В мотострелковом полку, имеющем постоянную чеченскую прописку, офицеры и солдаты еще долго обсуждали историю о заметно хромающем пареньке, не пожелавшем расставаться с частью ранее положенного срока. Многие искренне восхищались по-настоящему мужским поступком бойца. Но находились и те, кто откровенно его осуждал: деревня, мол, что с него возьмешь…
Родился и вырос Иван действительно в небольшой деревеньке Называевского района Омской области. Как водится в российской глубинке, родители его вовсе не баловали. Успевал и в школе хорошо учиться, и отцу с матерью помогать в ведении крестьянского хозяйства. После школы окончил медицинский колледж. Правда, молодому дипломированному фельдшеру не пришлось толком поработать «на гражданке» – вскоре после выпуска примерил новенький армейский камуфляж. Призыва не боялся, считая, что кто-кто, а настоящий мужчина просто обязан «понюхать пороху».
После «учебки» в Самаре Иван попал служить в Таргин – район Ингушетии, граничащий с Грузией и Чечней. Место, надо сказать, неспокойное и суровое. Настоящая боевая служба началась, когда подразделение направили в Чеченскую Республику. Замелькали один за другим горные аулы, только успевай запоминать их названия, диковинные для слуха сибиряка.
Стрелять по боевикам ему не довелось. А вот по нему били, и не раз. Особо запомнился Ивану случай, когда еще в Ингушетии решили с приятелями простирнуть свое солдатское бельишко. Прихватив автоматы, впятером спустились к горной речушке. Едва успели приступить к делу, как с противоположного берега из густых зарослей по ним ударила автоматная очередь. Повезло им тогда. Никого не зацепило. Видать, на их счастье, стрелок оказался неважный. На всю оставшуюся жизнь кампания «прачек»-самовольщиков усвоила тот урок: Кавказ не прощает самоуверенности, разгильдяйства.
А так, в общем, служба Ивана Федосеева шла в обычном режиме военного времени. Вплоть до 13 января 2003 года, когда случилась беда. В тот день еще затемно несколько специально созданных боевых групп выехали для проведения разведывательно-поисковых мероприятий.
…Горный аул Ножай-Юрт уже остался далеко позади. Гусеницы четырех «бээмпэшек» с хрустом вгрызались в обледеневшую за ночь грунтовку. Сидящий на броне десант пристально поглядывал по сторонам. Одному Богу известно, где, за каким выступом или кустом, притаилась зловещая опасность. Подкатили к «змейке». По витому серпантину крутого склона горы им предстояло забраться на самый верх. Прозвучала команда: «Усилить внимание!» Движки БМП, взревев, поднатужились, чтобы с ходу влететь на первый виток горной спирали.
Стрелок-снайпер Иван Федосеев крепко уперся ногами в бревно, закрепленное на корме боевой машины. На втором витке серпантина внутри их БМП вдруг что-то стукнуло, машина резко дернулась и… неотвратимо понеслась по гололеду на железобетонный бордюр. А затем – провал.
Когда БМП наскочила на дорожное ограждение, Ивана словно пушинку подбросило вверх. Упал он аккурат на злополучный бордюр. И сразу потерял сознание…
Всю группу после случившегося ЧП вернули на базу. Механику-водителю повезло – чудом уцелел, отделался многочисленными синяками да ушибами. БМП из провала вытянули, оказалось, что у нее заклинило рулевые тяги. Десант пострадал существенно: рваные раны, черепно-мозговые травмы. Больше всех досталось Ивану, получившему перелом тазовых костей и очень сильный ушиб позвоночника.
Сначала его лечили в Буйнакске, затем эвакуировали в госпиталь Владикавказа, основательно «подлатав», отправили долечиваться в Новочеркасск. Консилиум врачей пришел к лаконичному выводу: комиссовать из армии из-за ограниченной подвижности вследствие полученных травм.
Иван сразу воспротивился такому решению врачей, заявил: «Я не признаю себя инвалидом!» То же самое ответил своим командирам, когда вернулся после госпиталя в часть. В противовес убедительным доводам в пользу того, чтобы он увольнялся из армии по состоянию здоровья, Иван выдвинул свой аргумент: «Почему офицерам после подрывов на минах на протезах служить можно, а мне нельзя? Руки и ноги, слава Богу, целы! Хромота - да, мешает. Но ведь я в конце концов дипломированный фельдшер, пригожусь».
В общем, как ни старались командиры уговорить упрямого солдата, ничего не получилось. Посовещались и решили: если хочет, пусть дослуживает.
Родители Ивана, отец Алексей Иванович и мама Татьяна Михайловна, узнали о том, что с их сыном в Чечне случилось что-то нехорошее, лишь когда… получили страховку. Послали ему полное тревоги и переживаний письмо. Вскоре получили ответ: «Ничего страшного, служить можно».