Убойный аргумент
     Днем октябрь прогревал все закутки вот уже десять лет недостроенного дома, а вечерами с пологих склонов Ровного Гая опускался в долину промозглыми языками холода. Еще зеленая листва быстро покрывалась испариной, делая вечер все более зябким. И даже розовеющие лепестки заката, медленно тающие за вершинами, не могли удержать девчонок перед окном, из которого открывался захватывающий душу простор. В такие часы семья любила собираться в своей кафане (кафе) чуть пониже стоящего на взгорье дома. Миленко недавно принес сюда печь и вот решил немного разогнать осеннюю стылость, благо натасканные за лето в топку щепки и бумажки занялись очень бодро и весело. Ясмина подобралась поближе к мужу, чтобы первой согреть озябшие руки, протянув их над чугунной плитой печной крышки...
     Детали того вечера так крепко засели в памяти, потому что именно он разделил их жизнь на «до» и «после». Он вмиг отбросил всю семью лет на десять назад. Назад, в войну, которая оставила после себя жуткий страх. Именно он заставлял вздрагивать старшую дочь Цецу, узнавшую цену бойне еще семилетней девчонкой, от любого громкого хлопка в округе. Страх пугал неизвестностью темноты младшую Миру, вообще родившуюся под обстрелом. Именно он нашептывал Миленко Миличу успокаивающие аргументы, когда тот схоронил на чердаке целый боевой арсенал. Здесь было все, что могло бы порадовать душу любого «пса войны»: и снайперская винтовка, и охотничий карабин, и югославский автомат. А пластида и тротила со взрывателями и детонаторами хватило бы, чтобы стереть с лица земли не только все Скочичи, но и соседние Буложаны. И это не образное допущение или щегольство ради красного словца. Да, огнем из чердачного окошка своего дома, парящего над всей деревней, он один мог бы держать под огнем целую роту или несколькими фугасами закупорить на обвалованном подъеме танковый взвод, чем наверняка заслужил бы от своего бывшего командира, которого они все знали только по кличке «Лис», неделю отдыха в семье... Бред?! Бред!
     Вот уже семь лет, как войска развели по обе стороны воображаемой дейтонской границы, население снялось вслед за военными и тоже разъехалось. Линия разграничения воюющих сторон легла межой меж православным, мусульманским и католическим анклавами, не вдруг ставшими однородными по религиозному составу. Этнически же они все - дети древних сербов, заселивших плодородные долины Балкан в VII-VIII веках. Практически братья. И вот после почти пятидесяти лет мира братские нации Боснии и Герцеговины пустили друг другу кровь в центростремительном рывке из общеюгославского дома. В конце двадцатого века «гнида» самого темного национализма, подогреваемая скороспелыми амбициями новоявленных вождей, втоптала здравый смысл в грязь войны. Балканы взорвались и черносотенным разгулом, и национал-предательством. Семья на семью, сосед на соседа, деревня на деревню... Армия стреляла в боевиков и в народ, отряды местечковой самообороны вместо этой самой обороны устраивали карательные рейды против иноверцев.
     Вот уж семь лет, как не слышна канонада. Миротворцы растащили воюющие армии по национальным квартирам. Но покоя в этих живописных горах мало. К сожалению, мир предполагает не только прекращение самих боевых действий. В идеале это и устранение предпосылок к ним. Понятно, что ни религиозную, ни этническую вражду не задушить лихим наскоком. А ненависть к врагу, может быть, погаснет в памяти только через несколько поколений. Да и оружие всегда наготове. Нет, не у стремительно сокращаемой армии Республики Сербской, и не у растущей на американских дрожжах армии мусульмано-хорватской Федерации. У мирных жителей. У пахаря и пчеловода, у рабочего и менеджера фирмы, у торговца и безработного «на черный день» припрятан маленький арсенал. Не из тех, что случайно найден в кустах, - практически каждый из них в недалеком прошлом солдат тотально воюющей страны, который заготовил себе на «черный день» массу смертоносного железа.
     Как избавиться от него? Попробуйте убедить пережившего набеги национал-карателей в необходимости сдать оружие. Сделать это ой как не просто. Тем более если почти по каждой семье последняя война прошла опустошающим молохом, рассадив, как грибы после дождя, гроздья родственных могил. А новая власть пока не в состоянии самостоятельно защитить народ, да и не хватит миротворцев для того, чтобы охранять каждую деревню, хоть в многонациональном контингенте СФОР и представлены аж 37 государств.
     Печь, казалось, обрадовалась первым языкам пламени и подхватила бодрую песенку хорошей тяги. Миленко еще подбросил пару поленьев, радуясь просыпающемуся жару. Ясмина приобняла мужа, прижавшись щекой к теплому плечу... Это были последние ощущения нормальной жизни, разом смахнувшей их в страшное никогда.
     Взрыв был таким сильным, что отбросил людей к противоположной стене. Топка выплюнула куски чугуна с адской, сметающей все на своем пути силой. Что им человеческая плоть - легкое препятствие в начале пути. Родители приняли смертоносное железо на себя - девчонки стояли в этот момент за стойкой. Секунда - и семья в эпицентре военного смерча. Отец, вмиг лишившийся лица, мать, чью руку дети нашли потом в груде обломков, никогда уже не будут счастливы. Как жить калекам с вечным камнем в душе? Как поднять Миленко на родных единственный уцелевший глаз, если это он собственными руками натаскал в дом смертоносный тротил? Как вернуть покой сердцам девочек и Ясмины, ведь это кто-то из них забросил в печь непонятный кусок хозяйственного «мыла» в странной промасленной обертке? Только Миленко знал, что так выглядит тротиловая шашка.
     Двумя неделями раньше к ним в дом приходили русские. Из миротворческого контингента. Предлагали сдать оружие и боеприпасы. «Нема ништа (ничего нет)», - с улыбкой ответил Миленко Милич...
     Чтобы унять страх, разрешено регистрировать личное оружие: охотничий карабин, пистолет. Все остальное незаконно, но остается безнаказанным. Главный принцип избавления от инструментов смерти - добровольность. Американцы даже как-то проводили акцию по выкупу у населения хранящегося оружия и боеприпасов. Российские миротворцы просто агитировали народ сделать еще один шаг навстречу миру. Конечный результат оценить сложно.
     
Российский фактор
     Операция «Урожай» по сбору оружия в Боснии и Герцеговине проходит с 1998 года. В прошлом году она, как эстафетная палочка, переходила от одного национального контингента к другому - ровно по полтора месяца. Для всех без исключения 320 российских миротворцев это была, без преувеличения, страдная пора. И полковники, и рядовые трудились весь световой день.
     Собственно сбор оружия у населения продолжался две недели. Предшествующий им месяц был отведен на подготовку, разведку и информационные операции. На отделение военно-гражданского сотрудничества контингента легла тяжесть психологического настроя населения. И как сожалел начальник отделения подполковник Николай Берзейтис о вынужденном «наличии отсутствия» полноценного штата! В условиях острого цейтнота создавать и пестовать имидж российского контингента, продвигая и поддерживая тем самым интересы России в балканском регионе, - занятие не из благодарных. Остается лишь завидовать развитости структур психологических операций и военно-гражданского сотрудничества тех же самых Соединенных Штатов: соотношение по специалистам составляет примерно 1:10 не в нашу пользу. Плюс мощная техническая оснащенность американской стороны - от современной типографии и солидного долларового счета до радиостанции, вещающей исключительно на местное население. Однако за нами в Боснии и Герцеговине нечто большее, чем денежный мешок: не американцев, а российских миротворцев здесь до сих пор называют «братушки», несмотря на стойкое мнение о нашем предательстве в 1999-м - году американских бомбардировок.
     Зона ответственности РВК - 750 кв. километров - пролегает преимущественно на северо-востоке Республики Сербской, поэтому осознание славянской общности русского и сербского народов очень сильно помогает нашим миротворцам. Ну а поскольку мы здесь в одной упряжке с американцами, Берзейтису удалось убедить их в необходимости делиться своими материальными ресурсами: американская сторона отпечатала для РВК тысячи плакатов и листовок, призывающих сдавать оружие, и даже оплатила солидный счет за производство российских агитационных аудиороликов для их дальнейшей трансляции по радио.
     Творческая работа перемежалась с черновой: проведены десятки встреч с представителями местной полиции и администрации (в зоне ответственности РВК - семь общин), организована серия публикаций в местной прессе и выступлений на радио и телевидении. Прошли пресс-конференции командира российского воинского контингента полковника Сергея Прокошева в крупнейших городах зоны ответственности - Зворнике и Биелине.
     Параллельно шла напряженная работа штаба «Урожая» - оперативного отделения РВК, где не просто строились планы, а анализировались десятки данных, собранных подразделениями и российскими военными наблюдателями в ходе концентрированного патрулирования населенных пунктов. Начальник отделения полковник Валерий Коршунов совершенно логично нацелил их работу на районы, прилегающие к линии разграничения воюющих сторон, полагая, что именно в этом «пограничье» у населения больше всего незаконно хранящегося оружия и боеприпасов. Операторы согласовывали и вопросы взаимодействия с другими национальными контингентами СФОР: для участия в сборе оружия и боеприпасов в нашей зоне ответственности были приглашены саперы США, Дании, Голландии и Турции. Ведь в каждой группе сбора обязательно должен быть специалист по разминированию - неизвестно, какой сюрприз мог бы ждать миротворцев среди много лет хранящегося как попало смертоносного зелья.
     Уникальная для наших Вооруженных Сил структура - группа военных наблюдателей - прошла серьезную «обкатку» именно в ходе операции «Активный Урожай». Уникальная потому, что до 1 июля российские офицеры принимали участие в подобной работе лишь как военные наблюдатели под эгидой ООН в других «горячих точках» планеты. В связи с сокращением Российского воинского контингента в Боснии и Герцеговине и для сохранения нашего присутствия в регионе, а также для выполнения нынешнего объема миротворческих задач меньшими силами принято решение создать группу военных наблюдателей в Боснии. И со своими главными задачами - досконально изучить и знать обстановку в «нарезанном» секторе ответственности, разместить на видных местах агитационные плакаты каждая секция военных наблюдателей (два офицера, переводчик и водитель) справилась отлично. Именно на основе добытых ими данных намечались места проведения активной фазы российского «Урожая».
     Не сбросить со счетов и другие подразделения РВК. Кроме повседневных задач охраны представительств международных организаций, патрулирования миротворческих маршрутов, плановых инспекций мест хранения вооружения и боевой техники, контроля за перемещением беженцев, они также активно готовились к проведению операции «Урожай». Подготовка завершилась мини-учениями: в течение дня на четырех учебных точках личный состав интернациональных групп сбора и российского полевого пункта приема собранных оружия и боеприпасов оттачивал свои навыки. Здесь были и переодетые в гражданское «сербы» и «мусульмане», с которыми надо было установить контакт, и самодельные «стволы», и взрывные устройства, с которыми знакомили иностранных саперов. Начальник инженерной службы РВК подполковник Николай Шульга устроил целую выставку из изъятых накануне адских машинок и штатных боеприпасов. Американцы с удивлением рассматривали химические мины с клеймом «Форт Бруклин, штат Нью-Йорк» 2001 года выпуска - впору вспомнить конвенцию о нераспространении. Турецкий капитан Зия Кылыч заинтересовался новыми танковыми снарядами и противотанковыми кумулятивными гранатами - на черноморском побережье он в основном боролся с морскими минами. Ну а для самих саперов этот день был вовсе не учебой, скорее обменом опытом. Ведь, скажем, на личном боевом счету только одного Николая Шульги - 28 тысяч обезвреженных взрывоопасных предметов, уничтожение сплошного минирования на суровом карельском острове Тютерс, сохранившегося еще со времен Второй мировой, а еще Чечня и Абхазия.
     Важность начатой работы представлял каждый из нас, но не все предполагали, какой это тяжелый физический труд. Босния и Герцеговина - преимущественно горная страна. Чтобы пройти от одного дома к другому, порой надо вскарабкаться на самую кручу. Только и успеваешь удивляться, как местные умудряются свои дома на самой горе прилеплять. А бродить по холмам приходилось целыми днями: до обеда основной заход, после - дополнительный. Части хозяев не бывало дома, другие решались проститься с оружием только со второго подхода.
     В населенном пункте Теочак группа сбора военного наблюдателя подполковника Леонида Кололы обнаружила артиллерийский снаряд, застрявший в стене дома. Дальше - самая саперная работа! Датчане были очень осторожны, пригласили для консультации еще и турок. Те тоже не решились трогать снаряд, десяток лет стоящий на боевом взводе. К тому же они затруднялись определить его тип, сходясь во мнении, что это химический боеприпас. Подъехали американцы, предложили вызвать специалистов со своей базы Игл, которые могли бы прибыть на вертолете. Шульга вышел на них по радио и как старший сапер взял ответственность на себя. Не потому, что рубаха-парень или просто взыграло самолюбие, - он почти год в Боснии и не понаслышке знал, какие примерно снаряды использовались в последней войне. Прибыв из полевого пункта сбора на место, тут же приступил к осмотру. Сочащаяся из треснутого снаряда жидкость оказалась застоявшейся водой... Через несколько минут взрыв на окраине хозяйского огорода поставил точку в этой истории.
     В населенном пункте Янья в пристройке к православной церкви под полом был обнаружен целый оружейный склад: мины в заводской упаковке, автоматы, карабины, цинки с патронами. Тайник показали детишки. Кстати, дети же привели россиян к 76-миллиметровому орудию и 120-миллиметровому миномету: кто-то основательно готовился к войне, а по прошествии нескольких лет вывез и бросил артиллерию за околицей. К сожалению, довольно часто на наше предложение сдать оружие звучало в ответ: «Нема ништа».
     Подводя итоги операции, командир РВК полковник Сергей Прокошев отметил, что российские миротворцы собрали оружия и боеприпасов в несколько раз больше, чем представители других национальных контингентов многонациональной дивизии «Север». Но мы не гнались за показателями, просто очень добросовестно делали свою работу. Полковник Валерий Коршунов, подполковники Николай Берзейтис, Леонид Колола, Алексей Портников, капитаны Вадим Таратынов, Игорь Козлов, старший лейтенант Олег Внучков, а также личный состав инженерно-саперного взвода были поощрены командованием.
     ...Вороненая сталь радует мужской взгляд и иссушает слезами вдов, - убеждаем мы население и принимаем оружие и боеприпасы в любой день. Но почему-то не стереть в памяти детские слезы. Русоволосая красавица Мира третий день вместо школы приходила в обезображенную взрывом кафану. Там мы ее и нашли, но не смогли остановить девичьих слез, постояв в скорбном молчании в сторонке. Горе не любит людских глаз.
     Как долго еще замирившуюся Боснию будут терзать взрывы, коверкая людские судьбы? Не такой мир хотелось бы видеть в мягком подбрюшье Европы. Что ж, доживем до февраля и снова пойдем по дворам со словами: «Сдайте оружие, спите спокойно!»