Сам Шабалин, видимо, из скромности, об этом случае умолчал. А его самое сильное впечатление с чеченской войны - не расстрел эмира, а гибель солдата-пулеметчика его разведгруппы Александра Лайса. В памяти и в не очерствевшей на войне душе, кажется, живет каждая секунда того драматичного боя...
     

     В ближнем бою
     

     Для большинства участников второй чеченской война закончилась разгромом в Комсомольском банды Гелаева. Для разведполка ВДВ, в котором служит Владимир Шабалин, она вовсю идет и сейчас. В горных лесах, где недобитых боевиков не достать авиации с артиллерией, против них есть только одно эффективное оружие - армейская разведка и отряды спецназа. Чтобы война вновь не пришла на равнину, в горы почти каждый день уходят и разведгруппы десантников. Отдельный разведполк ВДВ в десанте называют спецназом. Называют по праву - подготовка и боевой опыт у этих бойцов выше, чем у многих отрядов специального назначения других силовых структур. В чеченских горах им нет равных. За две кампании в послужном списке полка - сотни убитых боевиков, десятки результативных разведвыходов и засад, огромное количество уничтоженных горных баз и схронов бандитов. Их трофейным оружием впору вооружить не один батальон. В Чечне их задача - уничтожать бандитов в ближнем бою.
     ...7 августа 2001 года. Это был первый разведвыход группы капитана Шабалина в ту командировку в Чечню. В классике разведгруппа должна первой обнаружить противника и, не раскрыв себя, по координатам навести на него артиллерию. Только в горных лесах, где ограничена видимость, врага можно обнаружить, лишь подойдя к нему на бросок гранаты. Так вышло и тогда.
     Шли на поиск - по горным дорогам должна была пройти колонна центрподвоза. Чеченцы могли устроить засаду. Появление группы стало для боевиков неожиданностью. Наши заметили врага первыми. Но для маневра расстояние было слишком малым. Впереди - в головном дозоре - старший лейтенант Артем Мусифулин и три солдата - пулеметчик Лайс, Кузьмин и Сагдеев.
     «Вижу боевиков. Много», - подал руками знаки Мусифулин Шабалину. Почти в ту же секунду тишина горного леса взорвалась треском автоматных очередей. Заметив наших, боевики открыли шквальный огонь по головному дозору. «Накрыли», - обожгла Шабалина мысль. Сагдеев, это было хорошо видно, упал как подкошенный.
     Начался бой. По команде капитана Шабалина группа открыла сосредоточенный огонь по противнику. Вдруг показались Мусифулин и Лайс. Живы! Отойти назад, занять хорошую оборону - быстро соображает Шабалин. Но как оставить там двух своих! До них метров тридцать открытого, простреливаемого пространства. «Аллах акбар, русские, сдавайся!» - орут чеченцы, подступая все ближе. Кажется, их очень много, и они, похоже, уже с трех сторон обошли группу!
     - Где вы? - отстреливаясь, «греет» Шабалин рацию.
     - Подхожу, держись, уже подхожу, - кричит в эфире командир спешащей на помощь другой группы.
     - Подходи, подходи! - дразнят чеченцы, которые уже настолько близко, что, даже несмотря на стрельбу, слышат радиообмен разведчиков.
     Самое время откидаться гранатами, но там впереди - Кузьмин и Сагдеев. Они могут быть живы, а значит, придется обойтись без гранат. Плотность огня уже настолько велика, что у арткорректировщика пулей срезает антенну на рации. Лишь бы не обошли. Лишь бы хватило патронов!
     - Командир, я ранен... - слышит Шабалин тихий голос Лайса.
     Зрелище, которое потрясает даже в горячке боя: Лайс привстает с пулеметом наперевес и оседает на землю. Изо рта кровь – пробиты легкие. «Держись, подожди, сейчас...» Те секунды Владимир особенно хорошо запомнил, потому что смотрел уже только на Лайса. Тот продолжал стрелять, даже пытался прицелиться. Но пулемет медленно выскользает из его рук. Лайс проходит несколько шагов, падает. Все...
     Один шок тут же сменяется другим: Шабалин чувствует, как пули ложатся совсем рядом. Определив командира, «духи» его «пристреляли». Они совсем близко.
     - Приготовиться к рукопашной!!! - кричит Шабалин не своим голосом.
     И неожиданная развязка - у «духов» сдают нервы. Избегая рукопашной, они отходят, унося убитых и раненых. Да и другая разведгруппа подоспела в самое время.
     Отогнав боевиков, которым уже не до засады, бегом к своим. Такое, наверное, бывает только в кино. Или в десанте - получив 11 ранений, Сагдеев жив! Даже не потерял сознания! Кузьмин и вовсе цел - не вышел, потому что не мог оставить товарища - десантники своих не бросают.
     Не менее жарким выдался первый выход в горы и в предыдущую командировку Шабалина. Головной дозор - 4 десантника его разведгруппы – лоб в лоб столкнулся с шестью «духами». Не растерявшись, пулеметчик Чугреев первым открывает огонь. Правда, кто-то из них успевает метнуть гранату. Раненный в живот, пулеметчик выжил. А разведгруппа, уничтожив противника, продолжила выполнять задачу.
     

     Патриотизм
     

     В 93-м второкурсник киевского пехотного училища Владимир Шабалин ушел из украинской армии, чтобы восстановиться в Российской. Стать военным и непременно разведчиком, как отец, он мечтал с детства. Лучше всего по этому профилю, по собранным десятиклассником Володькой разведданным, обучали в Киевском общевойсковом. Поступил. Учеба сразу пришлась по душе. Только доучиться не удалось. Словом, развал Союза и раздел «несокрушимой и легендарной» сделали его десантником. Но после окончания Рязанского десантного института Шабалин своего все же добился, распределившись в разведполк ВДВ. Только через три года решил поставить точку на службе, карьере разведчика и мечте.
     С каждым годом после первой Чечни боевой подготовки в полку почему-то становилось все меньше, а боевые подразделения все больше походили на подразделения обеспечения. В общем, «зафанатеть», по словам Шабалина, было не от чего, а крохотное офицерское жалованье не выплачивали месяцами.
     Только и на «сытой» гражданке Шабалин, подавшийся в охранники, не прижился. Работа, как он ее называл, «говорящий замок», пришлась явно не по душе.
     Все круто изменилось, когда армия вновь пошла по чеченским дорогам и родной спецназ понес первые боевые потери. Узнав о гибели контрактника, с которым они служили в одной роте, старший лейтенант запаса Владимир Шабалин пошел проситься в родной полк. Как было остаться в стороне, когда с утра до вечера всюду только и слышно - чеченцы напали на Дагестан и угрожают России. Словом, все, как в одной из любимых песен крылатой пехоты: «когда держава в беде - мы вновь в десанте, браток...»
     В феврале 2000 года Шабалин вновь стал командиром разведгруппы в родном полку. В марте он уже был в Чечне.
     - Говорят, мы там совершенствуем боевую выучку. Говорят те, кто там не был, - с обидой рассуждает трижды съездивший в Чечню Владимир. - Я лично там сражался за Родину.
     Зная специфику боевого применения разведполка, в искренности капитана Шабалина усомнишься едва ли.
     

     Засада под Мехкетами
     

     ...Первые числа мая 2000 года. В горном селе Мехкеты проводят спецоперацию отряды чеченской милиции. В окрестностях села заранее выставлены засады на путях вероятного ухода боевиков в горы. В одной из них - разведгруппа капитана Шабалина. В ее составе еще один офицер - также призвавшийся «под войну» из запаса сорокалетний старший лейтенант Александр Тушин.
     - «Карьерист», как и я. Еще в 84-м арткорректировщиком ходил с разведкой в горы в Афгане, - с улыбкой говорит Владимир.
     ...Окопались. Начали наблюдение. Внезапно начавшаяся на противоположном краю круговой обороны группы стрельба заставила Шабалина бегом нестись к открывшим ее солдатам. Напряжение, с которым они расстреливали «зеленку», не оставляло сомнений - духи вышли прямо на них. Не теряя ни секунды, Шабалин открыл огонь. Патроны, выяснилось, когда потом осмотрели место боя, были потрачены не впустую. Пять кровавых пятен в разных местах говорили о том, что нескольких «душков» как минимум ранили. Жаль, из-за штабной неразберихи не успела вовремя ударить вызванная Тушиным артиллерия.
     Приказав всем продолжать наблюдение, Шабалин, взяв одного солдата - Ноздрина, пошел минировать подступы к их засаде. Спустившись метров на 50 по лесному склону, начал ставить растяжки. До дороги, по которой, чувствовал, ночью могут пойти «духи», оставалось метров тридцать. Смеркалось. Сидящий неподалеку Ноздрин, всматриваясь в лес, прикрывал командира. Шабалин торопился. А приготовленная для очередной растяжки веревка, как на грех, запуталась, и ее не удавалось распутать.
     Тишину вечернего леса нарушил колокольчик. Потом послышались голоса на чеченском. Первая мысль - пастухи. Густые кусты, из-за которых теперь нельзя было высовываться, не позволяли как следует рассмотреть дорогу. Наконец сквозь узкий просвет в кустарнике удалось разглядеть шедшего первым. Вернее, его ноги. Выше пока было не видно. Шабалин осторожно снял автомат с предохранителя - патрон в патронник уходящие в горы разведчики досылают еще в лагере. Стук сердца, кажется, доносится до дороги...
     Вот ноги приближающегося путника видны все выше, вот показались висящий стволом вниз автомат, снаряжение, следом - навьюченная боеприпасами лошадь с колокольчиком. Сзади еще люди. Пятеро или шестеро. Остановились. Что-то рассматривают на дороге. Увидели их следы - от этой мысли у Шабалина похолодело в спине. Это только в кино один рейнджер, не меняя магазина, за минуту расстреливает десяток врагов. Стрелять сейчас нельзя, понимает Шабалин, их много. Бросившись врассыпную, откроют ответный огонь. Ждать! Только ждать.
     - Коровы, - донесся снизу голос уже на русском.
     Разобравшись со следами, боевики так же не спеша пошли дальше. А один повернул в гору, направляясь чуть правее них, - как раз той тропой, где Шабалин собирался поставить вторую растяжку. Видят ли их наши? Стрелять они не начнут, понимая - ответный огонь ляжет по ним с Ноздриным, думал Шабалин, прижав к себе рацию - лишь бы не заговорила. Услышат и на дороге... Лишь бы заметили... «Командир, чего ждешь, почему не стреляешь...» - поделится потом Ноздрин своими мыслями в тот момент.
     Идущий на них боевик поднимается все выше. От напряжения нога Шабалина соскальзывает с камня и предательски вылезает из-за куста. Нащупав спусковой крючок, он не отводит глаз от почти поравнявшегося с ними бандита. Не заметил. А что на дороге? Пятеро боевиков, ведя лошадей, прошли дальше. Значит, ответный огонь откроют уже по нависающей над ними «зеленке», а не назад. Вот теперь пора! Сначала снять этого и сразу огонь по тем.
     Высунувшись из-за куста, Шабалин валит очередью подошедшего почти вплотную боевика и переносит огонь на группу. Тут же открывают огонь Ноздрин и сидящие наверху разведчики...
     Трассер, особенно хорошо заметный в ночи, извещая о заканчивающихся в магазине патронах - его Шабалин всегда ставит двадцать седьмым, ложится одному из боевиков меж лопаток. Смерть на закате такова же, как в полдень. Бандиты падают один за другим...
     Шабалин выходит на связь со старшим начальником доложить о результатах боя - их было шестеро! Но это, понимает он, мог быть лишь их головной дозор. И, повернув голову, замечает вдалеке десятки мерцающих огоньков. Судя по колыханию фонариков, бандиты спешат к месту боя...
     Спас афганский опыт «карьериста» Тушина, быстро и точно определившего координаты боевиков. Огромное спасибо и подполковнику Князькову с майором Горбатюком, отвечавшим за связь с артиллерией. Меньше чем через две минуты первым же залпом, без пристрелки, «артель» накрывает банду. Взрывы ложатся как раз по фонарикам. Грамотно корректируя огонь, Тушин подтягивает артиллерию на сто метров к позициям группы. Превосходя десантников численностью, бандиты обречены. Уже не помышляя об атаке, они уходят, унося убитых и раненых.
     Через несколько дней в окрестных селах появятся десятки свежих могил и поставленных над ними зеленых пик. Каждая из этих пик, по ваххабитским обычаям, будет стоять до тех пор, пока родственники погибшего в джихаде боевика не отомстят за него, хотя бы постреляв в сторону русских. Но, пока в горах на востоке Чечни развиваются десантные флаги, отправлять этот варварский обычай уцелевшим боевикам становится все труднее.