- Дмитрий Вадимович, немало экспертов по проблемам терроризма считают, что 11 сентября 2001 года началась четвертая мировая война (третьей была «холодная»). Вы согласны с подобным утверждением?
     - Думаю, здесь большое преувеличение. Это американцы после крушения двух небоскребов решили, что если атака против них, то обязательно война мировая. На самом деле – факт терроризма в достаточно конкретной форме. У меня, если угодно, иной оценочный ряд, и он несколько расходится с расхожими представлениями. Я не воспринимаю разговоров о мировом терроризме, ибо у каждого террориста есть паспорт, есть национальность, вероисповедание. Он всегда конкретен. Другое дело, что США выгодно объявить сентябрьскую трагедию всеобщей проблемой. Они всегда в поиске глобального супротивника. СССР объявляли «империей зла». Потом стали искать новое масштабное зло. Нашли…
     Иными словами, терминология навязана американцами. Но мы-то знаем, что, например, у нас есть конкретно чеченский терроризм. И что на Северном Кавказе идут боевые операции. В Испании свой, баскский, терроризм. Известно, почему он существует. Англичане мучительно разбираются в североирландском терроризме, мотивах возникновения…
     Американцы эксплуатируют этакий драматический образ, за которым точно выверенный политический смысл. Для них это прикрытие силовых интервенций по наведению удобного мирового порядка. Разобраться, скажем, со Средним Востоком. Прежде не могли, поскольку вторгались в зону интересов другой супердержавы - СССР. А теперь можно…
     - Чтобы заполучить вентиль от огромных запасов нефти?
     - Разумеется. Вначале Афганистан, Ирак... У американских стратегов мышление поразительно прямое. По клеточкам карту делят. И по ним стремятся поменять режимы. Пусть какой-никакой диктатор, «сукин сын», но свой и в интересах экономики США. Все остальное - камуфляж, пропагандистское прикрытие.
     - А террористические сети по всему свету? Недавно во Франции арестована группа экстремистов, якобы прошедшая подготовку у чеченских боевиков.
     - Это «цветы зла» глобализации. Все координируют свои действия. Но мирового терроризма с единым центром и штаб-квартирой, отделениями в разных странах, на мой взгляд, не существует. Преувеличены возможности и бен Ладена, с которым толком никто не разобрался. Впрочем, замечу, что он сам и афганский «Талибан» в свое время были вскормлены, вооружены с участием и на деньги США. Но крупный теракт неизбежно возбуждает психику людей, даже порождает последователей.
     - Еще со времен Великой французской революции под террором стали понимать политическую систему, достигающую своих целей путем казней, расстрелов и т.п. Все то, что Брокгауз и Ефрон трактовали как господство ужаса, с помощью которого якобинцы пытались удержать власть. Задолго до 1917-го написали: правительственный - белый террор, революционный - красный. И будто предсказали круговорот событий в России. Был белый и красный террор. И ужас… Теперь окраса больше (зеленый - у исламских фундаменталистов), а ситуация в мире еще мрачнее?
     - В отношении палитры. Чисто идеологический разговор. Для меня террор - то состояние ужаса, которое вызывают некие насильственные действия. Все остальное - эмоции. Их масштабность зависит от степени испуга. То же в отношении цветовых оттенков. Исламским экстремистам - зеленый окрас. Но его же используют и для экологов. Гринписовцев обвиняют в «зеленом терроре», поскольку хулиганят, пытаясь захватить АЭС, создают очень опасные ситуации.
     То же и с красным, белым террором, коричневым - фашистским… Террор – определенный инструмент воздействия на людей, на правительство для достижения определенных целей. И не французы это придумали. Терроризм не столь разнообразен. Обильны наши оценки. Как воспринимаем, описываем? Как страшимся? И, как печально ни звучит, восхищаемся. Многие ведь воспитаны на фильмах-страшилках. Половина человечества 11 сентября смотрела телевизор, не отрываясь…
     - Я предлагаю вам поразмышлять над смыслом и истоками терроризма. Почему он стал гипертрофированной бедой XXI века?
     - Не хочу выглядеть мрачным пессимистом, но так было и будет всегда: те, против кого применяют насилие, рано или поздно обращаются к терроризму. Как оружию слабого. Когда у вас регулярная армия и вы можете противостоять противнику - это один сценарий. И другой, если такой армии нет и вы терпите поражение. Тогда вынужденно прибегаете к террору. Наглядно видим сегодня на Ближнем Востоке в противостоянии Израиля и палестинцев. А разнообразие - от шкалы восприятия, риторики.
     Конечно, терроризм активно использует новые орудия насилия. Вспомните Сазонова и иже с ним. Бомбочки вручную лепили. Хлопушки по нынешним временам. А сейчас пластид. Когда Эйнштейн придумал теорию относительности и завершил свои разработки, только отдельные люди смекнули, что их можно использовать как средство устрашения, диктата. Появилось оружие массового уничтожения. Есть опасность, что террористы пытаются им завладеть. На Западе до сих пор муссируется тема чемоданчиков с тактическим ОМП. Были? Куда делись? К сожалению, информация нулевая.
     Инструмент насилия везде проходит несколько этапов: индивидуальный, групповой, массовый. В прошлые века – индивидуальный. Злобствовали желябовы, нечаевцы. Были и такие сорви-головы, которые бедного императора Павла вилкой закололи ради захвата власти… Кстати, в истории России имел место весьма примечательный эпизод. Когда буйствовали беспощадные народовольцы, «грохнули» одного из американских президентов. Было потрясающе интересным отношение российской революционной интеллигенции, поддерживающей террор против царя в своей стране. Она выступила… с протестными письмами. Их печатали в Париже. Там, за океаном, мол, убивать нельзя. У себя дома можно. Парадоксальная логика!
     Время одиночек сменилось групповым террором. Жуткая «ночь длинных ножей» в Германии. Жертв побольше, чем 11 сентября в США. Теперь доминирует массовый террор.
     - Можно слышать, что террористы - обколотые недоумки, «дешевые ландскнехты». В большей степени, видимо, это так. Хотя нельзя забывать тех, кто повелевает преступниками. Из архивных материалов известно, что план покушения на императора Александра II террористом Соловьевым разрабатывал некто «Волк». А если точнее - один из авторитетов русского марксизма Георгий Плеханов. Насколько видно из ваших книг, ситуация лишь усугубляется...
     - Терроризм существует разный. И есть разные исполнители. Например, идейный терроризм. Его приверженцы отнюдь не наркоманы, подонки, алкоголики. Это умные, образованные люди, заложники «высокой цели». Посмотрите биографии сподвижников Савинкова: неординарные выходцы из богатых семей, которых ждала приличная карьера... Беда в том, что мы глубоко не изучаем природу терроризма. Легче облаять. Мол, все там сволочи.
     - Понять - значит, оправдать. Звучит диковато.
     - Стоп. Я не принимаю формулу оправдать. Речь о мотивах преступления, о психологии исполнителей терактов. Без этого мы никогда не сможем искоренить или хотя бы минимизировать страшное зло. Да, есть террористы платные, наемные. Нелюди, сделавшие профессию убивать. Жути нагнать, как говорит молодежь. Есть опустившиеся, алкаши. Но вряд ли Робеспьера волновали ценности общечеловеческие. Захватили власть «для светлого будущего», а тут какие-то «гады» об этих ценностях. Всякая революция чего-то стоит, если умеет защищаться. Это не Ленин придумал - якобинцы.
     - Как бы вы, известный ученый, обрисовали психологический портрет террориста вне зависимости от того, входит он в зловещую «Аль-Каиду» или бандгруппу в Чечне?
     - Это люди с суженным сознанием. Дефицитом восприятия событий и явлений в причинно-следственной связи. Чаще движимы гнусной целью - заработать на крови. У них возникает эффект туннельного зрения. Как в перевернутом бинокле. Анализ показывает, что в стан террористов нередко попадают те, у кого комплекс ущербности. Обида переносится на свою нацию, на весь мир. Есть среди террористов верующие. Не обязательно в Бога. В идею, например. Верую, потому что иррационально! Вот почему сложно убеждать экстремиста. Шахид мечтает о посмертном блаженстве: 70 девственниц, явства. Верит в чудеса...
     - Принято считать, что терроризм - регулируемый криминально-политический процесс. А в чем принципиальные отличия, скажем, от мафии, от обычной преступности?
     - Мафия – способ организации. Может возникнуть где угодно. Даже в среде политической элиты. В криминале же исповедуются чисто шкурные интересы, которые с терроризмом нередко пересекаются. Но бандит ради идеи никогда не пойдет на самоубийство. А террорист пойдет. Обобщать скоропалительно.
     - У террора есть свои летописцы. Например, в творчестве Леонида Андреева витал ореол вокруг убийц, экстремистов. А сегодня появились «певцы насилия», делающие бизнес на крови. Немало претензий и к «виртуальной демократии в эфире»…
     - Прежде всего СМИ не должны множить страх. Терроризм пытается максимально использовать информационные технологии. А Интернет, ТВ, тиражируя «голую правду», становятся средством психологической войны в интересах экстремистов. Эти вещи недопустимы. Насколько известно, вносятся коррективы в Закон о печати, разрабатывается кодекс поведения журналистов в экстремальных ситуациях. Давно назрело.
     - Вопрос чисто прикладного свойства: кто должен вести переговоры с террористами? Как исключить пиар на трагедии?
     - Это в состоянии сделать только профессионалы. Не секрет, что на Дубровке мелькание политиков перед телекамерами, их самореклама мешали оперативному штабу. Поражают попытки отдельных депутатов предстать в облике «больших специалистов». В любой области. А уж по части антитеррора… Кое-кто по полной программе решил использовать роковые дни «Норд-Оста» в интересах предвыборной кампании.
     - Каким образом реагировать на требования экстремистов? Есть ли грань допустимого компромисса?
     - Прежде всего скажу вот о чем. Убежден, что в каждом городе должна быть своя антитеррористическая структура. Ну не срабатывает, когда общефедеральная структура отвечает за то, что стряслось в Москве, в Кизляре или в Каспийске… Есть, к примеру, вице-мэр по кризисным ситуациям. Есть штаб, профессиональные переговорщики. Свой масштаб действий в условиях «чрезвычайки», свой уровень ответственности. Это снизит потолок требований потенциальных террористов. Ведь несерьезно говорить с вице-мэром о выводе войск из Чечни…
     - А Буденновск что показал?
     - Это была ошибка. Еще раз повторю, переговоры надлежит вести не политикам, а специалистам. Конечно, все требования удовлетворять нельзя. Каждый шаг взвешивать на хрупких весах Фемиды. А Ельцин тогда самоустранился от трагедии. Черномырдин не устоял. Его беседа с «товарищем» Басаевым потянула шлейф неверных решений. Вплоть до Хасавюрта…
     - У многих читателей вызвал недоумение ваш тезис: в борьбе с терроризмом мы все - агенты спецслужб. Как прикажете понимать?
     - Сплошь и рядом слышим: дело обывателей платить налоги, а спецслужбы должны защищать. Но нет сейчас таких служб, которые могут всех защитить без нашей помощи. Давайте будем все осведомителями, но не в смысле мрачного феномена, когда в нашей стране по идейным или иным соображениям строчили доносы, подставляя честных людей. Ситуация такова, что не нужно думать о налогах и абстрактных морально-этических категориях. Надо быть нормальным, ответственным гражданином. Я жил в Швейцарии. Попробуйте после 11 часов ночи громыхнуть молотком или музыку включить громче. Соседи позвонят в участок. Через минуту придет полицейский… Тем паче нельзя быть посторонним наблюдателем, когда волокут в подъезд вашего дома подозрительный груз, когда, как дровами, торгуют связками тротиловых шашек… А то ведь вроде ремонтируют кафе, а на самом деле закладывают взрывчатку. Мы обязаны быть бдительными: осколки долетают не только с Северного Кавказа…
     - За океаном выдали спецслужбам лицензию на отстрел. Могут уничтожать террористов без суда и следствия. Есть «черный список». Как это сочетается с международным правом?
     - Да никак. Чрезвычайные ситуации востребовали чрезвычайные меры. Международное право - для других, «тихих» ситуаций. А когда они выходят из-под контроля?
     - Но убивать позволительно и за границей…
     - Это нехорошо с этической точки зрения. Но США объявили борьбу с мировым терроризмом. Значит, барьеров нет. Мы ведь тоже готовы рассмотреть вариант превентивных ударов по базам террористов вне наших границ. Режим воздействия должен быть адекватен вызовам террористов.
     - И последний вопрос. Наши эксперты предложили европейским партнерам под эгидой ООН разработать совместно «кодекс защиты прав человека от терроризма». Вы в своих книгах тоже даете практические советы на этот счет. Поправьте меня, если ошибаюсь, но довлеет мысль: говорят и пишут все больше, а безопасности все меньше. И счет потерям продолжается…
     - Говорить много мы научились. Но подчеркну: каждый человек тоже обязан думать о своей безопасности. Я не верю в хартии, конвенции. Это для простаков, бюрократов. Если ты открываешь дверь любому встречному, потом не кричи о трагедии. Спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Людей надо учить элементарному на бытовом уровне антитеррору. Создавать школы выживания. Забота о личной безопасности способствует безопасности всего общества. Древняя мудрость: предупрежден - значит вооружен звучит как никогда актуально.