Родился 6 ноября 1952 года.      После окончания Минского института иностранных языков работал на заводе переводчиком; в 1975–1976 гг. служил на Черноморском флоте матросом. С 1978 года – в органах государственной безопасности. В 1983–1984 гг. учился в Краснознаменном институте им. Ю.В. Андропова (ныне – Академия внешней разведки). В 1988–1991 гг. – заместитель заведующего бюро АПН в Бельгии. С февраля 1992 года – в пресс-бюро. О своем коллеге рассказывает консультант директора Службы внешней разведки по работе с прессой Татьяна САМОЛИС.
     Для меня, как для человека, который родом не из разведки, а как бы залетел сюда случайно, все реальные повседневные контакты протекают в этом маленьком коллективе пресс-бюро. Конечно, когда нужно, перед пресс-секретарем директора открываются двери самого высокого кабинета, но основное время проходит здесь. А вы понимаете, как важна в любой работе именно человеческая обстановка.
     В этом смысле я прожила счастливые годы. Для меня всегда важен ответ на два вопроса: что это за человек, с которым я буду работать, и что представляет он собой как профессионал. В человеческом отношении Боря - совершенно безупречный вариант. Очень теплый, спокойный, глубоко порядочный, интеллигентный, достойный человек, с очень нормальными психическими реакциями…
     От редакции. Действительно, сколько уже общаемся с Лабусовым – ни разу не слышали, чтобы он повысил голос или вышел из себя. Зато довольно часто улыбается очень доброй улыбкой. Иногда – несколько ироничной.
     Перед моими глазами прошли два стиля руководства пресс-бюро - Кабаладзе и Лабусов - каждый из этих стилей имеет право на жизнь, и очень трудно сказать, что лучше, а что хуже. Наверное, когда они работали «в поле» - каждый ведь из них имеет опыт оперативной работы, - они работали со своими возможными агентами совершенно по-разному. Юра - экстраверт. По-моему, он брал быстротой и натиском, обаянием, словно бы в каком-то хороводе закрутил, обаял - и уже человек как бы его. А Боря – это все очень медленно, это долго, но это очень надежно. Это уже навсегда, он человека словно привяжет к себе…
     Борис сам может полюбить человека. Он любит людей, с которыми работает. Он их в общем-то бережет. Без шума, без лишних эмоций, но просто по ходу жизни, по ходу тех ситуаций, которые она подбрасывает, - вы увидите, почувствуете, что это начальник, который и защитит, и никогда не подставит, примет на свою ответственность все, что произошло отрицательного. Он все возьмет на себя.
     К тому же он очень хорошо относится к журналистам. Поскольку по профессии я журналист, а не разведчик, то для меня это самое важное. Я просто не смогла бы работать в коллективе, где сидят надутые амбициозные люди, считающие себя по значению где-то на уровне директора разведки. Но ведь люди в пресс-бюро посажены именно для контактов! И мне всегда ужасно неприятно слышать, когда журналист говорит мне по телефону: «Извините, пожалуйста, можно я вас оторву, у вас есть минуточка?» Что значит - я занята?! Я же для тебя здесь сижу!
     Вот Боря – это абсолютно точно, на уровне инстинкта понимает, что он здесь работает для журналиста. Не журналисты для него, а он для них. Допустим, сидит он у меня, мы что-то обсуждаем, приходит секретарь: там вам звонят, газета такая-то, такой-то канал, он все бросает и несется семиверстными шагами. Чтобы сказал: «Пусть перезвонят, скажите, я занят», – такого не может быть, такого просто не существует!
     От редакции. Когда на прямом номере Лабусова отвечает дежурный, мы уточняем: «Насколько понимаем, Бориса Николаевича нет?» - и нам либо говорят, что он в отъезде и будет примерно во столько-то, либо, если он где-то в здании, просят подождать на трубке - и он появляется очень скоро.
     Кстати, не дай Бог, если на телефонный звонок кто-то не ответил, секретарь вышла куда-то! Нужно отойти - сажай вместо себя кого-то и иди, куда нужно. В пресс-службе СВР телефон не может не отвечать – такого не бывает.
     От редакции. Подтверждаем.
     С каждым журналистом он просто носится, его отношения с людьми, которые пишут по нашей тематике, превращаются в дружеские. Причем эта цель не ставится, и это не возникает в один день. Но поскольку отношения идут год за годом, то где-то на каком-то годе ты обнаруживаешь, что тот человек его друг и этот человек его друг…
     И ему уже по-дружески жалуются, что кто-то заболел в семье и лекарство какое-то найти не могут… Не просят помочь – а так, между прочим, обмолвятся о своих невзгодах. А Боря уловил, что есть проблема, и будет его искать… Я знаю, у одного из журналистов мама в деревне в какой-то области живет – и ее ограбили, даже «гробовые деньги», которые у нее были, вытащили эти изуверы… Журналист это Боре рассказал, и тот начинает звонить в область, в УВД или ФСБ, – пожалуйста, помогите, попытайтесь… Потом он еще будет звонить, узнавать, а делают ли они что-то, и не забудет, пока не дойдет до последней точки...
     И, конечно, это важнейшая черта его характера и стиль работы пресс-бюро - никогда не врать. Здесь это просто альфа и омега – только так и никак иначе. Другое дело, что по роду своей работы, по роду этой организации, что определяется спецификой разведки, Борис очень многое не может говорить. Тогда он просто не отвечает на вопрос, укрывшись за фразой «без комментариев».
     От редакции. Любую пресс-конференцию Лабусов, лучезарно улыбаясь, начинает словами: «Мы готовы ответить на все ваши вопросы! – Потом делает паузу и добавляет: – В рамках обозначенной темы». Любой выход за эти «флажки» неминуемо влечет ответ «без комментариев» - равно как и излишне наивные вопросы наших коллег, считающих, что разведка действительно готова немедленно открыть для них все свои секреты.
     Пусть будет так. Но я знаю: сколько бы лет ни прошло, если рассекретят какую-нибудь закрытую сейчас правду, то, подняв наши комментарии, лжи не обнаружат. Только вежливый уход от ответа…
     Кант некогда сказал: «Должно всегда говорить только правду, но из этого вовсе не следует, что всю правду». Я считаю, что это вообще идеально для всех случаев жизни, а для работы пресс-служб - особенно. И Боря тут абсолютно на уровне, никогда не допускает никакой лжи. Пусть мы не всегда можем что-то сказать журналистам, не всегда снабдим их тем «товаром», который они хотят иметь, но во всяком случае не подведем их и не обманем, тем самым сохраним уважение к себе.
     Кстати, внешне Борис – это очень мягкий, негромкий человек, но внутри у него хороший стержень, вы его не собьете. Он хорошо знает, что такое воинская дисциплина, подчинение начальству, но у него есть свое мнение. Я думаю, даже самые большие наши начальники его уважают как человека, который будет отстаивать свою позицию. Да, есть единоначалие, необходимость чему-то подчиниться, но есть путь, который ты можешь пройти, доказывая, что ты прав. И он не думает, мол, чего я буду с начальником тягаться во имя какого-то журналиста, какой-то газеты… Сказать «нет» – это же очень легко. Справедливости ради должна заметить, что самостоятельность позиции, умение ее отстаивать в стенах Ясенева поощряются.
     От редакции. Знаем по своему опыту, сколько усилий порой прикладывает Борис, чтобы «провести» через ведомство какой-то подготовленный нами материал, как он добивается для нас встречи с кем-то из интересующих нас людей... Впрочем, знаем и то, что если Лабусов говорит: «Извините, это нельзя» - значит, оно действительно так и вопрос закрыт целиком и окончательно.
     Считаю, что Борис – великолепный профессионал в нашей работе. Причем профессионализм этот у него не только на уровне каких-то приобретенных навыков, но и совпадает с его личностными качествами… Это изумительная находка, когда делу нужно именно то, что для человека является удовольствием. Для Бори его работа – удовольствие, и он ее очень любит. Ему нравятся многочисленные звонки, они его не раздражают. Когда их миллион и они сыплются через каждую минуту, он счастлив. Для него это хороший бурный день…
     От редакции. Случается порой, что приходится звонить Борису по нескольку раз кряду. Ни раздраженного голоса, ни замечания – мол, почему всего сразу не спросили, не выяснили, – от него не услышишь.
     И вообще на него не давят какие-то ненужные амбиции, он не может представить себя в образе человека, парящего над журналистами, - владельца информации. Борис умеет вычерпывать счастье из того, что есть. Он вкладывает в свою работу всего себя, и эта работа – его жизнь, которой он доволен, не томясь по чужим чинам и должностям, чужому положению. Чужие успехи не разъедают его, как порой бывает у некоторых. А не разъедают потому, что такой у него характер – порядочный, честный, теплый.
     У него всегда достойный выбор в каждодневной борьбе между добром и злом. Он не мечется: мол, тут можно слегка подпакостить, здесь бы - сынтриговать, здесь еще что-то… Ему легко, наверное, жить, потому что он ставит себе понятные, достижимые задачи и решает их с удовольствием. Я никогда не видела его озлобленным, осуждающим других людей - даже в каких-то действительно плохих их поступках... И уж если кто очень его довел – ограничится легкой фразой, не очень размазывая…
     Он хороший человек, понимаете? Добрый, светлый, открытый, хороший человек.