на главную страницу

24 Мая 2003 года

Сыны Отечества

Суббота

СРАЖАЮЩИЙСЯ «ВАВИЛОН»

Андрей ПОЧТАРЕВ.



     Активная фаза ирано-иракской войны началась с 22 сентября 1980 г., а завершилась 20 августа 1988 г. признанием воюющими сторонам резолюции Совета Безопасности ООН № 598 от 20 июля предыдущего года о прекращении боевых действий. Венцом этого стали мирные переговоры в Женеве.
     По оценкам отечественных исследователей почти 8-летнего вооруженного противоборства Ирака и Ирана, оно может быть разделено на четыре периода. Первый - с 22 сентября по конец ноября 1980 г. - связан с широкомасштабными военными действиями Ирака и упорной обороной иранских войск. Второй период - с декабря 1980 г. по 6 сентября 1981 г. - характерен стабилизацией линии фронта и переходом сторон к позиционной войне. Третий - с 7 сентября 1981 г. по август 1982 г., - отличавшийся наступлением войск Ирана, освобождением ими своей территории и переносом военных действий на территорию Ирака. И, наконец, четвертый период, длившийся с сентября 1982 г. по август 1988 года. Его основным содержанием стало ведение Ираном и Ираком войны на истощение военного и экономического потенциала противника и прекращение вооруженной борьбы ввиду невозможности решения конфликта насильственными средствами.
     «Федаины Саддама» начали войну со «стражами ислама» имея преимущество: по дивизиям, личному составу и танкам (1.300 ед.) - в 2 раза, по орудиям полевой артиллерии и минометам - в 2,4 раза.
     Исходя из общего замысла действий, а также физико-географических особенностей театра войны, иракские войска наносили три удара - один главный и два вспомогательных. В Южной Месопотамии на главном направлении действовали две ударные группировки. В их состав вошли 5 из 11 дивизий, имевшихся в боевом составе сухопутных войск Ирака. Основные усилия они сосредоточили на захвате иранских городов Хорремшехр, Абадан, Дизфуль и Ахваз, основных нефтеперерабатывающих центров Ирана, с конечной целью овладеть провинцией Хузестан.
     
Неожиданное начало

     Рассказывает генерал-лейтенант в отставке Анатолий Мокроус:
     - На тот период времени мы имели в Ираке около 1.200 советских военных специалистов, обучавших иракцев владению нашими вооружением и военной техникой (ВВТ) в учебных центрах, соединениях и частях национальных вооруженных сил. Характерно, но стратегическое развертывание и сосредоточение войск на границе проводилось скрытно с весны 1980 г. под видом маневров и летних учебных сборов резервистов. Хотя у меня и у посла Анатолия Барковского были деловые отношения с руководством страны и армии, включая президента С. Хусейна, министра обороны, вице-премьера генерал-полковника Адлана Хейралу, начальника генштаба Шеншала. Достаточно сказать, что Ирак был одной из немногих стран, которая одобрила в декабре 1979 г. ввод советских войск в Афганистан в соответствии с двусторонним договором о дружбе и сотрудничестве.
     И все же война для нас стала неожиданностью. Правда, военные переводчики наши кое о чем докладывали мне. Ведь они были очень подготовленные, много читали, слушали радио. В частности, стало известно, что накануне иракцы вывезли из Швейцарии к себе свой золотой запас. Значит – готовились...
     Когда же они ударили по Ирану и вышли на его территорию, то остановились. Тем самым С. Хусейн хотел продемонстрировать лишь свою силу. Да и резервов на ведение широкомасштабной войны у иракцев, как, впрочем, и у иранцев, не было.
     Непримиримая позиция Хомейни вынудила Багдад продолжить боевые действия. В этой обстановке Политбюро ЦК партии вновь вернулось к своему ранее принятому решению отозвать всех советских военных специалистов из Ирака и наложить эмбарго на поставки отечественных ВВТ в эту страну. Однако я убедил Огаркова не трогать наших специалистов. Ведь в таком случае мы бы перестали получать от иракцев военные заказы даже на запчасти. А в тот период Ирак давал 65 процентов прибыли в чистой валюте для СССР за экспорт ВВТ. Исключение в плане эвакуации сделали для женщин и детей, которых отправили на родину через Сирию.
     Москва категорически запретила советским офицерам принимать участие в операциях иракских войск во избежание случаев их пленения. Мне это было понятно, так как я прошел через войну в Египте советником командира мехбригады. Был отмечен орденом Красной Звезды. Долгое время иракское командование не разрешало и мне посещать фронт. И только в 1981 г. удалось побывать под Дизфулем в Иране, где еще при шахе американцы построили станцию дальнего обнаружения и слежения за СССР. Бывал я и в авиационных частях., в частности, в бомбардировочных, истребительных и вертолетных, эксплуатировавших Ми-25, а также Ту-22 и МиГ-25, которые участвовали в рейдах на Тегеран. Отзывы летчиков о нашей технике были самые высокие. Они до сих пор ее любят. И авторитет был вследствие этого у советских военных специалистов среди иракских военнослужащих высоким. Например, для работы нам в аппарате Хусейн и Хейрала подарили «мерседес», «вольво», «лэнд крузер», «тойоту», «шевроле», бьюик «сааб», санитарную машину, 2 автобуса «мерседес», холодильники... Такого не было ни в одной стране. А при выездах в действующие войска иракцы нас очень оберегали и охраняли.
     Рассказывает полковник запаса Валерий Яременко:
     – Свою работу в Ираке я начинал на родине С. Хусейна - в учебном центре при иракской бронетанковой дивизии в г. Тикрите. Группа наших военных специалистов из 6 человек обучала здесь местных военнослужащих владению тягачами, БМП, БТР, танками. В середине сентября 1980 г., когда мы возвращались с полигона «Н-4», что на границе с Иорданией, со стрельб, то заметили, что по дороге к границе с Ираном стягивается масса военной техники. А в самом Тикрите один иракский офицер-разведчик проговорился мне, что через 1-2 недели будет война с Ираном. Я проинформировал об этом генерала А. Мокроуса. И 22-го по радио объявили, что иракские войска перешли границу. Вскоре я вновь уже работал в Багдаде и был свидетелем первого воздушного удара по столице со стороны иранских «Фантомов». В налете участвовали около 150 самолетов, 67 из них были сбиты огнем иракских средств ПВО – комплексами С-75, С-125, «Квадратами», «Шилками». Потом бомбили нас почти каждый день, в том числе и ночью. Действия ВВС Ирана вынудили иракское командование до конца 1980 г. использовать для своей авиации и аэродромы арабских стран, поддерживавших Багдад. Его самолеты действовали с аэродромов Иордании, Саудовской Аравии, Омана, Объединенных Арабских Эмиратов, Северного Йемена и Кувейта. После того как в качестве первого предупреждения о том, что это их не остановит, ВВС Ирана отбомбились по одному из объектов в Кувейте и возникла опасность расползания войны в регионе, Ираку пришлось вернуть свою авиацию на свои базы, не подвергая риску союзников.
     В свою очередь Тегеран, по утверждению Багдада, использовал аэродромы Сирии. Отбомбившись по нефтеперерабатывающему комплексу «Н-3» в районе Эль-Валид и базе бомбардировщиков Ту-22 и Ил-28 и преодолев 810 км со своей приграничной базы Резайя, иранские Ф-4 садились в Сирии, дозаправлялись и возвращались обратно.
     Рассказывает подполковник запаса Михаил Рябов:
     – Для меня война в Ираке была третьей после Египта, где я работал переводчиком в дивизии ПВО в 1969-1970 гг. и в 1971-1973 гг. в группе специалистов, потом в аппарате Главного военного советника в Сомали в 1974-1977 гг. С иракскими летчиками был знаком еще по 610-му Ивановскому центру боевого применения и переучивания летного состава ВТА, где довелось трудиться бортпереводчиком на Ил-76. Кстати, уже находясь в Ираке (с ноября 1979 г.), я с прискорбием узнал, что один мой знакомый по Союзу экипаж погиб в ходе войны при заходе на посадку от «Стрелы». Начал работать при консультанте по безопасности полетов в главном штабе ВВС и ПВО Ирака, затем в Махавиле сначала в группе специалистов по «Скадам», а потом в школе полевой артиллерии (в 80 км от столицы), где с такими преподавателями, как подполковники Луценко, Нетаврованный, майор Камышан и др., мы обучали командиров артбригад и начальников артиллерии дивизий. На этих курсах мы и встретили войну с Ираном. 22 сентября Тегеран бомбили иракцы, а 23-го рано утром – иранцы. Только я оделся, как услышал знакомый по Египту гул самолетов, пришлось кубарем скатиться на 1-й этаж гостиницы...
     Курсы к ноябрю были перепрофилированы на обучение эксплуатации наших самоходных гаубиц Д-20 («Акация») и Д-30 («Гвоздика»). С фронта отзывались дивизионы и переучивались на эту технику. При управлении полевой артиллерии я начал работать с консультантами полковниками Абакумовым и Сизовым. Интересно, что эти гаубицы, по отзывам иракцев, зарекомендовали себя в боях прекрасно. Были случаи, когда их ставили, чтобы отражать даже «живые волны» иранских войск, на прямую наводку. Темп стрельбы был настолько высок, что у самоходок стволы «отваливались». Металл попросту не выдерживал от выполнения столь несвойственных задач. Более всего иракцы ценили наши «стотридцатки» (130-мм пушки) и БМ-21 «Град».
     Потом мы узнали, что и Ирану нашу технику поставляли Ливия и Сирия. Правда, и Египет направлял боеприпасы Ираку.
     На этих курсах в Махавиле я и пробыл до февраля 1983 года. Причем без семьи.
     
Бойня «моторов и городов»

     13 октября 1980 г. Хомейни учредил Высший совет обороны Ирана, который возглавил президент страны Банисадр. Вооруженные силы консолидировались вокруг правящего режима, в стране был отмечен подъем национально-патриотических чувств всего народа и усиление религиозного фанатизма на почве борьбы за достижения исламской революции. Это позволило иранским войскам за счет перевеса в живой силе и в противотанковых средствах постепенно остановить иракцев, перехватить у них стратегическую инициативу и к середине 1982 г. оттеснить их к госгранице. Все предложения С. Хусейна Тегерану о начале мирных переговоров, а их за почти 8 лет было не менее пяти, решительно отклонялись под лозунгом ведения войны «до победного конца», то есть тотальной войны. Военные действия были перенесены на территорию Ирака. С июля 1982 г. вновь созданным иранским Объединенным штабом вооруженных сил и корпуса стражей исламской революции и оперативными командованиями были спланированы и проведены более 30 наступательных операций. Самые крупные из них: «Рамадан» (июль 1982 г.), «Мохаррам» (ноябрь 1982 г.), «Аль-Фаджр» (февраль 1983 г.), битва за Басру (февраль-март 1984 г.), «Бадр» (март 1985 г.), «Аль-Фаджр-8, 9» (февраль, март-апрель 1986 г.), «Кербела-1, 2, 3, 4, 5, 10» (июнь-декабрь 1986 г., январь-апрель 1987 г.), а также «Фатх-1, 2, 3» (конец 1986 г.) – диверсионными отрядами совместно с вооруженными формированиями курдских сепаратистов в Иракском Курдистане. Все они преследовали своей целью захват ключевых стратегических объектов в глубине иракской территории. Но полностью реализовать этот замысел так и не удалось. В «священных атаках» иранцы теряли до 80 процентов личного состава. Только в январе 1987 г., к примеру на подступах к Басре, иранская армия потеряла более 100 тыс. солдат и офицеров.
     А.М.: – Главной причиной неудач Тегерана являлись острая нехватка боеприпасов, оружия и военной техники, особенно запасных частей, нехватка иностранных военных специалистов. Источники получения необходимых материальных средств Иран нашел в лице КНДР, Сирии, Ливии. Запасными частями к американскому вооружению снабжал Тегеран по воздуху Израиль. Франция продала Ираку в 1983 -1985 гг. 450 тыс. снарядов, считая себя в то же время «привилегированным» союзником Ирака. Отмечены попытки Египта продать иранцам ракеты типа «земля-земля», Великобритании - радиолокационное оборудование, США – противотанковые ракеты. Кроме того, Иран пытался пополнить свой авиационный парк за счет закупок в Китае, Швейцарии, КНДР и Аргентине.
     Ирак осуществлял закупки ВВТ в СССР, легкие танки - в Австрии, самолеты и БМП - в Испании, управляемые ракеты – в Бразилии, истребители, вертолеты и ЗРК «Роланд» – во Франции.
     Объемы закупок сторон были незначительными, но позволяли поддерживать боеспособность частей на фронте, накапливать силы для решительных операций.
     Интересно, что в январе 1988 г. в ходе операции «Аль-Фаджр-10», когда в горных районах Иракского Курдистана иранцы и курды захватили около 300 населенных пунктов, в боях за Халабаджу обе стороны применили химическое оружие, жертвами которого в основном стали мирные жители.
     Весной 1985 г. в ответ на обстрел иранской артиллерией Басры и других прифронтовых городов С. Хусейн объявил о намерении разбомбить 30 городов Ирана. Был опубликован их список, и в большинстве случаев угроза была осуществлена. В ответ Иран обстрелял оперативно-тактическими ракетами Багдад. Всего с марта по июнь было выпущено 14 ракет. В свою очередь ВВС Ирака стали регулярно бомбить Тегеран, ракетным и бомбовым ударам подвергались Ахваз, Керманшах, Тебриз, Исфаган, Мериван, Шираз.
     Началась «война городов». Уже в 1988 г., в феврале–марте, Ирак впервые за войну выпустил по Тегерану около 170 оперативно-тактических ракет «Скад», иранцы наносили ответные ракетные удары по Багдаду.
     Наши военные специалисты трудились в условиях войны в непростых условиях, порой под бомбежками. Так, в учебном центре ВВС Ирака в Тикрите они вместе с индусами и пакистанцами готовили местных боевых пилотов. С. Хусейн по итогам за это подарил 44 советским летчикам и 5 переводчикам по золотым часам стоимостью 5,5 тыс. долларов.
     Рассказывает бывший начальник 6-го управления ГИУ ГКЭС полковник в отставке Василий Долбанов:
     – Поскольку наше управление занималось поставками на экспорт в Ирак автобронетанковой, инженерной и ракетно-артиллерийской техники, то мне не раз приходилось выезжать в эту воюющую страну. На месте я воочию убедился в высоких характеристиках наших ВВТ.
     Так, осенью 1980 г. эскадрильей иракских вертолетов Ми-25 в скоротечном бою на северном направлении был полностью уничтожен иранский танковый батальон на марше. Эффективно использовались Ираком 105-мм и 122-мм гаубицы, 130-мм пушки, 155-мм и 203, 2-мм самоходные гаубицы, БМ-21 «Град», БМП-1 с ПТРК «Малютка».
     Но особую гордость составляли на тот период советские танки. Например, анализ боевых действий сторон показал, что в тех случаях, когда различий в профессиональной подготовке личного состава воевавших армий не было, отечественные машины Т-62 с блеском громили танки производства США М-60, М-48 и английские «Чифтены». Даже иранские офицеры отмечали более высокую климатическую надежность и простоту эксплуатации танков Т-55 и Т-62, захваченных у иракцев, по сравнению с танками американского и английского производства.
     Лучшим же танком был признан Т-72 Нижне-Тагильского Уралвагонзавода. Так, в январе 1981 г. в долине Хархи в районе Сусенгерд во встречном сражении впервые участвовавшая в боях 3-я президентская иракская бронетанковая бригада с 300 танками Т-72 полностью разбила 91-ю королевскую иранскую дивизию на 300 «Чифтенах» и М-60. Иранцы потеряли 214 машин, а иракцы – 50. Один из уцелевших «Чифтенов» с многослойной броней наш Главный военный советник переправил в Союз, за что получил орден «За службу Родине». В районе Касри-Ширин иракский танковый батальон на «семидесятидвойках» в скоротечном бою разгромил танковый батальон иранцев на «Чифтенах», не понеся при этом потерь. В июле 1982 г. в боях северо-восточнее Басры 10-я бригада Ирака ударила во фланг 9-й дивизии Ирана. В результате иранцы оставили на поле боя несколько десятков танков западного производства.
     Один из военных руководителей Ирана Афзали был вынужден заявить: «Танк Т-72 имеет такую маневренность и огневую мощь, что английские танки «Чифтены» не идут ни в какое сравнение с ним. Иран не имеет эффективных средств борьбы с Т-72». После первых же столкновений с Т-72 иранские танкисты, воевавшие и на американских М-60, получили приказ вступать в открытый бой с ними только при численном превосходстве не менее 5:1. Не случайно еще до заключения мира с Багдадом иранское правительство постаралось получить лицензию на производство танков типа Т-72 и позже закупило довольно большую партию этих машин.
     В замечательных ТТХ «семидесятидвойках» я убедился и в Ливане, где эти, уже сирийские, танки успешно уничтожали израильские «Меркавы» и все те же американские М-60. Не зря после этого тогдашний президент Сирии Х. Асад заявил на ХХ съезде профсоюзов страны: «Советский танк Т-72 – лучший в мире!»
     
«Вавилон» по-израильски

     К сентябрю 1980 г., к началу ирано-иракской войны, в Багдаде при техническом содействии французских специалистов (до 20 чел.) был построен пятисотмегаваттный ядерный реактор. Он был установлен рядом с уже действовавшим, но менее мощным двухваттным исследовательским советским реактором, в заново отстроенном подземном ядерном центре имени Июльской революции («Сабааташр таммуз»). Фактически каждый из реакторов обладал почти абсолютной степенью автономности, защиты и безопасности, поскольку их разделяла массивная железобетонная перегородка. Первоначально запуск нового реактора, именовавшегося «Озирак», планировался на июль 1981 года. По оценкам отечественных и западных спецслужб, французский реактор позволил бы Ираку производить до 10 кг оружейного плутония в год и к 1985 г. создать 5 атомных бомб, что обеспечило бы ему статус второй (после Израиля) ядерной державы на Ближнем Востоке. Данное обстоятельство серьезно обеспокоило Тель-Авив - «давнего и заклятого врага» Багдада.
     В.Я.: – Поскольку шла ирано-иракская война, то С. Хусейн, обладая ядерным оружием, мог бы не только диктовать свои условия «сионистскому образованию» в лице Израиля, но и защищать «восточные границы арабской родины» от «агрессии» Хомейни, навязывать соседнему Ирану свою позицию по спорным территориям. Это также отчетливо осознавали и в Тегеране. Вот почему в течение первых 8 месяцев войны иранцы предприняли 10 попыток разбомбить «Озирак». Но лишь однажды их «Фантомы» частично повредили внешнюю систему его охлаждения, в остальных случаях истребители-бомбардировщики уничтожались плотным зенитно-ракетным огнем иракской ПВО.
     На середину 1981 г. в Ираке имелось 14 бригад ПВО, 1 зенитная ракетная группа и 2 отдельных зенитных ракетных дивизиона. На их вооружении находились 20 ЗРК С-75М, 37 – С-125, 35 «Квадратов» и 4 «Осы». Авиация в своем распоряжении имела более 100 самолетов-перехватчиков в основном советского производства.
     Тем не менее время «Ч» пробило для «Озирака» 7 июня 1981 года. В тот злопамятный день я находился в одном из дивизионов «Квадрат» в каких-то 300 м от ядерного центра. Нашу группу советских военных специалистов по ЗРК из Ленинградского военного округа в количестве 10 человек перебросили по тревоге в Багдад еще в апреле с ирако-иранской границы (г. Ханакин). Нам была поставлена задача прикрыть «объект» – ядерный центр или, как его еще называли, «бункер в пустыне Тхувайтха» от воздушных налетов противника на малых и средних высотах. Основное внимание при этом уделялось прикрытию восточного, иранского направления.
     Где-то около 18.00 7 июня на мониторе нашей СРЦ (станции разведки и целеуказания) появилась крупная отметка, но.., следовавшая с запада. На запрос «свой – чужой» цель не отвечала. Через пару минут экран радара стал «белым». Помехи? Активные? Но ведь иранцы доселе никогда не баловались подобными «игрушками»?! Один наш убеленный сединой майор-ленинградец, занимавшийся настройкой индикатора кругового обзора, попросил иракского оператора–наводчика сорвать пломбу и перейти на запасную частоту. Тот обратился за разрешением к своему капитану. Действуя в соответствии с инструкциями, которые он крепко усвоил со времен недавней учебы в Одесском военном училище, офицер бросился к городскому телефону, чтобы получить на это санкцию у оперативного дежурного по штабу ВВС и ПВО Ирака. Пока продолжалась эта чехарда, на моих глазах из-за пальм, буквально касаясь их верхушек, появился тот самый «неопознанный объект» – шестерка Ф-15, с громадной скоростью пронесшаяся в сторону близрасположенного ядерного центра. По площади центр занимал территорию примерно со стадион с обвалованием высотой около 10 м и двухметровым бетонным забором. Вслед за этим последовал первый глухой взрыв, от которого вздрогнула вся округа. Затем в течение минуты взрывы повторялись. Самолеты же, сделав крутой вираж с удалением до 6 км, поочередно уходили в обратном направлении. Получив «добро» на запасную частоту, наша СРЦ засекла более 10 целей противника. Тут же местные ракетчики выпустили вдогон несколько ракет, но тщетно. Истребители были уже недосягаемы. Стреляли и соседние дивизионы ЗРК С-75 и С-125. И также безрезультатно. Поднятые на перехват иракские истребители попросту не догнали агрессоров. Минут через десять установилась мертвая тишина.
     Только намного позже нам стало известно, что этот налет осуществили израильтяне. Хотя радиостанция Би-би-си передала об этом в тот же вечер. Информацию о бомбежке получили и в КГБ, а в 21.00 того же дня и в МИДе СССР через посла в Багдаде Анатолия Барковского, которого проинформировал министр иностранных дел Ирака Тарик Азиз. Более полными сведениями мы стали располагать только сегодня.
     Уничтожение французского реактора израильтяне спланировали еще в октябре 1980 г., за 8 месяцев до осуществленной операции, получившей кодовое наименование «Вавилон». План начальника генштаба вооруженных сил Израиля Рафаэля Эйтана утвердил лично премьер-министр Менахем Бегин. Он же и первым сообщил принародно в конце июня в ходе своей предвыборной кампании о своей роли «в недавнем уничтожении иракской бомбы».
     Для выполнения боевой задачи были созданы две группы истребителей: ударная – из 6 Ф-15, несущих по одной девятисоткилограммовой бомбе, и прикрытия - из 8 Ф-16. Старт - с авиабазы Эйцион, пересечение юга Иордании и северо-восточной части Саудовской Аравии, откуда до Багдада 2,5 часа лета. В целях маскировки самолеты летели в режиме полного радиомолчания, с подвесными топливными баками, на предельно малых высотах (от 40 до 100 м), в плотном строю, чтобы в случае обнаружения казаться на экранах радаров, подобно большому гражданскому лайнеру, одной крупной «точкой». При подходе к иракской столице группа прикрытия и постановки помех уходила вверх с набором высоты до 5 км, а ударные F-15 выполняли бомбардировку реактора с высоты 20 м с интервалом в 15 секунд. При этом бомбы были снабжены тормозными парашютами. Для более точного привода и бомбометания израильская разведка Моссад завербовала нескольких французов, работавших на реакторе, которые по их заданию установили на нем радиомаяки. Характерно, но израильтяне проделали все крайне осторожно, чтобы не повредить соседний советский реактор и избежать ненужных для них осложнений с Советским Союзом. Операция выполнялась в воскресенье, когда все французские специалисты отдыхали.
     В целях секретности первоначально командовать ею был назначен сын начальника генштаба полковник Йорам Эйтан. Но 4 мая 1981 г. во время тренировочного полета над пустыней Негев, где была построена точная копия иракского реактора, тот погиб. Новым ведущим пилотом был определен полковник Шамир, сын будущего премьер-министра Израиля. В числе пилотов был и будущий первый астронавт Израиля Илан Рамон (погиб на челноке «Колумбия» 1 февраля с.г. - Авт.).
     Как вспоминал тогдашний директор Института востоковедения АН СССР Евгений Примаков, который вскоре после «Вавилона» гостил у иорданского монарха Хусейна бен Талала (уже покойного), тот поведал ему, что в то злополучное воскресенье он как раз находился на вилле в Акаби, что в сотне метров от границы с Израилем. И лично видел над собой израильские самолеты, с нарастающим гулом пронесшиеся в сторону Саудовской Аравии. После непродолжительной заминки король связался с иракским президентом. «Израильские самолеты только что отбомбились», – с горечью констатировал Саддам Хусейн.
     Действительно, один за одним израильские F-15 сбросили точно в активную зону реактора 6 бомб, 2 из которых не взорвались. Но и этого было достаточно, чтобы «Озирак» перестал существовать.
     Через 10 дней в Москву «за оружием» прилетел Таха Ясин Рамадан, правая рука Саддама Хусейна. Переговоры вели председатель Совета Министров СССР Николай Тихонов, министр обороны Дмитрий Устинов и начальник Генштаба Николай Огарков. После долгих дискуссий Политбюро одобрило снятие эмбарго на поставку в Ирак советского вооружения и военной техники и завизировало соглашение на экспорт ВВТ на сумму в 350 млн. рублей, включая танки и бронемашины, истребители МиГ-23, МиГ-25, ЗРК Р-300 «Скад-Б» и т.д.
     В Ирак выехала новая многочисленная группа советских военных специалистов.
     
«Танкерная война»

     Весной 1984 г., не желая нести огромные людские потери в наступательных операциях на суше и рисковать самолетами в воздушных рейдах на объекты Ирана, прикрываемые средствами ПВО, иракское руководство решило запретить экспорт иранской нефти в другие страны Персидского залива. ВВС Ирака стали наносить удары по танкерам, по судам, перевозившим нефть Кувейта и Саудовской Аравии, переводивших часть средств, полученных от продажи нефти, на счет Ирака. В ирано-иракской войне обозначилась новая форма вооруженной борьбы, получившая название «танкерная война».
     Рассказывает капитан 1 ранга
     Михаил Слинкин:
     - В сентябре - декабре 1985 г. корабли и катера иранских ВМС начали проведение досмотров и задержание судов, следовавших в страны Персидского залива с грузом для Ирака.
     В это время Советский Союз выступил с предложением возложить задачу обеспечения безопасности морских коммуникаций на военно-морские силы ООН. В начале 1987 г. примерно с аналогичным обращением к генсеку ООН выступила и Международная палата судоходства. Но противостояние двух систем и военных блоков не позволило воплотить в жизнь данные предложения.
     И с весны 1987 г., после того как иранцами был обстрелян сухогруз «Иван Коротеев», а затем обстрелян и задержан теплоход «Петр Емцов», подорвался на мине танкер «Маршал Чуйков» (всего в ходе войны на минах подорвалось около 20 кораблей и судов различных стран, в том числе из состава ВМС США. - Авт.), СССР начал осуществлять проводку своих судов кораблями ВМФ в Персидском заливе. Корабли 8-й оперативной эскадры ВМФ СССР начали сопровождение и трех зафрахтованных Кувейтом советских танкеров - «Махачкала», «Победа» и «Генерал Тюленев». Для решения этой задачи был сформирован отряд боевых кораблей, который включал, как правило, 4 корабля (по состоянию на январь 1988 г., эм «Стойкий», бпк «Адмирал Трибуц», мпк «Комсомолец Грузии» и тщ «Турбинист»). Советские корабли не имели баз в заливе и не использовали порты прибрежных стран для пополнения запасов и отдыха личного состава. Тыловое обеспечение кораблей осуществлялось в море от вспомогательных судов ВМФ - танкеров и рефрижераторов. В зоне Персидского залива выполняли задачи экипажи кораблей севастопольских бригад тральщиков и ОВРа, в том числе тщ «Курский комсомолец», «Снайпер», «Вице-адмирал Жуков», «Зенитчик», «Сигнальщик», «Харьковский комсомолец», «Рулевой», скр «Ладный» и др.
     Находясь в зоне активных боевых действий в течение полугода и проводя за тралами советские суда, экипажи черноморских кораблей с поставленными задачами справились. Особенно отличился экипаж тщ «Курский комсомолец» (командир капитан 3 ранга А. Голодов, зам. командира по политчасти капитан-лейтенант С. Горбачев). Этот тральщик провел через миноопасные районы 16 конвоев. В 1988 г. этот корабль с командиром старшим лейтенантом С. Антошиным во второй раз выполнял задачи в Персидском заливе, проведя за тралами 32 танкера и транспорта. 14 членов экипажа этого тральщика были награждены боевыми орденами и медалями.
     Всего с 1987 по 1990 гг. корабли 8-й опэск в Персидском и Оманском заливах, не вступая в боевое столкновение с иранскими силами, в 178 конвоях без потерь и повреждений провели 374 торговых судна, в том числе эм «Стойкий» - 86 судов в 44 конвоях, скр «Порывистый» - 67 судов в 30 конвоях, эм «Боевой» - 50 судов в 29 конвоях.
     Примерно в этот же период произошло и очередное, после 1983 г., когда было создано объединенное центральное командование вооруженных сил США с зоной ответственности, распространявшейся на прибрежные государства Персидского залива, наращивание группировки американских ВМС. Позже под давлением янки с лета-осени 1987 г. США поддержали и их европейские союзники по НАТО, направив в залив 4 английских, 3 французских, 3 итальянских, 2 голландских и 2 бельгийских тральщика, а также многочисленные эскортные силы (всего около 80 кораблей).
     Военное противостояние в Персидском заливе не могло не привести к боевым столкновениям, тем более что для Америки это было лишним поводом продемонстрировать Ирану свою силу и оказать на него силовое давление. Всего с октября 1987 г. по июль 1988 г. таких боестолкновений между ВМС США и Ирана было зафиксировано 8. Особенно крупное произошло 18 апреля, когда иранцы потеряли 3 корабля и 2 нефтеплатформы, а американцы - 1 вертолет.
     Что касается обмена ударами между Ираком и Ираном, то в 1986-1987 гг. подверглись нападениям с обеих сторон и были повреждены 294 судна. Общие же потери ВМС двух воевавших между собой государств составили: 82 корабля и боевых катера - у Ирана и 17 - у Ирака. Основные потери ВМС Ирана понесли от иракской авиации и огня береговой артиллерии. Так, для налетов на морские иранские объекты иракские ВВС использовали советские бомбардировщики Ту-16, истребители МиГ-21, МиГ-23, МиГ-25, штурмовики Су-22 советского производства с бомбами и ракетами класса «воздух - поверхность», а также французские истребители «Мираж» Ф-1, истребители-бомбардировщики «Супер Этандар» и вертолеты «Супер Фрелон» с противокорабельными ракетами «Экзосет». Любопытно, что, не имея самолетов-заправщиков, иракцы переоборудовали для дозаправки в воздухе «Миражей» советские транспортные самолеты Ан-12. Иранцы же использовали для заправки своих истребителей переоборудованные пассажирские лайнеры «Боинг-707» и «Боинг-747».
     В ходе войны Иран построил за границей 3 ракетных катера (Франция), 9 танкодесантных кораблей (Англия, Дания, КНДР и Пакистан), универсальный транспорт снабжения (Англия) и около 50 катеров малого водоизмещения типа «Богаммер» (Швеция). Из Китая и Северной Кореи были поставлены береговые ПКРК «Силкуорм». Кроме того, Иран получил через Ливию, Сирию и Югославию несколько типов советских морских мин (по западной терминологии - «Краб», АМА-1, М-70 и др.).
     В свою очередь Ирак закупил в Югославии 9 больших патрульных катеров (типа «РВ 90»), в Англии - 6 катеров на воздушной подушке (типа «Винчестер» SR. N 6) и 3 танкодесантных корабля.
     В числе противокорабельного ракетного оружия стороны успешно использовали ПКР «Гарпун», «Си Киллер», «Мейервик», а также советские П-15.
     * * *
     В конце лета 1988 г. генеральный секретарь ООН Перес де Куэльяр объявил 20 августа «Днем Д», то есть днем полного прекращения огня на ирано-иракской границе. Война между двумя соседними странами продолжалась 2.885 дней и ночей, или 7 лет и 11 месяцев. Она стала самой продолжительной в ХХ веке.
     Но ни Ирак, ни Иран не достигли целей, поставленных в начале военных действий. Общие потери сторон составили около 1,5 млн. человек. Иран, по подсчетам военного историка Сергея Якушева, потерял убитыми 300 тыс. человек и ранеными до 700 тыс. человек, в том числе погибли не менее 10 тыс. мирных жителей. В плену к моменту окончания военных действий находились около 40 тыс. иранцев. В их вооруженных силах было выведено из строя (в том числе разукомплектовано на запчасти) более 1.500 танков, 1.500 БТР и БМП, 2.000 орудий и минометов, свыше 350 ед. противотанковых средств, более 200 орудий и установок зенитной артиллерии, 250 боевых самолетов и вертолетов. Материальный ущерб государства оценивался в 216 млрд. долларов.
     Потери Ирака были скромнее: 120 тыс. убитыми и 300 тыс. ранеными. Около 70 тыс. иракцев оказались в плену. Материальный ущерб составил 193 млрд. долларов.
     Война подтвердила тенденцию ко все возрастающей зависимости вооруженных сил стран третьего мира от поставок ВВТ из-за рубежа, в основном из развитых промышленных государств, включая СССР.
     Опора Ирака на эти поставки позволила ему вполне успешно вести длительную войну на истощение противника.
     И, наоборот, лишенный возможности ввиду эмбарго начиная с 1991 г. обновлять свои обветшавшие вооружение и военную технику, Ирак в нынешней войне с США в марте-апреле с.г. не смог ничего существенного противопоставить американо-английской военной машине.
     Этот урок актуален и для России, и для дружественных ей стран.
     На снимках: огонь по противнику ведут иракские воины.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени
автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства Rambler's Top100 Service Aport Ranker