на главную страницу

29 Апреля 2003 года

Пульс планеты

Вторник

Турция: другой курс и старые интересы

Ярослав ЯСТРЕБОВ.



При рассмотрении иракского кризиса неизбежно встает вопрос о роли в произошедших событиях Турции. Не секрет, что США, готовя войну на берегах Тигра и Евфрата, существенную роль в ней отводили именно этой стране. Однако произошло то, чего мало кто ожидал: Анкара отказалась послушно следовать за Вашингтоном, продемонстрировав такие тенденции своего поведения, которые требуют серьезного анализа ее внутренней и внешней политики.

     
«Тихий» переворот

     Началом перемен явились, без сомнения, ноябрьские досрочные выборы в парламент. Насколько глубоки проблемы, стоящие перед этой страной, настолько же радикальными оказались и перемены на политической сцене. Не случайно они уже названы «тихим» переворотом. Да и трудно назвать случившееся иначе, если вне стен парламента оказались три партии, составлявшие до выборов правящую коалицию: Демократическая левая партия (ДЛП), Партия националистического движения (ПНД) и Партия отечества (ПО), а также и партии парламентской оппозиции. По сути, избиратель просто-напросто отверг тех, кто десятилетиями господствовал в правительственном кабинете и на скамье оппозиции.
     К власти пришло в полном смысле новое поколение политиков. В нынешнем парламенте из 550 человек только 59 имели ранее депутатский мандат. Победила с потрясающим перевесом Партия справедливости и развития (ПСР) Тайипа Эрдогана, созданная лишь в 2001 году. Она получила 34,3 процента голосов, 363 места в Высшем национальном собрании Турции и право формировать однопартийное правительство. «Монополистом» в оппозиции стала Народно-республиканская партия (НРП) Дениза Байкала (19,4 процента и 178 мест), которая раньше вообще в парламенте представлена не была. Сложилась своеобразная двухпартийная система «новичков», которым просто некому противостоять в парламенте, где оставшиеся 9 мест имеют независимые депутаты. Наблюдатели предполагают, что такой высокий кредит доверия обе партии получили потому, что им удалось убедить народ в своей способности вывести страну из острого экономического и социального кризиса, в котором она оказалась.
     Надо сказать, что ПСР и НРП мало расходились в своих предвыборных программах. Однако коренное различие между ними налицо. НРП является партией социал-демократического толка и декларирует свою преданность демократии и светскому государству. ПСР же создана бывшим соратником лидера запрещенной в 1998 году исламистской Партии благоденствия (ПБ) Наджметтина Эрбакана, а ныне премьер-министром Тайипом Эрдоганом в основном из бывших же членов ПБ. ПСР решительно открещивается от обвинений в исламизме, заявляя о себе как о правоцентристской партии.
     Представляя парламенту программу нового кабинета, премьер-министр Гюль в качестве первоочередных задач назвал решение серьезных проблем в сфере финансов, налоговую реформу и существенное снижение налогов, проведение ускоренной приватизации. По его мнению, стране необходимы структурная реформа госсектора в экономике, сельском хозяйстве, жесткий контроль за расходованием бюджетных средств, повышение инвестиционной привлекательности Турции. Иными словами, главной своей задачей новое правительство видит рост производства и, как сказал Гюль, «создание страны, в которой люди будут жить свободно и в достатке». Эта программа вызвала одобрение как в политических, так и в военных кругах, однако с известной долей осторожности.
     Вскоре кабинет министров возглавил уже Эрдоган, а Гюль стал вице-премьером и министром иностранных дел. Новое правительство Эрдогана, в котором остались почти все члены предыдущего кабинета Гюля, за исключением троих, не стало менять программу своих действий, а лишь несколько скорректировало ее с учетом опыта, который приобрели партия и кабинет за несколько месяцев, прошедших после выборов.
     Первым же и очень серьезным испытанием для двухпартийной системы и правительства ПСР стал иракский кризис. Он не привел к ссоре Анкары с Вашингтоном, но порядком потрепал нервы двум стратегическим партнерам.
     
Несостоявшаяся ссора

     Верность Анкары курсу на продолжение стратегического партнерства с США не вызывает сомнений. К примеру, в январе 2003 года в Средиземном море у побережья Израиля прошли плановые совместные американо-турецко-израильские маневры ВМС и ВВС. Почти одновременно состоялись военно-воздушные учения по отработке дозаправки в воздухе американскими заправщиками турецких истребителей-бомбардировщиков. Это вкупе с интенсивной переброской военно-транспортными самолетами США личного состава и грузов на базу Инджирлик породило слухи о грядущем участии турецких вооруженных сил в операции против Ирака. Такое развитие событий казалось тем более вероятным, что США прямо планировали открытие «северного фронта» против Ирака с турецкого плацдарма.
     Однако оказалось, что есть грань, которую в своей поддержке американского союзника турецкие политики и военные все-таки перейти не могут. Турция не только не приняла прямого участия в иракской кампании, но и существенно ограничила использование американцами национальной территории в ходе боевых действий. При этом, конечно, главную роль сыграли два фактора. Прежде всего это то, что почти 80 процентов населения страны выступило против войны в Ираке. И второе – проблема курдов, которая давно уже потрясает турецкое государство. С одной стороны, Турция не принимает провозглашения иракскими курдами независимости, а с другой - иракские курды всегда крайне воинственно реагируют на пересечение турецкой армией, преследующей партизанские отряды турецких курдов, границ Ирака. И в данном случае лидеры Иракского Курдистана заявили, что они развернут боевые действия против турецкой армии, если она начнет широкомасштабное вторжение в Ирак. Понятно, что их военные возможности несколько расходятся с грозным тоном подобных заявлений, тем не менее враждебность курдов к туркам нельзя не учитывать.
     Отказ турецкого парламента предоставить территорию страны для нанесения ударов по Ираку вызвал у Вашингтона серьезное раздражение. Под вопрос была поставлена программа американской экономической помощи, на которую так рассчитывало новое турецкое правительство. Тем не менее первоначальное решение Турции почти не изменилось. Хотя это вовсе не означает, что Анкара не оказывала помощь Вашингтону в войне против Ирака.
     К примеру, в начальной стадии операции американский спецназ действовал с турецкой территории. С нее американцы осуществляли и радиоэлектронное слежение за Ираком. Наконец, уже в ходе военных действий турецкий парламент дал свое согласие на использование воздушного пространства страны американскими ВВС для бомбардировок Ирака. После же высадки американского десанта в Иракском Курдистане его снабжение в достаточно скором времени было налажено и с территории Турции. Так что поддержка Турции хоть и была несколько меньшей, нежели поддержка Великобритании, но гораздо большей, чем поддержка всей «новой» Европы, вместе взятой, и с Украиной в придачу.
     При этом следует все же отметить, что в ходе боевых действий тема курдов не раз становилась раздражителем в американо-турецких отношениях. Сначала Вашингтон уговаривал Анкару не вводить войска в северные районы Ирака даже под предлогом необходимости создания буферной зоны для недопущения на турецкую территорию масс беженцев и защиты иракских туркмен, этнически родственных туркам. Затем Анкара решительно потребовала от США вывести отряды курдов из городов Мосул и Киркук, которые они заняли, помогая американским войскам. Это требование было продиктовано опасениями, что курды, захватив богатые нефтеносные северные районы Ирака, станут еще более активно вести борьбу за свою независимость.
     Таким образом, совершенно очевидно, что у Турции есть серьезные расхождения с США по интересам в Ираке и регионе. Однако пока что они не являются камнем преткновения в американо-турецких отношениях. В Анкаре новая власть не устает заявлять о партнерстве с Америкой как о главном приоритете. Да и в Вашингтоне при всей своей раздраженности по поводу позиции Турции в войне против Ирака продолжают высоко ценить отношения с Анкарой. И дело здесь не только в геополитическом положении Турции и заинтересованности в ней США, но и в том, насколько умело обходит политические «рифы» главный страж турецкой государственности - руководство национальных вооруженных сил.
     
У руля страны по-прежнему военные

     Именно военные первыми поняли, что если Турция не приступит к реформам в политической, экономической и социальной сферах, то быстро сойдет с круга в начавшейся глобальной гонке на выживание. Гражданские политики «старой школы» не поняли - и вышли в тираж. Их сменило новое поколение. Под влиянием военных формировалась и позиция Турции по поводу войны в Ираке. Военное руководство справедливо полагало, что свержение Хусейна может привести к социальному хаосу в соседней стране, где победителям долго придется наводить порядок, в то время как Иракский Курдистан вновь превратится в базу для партизанского движения турецких курдов. Более того, охваченный социальными, религиозными, национальными распрями Ирак превратится в «очаг нестабильности» в регионе, последствия чего могут быть непредсказуемы. Поэтому военные настояли на внесении в проект бюджета на 2003 год поправки, устанавливающей увеличение военных расходов на 15 процентов в случае американского вторжения в Ирак.
     Надо сказать, что вооруженные силы Турции переживают нелегкие времена. Кризис, поразивший страну, привел к серьезному сокращению военных программ как раз в то время, когда полным ходом шли модернизация и перевооружение армии. Так, если в 2001 году военный бюджет составлял 7,2 млрд. долларов, то в 2002 году он сократился до 5,8 млрд. долларов. Понимая, что в прежних объемах их программа в ближайшее время неосуществима, военные пошли на замораживание многих проектов.
     
Наша справка.
Вооруженные силы Турции. Регулярные - 514,85 тыс. человек; резерв - 378,7 тыс. человек. Военизированные формирования: жандармерия - 150 тыс. человек; береговая охрана - 2,2 тыс. человек.
     Сухопутные силы - 402 тыс. человек. Вооружение: 4.205 танков, 650 БМП, 3.643 БТР, 2.015 буксируемых и 868 самоходных орудий ПА, 84 РСЗО, 2.021 миномет, 1.283 ПУ ПТУР, 1.664 орудия ЗА, 897 ПЗРК (в т.ч. 108 «Стингер»), 168 самолетов и 299 вертолетов АА (в т.ч. 37 ударных), БЛА.
     ВВС - 60,1 тыс. человек. Вооружение - 485 боевых самолетов (224 F-16С и D, 87
     F-5B, 174 F-4E и F, 37 RF-4E, 13 С-130, 7 KC-135R, 19
     C-160D, 2 «Ситэйшн-7», 46 CN-235, 40 SF-260D, 34 T-33, 60 T-37, 70 T-38, 28 T-41, 20 UH-1H, 20 AS-532), боевых вертолетов нет, 92 ПУ «Найк-Геркулес», 86 ПУ «Рапира».
     ВМС - 52,75 тыс. человек. Флот: 13 ПЛ, 26 ФР УРО, 21 РКА, 18 ПКА, 4 ЗМ, 24 МТК, 7 ТДК, 29 МДК, более 20 ДКА, 1 РЗК, 2 УК, 2 ГИСУ, свыше 20 ВСУ, 3 БУК. Авиация: 900 человек, 29 вертолетов. Морская пехота: 3,1 тыс. человек, 18 орудий (1 адн).

     
При этом генеральный штаб, учитывая также планируемые объемы помощи со стороны США, выделил приоритетные направления военной программы, работа над которыми должна быть возобновлена. В число последних попали закупка новых вертолетов (8 S-70B «Си Хок», а также несколько десятков машин общего назначения), ряд военно-морских проектов, в частности «Фрегат-2000». Особое внимание по-прежнему уделяется созданию региональной системы ПВО. Также по инициативе генштаба осенью минувшего года «разморожен» проект модернизации основного боевого танка сухопутных войск Турции M60A1. В сотрудничестве с израильской фирмой планируется модернизировать 170 единиц, что обойдется в 700 млн. долларов. Турция в прошлом году приняла решение и о присоединении к программе JSF по созданию тактического истребителя F-35, в которой принимают участие несколько европейских стран и Канада. Правда, участие Турции будет относительно небольшим: в течение 10 лет она вложит в проект не более 2 процентов от общих затрат, что оценивается в 175 млн. долларов.
     
В зоне особого внимания – юг СНГ

     Иракский кризис оказался не единственным серьезным испытанием для новых политиков Турции. После десятилетий надежд в Анкаре обнаружили, что Европа даже под сильнейшим нажимом американцев не хочет допускать в свои ряды Турцию. Это явно проявилось в прошлом году, когда стало ясно, что Республика Кипр будет принята в состав ЕС до урегулирования кипрской проблемы, которая будет теперь решаться в Брюсселе. Выступая 7 марта 2002 года на симпозиуме руководителей военных академий, глава совета национальной безопасности генерал Кылынч заявил в этой связи, что поскольку в Евросоюз Турцию не принимают, то посему следует отказаться от европейской ориентации, разворачиваясь, может быть, в сторону России, Ирана. В тот момент это произвело в турецких политических кругах целую бурю. Между тем и новое правительство, продолжая говорить, что «вступление в ЕС - приоритет», в то же время подчеркивает, что считает развитие отношений с Россией важной для себя задачей. И не случайно в начале нынешнего года, в то время как тогда еще премьер Гюль совершал тур по Ближнему Востоку, Эрдоган посетил Россию, где одно из центральных мест в беседе с Президентом Владимиром Путиным занял вопрос о «Евразийском треугольнике», в который входят Китай, Индия и Россия. «Нам не следует упускать свой шанс, отвергая предложение занять ведущее положение в альтернативном (евразийском) альянсе тогда, когда ЕС продолжает отказывать нам в членстве», – подчеркивали по этому поводу турецкие СМИ.
     После Москвы Эрдоган направился в Азербайджан, Туркмению и Казахстан. Следует особо подчеркнуть, что экономическое, политическое и идеологическое проникновение турок в южные республики СНГ, в Крым, на Северный Кавказ давно уже является целью турецкой дипломатии. В ходе предвыборной кампании ПСР подвергла резкой критике прежнее правительство за «провал» политики укрепления влияния Турции на этом направлении. Особенно эта критика усилилась после того, как США воспользовались антитеррористической операцией в Афганистане и разместили свои военные базы в странах Центральной Азии. Анкара посчитала, что американское военное присутствие может значительно осложнить распространение турецкого влияния на этот регион. Да и не только на него. Но и на Кавказ, куда также рвутся американцы. И в Анкаре из этого сделали выводы. Курс на завоевание новых позиций на юге СНГ является одной из важнейших внешнеполитических задач нового правительства. Так что турецкие военные могут быть спокойны: политический штурвал Анкары сегодня в тех руках, какие им и были нужны.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени
автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства Rambler's Top100 Service Aport Ranker