на главную страницу

5 Сентября 2002 года

Пульс планеты

Четверг

Минное поле в подбрюшьи Европы

Валерий Коваленко.



Что бы ни говорили о таянии льдов холодной войны, здесь, на Балканах, психологически американцы поставлены выше остальных наций. Именно поставлены. Не только недавним военным вмешательством в югославский конфликт в защиту одной из воюющих сторон – мусульмано-хорватской, а еще и прессой, радио и телевидением, отцами-командирами и сами собой. Самоосознание своей избранности воспитывается. И аппарат этого воспитания весьма и весьма значительный и активный.      Российский воинский контингент в Боснии и Герцеговине творит мир в исключительных для нашей армии условиях. Впервые за всю историю отечественных Вооруженных Сил одно их подразделение входит в оргштатную структуру американской дивизии. С той лишь оговоркой, что командир полковник Сергей Прокошев вправе не подчиняться приказам штатовского генерала, если они противоречат российским интересам в регионе, задачам российского СФОР и приказам Министерства обороны. А так взаимодействие наших и американских военных в Боснии – самое непосредственное. Ежедневно командование российского СФОР получает приказы-инпины из штаба американской базы «Игл», докладывает обстановку в своей зоне ответственности и вносит свои предложения по выполнению миротворческих задач. Общение ежедневное как на уровне командования, так и между сержантским и солдатским составом. Это - совместное патрулирование и стрельбы, информационные брифинги и работа в детском летнем лагере и, наконец, участие в операции HARVEST («Урожай»).
     Практически в каждой акции мелькают журналисты: представители мировых информационных монстров «Ассошиэйтэд пресс» и Би-би-си, военного журнала «Старз энд страйпс», «местных» боснийских – американского дивизионного еженедельника «Талон» и газеты штаба СФОР натовской «СФОР-информер». Делаем общее дело, поэтому в душе каждый надеется на адекватную реакцию американских СМИ. Однако, развернув глянцевые страницы цветных изданий в поисках материалов о совместных акциях, в которых на твоих глазах участвовали миротворцы Ленинградского военного округа, находишь порой лишь разудалые репортажи о бравых американских военных, хранящих мир на Балканах. О наших – молчок, хотя накануне складывалось впечатление, что фотокорреспондент запечатлел буквально каждый их шаг. Показать в стихах и красках своих и умолчать о чужих... Словно и не было всей той черновой плодотворной работы оперативных отделений штабов по согласованию совместных акций, их успешной реализации, улыбок и фото на память, традиционного обмена военной символикой...
     Взять ту же операцию HARVEST - по изъятию у местного населения вооружения и боеприпасов и обезвреживанию взрывоопасных остатков последней войны. Оружия здесь море. На протяжении всей своей непростой истории жители республики вооружались сами или с помощью самых разных покровителей. Вооружались, чтоб защищаться и нападать, вооружались, когда ее мирные города и села крушили войны. Все они осели в мягком подбрюшье Европы не только минными полями и неразорвавшимися снарядами, а массой стрелкового вооружения всех времен и народов. Войска СФОР сотнями и тысячами собирают оружие и боеприпасы, а на любой деревенской свадьбе в Боснии все равно так палят в воздух, что поначалу с непривычки воспринимаешь эту стрельбу за очередной огневой налет.
     В конце июля часть инженерно-саперного взвода выехала в недельную командировку на штатовскую военную базу «Игл» для участия в американском активном сборе оружия у населения, мин и снарядов, найденных крестьянами в исстрадавшейся боснийской земле. Российские саперы жили в одной «казарме», если так можно назвать двухэтажный модуль со всеми удобствами и кондиционерами, с американскими коллегами.
     Ежедневно начальник инженерной службы (НИС) российского СФОР подполковник Николай Шульга вместе с водителем-сапером и переводчиком выезжали в семь утра и возвращались на базу после десяти вечера. День был заполнен переездами из деревни в деревню вокруг города Кладань, что на юге Боснии и Герцеговины. В другой раз по этим живописным горам с удовольствием поездил бы на экскурсии, но наш «Урал» не просто катался: от вызова до вызова, от одного места с неразорвавшимся снарядом до другого с зарывшейся в земле миной. В американской зоне ответственности население исключительно мусульманское, россиян недолюбливает, так как уверено, что мы здесь защищаем сербов. Но нашим саперам не довелось испытать этой неприязни за всю неделю работы. Был всего один инцидент, когда некий «неоперившийся вьюнош» открыто заявил, что, мол, русских он не любит. Переводчик Антон Давиденко, как говорится, «на пальцах» показал ему, чем занимаются на мусульманской земле русские саперы, рискуя каждый день наравне с американцами. Против таких убойных аргументов не попрешь... Парень стушевался, и больше его наши саперы не видели...
     Вызов! На окраине Кладаня обнаружен снаряд. Пятьдесят километров по горам из небольшой деревушки, и вот Шульга уже острожно окопал болванку в земле. Положение боевое, а, учитывая возраст пролежавшего в огороде «подарочка», ситуация сложная. Подъехали и американцы, поинтересовались обстановкой. НИС не любит бросать дело на полдороги, поэтому взялся за гуж. Вскоре в ближайшем овраге взрыв тротиловой шашки поставил точку в этой короткой истории. Больше крестьянам уже ничто не угрожает. Американский корреспондент «Старз энд страйпс» успел тогда заснять каждое движение наших ребят. Ну что, можно расслабиться? Но вроде и пыль взрыва еще не осела, как снова пришло сообщение: в другом конце района крестьянин утверждает, что у него под газоном давно лежит авиабомба. По коням! В течение часа бороздили с миноискателем газон наши саперы – ничего. Наверное, она очень глубоко села, предположил босняк, надо копать! Хотелось, наверное, уставшим русским мужикам спросить: «А бассейн вам на месте газона не вырыть?» Но эмоциям волю давать совестно. Пришлось втолковывать папаше битых полчаса, что в этом каменистом грунте «нырок» на глубину тяжелой железяки в принципе невозможен. Кажется, понял, газон сохранил.
     Разными эпизодами была наполнена эта неделя, а закончилась она с радующим итогом: собрали больше десяти стволов, около тридцати мин и гранат, провели 12 разминирований. Много это или мало? Судите сами: семь дней и всего два сапера-профессионала, третий русский помогал преодолевать языковый барьер. По-моему, их труд тяжело оценить буквально, ведь за каждым патроном, за каждой миной – чья-то продолжающаяся жизнь. И каково же было удивление подполковника Николая Шульги, когда он, развернув обещанный американским корреспондентом журнал, увидел всего лишь один снимок из долгожданного отчета о сумасшедшей неделе: над до боли знакомым стомиллиметровым снарядом, который он вынес в овраг на своих руках, склонился американский солдат. Текстовка: «Сержант Смит изучает неразорвавшийся снаряд, чтобы сообщить русскому подполковнику Шульге, как его обезвредить».
     Американский генерал времен войны Севера и Юга Уильям Шерман писал: «Я ненавижу журналистов. Они приходят в военный лагерь, собирают слухи, а издают их, как факты... Если я убью их, то, уверен, буду регулярно получать новости из ада перед завтраком». За столетия заокеанская пропагандистская машина окрепла. Зачем передавать сплетни, достаточно рассказать о том, что нужно сказать, и умолчать о том, что не играет на поддержание национального духа и помогает имиджу чужих интересов. Вообще мы абсолютно разные. Особенно это заметно здесь, в Боснии. Я не имею в виду возможную схожесть помыслов, эмоций. Как солдат солдата мы очень хорошо друг друга понимаем. Но когда речь идет о мировоззрении, мы просто полярны. Российский СФОР никогда бы не ответил на просьбу местной власти о строительстве двух километров дороги предложением оплатить чек на круглую сумму в 7.000 долларов – так американцы оценили свой вклад в помощь возвращающимся беженцам за доставку дорожной техники к месту работ. Потрясены были даже горячие финские парни из организации военно-гражданского сотрудничества CIMIC, которые участвовали вместе с россиянами в проектировании дороги между сербскими селами Скаковица и Божица. Акция стала только российско-финской, американской прессы, разумеется, не было.
     Этим летом активно действовал четырехдневный детский лагерь в округе Брчко. Штатовские корреспонденты мелькали через день. Снимали только американцев, хотя здесь же работали около сотни российских миротворцев. Поймать в кадр в общей игре с детьми только своих солдат надо еще суметь. Особенно «порадовал» представитель «Ассошиэйтед Пресс», который вообще отвел своего солдата в сторонку, заставил надеть всю боевую амуницию и неспешно кидать местному мальчику мяч. Кадр для первой полосы... Нечто подобное я наблюдал в далеком 1985-м, когда один корреспондент советского центрального телевидения просил бойцов где-то у афганского перевала Саланг облить солярой и поджечь давно подбитую технику. Бойцы палили в воздух, а камера записывала натуральную картинку «боя» - фон, на котором брал интервью у мотострелков журналист. Идеология сверхдержав требует патриотичных репортажей.
     Недавно командующий войсками СФОР натовский генерал Джон Сильвестр сетовал на то, что расплодившиеся частные компании по разминированию выбирают себе для работы самые беспроблемные участки, а многонациональные силы разгребают особо сложные минные ребусы. Несмотря на это, операция «Урожай» не прекращается, в каком бы свете не представляли ее в информационном зеркале прессы. В сентябре активная фаза HARVEST началась в зоне ответственности Российского миротворческого контингента. «Урожай» обещает быть большим. Пригласим-ка мы и американских саперов... Не для того, чтобы лучше показать своих, а чтоб посмотреть, как работает другая военная школа. И не смолчать.
     

На снимке: идет «выуживание» ржавой смерти.



Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени
автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства Rambler's Top100 Service Aport Ranker