В конце 1997 года полковник Владимир Семушкин, заместитель командира воинской части, готовился к увольнению с военной службы по достижении предельного возраста. Накануне увольнения он представил в жилищную комиссию документы с последнего места службы о сдаче жилья – однокомнатной квартиры, справку о составе семьи из трех человек и другие необходимые документы. Решением жилищной комиссии воинской части его семье была выделена двухкомнатная квартира в военном городке Пензы.
     Жилищная комиссия оформляла соответствующие документы для представления их в Пензенскую КЭЧ района, а семья Семушкина без ордера въехала в распределенную ему квартиру. Следует указать, что проживал он там до последнего времени.
     К проверке предоставленных документов работники Пензенской КЭЧ отнеслись со всей ответственностью. И тут выяснилось, что Семушкин ранее уже получал жилье от Министерства обороны, которое не сдал в установленном порядке при переводе к новому месту службы. На этом основании начальник Пензенской КЭЧ и отказал ему в выдаче ордера.
     Затем в этой истории возникла пятилетняя пауза. Но вот год назад полковник запаса, считая, что ему неправомерно отказано в выдаче ордера на квартиру, в которой он проживает явочным порядком, обратился с иском в Пензенский гарнизонный военный суд. В нем он просил признать его право на занимаемую им квартиру и понудить Пензенскую КЭЧ района выдать ему ордер. В свою очередь начальник Пензенской КЭЧ обратился в тот же суд с требованием о выселении Семушкина из незаконно занимаемого жилья без предоставления ему другого жилого помещения.
     Гарнизонный военный суд, внимательно рассмотрев эти иски, занял сторону начальника КЭЧ района. Не согласившись с таким решением, полковник запаса подал кассационную жалобу в вышестоящий суд, в которой просил отменить решение Пензенского гарнизонного военного суда и направить дело на новое рассмотрение. Обосновывая свои требования, он указал в жалобе, что, поскольку оспариваемая квартира была выделена ему решением жилищной комиссии воинской части, то она не может считаться занимаемой им незаконно. Он также, ссылаясь на статьи жилищного кодекса РСФСР, напоминал, что семья военнослужащего не может быть выселена из жилого помещения без предоставления ей другого жилья.
     Иск Семушкина на этот раз рассматривал Приволжский окружной военный суд. Из материалов дела усматривалось, что еще в 1985 году Семушкину и его семье, состоящей из четырех человек, была предоставлена трехкомнатная квартира общей площадью 60,91 кв. м в городе Алатырь, что в Чувашии. Причем Семушкины были обеспечены жильем от Министерства обороны в полном соответствии с существующими нормами и в дальнейшем в улучшении жилищных условий не нуждались.
     В июле 1996 года жена Семушкина согласно имеющейся в материалах дела копии договора купли-продажи, приватизировав трехкомнатную квартиру в Алатыре, продала ее на правах собственности. Тем самым эта трехкомнатная квартира выбыла из жилого фонда Минобороны РФ. В этом же году женой Семушкина якобы из-за плохого состояния здоровья дочери, которую могли вылечить лишь в большом городе, была приобретена с доплатой трехкомнатная квартира в Пензе.
     Семушкин в своем исковом заявлении обращал внимание на то обстоятельство, что в приватизации квартиры в Алатыре и в последующей ее продаже он участия не принимал. Мол, все без него решили жена и дочь. К тому же оставил он квартиру своим взрослым детям и жене, по его словам, с разрешения командующего войсками ПриВО.
     В 1999 году Семушкин официально оформил развод с женой, которая уехала к замужней дочери. Он как полковник, считал Семушкин, и бывший заместитель командира воинской части имеет право на квартиру, в которой проживает в настоящее время. К тому же он регулярно оплачивает коммунальные услуги, хотя лицевой счет на него и не оформлен. В своей жалобе Семушкин просил признать законность его проживания в выделенной ему при увольнении в запас квартире, что позволит ему прописаться в ней.
     Пока разматывался запутанный клубок законности получения квартиры заместителем командира части, работникам Пензенской КЭЧ удалось выяснить, что Семушкин при переводе к новому месту службы из Алатыря в Ржев ввел в заблуждение жилищные органы Тверской области, предоставив фиктивную справку о сдаче одной комнаты в квартире, которая к тому времени была уже приватизирована в Алатыре. В то время фиктивная справка помогла получить офицеру однокомнатную квартиру в Ржеве. Ее он при переводе в Пензу сдал в установленном порядке, о чем и получил соответствующую справку.
     Что удивляет в этой истории? Прежде всего воинствующее нежелание полковника запаса Владимира Семушкина понимать, что он действует не в рамках жилищного законодательства. Он не мог не знать правил, следуя которым офицер может получить жилье на законных основаниях. Не мог он не знать и того, что факт развода с женой и ее отъезд к дочери не является основанием для его признания официальными органами нуждающимся в улучшении жилищных условий, поскольку такого основания для постановки на учет для получения жилья не существует. И уж никак не может служить поводом считать Семушкина лицом, не имеющим жилой площади, то обстоятельство, что он не участвовал в приватизации и продаже квартиры в Алатыре. Но, несмотря на все это, он рискнул свою противоправную позицию отстаивать в судебном порядке.
     Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы кассационной жалобы, Приволжский окружной военный суд определил, что решение Пензенского гарнизонного военного суда о выселении Владимира Семушкина без предоставления жилого помещения было правильным. Более того, решение жилищной комиссии войсковой части, предоставившее двухкомнатную квартиру в Пензе Семушкину, его жене и сыну является незаконным, поскольку это решение принималось без учета того, что этот офицер и члены его семьи уже были обеспечены жильем от Министерства обороны. Кассационная жалоба Семушкина осталась без удовлетворения.
     Казалось бы, справедливость восторжествовала. Однако, если решение Приволжского окружного военного суда будет выполнено, кто ответит, где будет жить полковник запаса Семушкин со своей новой семьей? Похоже, об этом офицер не задумывался, когда покупал в Алатыре «липовую» справку...