Старые песни
В предыдущем репортаже («Красная звезда» за 2 октября) я рассказывал о том, как, готовясь к приезду Президента России в псковскую дивизию, ребята из кружка детской лепки при гарнизонном Доме офицеров решили преподнести Верховному Главнокомандующему в подарок керамическую фигурку солдата-контрактника. «Профи» получился что надо. Но в творческом запале юные ваятели не рассчитали габариты изделия. Как ни пытались они втиснуть своего «крутого» десантника в старенькую печку для обжига, ничего не получилось.
     К сожалению, нечто похожее пришлось потом наблюдать всем нам и в отношении многострадальной 76-й вдд. Только уже со стороны достаточно взрослых дядей в лице заезжих парламентариев. Вместо того чтобы сразу по ходу эксперимента, не откладывая на потом, «подгонять» под нее всякие там законодательные акты и прочие документы, регламентирующие контрактную службу, стимулирующие потенциальных добровольцев и т.д., они, напротив, решили, что дивизию можно перевести на новый способ комплектования, по существу ничего не меняя. Просто втиснуть ее в старые нормативные рамки.
     Особое усердие проявили представители Союза правых сил, претендующего, как известно, на роль вдохновителя и организатора очередного (которого по счету?) этапа военной реформы в России. Они полагают, в частности, что для создания в нашем традиционно приверженном к воинской повинности Отечестве принципиально новой армии достаточно обновить полы и двери старых советских казарм и платить по 4-5 тысяч рублей в месяц тем, кто добровольно согласится провести там лучшие годы жизни. «Мы считаем, - глубокомысленно заявляют при этом со страниц одной из московских газет эксперты от СПС, - что главным в размере ДД (денежное довольствие военнослужащих. - Г.М.) должно быть обеспечение конкурентоспособности военной организации РФ перед другими работодателями».
     Браво, господа! Кто же против того, чтобы у ворот контрольно-пропускного пункта каждого (ну пусть для начала хотя бы одного) нашего полка толпилась очередь из добровольцев? Да тут и говорить не о чем! Только вот вопрос: с кем и на каком уровне мы собираемся конкурировать? Ведь, по данным военкоматов, работодатели из «новых русских» давно уже трудоустроили крепких парней с десантной подготовкой, положив им такое ДД, что военным и не снилось. Не потому ли, собственно, так мало бывших десантников приходят сегодня в 76-ю дивизию из запаса? Среди волонтеров, отобранных военкоматами Псковской области, к примеру, они составляют менее пятой части.
     Более того. Если даже проигнорировать «крутых» безработных и их потенциальных боссов и ориентироваться лишь на тех бедолаг, кто, не найдя себе достойного применения в гражданской жизни, готов смириться с ДД в 4 - 5 тысяч рублей в месяц, как предлагают в своем проекте нового закона о переводе армии на контрактную службу думская фракция СПС и Институт экономики переходного периода во главе с Егором Гайдаром, говорить о конкурентоспособности дивизии на рынке труда сейчас по меньшей мере преждевременно.
Во-первых, невесть когда еще и это (кстати, не такое уж привлекательное для кандидатов в профи, как кажется разработчикам упомянутого законопроекта) ДД будет. Пока известно лишь, что в соответствии с приказом министра обороны № 389 некоторым категориям военнослужащих 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии с 1 декабря нынешнего года по 31 мая 2003-го установлена ежемесячная надбавка в размере 1.200 рублей «за особые условия боевой подготовки». Но и с учетом этого, как разъяснили мне в штабе соединения, рядовой-контрактник, прослуживший шесть месяцев, будет получать всего-навсего около четырех тысяч рублей.Во-вторых, слишком уж в разных обстоятельствах находятся, скажем, тот же строитель, занятый на ремонтных работах в казарме и получающий за свой труд (пусть тоже не самый легкий) 4 - 5 тысяч рублей, и рядовой-десантник, который, подписав контракт, должен за такую же сумму, не имея, что называется, ни кола, ни двора, «исполнять обязанности военной службы, в том числе при проведении контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации, а также в условиях чрезвычайного положения и при вооруженных конфликтах». Чтобы почувствовать эту разницу, мне лично достаточно было заглянуть в пустовавшее долгое время спальное помещение 6-й роты 104-го парашютно-десантного полка, уснувшей вечным сном в ночь на 1 марта 2000 года в Аргунском ущелье. Называть сейчас оптимальный размер денежного довольствия, при котором якобы заработает контрактная система, по-моему, не менее рискованно, чем гадать на кофейной гуще. Давайте все-таки посмотрим, что покажет эксперимент.
     И наконец. О какой конкурентоспособности военной организации как работодателя может сегодня идти речь, когда ее, эту организацию, уже более десяти лет оплевывают с разных трибун, газетных полос и телеэкранов все, кому не лень! Даже безамбициозному молодому человеку, решившемуся подписать контракт, впору требовать компенсацию за то унижение, которому он рискует подвергнуть себя в глазах сплошь и рядом антиармейски ориентированного обывателя, надевая пресловутый камуфляж, ставший почему-то в постсоветской России чуть ли не обязательным элементом экипировки бомжей и бандитов. Другой же формы одежды у нашей доведенной до нищенского существования армии, увы, пока нет. Какая, к лешему, конкурентоспособность, когда у нас уже выросло целое поколение молодежи, прошедшей школу митинговой «демократии», где можно получить бесплатные уроки ненависти к армии и уклонения от службы в ней! Когда уже который год каждая призывная кампания в стране превращается в широкомасштабную операцию органов местного военного управления и правопорядка по отлову избегающих явки в военкоматы потенциальных защитников Отечества...
     Словом, если мы всерьез намерены не только довести до конца этот беспрецедентный в новейшей истории России эксперимент, но двигаться дальше по пути к профессиональной армии (а такие намерения, как показывают последние события, у государства есть), придется подумать и о том, как изменить отношение общества к человеку в погонах вообще и к контрактнику в частности. И сделать это будет, пожалуй, потруднее, чем найти деньги на ДД. Ведь, кроме всего прочего, не надо забывать, что, внедряя контракт в армию, мы как бы нарушаем традиционно русское отношение к военной службе как к делу святому, бескорыстному.
     Не может не аукнуться и проведенная в свое время с подачи некоторых политиков и воинствующих пацифистов от педагогики кампания всероссийского масштаба по «демилитаризации семьи и школы». Ее результатом, как известно, стало уничтожение существовавшей десятилетиями хорошо отлаженной системы допризывной подготовки молодежи. Системы, благодаря которой юные наши граждане сызмальства воспитывались на уважении к своей стране, ее истории, к профессии Родину защищать. Став потом в строй, прошедший начальную военную подготовку призывник не чувствовал себя растерянным и беспомощным, не бежал при первых же трудностях домой, воткнув штык-нож в землю, а то и прихватив его с собой вместе с автоматом. Он достаточно четко представлял, во имя чего надо пройти через неизбежные тяготы и лишения военной службы. Кроме того, большинство новобранцев приходили в части и на корабли, уже имея специальности, родственные военным.
     А что мы имеем сейчас? При существующих сроках подготовки военных специалистов в учебных подразделениях Сухопутных войск (5 - 6 месяцев) примерно 50 процентов призывников, как показывает практика, не в состоянии овладеть на хорошем уровне сержантскими специальностями, 45 процентов - некоторыми видами операторских специальностей, 25 процентов - специальностью механика-водителя. Тысячи новобранцев вообще не могут быть допущены к оружию из-за низкого уровня их нервно-психической устойчивости. Катастрофически растет число призывников, у которых диагностируются сифилис, алкоголизм, наркомания, токсикомания.
     Вот и судите теперь, чего добились «архитекторы новой школы», ликвидировав начальную военную подготовку, отдав на разграбление всякого рода дельцам ее базу, лишив работы тысячи опытнейших военруков, а заодно уничтожив и отлаженную систему их подготовки. Не этому ли обязаны многими своими нынешними бедами и армия, и общество в целом? Стоило же недавно главе государства лишь обмолвиться о необходимости возрождения НВП, как тут же послышалось знакомое: «Опять наших мальчиков загоняют в строй!»
     А тем временем некоторые увлекшиеся военно-реформаторским пиаром партийные деятели ничтоже сумняшеся предлагают в спешном порядке сократить сроки службы по призыву до 5 - 6 месяцев и ограничиться учебными центрами для их подготовки. Это, дескать, будет резерв и для пополнения рядов военных профессионалов.
     Что тут можно сказать? Очевидно, лишь одно: проталкивание подобного рода ничем не обоснованных идей, когда мы с такими потугами только подступаемся к профессиональной армии, конечно же, не на пользу делу.
     Как, впрочем, и несдержанность, предвзятость в публичных оценках происходящего в самой 76-й вдд, чем порой явно грешат некоторые каналы телевидения, печатные издания. По признанию многих, с кем довелось беседовать в дивизии и за ее пределами, после иной телепередачи на «армейские» темы трудно бывает отделаться от мысли: «А не задались ли там целью просто отпугнуть людей от армии?» Не хотелось бы, конечно, верить, что такое вообще возможно. Тем не менее, как свидетельствуют сигналы, поступившие в дивизию, скажем, из Ставропольского краевого, ряда других военкоматов, к сожалению, именно некоторым телерепортажам обязаны там отказом идти на военную службу по контракту многих уже готовых к отправке в войска добровольцев.
     То же самое и с печатными изданиями. Сотрудница библиотеки ГДО Татьяна Серова показала мне уголок в читальном зале, где собрана их продукция, связанная с экспериментом. Выглядит он, прямо скажем, более чем скромно, поскольку представлены лишь «Красная звезда», 35 экземпляров которой приходит в дивизию по подписке, и пара- тройка местных газет.
     - Остальные пишут, что мы саботажники, - пояснила ситуацию Татьяна Викторовна. И в самом деле. Чего стоит, положим, одна реплика в московской газете: «Под шумок реформы командиры дивизии (непонятно, почему «командиры»?! - Г.М.) попытались решить жилищные проблемы офицеров». А таких откровенно антиофицерских, антиармейских выпадов в прессе сейчас хоть отбавляй. Вот заголовки некоторых публикаций, касающихся, в частности, псковского эксперимента: «Военную реформу закапывают в котлован», «Генералы строят «потемкинскую деревню», «Заложники прожектерства», «Генералам уже ничего не надо»...
     - Денег на заказные статьи у нас в отличие от политиков, как вы понимаете, нет, - продолжил разговор на эту тему заместитель комдива по воспитательной работе полковник Евгений Манин. - И вообще на рекламу контрактной службы дивизия не получила ни гроша. А минута эфирного времени на местном телевидении, между прочим, стоит до двух тысяч рублей. Вот и выкручивайся как хочешь.
     Действительно, рекламное обеспечение эксперимента, мягко говоря, не впечатляет. Кроме упомянутого уголка в библиотеке ГДО, видел несколько стендов с материалами о контрактной службе и брошюрками агентства «Военинформ» просветительского характера в военных городках. А в самом Пскове - и вовсе ничего существенного. За исключением разве что водки «ВДВ» в одном из магазинов, выпущенной, судя по этикетке, «в честь псковской воздушно-десантной дивизии». Но, с другой стороны, что рекламировать? Казармы с кроватями в два яруса?
     Возвращаясь же к разговору о СМИ, стоит добавить, что ни одно крупное мероприятие, связанное с военной реформой в России в целом и реформированием Вооруженных Сил в частности (а в последние годы - вспомним хотя бы интеграцию и деинтеграцию РВСН и космических сил, объединение ВВС и ПВО, восстановление главкомата Сухопутных войск - их было немало), не имело столь негативно-политизированного, скажем так, информационного сопровождения, как этот эксперимент. Причем обращает на себя внимание даже не столько ставшее уже привычным антиармейское единогласие разношерстных по принадлежности и тематической направленности участников этой кампании, сколько невиданная для демократической прессы жесткость навешиваемых ярлыков. Дошло до того, что слова «генерал» и «саботажник» в некоторых публикациях в самом деле употребляются как синоним. Не пощадили даже командующего ВДВ генерал-полковника Георгия Шпака, потерявшего, как известно, в Чечне сына-офицера. А лидеру СПС Борису Немцову так «все не понравилось» в псковской дивизии, что, будь его воля, отстранил бы и Генштаб от руководства экспериментом.
     Что ж, в старых стенах старые и песни: у нас ведь давно принято, что за военную реформу военные же и отвечают...
     С поправками, но по плану
Между тем эксперимент, начатый (еще раз напомню) «во исполнение решений Президента Российской Федерации по реформированию военной организации государства», продолжается и никто, насколько я понимаю, сворачивать его не собирается. Да и каких-либо оснований для этого (включая мрачные пророчества авторов различного рода версий) не видно.
     Не свертывать же в самом деле столь важное для военной составляющей государства начинание только из-за того, что все те же эксперты от СПС сокрушаются: «Исход эксперимента предопределен. Псковская дивизия ВДВ станет единственным укомплектованным контрактниками соединением ВС РФ». Да, на первых порах у 76-й вдд не будет аналога. Пока не появится такая же десантная, мотострелковая дивизия или танковая. И не надо крокодиловых слез, потому что так и замышлялось: сформировать (единственное пока!) соединение, укомплектованное добровольцами. «Красная звезда», напомню, писала об этом еще в начале эксперимента. С тех пор ничего не изменилось.
     - Как и планировалось, - подтверждает командир дивизии генерал-майор Станислав Семенюта, - к концу следующего года у нас должно быть укомплектованное по контракту, оснащенное исправным вооружением и боевой техникой соединение постоянной готовности с военным городком, имеющим соответствующую казарменную и парково-хозяйственную зоны, объекты учебно-материальной базы. - И добавляет: - Если удастся осуществить все намеченное...
     Оговорка существенная. Ведь попутно с комплектованием подразделений в ходе эксперимента решается множество задач и, так сказать, перспективного плана: отлаживается механизм перевода соединения на контрактную основу, определяются реальные объемы финансирования, «обкатываются» новые программы боевой подготовки, нарабатываются предложения по совершенствованию законодательной и нормативно-правовой базы. Все это уже для тех, кто пойдет следом.
     Тут же с учетом практики вносятся необходимые коррективы и в организацию самой дивизии. Скажем, побывал здесь начальник Генерального штаба генерал армии Анатолий Квашнин - и все ее структуры приобрели более четкие контуры, в штатное расписание ряда подразделений внесены изменения в соответствии с их боевым предназначением. Например, если комплектовавшийся первым парашютно-десантный батальон подполковника Андрея Величенко до этого насчитывал немногим более 270 человек, то сейчас их число перевалило за триста. Введен ряд новых офицерских должностей в штат управления батальона. Решен вопрос о расширении полевой учебной базы дивизии. Теперь будущие профессионалы смогут в полном объеме отрабатывать все задачи, предусмотренные новой программой боевой подготовки, на собственных полигонах.
     Или такой пример. Известно, что одной из основных задач эксперимента является создание при дивизии инфраструктуры служебного жилья. Меньше построят жилья (а такое, к сожалению, не исключается) - значит, и нормы расселения людей придется пересматривать в сторону уплотнения, больше военнослужащих окажутся разбросанными по городу и его окрестностям. А как их оповещать в случае тревоги? Как доставлять к местам сбора? Честно признаться, посмотрев, насколько перегружен общественный транспорт Пскова, зная, что собой представляет автомобильный парк «крылатой пехоты», лично я ответа пока не нашел. Немало обеспокоены этим и сами десантники, привыкшие смотреть на все через призму боеготовности. Кто постарше, вспоминает, как было когда-то в группах советских войск в Германии, Чехословакии, Венгрии и т.д. Уезжал офицер или прапорщик в Союз, его служебную квартиру занимал сменщик. Люди менялись, а жилье оставалось в ведении Министерства обороны. Почему бы не использовать и этот опыт? Пожалуй, тем, кто сегодня так активно ратует за экономию на строительстве компактно расположенного служебного жилья для контрактников, тоже не мешало бы подумать о том, как это скажется на боевой готовности дивизии первого эшелона.
     В общем, всякого рода поправки, дополнения к утвержденным ранее планам неизбежны и впредь. Не зря же 76-ю вдд называют испытательной площадкой, где формируется новый облик армии. Но суть эксперимента (повторюсь) остается неизменной - сформировать одну (!) воздушно-десантную дивизию, способную выполнить любую поставленную задачу.
     Что дальше? Здесь тоже нет секретов. Исчерпывающий ответ на этот вопрос дал в минувший четверг на заседании Правительства РФ, где шла речь о военной реформе, сам министр обороны России Сергей Иванов: в течение четырех лет на контрактную основу формирования должны перейти части постоянной готовности Сухопутных войск, ВДВ и морской пехоты. Более того, к удивлению тех, кто неустанно твердит о чрезмерной закрытости российского военного ведомства, министр сообщил: в первую очередь на контракт будут переведены 10 дивизий, 7 бригад и 13 полков Сухопутных войск, где служат в общей сложности 166 тысяч человек, включая 126 тысяч солдат и сержантов.
     Судить же о том, сколько на это потребуется времени и средств, наверное, можно будет уже применительно к каждой конкретной ситуации. Результаты эксперимента не могут быть рецептом для всех. Одно дело сформировать воздушно-десантную дивизию, к тому же не полного состава, как 76-я вдд, где, напомню, будет 3 полка - 2 парашютно-десантных и артиллерийский. И другое - несопоставимую с ней по количеству людей, технической оснащенности, энергоемкости и многим прочим параметрам дивизию мотострелковую. Тут и сроки комплектования, и расходы, надо полагать, будут иными. Во всяком случае известно, что на втором этапе (всего их намечается три) перехода к формированию Вооруженных Сил на контрактной основе, который продлится до 2011 года, доля добровольцев в армии и на флоте должна составить 50 - 60 процентов. В зависимости от того, как сработает система комплектования по контракту, в том числе в 76-й вдд, будет решаться вопрос и о сроках службы по призыву, и о самом призыве.
     Таковы перспективы. Не столь близкие, как представлялось некоторым скорым на популистские идеи и далеким от армейской действительности реформаторам. Зато, видимо, более реальные. По крайней мере к этому склоняешься тем больше, чем глубже вникаешь в процесс комплектования 76-й дивизии, в частности, ее 104-го парашютно-десантного полка.
     Сейчас здесь уже готовится к смотру еще один (первый, как вы знаете, был сформирован в сентябре) батальон контрактников. Казалось бы, его командиру подполковнику Сергею Линиченко должно быть легче, нежели предшественнику - подполковнику Андрею Величенко, которому выпала роль первопроходца. В случае чего иди к соседу и перенимай опыт. Сергей Анатольевич так и поступает. Но соседу повезло - его батальон еще в ходе формирования разместили в благоустроенной в свое время по случаю приезда высокого начальства казарме. А Линиченко, пока не закончился затянувшийся ремонт второй казармы, пришлось расселять своих волонтеров по разным углам - кого в спортзал, кого и вовсе в палатки. Надо ли удивляться, что некоторые из них, увидев такой «интерьер», сразу же дали от ворот поворот?
     Не все добровольцы, впрочем, прижились и в батальоне Величенко. По меньшей мере человек 50 пришлось заменить. Кто-то ушел сам, потому что не устроила «зарплата» или не захотел жить в казарме, где, как уже говорилось, кровати в два яруса. Кто-то «не вписался» в коллектив... Но большей частью батальон сам избавлялся от тех, кто не в ладах с дисциплиной, сильно подвержен вредным привычкам. Кстати, это естественный процесс, он будет продолжаться. И казарменное положение в данном случае, особенно на время испытательного срока, по мнению комбата, «полезная штука». Так легче узнать, кто есть кто. Быстрее сколачивается коллектив. А он точнее всякой аттестационной комиссии определит, с кем можно идти в разведку.
     Другое дело, когда человек прошел этот естественный отбор, стал подлинным профессионалом, завел семью или просто влюбился... Тут уж надо думать о более приемлемом жилище. И не тогда, когда «петух» клюнет, а заранее. Этот вопрос, как показывает практика, стоит на втором месте после вопроса о денежном довольствии, когда молодой человек решает, быть или не быть добровольцем. А у кого-то и на первом.
     ...Бывшего старшину 1-й статьи Балтийского флота Григория Евтушенко я застал у тумбочки дневального в спортивном зале, где временно (что это такое, мы знаем) расположились новоиспеченные профи 1-го парашютно-десантного батальона. Еще не утративший военной выправки тридцатидвухлетний великан держался гордо и независимо. А в глазах - печаль. Оказалось, как и многие нынешние его сослуживцы, бывший мариман решил переквалифицироваться в «крылатого пехотинца» не от хорошей жизни. В Боровичах, что в Новгородской области, куда Евтушенко вернулся после срочной в 92-м со специальностью техника-электрика, подходящей работы уже было не найти - все развалилось. Долгое время перебивался разными подработками, родители-пенсионеры помогали.
     - Стыдно стало! - объясняет свое решение поступить на военную службу по контракту Григорий. - Да и очень уж хочется собственный угол в приличном городе заиметь...
     О том, что нашим потенциальным профи далеко не безразлично, как их обустроят в армии, свидетельствует и некоторое снижение их интереса к 76-й вдд после того, как в прессе разгорелись дебаты вокруг строительства военного городка. Особенно заметно это вблизи Пскова и в самом городе, что, по мнению заместителя облвоенкома полковника Михаила Башлыкова, вполне объяснимо: здесь быстрее
     узнают о том, как идет строительство городка для контрактников и как живут те, кто уже служит в 104-м полку.
И совсем уж печальной была для меня весть о том, что буквально перед моим приездом в Псков не стало полковника Вячеслава Капшукова. Он возглавлял в облвоенкомате отдел учета солдат, сержантов и прапорщиков запаса и, естественно, принимал самое непосредственное участие в отборе кандидатов для 76-й дивизии. Вячеслава Егоровича знали в самых отдаленных уголках Псковщины. Во время нашей последней встречи он откровенно делился своими проблемами, размышлял о том, как активизировать пропаганду контрактной службы на местах. И вот... Отказало сердце. В 48 лет. Рассказывая о случившемся, полковник Башлыков не связывал это напрямую с экспериментом. Дескать, дали о себе знать еще афганские раны и контузии. Может, оно и так. И все же, все же... Пусть будет вам пухом родная земля, товарищ полковник.
     Продолжая разговор об участии военкоматов в отборе добровольцев, подполковник Андрей Немогай, занимающийся этой проблемой в штабе дивизии, привел и такую неутешительную статистику. Значительная часть присылаемых из различных регионов страны кандидатов в профессионалы при ближайшем рассмотрении оказывается непригодной к службе по контракту. Так, в октябре дивизионная комиссия забраковала каждого третьего посланца военкоматов СибВО, каждого второго - МВО и т.д. Похоже, некоторые военкоматы, стремясь, как и при призыве, во что бы то ни стало выполнить разнарядку Генштаба, не особенно утруждают себя их отбором. Пока то, что недодают военкоматы, удается компенсировать за счет добровольцев из 76-й и других дивизий Воздушно-десантных войск. Они и составляют костяк 104-го полка. По признанию начальника штаба части подполковника Игоря Лаврукевича, в первую очередь на них ориентируется он и при комплектовании подразделений разведки и связи. Но кадровый ресурс ВДВ тоже не безграничен. К тому же в следующем году, когда начнется переход на профессиональную основу других полков 76-й дивизии, потребность в волонтерах значительно возрастет. Активизировать работу на местах по вербовке добровольцев все равно придется.
     Дают о себе знать и некоторые стереотипы в работе командиров уже после того, как подразделения укомплектованы. И это понятно. Одно дело - солдат срочной службы, взаимоотношения с которым четко определены Уставом. И другое - контрактник, в службе которого немало нюансов, не предусмотренных никакими регламентирующими документами. У него, как заметил подполковник Величенко, даже рацион питания должен быть иным - с поправкой на возраст, интенсивность занятий и т.д. Нет пока полной ясности и в дисциплинарной практике командиров, поскольку правовой базы для поощрения и наказания контрактника просто не существует. Многие, с кем довелось беседовать на эту тему, считают, что все, включая регламент рабочего дня военнослужащего, механизм поощрения и взыскания, должно быть прописано в условиях контракта.
     Или вот такой, казалось бы, элементарный вопрос. Тем, кто заключил контракт в самом начале эксперимента, по закону положен отпуск за 2002 год. У Величенко таких, считай, полбатальона. А на носу начало учебного года. Опять думай, командир, как быть...
     Что ж, эксперимент есть эксперимент, а тем, кто идет впереди, всегда труднее. Славою и «шишками» сочтемся потом. Главное, что часть пути, может быть, самая трудная, пройдена - 104-й гвардейский парашютно-десантный Краснознаменный полк становится профессиональным.
     Профи начинают учебу
Да, уважаемый читатель, этот момент стоит запомнить - 1 декабря 2002 года первый в Вооруженных Силах России парашютно-десантный полк, сформированный на контрактной основе, приступает к боевой подготовке. Момент, что и говорить, исторический. Ради него стоило потрудиться.      Правда, это вовсе не означает, что до сих пор дивизия не занималась подготовкой. Не тот человек генерал Семенюта, чтобы позволить кому-то из подчиненных командиров, пусть и в многочисленных хлопотах, связанных с экспериментом, забыть главную заповедь десантника: боеготовность - всегда! Это подтверждают и итоги учебного года. Заместитель начальника оперативного отделения дивизии подполковник Игорь Павлуцкий, что называется, с цифрами в руках доказал: все запланированные учения и стрельбы проведены. А план по прыжкам с парашютом даже перевыполнен. В течение года совершенствовалась и учебная база.
     - Так что наши профи начинают не на голом месте, - резюмировал подполковник.
     Что правда, то правда. Подготовка учебно-материальной базы, в чем я и сам убедился воочию, шла одновременно с формированием полка. Причем ее оборудованием наряду с солдатами срочной службы занимались и контрактники. Как справедливо заметил в связи с этим заместитель командира дивизии Герой России полковник Михаил Теплинский, работа была для них одновременно и учебой, потому что при оборудовании, скажем, окопов, траншей, других объектов учебного тактического поля или войскового стрельбища они должны были уложиться в рамки соответствующих нормативов. Может быть, поэтому и удалось в короткие сроки сделать так много.
     Работа проделана огромная. Судите сами. Чтобы оборудовать только одно учебное место для подготовки подразделений способам действий в современном бою, десантникам пришлось вынуть столько кубов землицы-матушки, сколько не вынималось и под котлован строящегося для них (или не для них?) общежития. А руководивший работами на этом участке старший лейтенант Виталий Ляхович привел такой пример: земляной вал, что обычно насыпается при оборудовании учебного места для метания боевых гранат, должен быть протяженностью не менее 300 метров и высотой 5 метров.Конечно, для выполнения наиболее трудоемких операций привлекалась техника. Но все же основная часть работ легла на плечи людей. Более 400 новоиспеченных контрактников и солдат срочной службы последние два месяца были ежедневно задействованы на подготовке стационарной и переносной учебно-материальной базы. К слову, о технике. Как уже говорилось, решением начальника Генштаба полевая учебная база дивизии значительно расширена. Теперь у нее будут два штатных полигона. С учетом этого, как пояснил полковник Теплинский, можно будет на своей базе проводить полковое тактическое учение с боевой стрельбой. То есть будет где разгуляться, «расплескать синеву» нашим первым профи. А в полигонных командах не более 180 человек... Без бульдозеров, грейдеров, экскаваторов и прочих инженерных машин просто не обойтись. Выходит, и тут еще есть над чем подумать. Особенно если учесть нагрузки, которые лягут на полигонные команды, когда учебный процесс в полку наберет обороты.
     Конечно, сделать все, что необходимо для учебы профессионалов, до конца года не удастся. Да и тех 20 млн. рублей, что выделены на эти цели (при запланированных затратах на боевую подготовку в 241,7 млн. рублей в год), явно недостаточно. Вот, как говорится, информация к размышлению. Стационарная учебная база 76-й вдд в ближайшей перспективе должна иметь: два полигона, два танкодрома, автодром, вододром, две разведывательно-штурмовые полосы и т.д. Плюс к этому строевые плацы, площадки для инструктажа караулов, спортзалы, спортивные городки, общевойсковые полосы препятствий и многое другое, что составляет так называемую приказарменную базу.
     Конечно, для выполнения наиболее трудоемких операций привлекалась техника. Но все же основная часть работ легла на плечи людей. Более 400 новоиспеченных контрактников и солдат срочной службы последние два месяца были ежедневно задействованы на подготовке стационарной и переносной учебно-материальной базы. К слову, о технике. Как уже говорилось, решением начальника Генштаба полевая учебная база дивизии значительно расширена. Теперь у нее будут два штатных полигона. С учетом этого, как пояснил полковник Теплинский, можно будет на своей базе проводить полковое тактическое учение с боевой стрельбой. То есть будет где разгуляться, «расплескать синеву» нашим первым профи. А в полигонных командах не более 180 человек... Без бульдозеров, грейдеров, экскаваторов и прочих инженерных машин просто не обойтись. Выходит, и тут еще есть над чем подумать. Особенно если учесть нагрузки, которые лягут на полигонные команды, когда учебный процесс в полку наберет обороты.
     Конечно, сделать все, что необходимо для учебы профессионалов, до конца года не удастся. Да и тех 20 млн. рублей, что выделены на эти цели (при запланированных затратах на боевую подготовку в 241,7 млн. рублей в год), явно недостаточно. Вот, как говорится, информация к размышлению. Стационарная учебная база 76-й вдд в ближайшей перспективе должна иметь: два полигона, два танкодрома, автодром, вододром, две разведывательно-штурмовые полосы и т.д. Плюс к этому строевые плацы, площадки для инструктажа караулов, спортзалы, спортивные городки, общевойсковые полосы препятствий и многое другое, что составляет так называемую приказарменную базу.
     Разумеется, многое из перечисленного, особенно что касается приказарменной базы, было в дивизии и раньше. Но из-за отсутствия средств объекты годами не обновлялись. А многое и вовсе пришлось начинать с нуля. Как, например, тактическое поле для подготовки к бою мелких подразделений в 104-м полку. Подлежит замене практически вся кабельная система на стрельбище полка. На полигонах надо заново создавать объекты тыловой зоны...
     Но, как бы там ни было, упомянутые тактическое поле, войсковое стрельбище, директриса боевых машин, танкодром, разведывательно-штурмовая полоса и ряд других объектов первой очереди уже готовы принять обучаемых. Кроме того, как и положено, в каждой роте имеется своя переносная учебная база - ящики с пособиями по профилю подразделения и предметам боевой подготовки.
     ...Перед тем как попрощаться и пожелать нашим первым профи доброго пути, я спросил подполковника Величенко:
     - А готовы ли они сами приступить к учебе?
     - Парашюты уложены, - улыбнулся комбат.
     По-моему, очень даже исчерпывающий ответ.
     

На снимках: заместитель командира 76-й вдд Герой России полковник Михаил ТЕПЛИНСКИЙ; окоп на отделение почти готов; здесь был штаб 1-го батальона; первая тренировка. Фото автора и Леонида ЯКУТИНА, Военинформ.