Однажды я оказался в гостях у Героя Советского Союза генерала армии Казакова в тот самый день, когда он только что закончил предисловие к мемуарам генерала армии Ивана Моисеевича Третьяка.      - Любили мы Ваню Третьяка за безумную храбрость, за то, что он шел на любое задание, каким бы оно ни было трудным. Казалось, скажи ему: «Третьяк, приволоки Гитлера» — он, наверное, ответил бы: «Слушаюсь!» — и пошел бы добывать. Таким он был в бою, - сказал мне Михаил Ильич. – Но это не я сам придумал, так недавно написал о нем генерал армии Андрей Трофимович Стученко, его фронтовой командир дивизии. Но если бы эти слова он в свое время написал в боевой характеристике Третьяка – слово даю, что я, командующий 10-й гвардейской армией, не задумываясь расписался бы: «Утверждаю!» Я ведь знал Ивана еще командиром батальона, потом – комполка. А было-то ему всего 21 год. Но он был известен на всем нашем 2-м Прибалтийском фронте, а может, и за его пределами! Инициативный, отважный, умный офицер, который творчески решал исключительно сложные задачи, добивался блестящих побед.
     Слушая генерала армии Казакова, я решил «навскидку» припомнить двадцатилетних командиров полков. С гражданской войной было легче – там, как известно, Гайдар и в 16 командовал полком. А вот в Великую Отечественную…
     Между тем Михаил Ильич перечислял замечательные качества характера Третьяка, благодаря которым он выходил победителем из самых трудных боев, а в послевоенные годы был командующим войсками округа, главнокомандующим войсками Дальнего Востока, главнокомандующим войсками ПВО - заместителем министра обороны СССР.
     Конечно, после той беседы у меня возникло желание повстречаться с Иваном Моисеевичем Третьяком. Осуществить его удалось не сразу, но вот недавно я набрал известный мне телефонный номер...
     - Приезжайте ко мне, поговорим! – легко согласился генерал армии, и я отправился на Сивцев вражек, одну из небольших улиц в центре Москвы.
     Наш разговор, конечно, обратился к событиям Великой Отечественной.
     - То, что я в 21 год уже командовал полком, - уточнил Иван Моисеевич, - было обусловлено тяжелейшей обстановкой. У нас ведь тогда почти все комбаты были безусыми. Война «назначала» нас на высокие должности, потому что некому было их исполнять – кто погиб, кто ушел на повышение...
     Он стал вспоминать бесчисленные бои и сражения, в которых участвовали его батальон и полк. Ведь пехота есть пехота - началась атака и полилась кровь. Вот один, как считает Иван Моисеевич, не рядовой, но и не легендарный бой.
     ...Боевые действия 29-й гвардейской стрелковой дивизии отличались стремительностью и высокой подвижностью. Стрелковый батальон, которым командовал майор Иван Третьяк, был в составе передового отряда наступающих войск.
     За шесть дней непрерывных боев гвардейцы дивизии продвинулись более чем на 100 км вперед, освободили 50 населенных пунктов, в том числе железнодорожную станцию Семлево и 3 районных центра. На станции были захвачены склады горючего и боеприпасов, 5 орудий, 9 станковых пулеметов, 40 тракторов... Батальон штурмом овладел высотой 233,3 и, как было приказано, закрепился на ней.
     Тем временем поддержанные огнем своих танков гитлеровцы предприняли ряд контратак с прорывом в глубину нашей обороны, с охватом флангов. Кое-где они вклинились между боевыми порядками рот и командным пунктом батальона.
     На оборудованном наскоро в ходе боя КП осталась горстка: несколько офицеров штаба, командир приданного артдивизиона майор Владимир Шувалов с двумя разведчиками, командир роты старший лейтенант Иван Воронков, полувзвод связи и несколько автоматчиков. Этими силами комбат Третьяк организовал на пологой высоте круговую оборону. С одной стороны высотки чернела лысина выжженного поля, с другой к ней примыкала полоса некошеной ржи.
     Гитлеровцам ничего не стоило накрыть артогнем, разворотить эту высотку танками, но они почему-то повели атаку небольшим пехотным подразделением. Цепь автоматчиков, нечасто постреливая, вогнутой дугой приближалась к КП со стороны, где ее маскировала колосившаяся рожь. Время от времени гитлеровцы залегали под огнем наших автоматчиков, а затем вновь двигались вперед короткими перебежками. Наших выручало то, что они закрепились на высоте - отрыли окопы полного профиля...
     «Сообразили, гады, что тут КП, хотят взять живыми», - высказал догадку Шувалов.
     «Не дождутся, - ответил комбат. - Но погибать не будем торопиться - нам непременно помогут...»
     Без дальнейших на то указаний каждый отложил по паре патронов для себя.
     А как, по словам Третьяка, не хотелось умирать в двадцать лет! И какая изумительная картина виделась сквозь амбразуру блиндажа: голубое небо с грядой белых перистых облаков, гонимых ветром, золотая волна по хлебному полю…
     Бой, однако, был слишком неравным и складывался не в нашу пользу – было ясно, что немцы вот-вот навалятся со всех сторон... И тут связисты, копавшиеся со своим ящиком радиосвязи РБМ, наконец оживили рацию.
     Комбат попросил к аппарату командира или начштаба полка, но на связь неожиданно вышел командир дивизии генерал Стученко. Выслушав доклад, он спросил: «Ваше решение?»
     В ответ услышал: «Прошу огонь на себя».
     «Это ваше личное решение?»
     «Нет. Огня мы просим все!»
     «Сынки, держитесь, выручим... – ответил комдив внезапно дрогнувшим голосом. - Только не горячитесь! Сейчас артиллеристы откроют огонь, а вы, как только увидите красную ракету, выскакивайте из окопов – и бегом к насыпи, за ней наши. По полосе ржи бегите, ребята, ни один снаряд там не упадет. Пусть майор Шувалов, как артиллерист, корректирует огонь… И еще, Ваня, проинструктируй всех, что надо бежать строго за тобой! И сам строго держись ржаного поля!»
     Взлетела в небо ракета, и все бросились вслед за Иваном Третьяком, преодолев несколько сот метров буквально за считанные секунды. По счастью, от осколков нашей артиллерии никто не пострадал...
     - А ведь кому не известно, - усмехнулся, вспоминая о былом, генерал армии Третьяк, - что отклонения в несколько десятков и даже сот метров при артстрельбе – дело обычное. Существуют и действуют законы рассеивания. Могли сказаться и другие факторы. Какой-то заряд, например, отсырел в ящике, у какого-то орудия сбилась установка прицела... Но ничего подобного, к счастью, не произошло. Та стежка во ржи оказалась как завороженная... Вывела нас из кольца! Такова она, фронтовая удача…
     Нельзя, однако, сказать, что последующая служебная стезя Ивана Моисеевича была устлана розами. Со стороны, конечно, оно могло так и казаться - ведь уже в 44 года генерал Третьяк становится командующим войсками Белорусского военного округа. А тогдашний министр обороны СССР почему-то увидал в нем своего будущего заместителя по тылу. Предложение было сделано, а такие предложения, как известно, не отвергают. Но Третьяк поблагодарил и… отказался. А в результате - «выдвижение по горизонтали» командующим войсками Дальневосточного военного округа.
     Но Ивана Моисеевича это не смутило и не обидело. Он работает столь напряженно и продуктивно, его удостаивают звания Героя Социалистического Труда, а потом назначают главнокомандующим войсками ПВО - замминистра обороны СССР...
     Конечно, все это было уже давно, но и теперь, в свои 80 лет, Герой Советского Союза, Герой Социалистического Труда генерал армии Третьяк не сидит сложа руки. Он советник главкома ВВС по вопросам ПВО, работает старшим специалистом в акционерном обществе «РУСС».
     - Времени свободного мало, - посетовал в беседе Иван Моисеевич, - но, когда бывают «форточки», стараюсь не оставлять без внимания военные мемуары наших полководцев. В свое время вроде бы основательно изучил воспоминания Маршала Советского Союза Георгия Константиновича Жукова, но, начиная с десятого издания, они «потолстели» - на 1.000 страниц. Теперь стало уже три тома мемуаров. Кто не знаком с ними, тот многое потерял. За последние годы перечитал многие работы видных русских историков, в частности Ключевского и Соловьева. Сейчас знакомлюсь с Карамзиным.
     - А «Храбрые сердца однополчан» - свои мемуары не думаете переиздавать?
     - Видимо, нет. Главное о своих гвардейцах я уже сказал, а что упустил, допишут жизнь и военные историки. Ведь и сегодня я вам рассказывал такое, чего другим еще не говорил.
     

На снимке: командир 87-го гвардейского стрелкового полка гвардии подполковник И.М. ТРЕТЬЯК. 1944 г.
     На снимке: генерал армии И.М. ТРЕТЬЯК с сыном Владимиром (слева) и внуком Антоном.