Эта книга, а называется она «Штурмовики идут на цель» и выпущена издательством «Патриот», во многом уникальна. Все происходящие в ней события даются не с позиции убеленного сединами маршала, а молодого 19 - 22-летнего боевого летчика, сполна хлебнувшего военного лиха. Развивающиеся в книге события изложены оригинальной лексикой и стилем, бытовавшим среди летчиков Великой Отечественной. Ведь автор, окончивший две академии, прошел в Военно-воздушных силах тернистый путь от рядового летчика до главнокомандующего ВВС - заместителя министра обороны. При этом не «перешагнул» ни через одну командирскую и заместительскую ступеньку.
     Вся служба Александра Николаевича Ефимова была связана с военной авиацией. За более чем полувековой период практической деятельности им накоплен огромный жизненный и служебный опыт. Абстрагироваться от этого было трудно. Но это не уводило автора в сторону. События изложены максимально правдиво и достоверно, потому что описываются только те моменты из богатейшей биографии прославленного летчика, участником которых он был лично и о которых знал не понаслышке. Ефимов начал войну рядовым летчиком-штурмовиком, окончил - штурманом авиационного полка.
В книге с большой достоверностью и ответственностью к памяти боевых товарищей как бы «изнутри» описаны фронтовые будни и подвиги однополчан. Мастерски владея богатым материалом, автор профессионально точно и психологически тонко и проникновенно передал атмосферу военного противоборства с опытным, умелым и коварным противником. И в этом особое преимущество книги.
     «Летчик, командир звена, эскадрильи видел обстановку, образно говоря, сквозь перекрестье прицела. Всякие размышления и тем более описания событий более крупного масштаба были бы некорректны, выглядели бы надуманными и неправдоподобными, - говорит автор. - И если читатель встретит в тексте отступления, эпизоды более позднего времени, то это лишь для того, чтобы дать пояснения и подтверждения всему прожитому и пережитому в годы Великой Отечественной».
     Книга населена живыми людьми, в ней нет ни одной вымышленной фамилии или имени. И от этого возникает ощущение, что герои – твои сверстники, настолько понятны и близки их переживания и стремления.
     Особо хочется остановиться на «техническо-исторической» стороне описываемых событий. По предвоенным взглядам, основной ударной силой при непосредственной авиационной поддержке наземных войск считалась штурмовая авиация. Однако к началу войны с фашистской Германией на вооружении ВВС Красной Армии в основном состояли ударные варианты устаревших истребителей-бипланов И-15бис и И-153 с небольшой бомбовой нагрузкой, без бронезащиты и с невысокими летно-техническими характеристиками.
     Весной 1941 года в СССР был испытан и поставлен на серийное производство первый полноценный штурмовик для ВВС Ил-2, но к началу боевых действий этих машин было выпушено мало, и они составляли лишь 0,2 процента от парка самолетов. Однако к середине войны удельный вес штурмовиков во фронтовой авиации составлял уже 23 процента, а на ее завершающем этапе в некоторых воздушных армиях было до 30 - 35 процентов штурмовиков Ил-2 и Ил-10.
     Они имели надежную броню, защищавшую основные узлы и агрегаты самолета и экипаж от осколков зенитных орудий и автоматно-пулеметного огня, мощное пушечное, бомбовое и реактивное («эрэсы») вооружение, что позволяло эффективно действовать непосредственно в интересах наземных войск над полем боя. Наличие штурмовой авиации в составе фронтов имело первостепенное значение при выполнении многих тактических и оперативных задач. В ряде случаев применение штурмовиков оказывало решающее влияние на ход и исход боя и операций общевойсковых соединений и объединений. В целом штурмовая авиация стала неоценимым средством ведения вооруженной борьбы, одним из важных факторов достижения победы в Великой Отечественной войне.
     За годы Великой Отечественной войны наша промышленность выпустила 34.943 Ил-2 и 1.211 учебных Ил-2У, что является рекордным показателем за всю историю мировой авиации. Штурмовая авиация произвела около 650 тысяч боевых самолето-вылетов. Летчики-штурмовики в годы войны вписали ни одну яркую страницу в героическую летопись страны. Из числа летчиков - Героев Советского Союза каждый третий принадлежит к штурмовой авиации, 24 особо отличившихся были удостоены этого звания дважды.
     Легендарный штурмовик Ил-2 во время войны стал одним из самых популярных самолетов. Ни у наших союзников, ни у фашистов ничего похожего на эту машину не было. У противника он вызывал ужас на поле боя, у союзников - зависть и восхищение. В действующей армии Ил-2 называли «летающим танком», для врага советский штурмовик был «черной смертью».
     Обо всем этом и многом другом из истории развития штурмовой авиации рассказывается в книге дважды Героя Советского Союза маршала авиации Александра Ефимова. Огромный опыт войсковой работы позволил автору книги не только проследить историю развития штурмовой авиации со дня ее зарождения до сегодняшних дней, но и проанализировать роль и место этого рода ВВС в тактике и стратегии боевого применения авиации.
     Сегодня, в преддверии 60-летия начала Курской битвы, мы предлагаем читателям отрывок из главы этой книги «Июль обещает грозу». Предваряя ее, автор отмечает, что еще в мае - июне 1943 года борьба в воздухе продолжалась с нарастающей силой. По приказу Ставки были проведены две крупные воздушные операции. Удары наносились по аэродромам противника в полосах дислокации групп гитлеровских армий «Центр» и «Юг». В первой половине лета противник потерял на аэродромах и воздухе свыше тысячи самолетов, а в ходе Курской битвы - около 3.700 самолетов. Но эти победы доставались дорогой ценой, и мы несли немалые потери. Впрочем, предоставляем слово автору:
     «...Штурмовики несли стокилограммовые бомбы. Жалко было расходовать их на пустяковую цель, а подходящих не попадалось. Асфальтовая лента дороги, раскаленная полуденным солнцем, тоже пустовала. Такая безмятежная идиллия в жаркий июльский полдень вызывала настороженность.
     Мы, конечно, знали, что в этом районе много войск противника, но их трудно было найти. Гитлеровцы затаились в ожидании спасительной темноты, чтобы продолжить отход на запад.
     - Командир, справа дорога! – предупредил меня сержант Добров.
     - Сейчас проверим, куда она ведет, - отвечаю стрелку. Выполняю правый разворот. Желтыми квадратами полей дыбится земля. Ложусь на новый курс и опять слышу голос Доброва:
     - Фашистский аэродром!
     Наша группа проносится над летным полем, расположившимся у железной дороги возле станции Нарышкино.
     Два гитлеровских истребителя начинают выруливать на старт для взлета. Если они успеют подняться в воздух, нам придется туго. Хорошо бы обстрелять их, но нет твердой гарантии, что попаду. Слишком неподходящий ракурс. Бросить одну бомбу – тоже, пожалуй, мало. Эх, была не была! Сбрасываю все четыре «сотки». Срываясь с замков-держателей, они летят вниз по параболе. Накроют «мессеров» или нет?..
     По нам уже бьют зенитки. Огненные трассы «эрликонов» в разных направлениях полосуют небо.
     Как мгновенно изменилась обстановка! До изнурения однообразный полет вдруг сменился ожесточенной пальбой зениток. Вот тебе и идиллия!
     Как же все-таки долго летят бомбы до земли. Томительными кажутся секунды ожидания…
     - Есть, командир! – докладывает Добров. По тону воздушного стрелка догадываюсь, что бомбы накрыли цель. Удар по стоянке нанесли и ведомые. Уничтожено два самолета, подавлена зенитная батарея. Воронки на летном поле. Однако радость была преждевременной – откуда-то появились четыре «мессера».
     В условиях быстро меняющейся воздушной обстановки часто случалось, что за успехами, удачами иной раз следовали тяжелые бои, а то и поражения. Так было и в тот раз: пока долетели обратно до линии фронта, трижды пришлось становиться в оборонительный круг и отбиваться от наседавших «мессеров».
     - Нечем стрелять, командир, - доложил Добров.
     - Экономить надо было! – укоряю стрелка.
     Но и у меня снаряды на исходе, а фашисты, как очумелые, бросаются в атаку. Хорошо, что у ведомых сохранился боезапас.
     У Николая Киселева самолет весь в пробоинах. На такой машине нелегко держаться в строю. Но что поделаешь, группе тоже стало сложнее маневрировать. Я знаю, как трудно Киселеву крутить замысловатую карусель, перекладывая подбитый штурмовик из крена в крен, поэтому время от времени перед резким маневром стараюсь подбодрить его: «Держись, Коля!» И он все-таки не отстал от группы.
     Из летной книжки. 20.07.1943. Ил-2. 1-й полет. 1 час 30 мин. Боевой вылет в составе шести Ил-2. Цель – отходящие войска по дороге Орел – Карачаев. Сопровождают четыре Як-1.
     После взлета при пристраивании молодой летчик, выполнявший первый боевой вылет, столкнулся с ведущим. Ведущий произвел вынужденную посадку. Ведомый выпрыгнул с парашютом, стрелок не успел. Продолжили полет в составе четырех Ил-2. Обнаружили аэродром противника в районе Солнцево. Нанесли удар по стоянке самолетов-истребителей и летному полю во время взлета пары Ме-110. Сильный огонь зениток. Несколько пробоин в крыльях. Атакуют «мессеры». Истребители сопровождения отражают атаки. Сбит один Ме-109. Сделал три захода. Ушли со снижением. Атаковали «мессеры». Сбит замыкающий самолет. Вернулись 3 Ил-2. Все самолеты получили повреждения.
     Через мгновение после посадки я доложил командиру полка о выполнении боевой задачи, о потере трех самолетов и гибели воздушного стрелка. Конечно, командир был огорчен, но никак не прокомментировал случившееся. На разборе полетов за текущий день он (в этот день был сбит один самолет братской эскадрильи, экипаж погиб) приказал мне доложить подробно о боевом вылете. Я в своем докладе подробно остановился на сборе группы, на столкновении самолетов, на действиях в районе цели и потере одного ведомого при атаке его истребителем противника, отходе от цели и отражении атак «мессеров».
     Чувствовал я себя далеко не именинником. Ожидал резкой реакции командира. Его можно понять. Но он был человеком многоопытным и понимал, что потери на войне неизбежны, но свои суждения высказывать не стал. Командир подробно проанализировал действия ведущего группы, действия ведомых на каждом этапе полета и дал оценку их действиям.
     Он обратил внимание на подбор состава группы, на слетанность, тщательную подготовку к боевому вылету. Потребовал провести тренировочные полеты на слетанность, особенно с молодыми летчиками. При необходимости дать провозные полеты молодым летчикам на учебно-боевом самолете, тренировочные полеты на боевом. В заключение оценил боевой полет в целом.
     Кстати, из штаба истребительного полка были переданы результаты удара, а они выглядели внушительно. Теперь надо ждать подтверждения Сухопутных войск после освобождения территории от противника.
     Вылет не был бесцельным, но он не радовал меня, слишком дорогой ценой достался. За один вылет потеряно три экипажа. Потом, когда наземные войска освободили этот район, стало известно, во что обошлась гитлеровцам наша штурмовка. Кто увидел обломки фашистских самолетов и остовы сгоревших автомашин, вспомнил, наверное, летчиков добрым словом».
     И еще несколько слов об авторе. Несмотря на солидный возраст, маршал авиации А. Ефимов отличается неутомимым характером, по-прежнему держит руку на пульсе жизни и деятельности Военно-воздушных сил. Он единственный в России маршал авиации, дважды Герой Советского Союза. И таких уже не будет, потому что это звание упразднено, как и вручение Звезды Героя великой страны, которой нет на карте.