Информация к размышлению
     По оценкам аналитиков, в российской экономике действует более двух тысяч структур, поддерживающих бандформирования в Чечне. Торговля нефтью и нефтепродуктами приносит этим криминальным «коммерческим» структурам около 1,2 млрд. долларов, рэкет - 1,1 млрд., прибыль от торговли наркотиками - 0,8 млрд. Кроме того, свыше 0,6 млрд. долларов обеспечивает контроль над рядом банков. Боевикам, по мнению экспертов правоохранительных органов, помогают и некоторые предприниматели, занятые в легальном бизнесе, но «симпатизирующие» незаконным вооруженным формированиям на исторической родине.
     

---

     При Государе Императоре Александре II (Освободителе) была выбита примечательная медаль: «ЗА ПОКОРЕНИЕ ЧЕЧНИ и ДАГЕСТАНА въ 1857,1858 и 1859». Спустя почти полтора столетия перед государством вновь стоит вопрос: что делать с Чечней?
     Военный аспект проблемы характеризуется тем, что мятеж «незаконных вооруженных формирований» переведен из «стремительно разрастающегося регионального кризиса» (лето 1999 года) в локальную «контрпартизанскую» операцию средней интенсивности. При этом надо, видимо, исходить из того, что действия чеченских боевиков на горно-лесистой местности могут вестись очень долго в силу нескольких факторов. В частности, сохраняется известный мобилизационный ресурс из подрастающего поколения местного населения, неспособного найти себя в мирной жизни в условиях разрушенной экономики республики. Продолжается материально-техническое и финансовое обеспечение бандформирований из-за рубежа. Идеологическая ситуация в Чечне, где у значительной части местного населения за последние десять лет погибли родные и близкие, остается сложной, и пока не удается окончательно выиграть у сепаратистов «сражение за умы и сердца». Кроме того, идеи ваххабизма все-таки пустили корни на Северном Кавказе.
     Остановить религиозного фанатика, как известно, может только сама вера. Борьбу, стало быть, важно вести и в духовной сфере, используя для этого и ислам. Для тех, кто прошел Чечню, фактор ваххабизма в событиях очевиден. Считать, что все участники бандформирований воюют только за доллары, – значит упрощать ситуацию, не учитывать влияния ваххабизма на умы части чеченского населения, национально-исторических особенностей этого региона.
     При этом важно учитывать особенности религиозной ситуации в регионе. Многие из местных жителей никогда не были мусульманами в полном понимании этого слова. На Северном Кавказе ислам представлял всегда поверхностный слой, скрывающий от чужаков или традиционное мировосприятие горцев (в нынешней России его называют язычеством), или остатки христианства (тейп Гуной, по некоторым данным и по самоосознанию, ведет свою историю от попавших в изоляцию в горах Кавказа казаков - славян, вытесненных из предгорий Кавказа татаро-монголами), или видоизмененный иудаизм (у потомков хазар, которых иногда именуют горскими евреями). Именно поэтому в Чечне в некоторых тейпах быстро было воспринято упрощенное псевдоисламское учение — ваххабизм. Однако оно, к счастью, не получило быстрого распространения, поскольку отвергало основополагающее для чеченцев обычное право, основанное на почитании родоплеменной иерархии.
     Нынешняя ситуация в Чечне - это сгусток проблем всей России: политических, экономических, социальных, религиозных. Только могучая и единая Россия может стать главным фактором «замирения» Чечни самим фактом своего процветания.
     Надо признать, что сила на Кавказе очень ценится. У нас много говорили прежде о горском гостеприимстве, о благородстве, но почему-то всегда упускали, что законом гор является категорический запрет вводить в искушение своего соседа явной слабостью, безответностью, беспомощностью, ибо сосед этого искушения наверняка не перенесет. Народ, неспособный себя защитить, на Кавказе может выжить только в качестве рабов.
     Чеченский народ неоднороден. В северной, равнинной Чечне преобладает более-менее светское, урбанизированное население, ориентированное на Россию, а южную, горную Чечню населяет народ, в своей основной массе придерживающийся старого уклада, отстаивающий свою веру и обычаи. Из этих горных селений сепаратисты и вербуют в большинстве пополнение в отряды, оказывающие вооруженное сопротивление федеральным силам.
     Нормализация ситуации в Чечне, соответственно, может быть разноскоростной. Северная часть, светская, интегрируется, естественно, быстрее. В то же время особый подход целесообразен применительно к южной, горной части Чечни. Если чеченцы Южной Чечни хотят сохранить свой традиционный национальный уклад, который был им присущ на протяжении многих веков, то почему бы с этим не согласиться в части, не противоречащей целостности России.
     В России существует несколько весьма влиятельных чеченских землячеств. Например, в Москве такое землячество объединяет более 60 тысяч выходцев из Чечни, у которых есть свои возможности влиять на ситуацию в республике. Бесспорно при этом, что доходы чеченской бизнес-элиты не должны питать бандформирования.
     К сожалению, подавляющая часть россиян крайне туманно знает историю чеченского народа. Мало кто знает, например, что у чеченцев есть самоназвание «нохчи» - «люди Ноя» (в Коране - Нух, в Библии - Ноах), что они считают себя его прямыми потомками. Или в более широком толковании (с присоединением к сообществу ингушей) - «вайнахи». Слово же «чечен» или «чеченец», видимо, ногайского происхождения и изначально означало «разбойный, лихой, вороватый человек».
     Те, кого еще в романовской России привыкли именовать чеченцами, появились на Северном Кавказе приблизительно в середине XVIII столетия, когда несколько тейпов (объединений родов) чеченцев проникли за Главный Кавказский хребет по Аргунскому ущелью и заселили гористую часть современной Чечни. Чеченцы, проживавшие ранее в районе Нахичеванской области Азербайджана, были выдавлены оттуда ираноязычными племенами и двинулись на север, образуя по пути своего движения анклавные поселения, примером которых является поселение чеченцев-кистинцев в Панкисском ущелье Грузии.
     В предгорьях Кавказа, у выходов на равнину, прилегающую к реке Сунже, чеченцы наткнулись на поселения потомков хазар, которые очень быстро слились с чеченцами, по существу подчинив их себе. На географических картах до сих пор наличествуют характерные топонимы: Алхазурово, Гойское и др. Однако полного смешения не произошло до настоящего времени. Поселения потомков хазар стали центрами работорговли и скупки награбленного в набегах.
     Сохранилась копия инструкции НКВД от 1936 года. В документе разъяснялось, что до 30 процентов чеченцев тайно исповедуют религию предков иудаизм и считают остальных чеченцев низкородными чужаками.
     Следом за первыми волнами чеченских переселенцев последовали другие. Для них уже в горах и предгорьях Чечни удобных мест не нашлось. На равнинах же чеченцы предпочитали не селиться (на равнинах при генерале Ермолове осели «мирные» чеченцы, которые доказали свою преданность участием в боях против мятежных, «немирных» соплеменников). Поэтому-то несколько тейпов ушло на запад, где сразу приняло российское подданство, получив разрешение селиться в горах и предгорьях вдоль правого берега Сунжи вблизи станиц терских казаков и поселений осетин. С того времени мы знаем их под именем ингушей.
     Другая часть новопоселенцев ушла на восток, где поселилась в Дагестане близ города Хасавюрта, получив наименование чеченцев-акинцев.
     До начала XX века чеченских поселений на левом берегу Сунжи не было, а на левом берегу Терека чеченцы начали селиться только в конце 50-х годов XX столетия.
     Так что чеченцы исторически недавно появились на Северном Кавказе. Покинув родные места под давлением ираноязычных племен, они невольно стали нарушителями равновесия в регионе. Поэтому-то два последних века с чеченцами связано так много конфликтов и споров. Сами они, понятное дело, не особенно в этом виноваты, так уж распорядилась История. При этом на крупные выступления чеченцев даже при прочих благоприятных условиях всегда подвигала заграница. В XIX веке это были Турция и Англия.
     За всю историю своего существования чеченское племенное сообщество не выделило из своей среды титулованной племенной аристократии. У чеченцев никогда не было владетельных князей, узденей или кого-то подобного. Не удалось чеченцам и создать какое-то государственное образование, княжество, ханство, которые реально существовали у многих других горских народностей.
     На протяжении всей истории своего пребывания в составе государства Российского чеченцы после очередного замирения непременно требовали, чтобы над ними был поставлен начальник не из них самих. Так, после пленения Шамиля (который, к слову сказать, был аварцем) по просьбе чеченцев была учреждена должность начальника чеченского народа, которую с успехом в течение почти двадцати лет исполнял войсковой старшина Терского казачьего войска (подполковник) Велик. У него существовала специальная «книга приказов по чеченскому народу». Приказами этот войсковой старшина регламентировал все стороны бытия чеченского сообщества (в том числе и трудовое воспитание).
     До 1917 года относительное спокойствие на Кавказе поддерживалось достаточно продуманной национальной политикой царского правительства. Все горские народы проживали равноправно в Терской и Кубанской казачьих областях. Межплеменной мир поддерживался там взаимным уважением обычаев и межплеменных границ, а также неотвратимостью наказания для нарушителей этого мира.
     Это межнациональное спокойствие пошатнулось после упразднения Советским правительством казачьей администрации на Кавказе, после расказачивания и выселения казаков в 20-е годы. Создание национальных автономий обострило вековые межплеменные раздоры и подстегнуло рост национализма. Предпосылок для будущих конфликтов вольно или невольно добавил Никита Хрущев, который передал в состав образованной им Чечено-Ингушской Республики из состава Ставропольского края Наурский, Шелковской и Сунженский районы, населенные казаками-земледельцами. Сделано это было для того, чтобы автономия смогла себя обеспечивать сельхозпродуктами. Одновременно Хрущев распорядился переселять горских чеченцев в эти районы для вовлечения их в занятие земледелием…
     Нынешняя ситуация в республике, несмотря на все сложности, оценивается большинством аналитиков как имеющая тенденцию к улучшению. Конечно, за рубежом остаются влиятельные силы, не оставляющие надежд превратить Чечню в российский вариант Косова. Вооруженные отряды и группы, противостоящие федеральным силам, - это лишь инструмент, управляемый и направляемый иностранными спецслужбами и международными подрывными центрами. Без их финансовой и технической поддержки в Чечне бы уже наступил мир.