000» и шведским «Гриппеном». Стоимость сделки оценивается в 4 млрд. долларов. Отмечу еще раз, что по своим тактико-техническим характеристикам российские аналоги превосходят заявленную в обоих тендерах боевую технику, однако нашу страну не пригласили принять в них участие.
     По финансовым соображениям затягивается и процесс профессионализации вооруженных сил. Сейчас в Войске Польском в качестве профессионалов служат 11 тысяч человек. Планируется к концу будущего года довести их количество до половины численности армии, а в 2008 году – даже до 60 процентов. В первую очередь «профессионализации» подвергаются подразделения быстрого реагирования, авиации и военно-морских сил. И если здесь не будет никаких перебоев, особенно в частях, где необходимы опытные люди для обеспечения сложной боевой техники, то в министерстве обороны рассчитывают сократить срочную военную службу с 12 до 9 месяцев.
     Как бы там ни было, но польское руководство все же уверено, что к 2006 году вооруженные силы страны будут иметь новый облик и новую философию их функционирования, сводящуюся к полной самостоятельности в выполнении стоящих перед ними задач. Хотя и не исключает, что реализацию «Программы перестройки и технической модернизации вооруженных сил РП» придется передвинуть далеко за 2006 год. А значит, переход Войска Польского на стандарты НАТО затягивается.