1169 г.
     
«В то же лето чудо сотворил Бог и святая Богородица, которой церковь Десятинную в Киеве выстроил Владимир, что крестил землю и дал церкви той десятину по всей Русской земле. Сотворила же то Матерь Божья паче нашей надежды.
     Когда первый год сидел Глеб Юрьевич на престоле деда и отца, пришло множество половцев, разделившись надвое. Одни подошли к Переяславлю и встали у Песочена, а другие по этой стороне Днепра подошли к Киеву и стали у Корсуня. Те и другие прислали (гонцов) ко Глебу со словами: «Бог и князь Андрей посадили тебя на отчине и дедине твоей, а мы хотим заключить с тобой договор и принести друг другу клятвы, чтобы ни вы нас, ни мы вас не боялись».
     Глеб, услышав речь половецких «князей», решил к ним идти на встречу, и сказав: «Иду к вам», стал думать с дружиной о том, куда ехать в первую очередь. И решили вперед ехать к Переяславлю, так как князь Переяславский Владимир Глебович был в то время мал – двенадцати лет.
     Поехал Глеб на встречу к половцам под Переяславль, а к другим, что стояли под Корсунем, послал передать: «Подождите меня тут. Иду к Переяславлю. Умирюсь с теми половцами и приду к вам». Заключив договор и одарив половцев, князь отпустил их в свою землю; сам же с братом Михалком и дружиной поехал к корсунским половцам.
     Половцы же те, услышав что Глеб поехал к Переяславлю, решили: «Глеб к нам не поехал. Поехал на ту сторону, к тем половцам и там задержится. Пойдем за Киев, захватим села и вернемся с полоном домой». И поехав воевать к западу от Киева, у городов Полонного, Семыча и града Святой Богородицы Десятинного, захватили сел без счета с мужами и женами, скотами и конями, и овцами и погнали в половецкую землю.
     Когда Глеб князь вернулся от Переяславля на эту сторону Днепра, торопясь на встречу к Корсуню, и был на Перепетовском поле, пришла ему весть, что не дождались половцы его, уехали и воюют. Слыша это Глеб хотел сам на них идти, но берендеи остановили его, взявшись за повод со словами: «Княже, не езди! Тебе пристало возглавлять большое войско, когда соединишься с многими князьями, а сейчас пошли кого хочешь из братьев и берендеев сколько-нибудь».
     Глеб же решил послать брата своего Михалка и с ним переяславцев сто, а берендеев – полторы тысячи. Михалко выполнил волю брата, но дружины его не было с ним – не знали о скором отъезде князя своего.
     Михалко, поцеловав на прощанье брата и бояр его, поехал за половцами. И нашли берендеи «дорогу половецкую» – след набега и, пойдя по следу их с Михалком, нашли сторожу половецкую, числом 300. Окружив их незаметно, внезапно напали и, одних перебив, а других захватив, стали допрашивать пленных: «Много ли ваших идет сзади». И отвечали им: «Много, до семи тысяч».
     Наши, слышав это, подумали: «Если этих пощадим, а с теми станем биться, и, поскольку тех половцев много, а нас мало, то эти пленники нам в спину ударят». И перебив всех, не упустив ни одного, пошли далее по следу их. Воеводой же был у Михалка Володислав, Янев брат.
     Так идя, встретили половцев, шедших с полоном, и в бою одолели их, а полон свой отняв. Когда же спросили у пленных, идут ли сзади еще половцы, то услышали: «Великий полк идет».
     Наши, укрепляя себя надеждой на помощь Божью и Святой Богородицы, дождались того великого полка и выехали против них, надеясь на Крест Честной. Было же у поганых 900 копий, а у Руси – 90. Отважные переяславцы поехали с Михалком вперед, но берендеи остановили князя, говоря: «Не ездите вы вперед. Вы – наш «город», а мы – стрельцы – будем спереди».
     Столкнулись обе стороны, «и была сеча зла». И когда перемешались войска в схватке, был зарублен наш знаменосец – «стяговник», а стяг сорвали с древка, но Володислав, замыслив отбить стяг Михалков, зарубил половца, вырвал стяг и водрузил на него свой подшлемник-«прилбицу». В это время Михалко был ранен копьями в руку и, дважды, в бедро, но Бог, отца его молитвою, избавил его от смерти, как и прежде в Луке моря. Так бились они крепко и побежали половцы видя, что им не одолеть, и наши за ними помчались, одних секли, других хватали и взяли руками полторы тысячи, а прочих перебили. Только хан их Тоглый ушел.
     Это была помощь Креста Честного и Святой Матери Божьей Богородицы Десятинной – Ея же волость разорили язычники. Ведь если Бог не дает в обиду и обыкновенного человека, когда начнут его обижать, то тем более – дома Своей Матери.
     И пришел Михалко с переяславцами и с берендеями к Киеву, победив половцев. Полоненные же христиане, избавленные от рабства, возвратились в свои жилища. Прочие же все христиане восславили Бога и Святую Богородицу, скорую помощницу роду христианскому.