18 декабря пройдет аукцион по продаже госпакета акций последней государственной нефтяной компании «Славнефть». Стартовая цена пакета – 1,7 млрд. долларов, хотя, по оценкам аналитиков рынка и даже Счетной палаты РФ, она составляет более 3 миллиардов заокеанской валюты.
     Организаторы подчеркивают, что это первый по-настоящему открытый аукцион, где ничего не известно заранее. Тем более что неожиданно для многих в аукционе решила участвовать одна из китайских нефтяных компаний - CNPC.
     Пока определенно можно говорить лишь об одном: российское правительство твердо решило распрощаться со «Славнефтью» и получить за нее реальные деньги. Причем сделать все так, чтобы ни у кого не возникло сомнений в «чистоте эксперимента», тем более что у многих еще свежи в памяти скандалы, связанные с аукционами по Валу Гамбурцева и Талаканскому месторождению.
     По логике на аукционе по «Славнефти» верх должен взять один из российских нефтегигантов, что вполне соответствовало бы национальным интересам. Но это вовсе не означает, что отечественным компаниям выдан какой-то карт-бланш. Китайская нефтяная компания China National Petroleum Corporation (CNPC) - мощный конкурент, который может стать победителем по причине больших финансовых возможностей. Не стоит забывать о том, что компания эта государственная, а значит, за ней стоят государственные деньги стремительно растущего китайского бюджета. То, что наши дальневосточные соседи скупиться не станут, очевидно: собственное сырье обойдется CNPC по 6-8 долларов за баррель, а покупное - по 16-18. Кроме того, приобретать ресурсы в России дешевле: акции отечественных компаний котируются сейчас по 1,4 долл. за баррель их запасов, а «фишки» PetroChina («дочка») идут на китайских биржах по 2,6 доллара. В Китае осознают также тот факт, что при прокладке нефтепровода Ангарск — Дацин западно- и восточносибирская нефть «Славнефти» вполне могла бы пойти по этой «трубе».
     Справка
     В настоящее время Китай является третьим по величине потребителем нефти в мире (после США и Японии). В 2000 году объем потребления нефтепродуктов составил 4,78 млн. баррелей в день. В течение ближайших 10 лет Китай, как ожидается, обойдет по этим показателям Японию, а к 2020 году выйдет на уровень потребления в 10,5 млн. баррелей в день. При этом в Пекине не скрывают, что рассматривают российский Дальний Восток как потенциальный источник импорта сырой нефти.
     Аукцион – дело, конечно, хорошее. Но весь вопрос в том, хорошо ли, что он настолько открытый? Вопрос не праздный, особенно с учетом некоторых обстоятельств, известных далеко не многим.
     Начнем с того, что CNPC – госкомпания. Уже одно это определяет минусы, неизбежные при инвестировании в крупный проект, географически расположенный в другом государстве. Во-первых, деятельность управляемых государством компаний, как правило, кардинально отличается от поведения частных компаний – менталитет не тот. Во-вторых, поскольку цели и деятельность госкомпаний не являются полностью коммерчески оправданными, их поведение может быть непредсказуемо или даже противоречить рыночным законам, что дестабилизирует рыночную конкурентную среду. В-третьих, иностранные государства могут иметь цели, полностью противоположные естественной коммерческой цели максимализации прибыли на вложения акционеров. В-четвертых… Список этот можно продолжать долго. Но не в этом дело.
     Создавая равные возможности для всех участников конкурса, нужно помнить, что практика участия государственных иностранных компаний в приобретении пакетов акций на Западе показывает, что экономически развитые государства стараются не допустить подобных сделок. Примеров тут можно привести массу. Так, министерство инвестиций Кувейта хотело купить акции British Petroleum и ряда других британских компаний, но натолкнулось на противодействие Британской комиссии по слияниям и монополиям, которое задействовало отечественное лобби, сумевшее отбить атаку нефтяных шейхов. Ранее точно так же была «спасена» компания Amoko. Смысл сдерживания экономической «интервенции» очевиден: для любого государства нефть является стратегическим ресурсом, который необходимо сохранять всеми доступными средствами.
     Надо отметить еще один аспект. Помимо экономических факторов, в процессе «Прощания со «Славянкой» должны сыграть интересы безопасности России. Особенно с учетом того, что деятельность компании CNPC в некоторых странах сопровождалась серьезными скандалами.
     Так, в США агенты ФБР не так давно арестовали сотрудника китайской нефтекомпании Шан Ян Миня за промышленный шпионаж. Стажировавшийся в американской фирме, он пытался умыкнуть компьютерную программу, способную чертить карты подземных нефтяных месторождений.
     Казалось бы, судить об имидже компании по поведению лишь одного ее работника не стоит. Что ж, тогда кого-то вполне возможно впечатлит деятельность CNPC в Казахстане, где в 1997 году она приобрела почти две трети акций АО «Актобемунайгаз». Начать стоит с того, что инвестиционный план китайской стороной выполняется явно неохотно – ежегодно он не превышал 80-85 процентов от заявленного. При этом отгрузка сырой нефти росла семимильными шагами: если сразу после заключения соглашения отгружалось на родину 1,7 тысячи тонн «черного золота», то уже в 2000 году вывоз стратегического сырья превысил уровень в 500 тысяч тонн. Не менее очевидны «успехи» нефтяной корпорации и в социальной сфере. Уже через два года после смены хозяина безработными стали 2 тысячи казахстанских специалистов. При этом у оставшихся заработная плата была и остается в 4 (!) раза меньше зарплаты китайских рабочих и инженеров...
     Будет ли у нас иначе? Вряд ли. При покупке российской нефтяной компании CNPC точно так же не будет заинтересована в загрузке мощностей нефтеперерабатывающих заводов в нашей стране, а будет стремиться экспортировать сырую нефть в Китай. Существует также вероятность того, что китайская корпорация будет использовать трансфертное ценообразование для минимизации налоговых платежей в России и увеличения собственной прибыли при экспорте нефти. А это в перспективе – дыры в нашем бюджете, которые можно будет латать только очередным аукционом по продаже госсобственности.
     Конечно, бизнес есть бизнес. Но забыв
     ать о том, что все страны должны руководствоваться при принятии любых решений еще и политической и экономической целесообразностью, вряд ли стоит. Тем более что «цена вопроса» не миллиарды долларов, а наше общее будущее.