Визитная карточка
Беляков Александр Семенович. Родился 20 мая 1945 года в городе Сортавала Карело-Финской ССР. Окончил Петрозаводский железнодорожный техникум, Ленинградский сельскохозяйственный институт. В 1990 году избран народным депутатом Леноблсовета, заместителем председателя Леноблсовета. В октябре 1991 года назначен главой администрации Ленинградской области. Проработал на этом посту до 1996 г. С декабря 1993 г. по сентябрь 1996 г. - член Совета Федерации Федерального Собрания РФ. В верхней палате парламента возглавлял Комитет по экономической политике. Работал заместителем министра сельского хозяйства России. С декабря 1999 года - депутат Государственной Думы 3-го созыва (фракция «Единство»). В декабре 2001 г. на объединительном съезде был избран членом Центрального политсовета партии «Единство и Отечество» («Единая Россия»). Капитан запаса. Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством».
     

     - Александр Семенович, в Думе продолжается работа над бюджетом, идет подготовка к третьему чтению. Как вы охарактеризовали бы главный финансовый документ страны? Какие уточнения и корректировки, по вашему мнению, требуется внести в законопроект?
     - Проект бюджета будущего года – это плод компромиссов между Думой и правительством. И все равно это тяжелый бюджет, главной особенностью которого является то, что мы заранее как бы сдаемся монополиям. Ну, например! Бюджет еще не принят, новый финансовый год еще не начался, а железной дороге уже разрешили повысить тарифы на перевозки на 13 процентов. То же самое произойдет с ценами на электроэнергию – это уже не вызывает никаких сомнений. То есть исполнительная власть заведомо практически узаконила рост инфляции на 13-14 процентов. А если уж быть точным, то монополии попросту диктуют политику государству. А это приводит к тому, что искусственно сдерживаются темпы роста отечественной экономики.
     После известных событий мы оказались на самом дне экономической ямы. Казалось бы, возможности роста «от нуля» очень большие, но за несколько лет мы смогли выйти лишь на додефолтовый уровень. Были надежды, что какие-то рецепты будут предложены в проекте бюджета будущего года. Но нет, там даже не очерчены тенденции эффективного экономического развития страны. Не видно горячего желания расти быстрее. Как нет в документе обязательств государства по регулированию финансовых и хозяйственных отношений. Зато, как и прежде, упор сделан на либеральную политику невмешательства власти в бизнес. В итоге мы и получаем рост тарифов, который, повторюсь, является одним из главных тормозов роста нашего экономического потенциала.
     - Почему вы видите угрозу в росте тарифов?
     - В цене практически любого товара, любой услуги, производимых в России, тарифы наших естественных монополий являются чуть ли не главной составляющей. Для примера опять возьмем МПС. Его тарифы сейчас таковы, что из огромного числа российских регионов производимые там товары невыгодно перевозить ни на север, ни на юг, ни на запад, ни на восток. Вообще наши монополии сегодня не заинтересованы в удешевлении затрат. Для них главное – подороже продать продукцию. А нам от трубы, от Газпрома, от РАО ЕЭС, от МПС прибыль не нужна. Мы ее должны получать с конечного потребительского продукта. Ведь в конце концов не едим же мы газ, не пьем электроэнергию. А монополии должны обеспечить эффективную инфраструктуру рынка, чтобы себестоимость конечных потребительских продуктов снизить и сделать их доступными для подавляющего числа россиян. Только так мы сможем повысить внутренний спрос.
     - Не первый год идут споры о том, как значительно увеличить доходную часть бюджета. Проекты предлагаются порой самые фантастические. Возможно ли это? Какими видятся комитету пути решения этой проблемы?
     - Вот сообщают, что Центробанк России постоянно увеличивает свои золотовалютные резервы. Казалось бы, радоваться надо. Но встает вопрос: а откуда у него эти накопления, если он не торгует товаром, ничего не производит? ЦБ – это просто эмиссионный центр, который аккумулирует средства, передаваемые ему правительством. Но все дело в том, что находящиеся у него в «кубышке» миллиарды долларов не участвуют в эффективной работе. Это «мертвые» деньги. А ведь именно они могли бы дать мощный толчок экономическому развитию производительных сил России для обеспечения высокого социального уровня жизни народа.
     - Так возможна ли все же «стратегия рывка»?
     - Конечно же, да! Но сегодня голос серьезных ученых в нашей стране не слышен. Хотя тот же Абалкин еще много лет назад предсказал почти со 100-процентной точностью все последствия «шоковой терапии» и прочих экономических реформ периода новейшей истории России.
     Жизнь доказала, что революции в экономике не нужны и даже вредны. И та же «стратегия рывка» предполагает исключительно эволюционные изменения, о чем говорит пример Китая, Вьетнама, других ныне успешно развивающихся стран.
     Я уверен, что наш «спурт» станет возможным лишь после того, как выведем экономику из «тени». А половина ее не хочет «светиться» только по причине несовершенства налогового законодательства. Виданное ли дело: налоговая нагрузка - 40 процентов внутреннего валового продукта! Ни в одной развивающейся стране мира такого нет! У них и темпы роста выше потому, что налоги ниже. И не открою большого секрета, если скажу: уменьши мы сейчас в два раза налоги, общие фискальные поступления в бюджет возросли бы в полтора раза минимум.
     Приведу такой пример. В России нет ни одной установки гидрокрекинга, которая позволяет производить самую глубокую на сегодняшний день переработку нефти - до 90-95 процентов. Так вот, например, в Киришах, хорошо известных мне еще по своему губернаторству и где в год перерабатывается 20 млн. тонн нефти, нужно для налаживания этого процесса инвестировать порядка 1 млрд. долларов. Но предварительно 40 процентов от этого, т.е. 400 миллионов, необходимо заплатить в виде фискальных платежей. Если бы нефтяников освободили от пошлин и дали бы отсрочку по НДС на 4 года (срок окупаемости установки – 3 года), то Кириши давали бы 2-3 млрд. долларов дополнительного дохода ежегодно. Комментарии, думаю, вряд ли нужны…
     - Время от времени в выступлениях некоторых политиков поднимается вопрос о природной ренте. Ее введение, продуманное перераспределение выдается за некую панацею. Не могли ли вы внести ясность в этот вопрос?
     - Конечно, введение рентных платежей в природопользовании всех наших экономических проблем не решит, но, уверен, в очень сильной степени поспособствует наиболее рациональному использованию одного из главных наших богатств - природных ресурсов. Ведь, с одной стороны, природная рента – это механизм изъятия сверхдоходов у бизнеса, им, кстати, незаработанных. А с другой стороны, это гарантия тому же бизнесу, что только при эффективном природопользовании он обязательно получит свою прибыль, причем на уровне очень солидном и конкурентном по сравнению с альтернативными возможностями размещения капитала. Использование механизма природной ренты будет равносильно увеличению запасов природных ископаемых в два-три раза. Исключительно за счет бережливости. Ведь сегодня мы расточительствуем. Мы добываем половину, а то и меньше природного ресурса (сегодня бизнесу выгодно только верхушки снимать), а остальные запасы оставляем в земле. А замена в природопользовании жесткой и неповоротливой налоговой системы на гибкий рентный инструментарий сделает выгодным каждое месторождение вычерпывать до дна. К тому же при внедрении рентных платежей бизнес уже не будет воспринимать государство как нахлебника - оно превратится в его партнера. Партнеры же вместе и богатеют, и разоряются - таковы правила. Зато если мировые цены, скажем, на нефть поднялись, то и рента возросла. Цены упали - рента уменьшилась. В итоге государство не уничтожит производителя, не задавит его бизнес, а поддержит его. Оно как бы ставит условие: будешь хорошо работать, будут у тебя высокая производительность и низкие издержки – получишь высокую норму прибыли.
     Об идее перехода на рентные платежи в природопользовании я постоянно говорю, и на всех уровнях. Однако я, как парламентарий, могу лишь предлагать и убеждать, но, к сожалению, решение принимается другими – исполнительной властью. А правительство сегодня заняло достаточно жесткую политику, что все виды финансовой отдачи от природопользования должны осуществляться только через налоги. Ну прямо упрямство какое-то! Причем абсолютно непонятное. Потому что не обосновано никакими экономическими расчетами. Да, безусловно, налоги должны быть, например в торговле – нет ничего проще, ввел налог с оборота – и все в порядке. Или, например, при переработке добытого сырья налоги также логичны. Но при добыче полезных ископаемых, вообще при добывающей работе с недрами и биоресурсами налоговая система категорически не подходит. Ведь нет же двух одинаковых скважин или двух одинаковых месторождений твердых ископаемых. Везде разные условия добычи, разная сопутствующая инфраструктура, разные условия извлекаемости, климат, наконец, везде разный. И жесткая, одинаковая для всех условий налоговая система, по своей сути не являясь гибкой по отношению к постоянно меняющейся среде, не стимулирует оптимальную для бизнеса и государства добычу сырья.
     Это большая ошибка, которая будет стоить нашему государству, подчеркиваю, нашему народу, а не правительству – это, согласитесь, большая разница - огромных убытков. И сегодня мы уже несем эти убытки, и каждый день. Просто их пока не очень видно, но при желании ущерб от такой недальновидной политики всегда можно подсчитать.
     - Наполнение доходной части бюджета во многом зависит от ситуации на нефтяном рынке. Каковы прогнозы цен на нефть в будущем году?
     - Предсказывать ситуацию на нефтяном рынке – все равно, что гадать на кофейной гуще. Ну кто, скажите, возьмется сегодня предугадать, осуществят ли США удары по Ираку даже после новой резолюции ООН? Никто. Между тем эта война в Персидском заливе способна коренным образом повлиять на ценовую политику всех нефтеэкспортеров. Да, уже сегодня ряд аналитиков предупреждает, что цена за баррель нефти может опуститься до 13 долларов против сегодняшних 26. Ну и что? Это вовсе не означает, что бюджет России обвалится. Это просто заставит больше и эффективнее работать в других отраслях экономики. Я уж не говорю о том, что наибольший промышленный рост в нашей стране наблюдался именно в периоды «дешевой нефти».
     Ну почему мы с упрямством, достойным лучшего применения, упираемся в нефть? Нефтегазодобыча, кстати, наполняет наш бюджет не более чем на четверть. А между тем среди прочего у нас есть еще одно огромное богатство – наши леса. Вот только работаем мы в этой области неэффективно. Где-то лес не рубится вообще и гниет, а где-то идет и переруб. Поэтому пришло время решать этот вопрос, подняв ответственность и заинтересованность всех участников лесопользования – и государства, и бизнеса. Нужно отойти от принципа, что лес в России управляется исключительно из центра. Ведь Россия – это страна огромная, и из Москвы каждого пня не сосчитаешь. Поэтому нужно, чтобы к управлению лесами были привлечены и субъекты Федерации, и местное самоуправление. У всех у них должен быть интерес – и финансовый, и государственный. Тогда каждый пень будет под тройным контролем. И мы сможем эффективно бороться с существующим ныне расхищением лесов.
     Кроме этого, надо всячески законодательно, экономически поощрять глубокую переработку леса. Отходы должны идти на выработку тепла и электроэнергии. Лес более высокого качества должен идти, например, на бумагу. Вообще отборный лес должен направляться на глубокую переработку и продаваться только в виде изделий, по крайней мере в виде полуфабрикатов. Это может принести нашей стране деньги, соизмеримые с суммами, которые мы получаем от продажи нефти и газа. Конкретно с сегодняшних 5 млрд. долларов «лесной» ВВП уже через 10 лет может реально вырасти до 15-20 млрд. долларов. Для этого нужно лишь внести изменения в Лесной кодекс, Налоговый кодекс, таможенное законодательство, а также принять законы, гарантирующие права лесопромышленников и инвесторов и повышающие их ответственность перед государством. Чем не скрытые резервы? А пока в вопросах лесопользования и лесопереработки мы отстаем от маленькой Финляндии в 18 раз!..
     - Александр Семенович, когда, по-вашему, мы сможем избавиться от статуса сырьевого придатка? Или это данность, с которой необходимо смириться?
     - Мы действительно сырьевая страна. И этого не нужно стыдиться. Наоборот, следует гордиться тем, что мы богатейшая в мире по ресурсам страна. Другое дело, как нам эффективно добывать сырье и как эффективно его перерабатывать. Я считаю, что исходной точкой стратегии здесь должно быть понимание государством того, что сырьевые природные ресурсы – это главные стратегические запасы страны. Продавать их в «сыром» виде – это самый простой и самый бездарный способ существования, способ выживания, ограниченного, кстати, по времени. Для России он не подходит. Да, сегодня это вынужденная необходимость. На первом этапе нашего возрождения, так скажем. Но мы должны иметь четкий план, как отойти от этого, как начать наиболее полно перерабатывать эти ресурсы. Если глубина переработки нефти у нас сегодня составляет лишь 55-60 процентов, то мы должны довести ее до 95. Если глубина переработки газа – 15 процентов, то нужно стремиться к 80.
     Мы должны всегда помнить, что только за счет оптимального использования наших природных богатств мы имеем
     реальную возможность выйти из кризиса и осуществить переход от России сырьевой к России технологической.
     - В мире активно идет поиск альтернативных источников энергии.
     - В этом контексте всегда важно помнить следующее. Первое - нефть и газ, а также газовый конденсат - ресурсы невозобновляемые. Во-вторых, себестоимость добычи одной тонны нефти в России примерно в 10 раз выше, чем в Саудовской Аравии, из-за колоссального различия в природных условиях. Поэтому для того, чтобы обеспечить конкурентоспособность нашей экономики, мы уже сегодня должны думать о том, чтобы как можно сильнее уменьшить углеводородную составляющую в нашем топливно-энергетическом балансе. Нужно развивать ядерную энергетику. Я абсолютно уверен в ее будущем. Потому что сейчас разработаны такие модели реакторов, такие модели установок, которые обеспечивают огромнейшую вероятность безопасности и могут очень эффективно работать свыше 50 лет. И которые, наконец, могут давать энергию в тех северных труднодоступных районах, где и залегает большинство наших полезных ископаемых.
     Говоря об альтернативных энергоносителях, стоит помнить еще и о том, что довольно скоро, в историческом плане, нефти не будет. А у нас с вами угля на 2 тысячи лет вперед. Так что самое время задуматься над тем, как жить в другом энергетическом поле, где кроме ядерной энергетики все активнее будут использоваться солнечная и ветровая энергия, уголь, торф, отходы леса, даже бытовые отходы.
     - Как обстоят в целом дела в плане рационального использования природных ресурсов вообще? Не слишком ли мы влезаем в долги перед будущими поколениями?
     - По моему глубокому убеждению, Комитет по природным ресурсам и природопользованию – один из важнейших, стратегических комитетов в Госдуме. Ведь наша страна является богатейшей в мире по полезным ископаемым и по природным ресурсам. Ведь природные ресурсы это не только нефть, газ, уголь, золото. Это и лес, и наша земля, и вода. Кстати, самый большой дефицит этого ресурса ожидается в ближайшем будущем в Европе, например. А Россия обладает уникальнейшими, крупнейшими в мире запасами питьевой воды. К природным нашим богатствам относятся также воздух, морской шельф вокруг нашей страны, растительный мир, животный мир, рыба. И от того, какими будут законы в этой области, во многом зависит эффективное использование природных ресурсов и их сохранность, а в конечном итоге - наше с вами будущее.
     Государственная политика должна, на мой взгляд, способствовать наиболее полному использованию наших природных ресурсов и с максимальной эффективностью. Потому что большинство природных ресурсов невозобновляемые. И мы в комитете поставили перед собой задачу – очень серьезно работать над законами, которые могли бы способствовать эффективному комплексному использованию наших ресурсов.
     Как председатель Комитета по природным ресурсам и природопользованию, я с тревогой отмечаю, что главное наше национальное достояние – наши недра – используются неэффективно. Мы теряем десятки миллиардов долларов ежегодно из-за того, что на уровне исполнительной власти нет продуманной, взвешенной, даже, я бы сказал, агрессивной политики развития природоресурсного сектора.
     - Когда-то говорили, что богатства России будут прирастать Сибирью и северными морями, а сегодня? И насколько наша страна богата в сравнении с развитыми странами Европы, Азии, Америки?
     - По комплексу природных ресурсов мы богатейшая страна мира. Такой Россия была, есть и, уверен, останется еще долгое время. Только один пример. Ладожское озеро (кстати, не самое у нас большое) – это 30 процентов всей питьевой воды Европы. Но кроме недр, где присутствует вся таблица Менделеева, Россия обладает еще громадным людским потенциалом, интеллектом, способным приумножить данные природой богатства во сто крат.