«Топор войны» зарыт
     В Лондоне состоялась очередная британо-французская встреча на высшем уровне. В составе французской делегации, принявшей участие в однодневном британо-французском саммите, были также премьер-министр Жан-Пьер Раффарен и министр обороны Мишель Альо-Мари, которые провели встречи с ключевыми министрами британского правительства. В ходе переговоров обсуждены двусторонние отношения и широкий круг актуальных международных проблем, среди которых большое внимание было уделено ситуации вокруг Ирака и проблематике создания независимых от НАТО вооруженных сил Объединенной Европы.

     Встреча привлекла пристальное внимание мировой общественности. И это не случайно – предыдущий саммит, проходивший в феврале во Франции, явно провалился из-за различного видения Парижем и Лондоном (за которым всегда маячит Вашингтон) путей урегулирования ситуации вокруг Ирака. На сей раз, судя по всему, стороны «топор войны» пока зарыли. Хотя противоречия остались. Так, касаясь ситуации в Ираке, французский президент подверг критике планы США по передаче власти иракскому народу. Он считает, что выдвинутые Вашингтоном предложения о передаче власти иракцам являются «слишком медленными и незавершенными». «Их претворение в жизнь займет слишком много времени», - сказал Жак Ширак. Кроме того, в них отводится слишком незначительная роль для ООН. По словам британского премьера, «мы все хотим, чтобы процесс передачи власти в руки иракского правительства произошел быстро, однако при этом он должен пройти безопасно. Если бы не было продолжающихся террористических атак в Ираке, все это можно было бы осуществить намного быстрее».

     Однако более важным является тот факт, что официальный Париж, похоже, зарывает «топор войны» и в вопросе создания независимой евроармии. Во всяком случае Ширак отметил, что стремление Франции к созданию новой системы обороны Евросоюза вполне согласуется с членством этой страны в Североатлантическом альянсе. «У французов нет желания выдвигать какие-либо инициативы, которые противоречат НАТО, остающейся основой нашей оборонной системы», - подчеркнул он. Ранее, то есть в период явного охлаждения отношений с США из-за Ирака, заметим, Франция выступала за создание именно независимых от НАТО, а значит, и от Вашингтона, европейских сил быстрого реагирования.

     Тони Блэр же в этом вопросе остается последовательным, считая, что «оборонная политика ЕС не должна противоречить интересам НАТО». Он отметил, что в настоящее время Европа своими силами осуществляет военные операции в Македонии и Африке, в которых Североатлантический альянс не принимает участия. «Это доказывает, что в тех ситуациях, когда НАТО не вовлечена в процесс, Европа должна иметь возможность действовать в своих интересах и в интересах всего мира», - сказал Блэр. Проблема заключается в том, что ЕС в данном случае отводится явно второстепенная роль.

     Тем более что все миротворческие операции ЕС так или иначе уже априори зависят от НАТО, а значит, от воли США. Хотя бы потому, что ЕС и НАТО в своих действиях строго следуют достигнутым между европейским и натовским Брюсселями договоренностям – в первую очередь о доступе ЕС к коллективным средствам и ресурсам Североатлантического альянса для операций под руководством ЕС.

     В декабре 2002 года была принята декларация о европейской политике безопасности и обороны. Она охватывает так называемые договоренности «Берлин плюс», которые включают в себя четыре элемента. Это гарантированный доступ ЕС к оперативным планам НАТО, презумпция доступности ЕС ресурсов и общих средств НАТО, варианты участия Европейского командования НАТО в возглавляемых ЕС операциях, включая традиционно европейскую квоту заместителя верховного главнокомандующего Объединенными вооруженными силами альянса в Европе. Четвертый элемент - адаптация системы оборонного планирования НАТО с учетом возможности выделения сил для операций ЕС. Помимо этого, ЕС и НАТО имеют общие и реально работающие механизмы консультаций и сотрудничества, регулярно проводятся совместные заседания, в том числе на уровне министров иностранных дел. В марте появилось соглашение НАТО и ЕС об информационной безопасности, в частности защите секретной информации, что явно расширило возможности сотрудничества в вопросах безопасности.

     Фактически все эти аспекты позволяют НАТО поддерживать возглавляемые ЕС антикризисные операции, в которых Североатлантический альянс в целом не принимает военного участия. Но если вдруг Европейский союз станет своевольничать или претендовать на большее, чем ему разрешают в Вашингтоне, НАТО может и не поддержать действия ЕС - имеющиеся соглашения в принципе гарантируют Североатлантическому альянсу приоритет перед любыми самостоятельными действиями Евросоюза. И тогда вся собственно европейская политика обороны лопнет как мыльный пузырь. Потому что собственных технических средств у ЕС, как известно, не хватает, а создание или наращивание таких средств упирается, например, в необходимость их предоставления силам НАТО, членами которой являются подавляющее большинство ключевых игроков - сторонников создания независимой армии ЕС.

     А самой Европе зависимые от кого бы то ни было силы быстрого реагирования по большому счету и не нужны. Ведь только с независимой от США, боеспособной и хорошо оснащенной армией, способной в течение короткого периода времени обеспечить присутствие ЕС в том или ином конфликте, Объединенная Европа сможет проводить действительно независимую внешнюю политику и станет реальным полюсом силы, с которым считаться придется многим.
     Удар по Германии?
     Особое место в прошедших британо-французских переговорах заняли проблемы борьбы с международным терроризмом, всю опасность которого официальный Лондон в полной степени прочувствовал в терактах в Стамбуле, где под удар попало британское консульство и другие британские же структуры. Жак Ширак выразил Великобритании соболезнования. Примечательной на этом фоне выглядит позитивная оценка лидерами двух стран заявления турецкого премьера Реджепа Эрдогана о необходимости скорейшего присоединения его страны к ЕС. Заметим, что Франция была одним из государств, которое на прошлом саммите ЕС, решавшем судьбу кандидатов на вступление в элитарный клуб, несмотря на давление из Вашингтона, «турецкий вопрос» заблокировала. Против включения Турции в ЕС выступал и Берлин. Германию, похоже, в «турецком вопросе» волнует даже не столько следование Турцией критериям Евросоюза (Турция – страна-член другого элитарного клуба, НАТО, где стандарты гражданского общества вообще-то похожи с «еэсовскими»). Германию явно заботит как рост турецкой диаспоры в самой стране, так и возможные претензии Турции на лидерство немцев в Европарламенте. В этом важнейшем органе, контролирующем Еврокомиссию и принимающем бюджет ЕС, Анкара в случае вступления в ЕС чуть ли не автоматически сможет получить больше мест, чем Франция с Великобританией (население каждой около 60 млн. человек), благодаря большему населению (население Турции на январь 2003 года составляло более 67 млн.), и практически сравнится с Германией, которая на сегодняшний день имеет 99 мест в Европарламенте с 732 мандатами (с учетом стран, вступающих в ЕС в 2004 году). А это для Берлина – уже прямая угроза влиянию в делах общеевропейских.

     Еще один момент, возможно несколько субъективный, но имеющий политико-историческое звучание. Одним из практических результатов франко-британского саммита можно также считать взаимное решение Лондона и Парижа о совместном праздновании двумя странами столетнего юбилея Антанты - договора о дружеских отношениях, который был подписан между Соединенным Королевством и Францией в 1904 году. В честь этого события в будущем году запланирован визит французского президента в Лондон, а также королевы Великобритании Елизаветы II во Францию. Позиция Германии, против которой Антанта собственно и создавалась, здесь в расчет, похоже, не особенно принимается. Заметим, что Германия и Франция выступили с совместной и аналогичной позицией по Ираку и до недавнего времени также совместно стремились реализовывать многие идеи европейской интеграции, в том числе и в оборонном плане. Теперь же официальный Париж как бы дистанцируется от Берлина, с которым воевал десятки раз, и делает реверанс в сторону Лондона, за которым, напомним, всегда просматривается Вашингтон.

     В этой связи можно сказать, что результаты британо-французского саммита наносят ощутимый удар по Германии. Во всяком случае они слишком уж противоречивы по отношению к этой одной из ключевых стран Евросоюза. Это может заставить Берлин тактически пересмотреть некоторые акценты в своей внешнеполитической деятельности и больше сблизиться, скажем, с Италией (напрашиваются соответствующие исторические аналогии) и, как следствие, с Россией, чуть ли не единственным «защитником» которой в ЕС остается официальный Рим в лице Сильвио Берлускони и которую в «новую Антанту» не зовут.

     Примечательно также, что инициативы Парижа были озвучены как итоги переговоров с Лондоном буквально через несколько дней после государственного визита в Великобританию Джорджа Буша-младшего, в ходе которого вопросам европейской безопасности уделялось, конечно, традиционно серьезное внимание.
     Американская Европа
     По итогам визита лидеры США и Великобритании приняли совместное заявление. «Президент Джордж У. Буш и премьер-министр Тони Блэр еще раз подтверждают уникальный союз ценностей и общих целей, который связывает Соединенные Штаты и Великобританию», - говорится в нем. - «Мы противостоим большим вызовам: глобальному терроризму, распространению оружия массового поражения, бедности и болезням, враждебным диктаторам, которые угнетают собственный народ и угрожают миру. Мы и наши союзники среди мировых демократий несем особую обязанность принять меры и мобилизовать международные институты для противодействия этим вызовам и построения более безопасного, справедливого и процветающего мира».

     Касаясь ситуации с европейской безопасностью, Буш и Блэр, восхищаясь «достижениями Трансатлантического альянса, основы нашей безопасности, под эгидой которого становится реальностью единая, свободная и мирная Европа», подтвердили поддержку политике безопасности и обороны ЕС. Она, как указывается в заявлении, повышает «способность Европы к действиям и разрабатывается в полной координации, совместимости и прозрачности с НАТО». При этом отдельно указывается, что стороны стремятся к динамичным, взаимно укрепляющим отношениям между НАТО и ЕС без дублирования и раскола, основанным на подкрепляющих их важнейших договоренностях НАТО – ЕС. «С новыми членами и новыми ресурсами НАТО будет краеугольным камнем мировой безопасности в XXI веке», - утверждают американский и британский лидеры.

     Исходя из этого видно, что американцы в целом отказываются пока воспринимать Европу как полноценного, но коллективного участника НАТО, хотя у европейцев уже давно единая валюта, причем «бьющая» доллар, свои единые органы управления и попытки создать вооруженные силы. Казалось бы, чем не сплоченный едиными принципами управления партнер США! Особенно если учесть, что именно США остаются главным торговым партнером Евросоюза. Однако нет, ставка по-прежнему пока делается на НАТО, которая находится под полным контролем Вашингтона.

     С точки зрения американских творцов внешней политики, усиление ЕС автоматически приведет к ослаблению НАТО и даже расколу альянса, и США могут потерять контроль над Европой. Но в Вашингтоне тем не менее понимают, что усиление ЕС неизбежно. И произойдет оно уже в следующем году, когда число его членов достигнет 25 государств, подавляющего числа стран Европы (правда, есть и полярные мнения, что ЕС сам себя изживет своей бюрократией, которая также увеличится с приемом новых членов). Это может привести к пересмотру роли и места НАТО в системе европейской безопасности, причем совсем не в пользу альянса. Поэтому, как отмечают западные эксперты, единственным шансом для НАТО избежать развала является трансформация в консультативный механизм по вопросам безопасности между ЕС и США. Отсюда и настойчивость Вашингтона в вопросах фактического дублирования функций существующих военных органов управления НАТО и создающихся европейских. Это позволит США при кризисе НАТО (а это, конечно же, - сценарий в Вашингтоне пессимистичный) плавно передать ее роль и место в мире именно Евросоюзу. Неспроста практически те же самые государства входят (или войдут) и в ЕС, и в НАТО.

     В этой связи можно рассматривать и объявленные на прошлой неделе планы Пентагона передислоцировать часть своих существующих военных баз и создать целый ряд новых на территории новых стран – членов НАТО и стран-кандидатов на вступление в ЕС. Согласно поступающим сообщениям, администрация США начнет формальные переговоры со своими союзниками по реализации этих планов. Произойдет это на очередной встрече министров обороны и заседании глав внешнеполитических ведомств стран – членов НАТО, которые пройдут в Брюсселе 1 – 2 и 3 – 4 декабря соответственно.

     Первый претендент на резкое ограничение американского военного присутствия – Германия (напомним про иракские разногласия Берлина с Вашингтоном, которые, как считается, и послужили одной из причин такого решения, – Германия с выводом из страны части американских войск потеряет деньги). Появление новых баз планируется в Польше, странах Балтии, Болгарии, Румынии, то есть в государствах, ранее либо бывших частью СССР, либо входивших в орбиту его влияния. Теперь же это, как заметили в Вашингтоне, – «Новая Европа»: страны, не просто беспрекословно поддерживающие решения и действия США, но и выступающие проводниками политики Вашингтона в самой Европе. А с баз в Польше ничто не мешает контролировать, скажем, Германию…

     Примечательно, что планы Пентагона озвучил сам президент США. Есть отчего – в штатах скоро выборы, а тут – прямая забота о безопасности США и их влиянии в мире. К тому же озвучка подобных действий первым лицом может объясняться тем, что такое решение по своим амбициям уже сравнивают с глобальным размещением вооруженных сил США после Второй мировой войны, да и затронет оно слишком многих. Например, Россию.
     Российский фактор
     Москва не желает видеть у себя на границах военные базы НАТО. И, надо заметить, впервые за последние месяцы публично и на высоком уровне начала доводить это как до иностранных партнеров, так и до собственных граждан. Например, в ходе недавнего визита главы российского МИДа Игоря Иванова в Польшу, страну, которой отводится особое место в планах Пентагона, речь шла как раз об этом. Россия ссылается на положения Основополагающего акта Россия – НАТО, где прописано обещание альянса «не размещать существенных воинских формирований» вблизи российских границ. Впрочем, американцам и не надо размещать у российских границ «существенные воинские формирования». Пентагон идет по иному пути – готовит плацдармы, на которые при необходимости в короткие сроки можно перебросить необходимое количество военнослужащих и боевой техники.

     В рамках предстоящих в Брюсселе министерских встреч состоятся (как водится, на второй день после заседаний сугубо натовских руководителей военных и внешнеполитических ведомств) и очередные переговоры в рамках Совета Россия – НАТО в формате «двадцатки» на уровне министров обороны, а через день – министров иностранных дел. И не исключено, что предметом переговоров станет как раз возможность появления военных баз у российских границ, а также военная активность НАТО в странах Балтии. Особое внимание будет уделено состоянию и перспективам ратификации странами – членами НАТО и кандидатами на вступление в альянс в 2004 году соглашения об адаптации Договора об обычных вооруженных силах в Европе. Именно этот документ предусматривает качественные и количественные характеристики вооруженных сил, которые могут быть размещены в тех или иных районах и странах Европы, а также меры по контролю за их соблюдением.

     Сегодня этот документ ратифицирован Россией, но не ратифицирован странами – членами НАТО, к нему также пока не присоединились и страны Балтии. Вместе с тем без этого действия Москве, видимо, будет трудно верить в мирные намерения НАТО и придется пересмотреть свою «голубиную» политику в этом отношении. Пока же, судя по официальным заявлениям, Россия по-прежнему считает расширение НАТО «ошибкой», но вопрос «не драматизирует», надеясь, видимо, решить все последствия, в том числе и военные, этого неизбежного шага путем переговоров.
     

На снимке: последнее слово в европейской безопасности пока остается за США.