В мае 1975 года на тридцатилетие Победы в Москву приезжала группа ветеранов из Соединенных Штатов, и автору этих строк довелось провести с ней целую неделю в качестве переводчика. Американцев принимали везде охотно, ветераны-союзники были буквально нарасхват на многочисленных юбилейных мероприятиях. Гости вели себя с достоинством, но просто, рассказывая в деталях о том, что каждому из них лично пришлось пережить в годы Второй мировой войны.
     Их повествования, лишенные патетических обобщений, подкупали именно деталями, особенно касающимися военного сотрудничества с Красной Армией. Кто-то вспоминал, как было организовано взаимодействие авиационных частей в Полтаве. Кто-то воспроизводил события, происходившие в Северной Атлантике и в Баренцевом море. Кто-то затрагивал тему военно-дипломатического сотрудничества на финишной прямой войны.
     Больше всех запомнился нейрохирург из Калифорнии Уильям Робертсон, человек обаятельный, приветливый. На лацкане его пиджака красовался орден Александра Невского. Уже этим он привлекал к себе всеобщее внимание. В Волгограде, куда американские ветераны летали на пару дней, Робертсон рассказывал о встрече на Эльбе. Говорил, помнится, простыми, коротенькими фразами, переводить было нетрудно. Пафос был не в лексике, не в междометиях, а в сути его рассказа. Эпизод встречи посреди разрушенного моста через Эльбу двух лейтенантов - Александра Сильвашко и Билла Робертсона воспринимался аудиторией как факт огромного значения в истории отношений двух стран.
     Действительно, встреча советских и американских войск на Эльбе 25 апреля 1945 года явилась символическим событием финала Второй мировой войны. По случайному стечению обстоятельств она произошла в день открытия в Сан-Франциско Учредительной конференции Организации Объединенных Наций. Форум работал под грохот последних залпов великой войны. И никто тогда не предполагал, что грядет война следующая, «холодная», которая многое поменяет и многих заставит изменить свои оценки. В частности, восторженные характеристики героических действий Красной Армии и ее талантливых полководцев сменились в послевоенных мемуарах лаконичными констатациями, в которых битву под Сталинградом кто-то приравнивал к рутинным боевым действиям в Тунисе, а величайшее сражение под Курском часто вообще не упоминалось.
     Увы, подобные вещи в истории происходят не так уж редко. Ведь история - это не сами события и факты, а их пересказ. Когда же великие повороты заволакиваются туманом времени, а их реальные участники уходят в небытие, простор для вольных толкований и вовсе образуется широкий.
     Хотя, конечно, дело не только в толкованиях. А еще и в том, что происходят все новые и новые исторические повороты. Один из них - война в Ираке. И дело тут не в быстрой победе мирового лидера над ослабленной страной. А в том, как лидер поставил себя в международном сообществе. Как он, пользуясь ситуацией, пытается осудить и даже наказать не каких-то «изгоев», а партнеров из числа мировых держав - Россию, Францию, Германию.
     Поворот крутой, парадоксальный. На этом новом фоне путь, пройденный от Эльбы до Тигра, видится тем более огромным и насыщенным качественной эволюцией. На берегу Эльбы встретились две возвеличенные ходом истории державы, две империи, которые затем в течение почти полувека соперничали на равных. В 1975 году, когда к нам из США впервые приехали ветераны войны, в воздухе витали надежды на реанимацию духа Эльбы. Спустя годы произошло ощутимое сближение, было понимание общих проблем и задач в борьбе с терроризмом, проверенное действиями в Афганистане. Но вот Ирак. И вновь повеяло холодком непонимания, взаимного неприятия. Выдержат ли это испытание наши страны?
     Должны выдержать. Национальные умы не могут позволить остановиться общему движению на переправе через Тигр. Это было бы неадекватным, недальновидным решением.