на главную страницу

19 Июля 2002 года

Культура

Пятница

Виктор МАЛЫНЩУК : «ЧАСТИЦА МОЕГО БЕССМЕРТЬЯ»



Читатели «Красной звезды» уже имели возможность познакомиться со стихами полковника запаса Виктора Малынщука. Их удивительно простые, пронзительно искренние строки наполнены исконной народной мудростью, за которой неизбывно скрывается чуткая и отзывчивая душа поэта. Сегодня перед вами - новое знакомство с его творчеством.

     Дочурке

     Опять тебя взлохматил ветер,
     Моя отрада с первых дней.
     Частица моего бессмертья,
     Ты — слепок матери своей.
     В твоем уже немалом скарбе
     Добра — считать-
     не сосчитать.
     Кажись, четыре куклы Барби,
     А Чебурашек ровно пять.
     Три кенгуренка в распашонках,
     Почти что «взрослые» весы.
     Плюс три пушистых
     медвежонка
     Да две хитрющие лисы.
     Чего еще сказать мне боле?
     Пока что ты не знаешь, нет:
     Твоих богатств и сотой доли
     Не знали бабушка и дед.
     Расти, встречая жизни ветер.
     Дари же улыбку мне вновь.
     Частица моего бессмертья.
     Тревога, радость и любовь!
     * * *
     Нам панихиду столько пели,
     А нынче принялись опять
     Россию сравнивать с туннелем.
     Сравненье — блеск, ни дать
     ни взять.
     Ничуть оно не обижает.
     Совсем не оскорбляет, нет.
     В конце туннеля — кто
     не знает? —
     Глазам отрада — яркий свет.
     Пока того немного света.
     В полупотьмах пока идем.
     Хочу спросить я: где ты,
     где ты,
     Великий Русский с Фонарем?
     Ты где? В столице, на селе ли,
     Ты вырос иль пока растешь?
     Он будет, свет в конце
     туннеля.
     Он будет, если ты придешь.
     

     Ветер детства

     Николаю Сапожкову
     ...И опять я душу — нараспашку.
     Здравствуй, край! Любимый
     отчий край.
     Ветер детства сбил с меня
     фуражку,
     Озорно присвистнул: «Догоняй!»
     Дед-сосед приободрил:
     «Смелей-ка!»
     И вдогон я кинулся стрелой.
     Хохотнула девичья скамейка:
     «Городской, а прямо как живой».
     Только я не робкого замеса.
     «Догоню, — решил, —
     наверняка».
     ...По пути я кур согнал
     с насеста,
     Оторвал от дела петуха.
     Из-под ног соседний кот
     метнулся,
     Поразив невиданным прыжком.
     Так прижарил, что не
     оглянулся,
     Опрокинув глечик с молоком.
     Впрочем, нет, недолги были гонки.
     Свой картуз настиг я у плетня.
     Укротили хохоток девчонки,
     С уваженьем глянув на меня.
     Только сердцу что-то стало
     тяжко,
     Видно, сердце вспомнило опять:
     Наши годы катятся
     фуражкой,
     Сколь ни будь ты ловок —
     не догнать...
     

     Всего-то надо...

     Нет, социолог, врешь и ты,
     Перечисляя нам нехватки.
     Нам не хватает доброты,
     А с остальным, кажись,
     в порядке.
     Нет-нет, мой друг, несешь
     не то
     По части общего итога.
     Не всем хватает на авто?
     Так то — не боль. Лишь
     недомога.
     Он будет счастлив, мой народ,
     Преодолевши тьму напастей,
     Когда сумеет побороть
     Одну нехватку — СОУЧАСТЬЯ.
     В судьбе любой — его, твоей...
     Большое ль дело, небольшое,
     Всего и надо — стать добрей
     Не телесами, чур, — душою.
     

     «Забудки»

     То ли лето было, то ли осень.
     Уж не это главное теперь.
     Ты вплетала незабудки в косы
     И шептала: «Я люблю. Поверь».
     А потом зима была с весною.
     Не на радость прибавлялись дни.
     Получил короткое письмо я:
     «Ты прости, пожалуйста.
     Пойми...»
     Понимаю, жребий горький
     вышел
     Мне, к несчастью. Вышел —
     поперек.
     Тривиально стал я третьим
     лишним,
     Словно камень посреди проток.
     Словно пятый угол в том
     я доме,
     Где тебя лишь целовал одну.
     Словно эпизод какой альковный
     В детском кинофильме про войну.
     Ты с другим отныне почему-то.
     А на той зеленой полосе
     До чего ж красивы незабудки,
     Ставшие забудками в косе.
     * * *
     С годами просыпается понятье,
     Что в нас дремало в поры
     юных лет:
     По мере приближения к закату
     Желаннее становится рассвет.
     
Никто нам память не отрубит

     Судьба поступит, как угодно,
     Но все равно мы воспоем,
     Народ великий и свободный,
     Многотерпение твое.
     Да, нас закручивает бытом,
     Но память нация хранит.
     Ничто былое не забыто,
     Никто в былом том не забыт.
     Нет, где-то там, конечно,
     кто-то
     Живет в беспамятстве Фомой,
     Но по большому если счету,
     Мы люди — с помнящим умом.
     Никто нам память не отрубит,
     Пусть наша доля нелегка,
     Но слышь? — играют все же
     трубы,
     Россию славя на века!
     Оскомина
     Была далекой ты иль близкою?
     Была любовь? Обман? Игра?
     Взглянула ты сегодня искоса.
     Выходит, мне пришла пора
     Признать, что долго
     ошибался я,
     Что ты — совсем не тех мастей.
     Живешь, выстукивая
     пальцами
     Морзянку показных страстей.
     Живешь, устраивая комиксы,
     Меня дурача на миру.
     Ну что ж, видать, ты
     этим кормишься.
     Так я кормушку уберу!
     Уйду, сойду с дороги тореной,
     Где повстречал тебя в тот раз,
     Когда пьянила осень
     тернами
     А
     ж до оскомины подчас.
     Была далекой ты — не близкою.
     Была любовь мне на беду.
     Я понял все. До взгляда искоса.
     Теперь, конечно же, уйду.
     Уйду, сойду с дороги тореной.
     С другим будь счастлива. Пока.
     ...А, может быть, любовь —
     оскомина?
     Но почему же так горька?
     * * *
     Любовь с политикой не путай,
     Они не сходятся ничем.
     Сладчайших шепотов минуты -
     Не то что громобой речей.
     Любви политика постыла.
     Тут — страсти, нежности
     каскад,
     А там — целуются мужчины,
     Скрывая до поры оскал.
     Любовь политикой не трогай,
     Она, коль истинна, — чиста.
     Любовь дается нам от Бога,
     Все остальное — суета.
     

     9 Мая

     Слава Богу, уточнять не надо,
     Не забыт ты в будничных дела
     х,
     Праздник Полководца
     и Солдата,
     Праздник со слезами на глазах.
     На века всем недругам в науку
     Вновь о той напомнил о весне
     Из седла привставший Маршал
     Жуков
     Средь Москвы на каменном коне.
     Ну, а если кто не образумел,
     Кто на нас надумает
     в поход,
     Тот солдат, что лег на
     амбразуру,
     Он из камня — видите? —
     встает!
     Сквозь года бойцам протянут
     руку,
     Увлекая на священный бой,
     На коне привставший Маршал
     Жуков,
     Александр Матросов. Рядовой.
     * * *
     И мне обидно за державу,
     Когда я вижу: что — не так,
     Что мы меняем нашу славу
     На суету и на пятак.
     Мы за питьем «перебираем»,
     Не добирая за жнивьем.
     Хранит Господь, не помираем,
     Да вот не как могли б — живем.
     * * *
     Моя мольба, она проста,
     Всевышний.
     Хочу я, чтоб на горестной земле
     Немой заговорил, глухой услышал,
     Слепой прозрел бы
     в беспросветной мгле.
     Хочу, чтоб встал параличом
     разбитый,
     Издав победный, искрометный
     клич.
     Хочу, чтоб вспоминали о забытых.
     Беспамятство ведь — тоже
     паралич.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени
автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства Rambler's Top100 Service Aport Ranker