Учрежденный в мае в соответствии с Римской декларацией Совет Россия - НАТО провел в среду неформальную встречу в Варшаве на уровне министров обороны. Это было первое заседание «двадцатки» после ее создания. И, возможно, последнее. Намеченный на конец ноября натовский саммит в Праге намеревается, как известно, пополнить состав альянса. Соответственно возникнет новая цифровая комбинация и в формате Россия - НАТО.
     Давая оценку переговорам в рамках «двадцатки», генеральный секретарь НАТО Джордж Робертсон сказал журналистам, что они были откровенными и свидетельствовали о прогрессивном развитии связей между альянсом и Россией. Среди обсуждаемых вопросов выделились темы совместного миротворчества, взаимодействия при спасении экипажей подлодок, использования российской военно-транспортной авиации в натовских операциях, борьба с терроризмом.
     Как сообщил журналистам министр обороны Сергей Иванов, НАТО планирует создание специального спасательного корабля. С этой целью, указал он, альянс запросил у российской стороны технические данные ее спасательных аппаратов для проведения подводных работ. По словам российского министра, между НАТО и РФ в настоящее время идет обсуждение возможности взаимного использования транспортной авиации и самолетов-заправщиков. Готовится также проект рамочного договора о проведении учений по загрузке систем вооружений НАТО в российские военно-транспортные самолеты. Документ может быть готов уже через несколько месяцев.
     В центре встречи «двадцатки» находились проблемы борьбы с международным терроризмом. Для России они в последнее время естественным образом связаны с пребыванием банд международных террористов в Грузии и исходящей от них угрозы для нашей страны. Это нашло свое отражение в содержании переговоров в Варшаве. Рассказывая об этом журналистам, министр обороны РФ вновь подчеркнул, что «мы оставляем за собой право использовать все разрешенные Уставом ООН способы и методы действий для отражения возможной агрессии с территории Грузии». А если попытки вторжения террористов на российскую территорию будут повторяться, то «мы будем противодействовать им военными методами со всеми вытекающими отсюда последствиями». По словам Сергея Иванова, в позиции грузинского руководства по решению проблемы ликвидации очагов терроризма на территории Грузии никаких позитивных сдвигов не произошло. «И я сильно сомневаюсь в том, что в ближайшее время произойдут. Для этого нужны прежде всего политическая воля, определенные силы, нужно знание того, где находятся боевики».
     Министр обороны РФ также сообщил, что он проинформировал об этом своих коллег и о том, какие шаги Россия предпринимает для урегулирования конфликтной ситуации.
     Что касается грядущего пополнения НАТО новыми членами, то в Варшаве вновь было подчеркнуто негативное отношение России к этому процессу. Относительно же готовящегося приема в союз стран Балтии Сергей Иванов высказался в том плане, что им прежде необходимо присоединиться к Договору об обычных вооруженных силах в Европе. По его словам, натовские партнеры выразили понимание и поддержку позиции Москвы по этому вопросу. «Присоединение Литвы, Латвии, Эстонии к Договору сможет закрепить позитивные тенденции в области контроля над вооружениями, особенно по фланговым ограничениям», - отметил министр.
     Говоря о будущем Североатлантического альянса, Сергей Иванов высказал мнение, что «НАТО сохранится, но будет постепенно трансформироваться в какую-то организацию по безопасности с военным компонентом».
     Момент, как говорится, весьма принципиальный. Опять же в свете пространственной экспансии альянса. Будущий облик НАТО пока в тумане. Всякое возрастающее число, если вспомнить учебник по философии, простейшим образом демонстрирует действие одного из законов диалектики: количественные изменения дают новое качество. Философия, однако, вещь абстрактная. Географические же и геополитические параметры военно-политического союза - вполне конкретное понятие. Расширяясь, втягивая в свою орбиту новобранцев со всеми их специфическими национальными устоями, нерешенными спорами с соседями, невидимыми стороннему глазу домашними проблемами, Североатлантический союз вряд ли наращивает свою внутреннюю силу. Скорее - наоборот, структурно разрыхляется, делается все более неповоротливым.
     Неповоротливость НАТО в новых условиях очевидна. Альянс пока не смог достойно проявить себя в противодействии главной угрозе современности - терроризму. И это не случайно. Ибо вся его структура предназначалась для иных целей. Не случайно, разумеется, и то, что после 11 сентября прошлого года США увидели свою главную подпору не в стане союзников по родному блоку, а в России. НАТО с ее механизмами согласований и принятия решений по сути осталась не у дел.
     Напрашивается логический вывод: для современной системы международной безопасности ценность представляет не расширяющийся, а обретающий гибкость и оперативность атлантический альянс. Причем роль России во взаимодействии с ним определяется не политической конъюнктурой, а теми вызовами и реальными угрозами, на которые мировому сообществу нынче приходится давать вразумительные ответы.
     Словом, речь идет о новой роли НАТО в современном мире. О чем и заявил в Варшаве генеральный секретарь альянса Джордж Робертсон: «Мы стоим перед новыми угрозами. Речь идет уже не только об охране наших граждан от преступного терроризма и распространяющих терроризм государств, имеющих оружие массового поражения, но о ликвидации самой угрозы применения оружия массового поражения. Для этого необходима новая оборонительная способность альянса».
     Как ее обрести? Что конкретно следует модернизировать для того, чтобы система, когда-то образованная в соответствии с запросами «холодной войны», была повернута лицом к задачам нового века? Эти вопросы, заметим, перед НАТО возникли не сегодня. Уже не первый год в Брюсселе идут пространные разговоры на эту тему. Однако четко определенной трансформации пока не видно. Расширение же альянса - не что иное как иллюзия движения к «новой оборонительной способности».
     Очевидно, все больше понимают это и в НАТО. И поэтому с растущей решимостью выступают за преобразования. В Варшаве, в частности, прозвучал замысел о создании 25-тысячного корпуса международных сил быстрого реагирования. 5-тысячное его ядро, обеспеченное стратегическими средствами доставки, должно находиться в постоянной готовности для переброски по заблаговременно утвержденной схеме, не требующей долгих согласований. С предложением по этому вопросу выступил глава Пентагона Дональд Рамсфелд. Оно было поставлено на голосование и одобрено в принципе. Окончательное решение примет в ноябре Пражский саммит.
     Что это будет за корпус, как он будет действовать, в какие страны направляться - все это пока неясно. Известно лишь, что предстоят согласования учредительных документов, в которых цели и полномочия сил быстрого реагирования будет определены. Возможно, не обойдется без споров. Ибо, например, Франция уже сейчас выражает мнение, что будущие силы должны применяться лишь в натовском пространстве и обязательно с санкции Совета Безопасности ООН. Такого рода мнения Вашингтон, как известно, не любит. Как и другие мнения, идущие вразрез с его пониманием проблем. Американо-германская размолвка, оставившая свой отпечаток на встречах в Варшаве, еще раз подтвердила эту нелюбовь.