На грани пиратства
     Свою инициативу по нераспространению ОМП Джордж Буш обнародовал во время визита в Польшу в конце мая 2003 года, а через неделю развил ее на встрече в верхах «большой восьмерки» во французском Эвиане. Ее суть заключается в том, что контроль за нераспространением ядерных технологий, ядерного оружия и его компонентов должен осуществляться в том числе с помощью превентивных силовых мер, вплоть до перехвата любых морских и воздушных судов, если у американских спецслужб есть подозрения, что это судно имеет на борту названные элементы. Согласно инициативе Буша-младшего все страны мира должны полностью исключить возможность перевозок компонентов ОМП своими или арендуемыми транспортными средствами, предоставлять возможность задержания и проверки судов, самолетов или наземного транспорта, подозреваемых в транспортировке ОМП, даже находящихся в своих территориальных водах и на своих аэродромах.
     «Мы слишком долго полагались на дипломатию, контроль над вооружениями, механизмы нераспространения и экспортного контроля, пытаясь остановить незаконное распространение оружия массового поражения», - объясняет инициативу Вашингтона первый заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц. «Но со временем становится все очевиднее, что некоторые страны, находящиеся за пределами этого режима, и террористические группы, не имеющие к этому режиму вообще никакого отношения, не могут быть остановлены привычными средствами, предусмотренными Договором о нераспространении ядерного оружия или другими международными соглашениями». А поэтому и «нужны согласованные действия международного сообщества для того, чтобы предотвратить катастрофические последствия, которые могут наступить для нас вследствие нелегального распространения этих опасных материалов». Вулфовиц также заявил, что США намерены превратить противодействие распространению ОМП «в одну из главных задач наших вооруженных сил».
     Эксперты во многих государствах, не особенно напоминая об «ошибках американской разведки» (уже классический пример - продолжающиеся поиски иракского ОМП), вспомнили о пиратстве. Именно под это понятие подпадают входящие в конфликт с международным правом несанкционированные действия в отношении морских и воздушных судов, которые, как известно, считаются территорией иностранного государства—владельца судна. Многие и вовсе увидели в такой инициативности американского президента не столько борьбу с нераспространением ОМП и ядерных технологий, сколько стремление США «неприкрытое намерение править миром», в частности через контроль грузооборота, чуть ли не в планетарных рамках. Ведь «подозрительным» американским военным может показаться любой самолет или корабль.
     Тем не менее буквально через неделю после того, как в Эвиане лидер Америки призвал все желающие государства присоединиться к его инициативе, ее одобрили 10 стран - Австралия, Великобритания, Германия, Испания, Италия, Нидерланды, Польша, Португалия, Франция и Япония. Позже примкнули Дания, Канада, Норвегия, Сингапур и Турция. Надо также заметить, что действия по силовому контролю за нераспространением США и их союзники уже вовсю отрабатывают на практике. Австралия - в Коралловом море, а Испания и Франция - в Средиземном провели ряд учений по морскому перехвату. В Лондоне состоялись командно-штабные учения по воздушному перехвату. Сообщалось, что планируется проведение масштабных международных учений в первые четыре-пять месяцев 2004 года. В феврале планируется провести морские учения в Аравийском море под руководством США, за которыми последуют наземные учения, проводимые Германией и Польшей. Италия возглавит воздушные учения и еще одни учения в Средиземном море весной, вслед за которыми там же проведет учения Франция…
     Само проведение подобных учений, такова официальная позиция США, подает важный политический сигнал, поскольку они «показывают всем причастным к распространению вооружений - и продавцам, и покупателям ОМП и оружейных материалов, что «инициатива американского президента - это не просто дипломатическая риторика. Это реальность, которая теперь будет применяться к торговле оружием массового поражения».
     Кстати, предпосылки к ней доходчиво объясняет даже Голливуд. Есть такой американский фильм «Цена страха», где в начале фильма израильский самолет, несущий ядерную бомбу, в арабо-израильской войне 1973 года сбивают, и он лежит в песках 30 лет. Потом его находят арабы и продают немецким нацистам. Те ремонтируют бомбу при помощи голодных ученых-ядерщиков из бывшего СССР, доставляют ее в Балтимор и взрывают во время бейсбольного матча, на котором присутствует президент США. Того, правда, вовремя предупреждает главный герой - историк, которого пригласил к сотрудничеству лично директор ЦРУ и который позднее, разумеется, спасает мир. Типичное американское кино.
     Но вот что интересно. Вашингтон хоть и обвиняет периодически Россию в утере «ядерных чемоданчиков» и угрожает устами корпорации «Рэнд» взять под свой контроль российское ядерное оружие «в случае возникновения нестабильной ситуации», за последние 10 лет потерял целый ряд сверхсекретных ядерных технологий. Так, комиссия по ядерному регулированию США еще в 2002 году признавала, что с 1996 по 2001 год на американских предприятиях, связанных с ядерным оружием и переработкой, хранением расщепляющихся материалов, произошло около 1.500 инцидентов, связанных с пропажей, кражей или «утратой по халатности» источников радиоактивного излучения. В более чем 800 случаях подобные источники найти так и не удалось.
     Аудит программы международного ядерного сотрудничества министерства энергетики США показал, что «система учета и контроля за поставками высокорадиоактивных материалов за рубеж не выдерживает критики». У минэнергетики США более 30 иностранных партнеров, которым поставлялись запечатанные капсулы с плутонием (от 16 до 80 г в каждой). В ходе проверки выяснилось, что после отгрузки их из США у компаний-поставщиков не оказалось четкого представления о конечном получателе товара, целях приобретения, возможных перепродажах. На этом основании был сделан вывод, что капсулы могли без проблем попасть в Иран, Индию и Пакистан. Наконец, классикой уже стала история с похищением китайскими разведчиками сверхсекретной информации о новейшей малоразмерной американской ядерной боеголовке W-88, предназначенной для баллистических ракет «Трайдент-2» из Национальной лаборатории в Лос-Аламосе в 1995 году. В результате Китай смог, по версии некоторых американских политиков, на целое поколение продвинуть свои исследования в области ядерного оружия. Американские же власти ограничились лишь увольнением с работы ученого (китайца по происхождению), заподозренного (вина так и не была доказана) в возможном сотрудничестве со спецслужбами Китая.
     «Скальпель» Вашингтона
     Проблема нераспространения ядерного оружия, бесспорно, острейшая. Однако вряд ли ее можно решить теми методами, которые предлагает Вашингтон. Тем более что США своим стремлением несмотря ни на что закрепить за собой роль мирового судьи подталкивают некоторые страны к созданию собственного ядерного оружия. Яркий пример тому - Северная Корея, у которой складываются непростые отношения с Америкой и которая, имея перед глазами печальный урок Ирака, открыто заявляет о наличии у нее средств массового поражения. Но США это не только не останавливает, но еще больше раздражает, что проявляется в готовности Вашингтона наказать всякого, кто не внемлет предупреждениям и имеет иную, отличную от американской точку зрения на современное мироустройство. При этом в Америке всерьез рассматривают возможность применения военной силы и даже ядерного оружия.
     В 2004 году США выделили на ядерные оружейные программы 6,3 миллиарда долларов - на 303 миллиона больше, чем в прошлом финансовом году. Значительная часть этих средств идет на создание новых ядерных боеприпасов – например, заряда «для уничтожения химических и биологических рецептур». Эксперты полагают его наиболее опасным из всех «новинок», поскольку именно это оружие США намерены применять в борьбе с террористами и странами, подозреваемыми в «незаконном» производстве ОМП и его компонентов. Считается, что этот ядерный заряд предназначен для проникновения в защищенные хранилища и безопасного - без распространения смертоносных веществ - сжигания находящегося там химического или биологического оружия. Однако в ходе исследований эта способность была поставлена под сомнение. Указывалось, что даже при наличии стопроцентно точной разведывательной информации о том, что конкретная лаборатория или завод производит нечто запрещенное, вероятность ошибки слишком высока (помимо ситуации с тем же Ираком можно привести в пример «неправильные» американские ракетно-бомбовые удары по фармацевтической фабрике в Судане). А самое главное, как показывает практика, нередко лаборатории и заводы двойного назначения располагаются в черте густонаселенных городов. И применение подобных боеприпасов неминуемо приведет к огромным человеческим жертвам.
     Второй разрабатываемый тип «ядерной новинки» - «проникающее» ядерное оружие, которое могло бы поражать конкретную заглубленную цель. Диапазон мощности таких зарядов - от сотен тонн до десятка килотонн. Эксперты видят подобный боеприпас примерно так. Это всего десятки килограммов веса при колоссальной внешней защите. То есть сам ядерный заряд окружен плотной оболочкой, которая сгорает при вхождении в землю. Когда горение соприкоснется с зарядом, произойдет взрыв, но будет это уже на десятках метров в глубине земли. При этом создается мощная, но локальная сейсмическая волна, а радиационное воздействие на окружающую среду считается минимальным, то есть на эту территорию через обозримый срок можно вводить войска.
     Ядерные боеприпасы малой и сверхмалой мощности – третью «новинку» - специалисты Пентагона полагают «более практичными», чем мегатонные заряды. Сторонники маломощных ядерных боеприпасов доказывают, что ядерные авиабомбы мощностью порядка 100 тонн (в тротиловом эквиваленте) позволят заполнить критический промежуток между имеющимися сегодня в арсенале США наименее мощными (тротиловый эквивалент примерно 300 тонн) ядерными бомбами и самыми мощными (около 10 тонн тротила) обычными авиационными бомбами.
     Необходимость в боеприпасах с повышенным выходом начальной радиации, или в так называемой «нейтронной бомбе», была отвергнута еще в 1980-е годы. Суть этого оружия – «все живое гибнет, техника остается». Однако этот принцип заложен в разработке еще одной «новинки». Ее основой является химический элемент гафний, атомы которого при облучении активизируются. В результате начинает выделяться энергия в форме смертельного гамма-излучения. При этом указывается, что по бризантности (разрушительной способности) один грамм гафния может быть эквивалентен 50 килограммам тротила. Сообщается, что при помощи гафния можно создавать миниатюрные снаряды и затем сбрасывать их с самолета или выстреливать из танков или орудий, даже из обычных ручных противотанковых гранатометов. При этом в отличие от нейтронной бомбы радиоактивных осадков после взрыва гафниевой бомбы солдатам опасаться не нужно, поскольку она гораздо менее радиоактивна, чем обычная атомная бомба. Американские военные уже внесли описанные ядерные «новинки» в список наиболее важных военных разработок, а американский конгресс официально разрешил им их вести. Как пишут западные СМИ, армия, обладающая описанным оружием, будет значительно превосходить любого противника.
     Один из самых главных вопросов, пожалуй, заключается в том, как и где должны проходить испытания такого большого числа ядерных «новинок». В том, что они грядут, сомневаться не приходится – без испытаний такое оружие не может быть поставлено на вооружение. Известно, что для проведения испытаний новых видов ядерных вооружений предусмотрено модернизировать ядерный полигон в Неваде (на эти цели на 2004 год выделено около 25 миллионов долларов). Если Вашингтон примет решение возобновить испытания, то в течение 24 месяцев полигон должен быть подготовлен к работе.
     Однако, возобновляя ядерные испытания, США нарушат ряд международных договоренностей. Сами же американские эксперты при этом указывают, в частности, «на статью VI Договора о нераспространении ядерного оружия («Каждый участник настоящего договора обязуется в духе доброй воли вести переговоры об эффективных мерах по прекращению гонки ядерных вооружений в ближайшем будущем и ядерному разоружению, а также о договоре о всеобщем и полном разоружении под строгим и эффективным международным контролем». - А.Л.). США также вместе с Россией подписали Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Россия ДВЗЯИ ратифицировала и таких испытаний не проводит. Пока не проводят ядерных испытаний и американцы, но Вашингтон этот документ не ратифицировал (это, кстати, означает, что он не вступил в силу). Тем не менее пока США его соблюдают, но когда понадобится, могут от него «совершенно безболезненно» отказаться.
     Российское восприятие
     «Эффективную» систему контроля за нераспространением ОМП, его компонентов и ядерных технологий без участия России Вашингтону создать вряд ли удастся. И это прекрасно понимают в США. Отсюда и настойчивость, с которой администрация Буша-младшего проводит консультации с Москвой по этим вопросам. Только за последние две недели эта тема стала основной в ходе визита и встреч в нескольких российских ведомствах старшего заместителя госсекретаря США Джона Болтона, курирующего вопросы международной безопасности и контроля над вооружениями, предметом специального заявления американского президента и официально объявленным содержанием телефонного разговора госсекретаря США Колина Пауэлла и министра иностранных дел РФ Игоря Иванова. Не менее активно эта тематика прорабатывается и военными ведомствами двух стран. Инициатива Буша-младшего затрагивалась в ходе недавней двусторонней встречи министра обороны России Сергея Иванова с главой Пентагона Дональдом Рамсфелдом в рамках международной конференции по проблемам безопасности и обороны в Мюнхене. За несколько дней до этого высокопоставленная делегация Минобороны России обсуждала эту тему в Вашингтоне.
     Между тем восприятие Москвой инициативы американского президента несколько отличается от точки зрения США. Российские эксперты полагают, что согласно международному праву арест самолета или судна рассматривается как вмешательство во внутренние дела суверенного государства, а попытки задержания военных кораблей и самолетов могут вообще привести к вооруженному конфликту. Россия также видит, что Америка под лозунгом борьбы с террористами призывает к нарушению международного права и фактически претендует на единоличное руководство процессом контроля по распространению ОМП.
     В Москве не могут не учитывать и наличие в мире некой, мягко говоря, недоверчивости к Вашингтону, которая основывается на том, что, делая вроде бы нужное и благое дело, США и здесь считают себя выше других государств. Это проявляется, например, в демонстративном развитии программ создания собственного ядерного оружия (даже новых классов!) на фоне разговоров о ядерном разоружении, скажем, Ирана и Северной Кореи, контроля за ОМП в мировом масштабе и стратегии упреждающих ударов, причем, похоже, уже без различия, каким оружием действовать - ядерным или неядерным. Подобные разработки, как неоднократно заявлялось в том числе и на высшем уровне, и не только в России, означают фактический демонтаж системы нераспространения оружия массового поражения, об укреплении которой Вашингтон так много говорит. Все эти действия США, значительно понижающие порог возможного применения ядерного оружия и подкрепленные официальными доктринальными установками, не оставляют другим государствам иной возможности защиты суверенитета, кроме как обладание таким же оружием.
     И весьма вероятно, что лет через 30 - 40 ядерное оружие станет доступно абсолютному большинству стран и будет применяться в большинстве идущих на планете конфликтов. За сравнительно короткий исторический период ядерное оружие из разряда оружия для самых передовых стало оружием, доступным и для весьма средних по уровню развития стран. Индия и Пакистан - развитые страны третьего мира - не только получили теоретическую возможность изготовить ядерное оружие, но именно это и сделали. Еще с десяток государств обладает необходимым уровнем научной базы, и считается, что они имеют возможность сравнительно быстро его создать, если их к этому вынудит ситуация.
     К тому же нельзя сбрасывать со счетов фактор все более очевидного удорожания вооружения и военной техники, которые все чаще представляют собой суперсовременные и высокотехнологичные комплексы. С другой стороны, семимильными шагами растут возможности средств разведки и компьютерной обработки информации, управления боем, увеличиваются дальность и точность поражения целей управляемыми системами оружия. И в данном случае «простое взрывчатое вещество» уже не всегда обеспечивает уничтожение современной, защищенной и маневренной дорогостоящей системы вооружения. А ядерная боеголовка, пусть даже небольшой мощности, этот эффект обеспечит.
     В этих условиях Москва с огромной ответственностью подходит к проблеме нераспространения ядерного оружия. Она сама принимает необходимые меры по надежному хранению собственных ядерных арсеналов. Вот и на днях министр обороны России Сергей Иванов заявил, что компоненты бывшего советского ядерного арсенала не попадут в руки террористов, а разговоры о ненадежном хранении российских ядерных материалов назвал «полнейшей чепухой». Россия, по его словам, контролирует все, что может иметь отношение к оружию массового поражения.
     Кроме того, Россия неоднократно выступала с инициативами, направленными на ужесточение контроля за нераспространением ядерного оружия. Например, еще в 1999 году Москва выдвинула идею создания глобальной системы контроля за нераспространением ракет и ракетных технологий, которая была предложена мировому сообществу на 54-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Одно из ключевых положений системы - добровольное участие государств в создании режима открытости при пусках ракет для снижения риска неадекватного восприятия другими государствами таких запусков и ошибочного истолкования ситуации – вовсю работает, к нему присоединились 40 государств мира.
     В 2005 году состоится очередная обзорная конференция по рассмотрению действия Договора о нераспространении ядерного оружия. Москва, как заявлял МИД РФ, намерена использовать подготовку к ней как «универсальную трибуну» для продвижения российских позиций и инициатив не только по ядерным вопросам, но и по всему комплексу вопросов укрепления стратегической стабильности, разоружения и нераспространения, включая недопущение размещения оружия в космосе.