- Ваан Эдуардович, что представляет собой концепция национальной безопасности Армении и какие принципы формирования внешнего военно-политического курса заложены в ней?
     - К сожалению, сегодня в Армении не существует целостной концепции национальной безопасности, рассчитанной на длительную перспективу. Все дело в том, что у нас не было и до сих пор нет эффективно и рационально действующего совета национальной безопасности. Нет органа, способного выработать подобную концепцию и адаптировать ее к реалиям современной геополитической ситуации как в регионе, так и в мире в целом.
     - На основании чего же тогда строятся внешняя военно-политическая деятельность государства, его оборонная политика?
     - В настоящее время у правительства, силовых структур, других государственных ведомств, имеющих непосредственное отношение к этому вопросу, разработаны свои довольно схожие по сути доктрины обеспечения национальной безопасности, привязанные к стоящим непосредственно перед ними конкретным задачам. Так что пока мы в какой-то степени плывем по течению складывающихся обстоятельств. Но в то же время было бы неправильно говорить о том, что такой концепции не существует вообще. Как я уже отметил, их много и они разрознены. Другое дело, что государство не привело их все к единому пониманию, не выжало из них квинтэссенцию, которая стала бы основой для создания единой концепции национальной безопасности.
     Сейчас мы проводим такую работу, но пока что можем говорить только о направлениях и приоритетах формирования внешнего военно-политического курса и международного военного сотрудничества Армении.
     - Каковы же эти направления и приоритеты?
     - В этом плане у Армении существуют четко определенные ориентиры. Сама жизнь выбрала их для нас. Столкнувшись с проблемой Нагорного Карабаха, сложной геополитической ситуацией на всем Южном Кавказе, где у нас, мягко говоря, мало друзей, и, наконец, с проблемой территориальной оторванности от нашего стратегического партнера - России, мы выработали для себя несколько основных направлений, позволяющих нам обеспечить собственную безопасность. Первое - и не только по номеру, но и по своей значимости - активное сотрудничество с партнерами по Договору о коллективной безопасности. Второе (а многие аналитики не без основания считают это первым) - укрепление прямых взаимоотношений с Российской Федерацией по всем составляющим нашего сотрудничества. Третье - сосуществование с НАТО и развитие с альянсом партнерских отношений по некоторым из направлений международного сотрудничества. И четвертое, может быть, несколько обособленное - активизация отношений с США как в экономической, так и в военно-политической областях.
     - Почему именно таким образом расставлены акценты при определении основных направлений международного сотрудничества Армении?
     - Армения наряду с Россией и другими странами - участницами ДКБ стояла у истоков его образования. Сегодня мы с удовлетворением отмечаем, что, несмотря на некоторые неразрешенные вопросы, ДКБ имеет все шансы стать уникальным инструментом поддержания мира и стабильности, и не только в Закавказском регионе. Договор уже сегодня занимает определенное место в мировой системе обеспечения безопасности, не пытаясь ни подменить, ни противопоставить себя НАТО.
     Что касается отношений с Россией, то она является по сути лидером ДКБ, а также нашим главным стратегическим партнером. Мы намерены и дальше развивать наши взаимоотношения как в рамках ДКБ, так и в двустороннем формате. Причем уже сегодня наши отношения могут являться примером для многих стран, входящих в состав СНГ и ДКБ, ведь мы не только берем у России кредиты, но и отдаем долги. Так и должны поступать равноправные партнеры, стратегические союзники.
     Теперь в отношении НАТО. Я не ошибся, упомянув сначала о сосуществовании, а потом уже о развитии партнерских отношений с ней. Здесь мы учитываем тот факт, что в состав Северо-атлантического союза входит государство, являющееся по сути нашим непримиримым оппонентом, а также то, что и другие наши географические соседи прямо высказываются о своем желании вступить в НАТО. Поэтому мы не можем не считаться с этой организацией, но и свои взаимоотношения с ней мы строим в строго определенных границах и через консультации с партнерами по ДКБ. Причем во взаимоотношениях с НАТО мы не видим необходимости делать первыми шаг навстречу, хотя и не скрываем своего стремления активно сближаться с Европой в целом.
     - Возможно ли, что в дальнейшем речь пойдет и о вступлении Армении в НАТО?
     - У Армении такого стремления нет. Какие-либо другие заявления носят чисто спекулятивный характер. Мы никогда не делали и не собираемся делать подобных шагов, хотя пределов в политике не существует, и все зависит от того, каким образом и с чьей помощью ты собираешься обеспечивать свою безопасность. Если вдруг мы окажемся без союзников, то будем искать другой выход. Сегодня же нас вполне устраивает роль члена-наблюдателя межпарламентской ассамблеи
     НАТО, а с недавних пор и ассоциативного члена ассамблеи. Это позволяет нам вести с
     НАТО конструктивный диалог, оставляя все же взаимоотношения с Россией и странами - участницами ДКБ во главе угла. Впрочем, не скрою, что по уровню своего развития, по состоянию всей инфраструктуры государства, в том числе и военной, Армения, наверное, была бы более желанным партнером для НАТО, чем некоторые другие государства, прямо-таки рвущиеся в этот блок. Я понимаю причины, по которым вы задали этот вопрос, но не вижу в них предмета для раздувания сенсации. Ведь возможно, что дальнейшее сближение России и НАТО уйдет настолько далеко, что возникающие к нам в настоящее время «претензии» со стороны некоторых СМИ отпадут сами собой.
     - Вы сказали, что неким особняком стоят взаимоотношения Армении с США...
     - Да, действительно. Отношения с США мы рассматриваем в несколько обособленном ракурсе. Как известно, в Америке уже на протяжении многих лет существует вторая по численности после России армянская диаспора, которая имеет определенный вес в политических кругах как Армении, так и США. Уже одно это накладывает определенный отпечаток на наши взаимоотношения. Помимо этого, США являются сопредседателем Минской группы ОБСЕ по урегулированию нагорнокарабахского конфликта, что также выдвигает наши взаимоотношения с ними в разряд приоритетов. Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что в связи с приостановкой действия 907-й статьи закона США «О поддержании свободы», запрещавшей двустороннее военное сотрудничество США с Азербайджаном, мы вынуждены были компенсировать это путем активизации военно-технического сотрудничества с той же самой Америкой. Другой альтернативы нам никто не предложил. Необходимо отметить и то, что военное присутствие США в Закавказском регионе стало объективной реальностью, с которой мы вынуждены считаться. И несмотря на то, что проводимая Соединенными Штатами в Афганистане антитеррористическая операция затянулась и наряду с положительными результатами имеет ряд значительных просчетов (о чем мы Америку неоднократно информировали), Армения в основном поддерживает курс США на борьбу с международным терроризмом. Так что эта особая модель наших взаимоотношений с США, я думаю, не должна вызывать ревность у России или недопонимание по той простой причине, что она должна компенсировать нам определенные потери от взаимоотношений США и НАТО с Турцией, а через нее и с Азербайджаном. Причем строятся армяно-американские взаимоотношения на основе взвешенного и не ущемляющего ни Россию, ни ДКБ подхода. Россия нам союзник, старший брат. Но в этом тандеме мы должны идти рядом с Россией, а не плестись позади на коротком поводке.
     - Вы сказали, что после приостановки действия 907-й статьи закона США «О поддержании свободы» у вас не было другой альтернативы, кроме как активизация военно-технического сотрудничества с США. Это упрек в сторону России?
     - Нельзя говорить, что Армения обиделась на Россию и бросилась в объятия Америки. Это было бы неправдой. Мы просто поняли, что нашему стратегическому партнеру сегодня тяжело и без нас, что Россия и сама испытывает определенные трудности с обеспечением всем необходимым собственных Вооруженных Сил, и поэтому стали искать дополнительные пути, позволяющие поддерживать нашу армию в боеготовом состоянии. Хотя, если говорить откровенно, мы действительно рассчитывали и рассчитываем на более значительную помощь со стороны стратегического партнера, естественно, с соблюдением всех международных норм и договоренностей.
     - Вот и прозвучали первые нотки недовольства...
     - Вы несколько однозначно восприняли мой ответ на предыдущий вопрос, поэтому я еще раз повторюсь. Мы прекрасно понимаем, что в сегодняшней политической ситуации и при имеющихся в наличии у России рычагов влияния на ее развитие мы не можем рассчитывать только на нее. При всем этом мы ни в коей мере не отступаем от наших главных приоритетов - Россия была и остается для Армении основным стратегическим партнером во всех смыслах. Своим присутствием в Армении посредством предприятий, банковского капитала, военной базы она, по крайней мере, выступает определенным гарантом мира и стабильности в регионе.