на главную страницу

4 Марта 2004 года

Тема номера

Четверг

«ВОЙНУ МЫ ПОРОЙ НАЗЫВАЕМ РАБОТА»

Константин РАЩЕПКИН,«Красная звезда».



Еще рокочет голос струнный,
   Но командир уже в седле...
Кто из нас, людей служивых, заслышав эту песню Булата Окуджавы о недолгом веке кавалергардов, не вспомнил свой родной полк, его командира? И это понятно. Ведь первым должностным лицом, чья сфера ответственности четко очерчена Уставом внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, является, как известно, командир полка. И в этом есть своя логика: современный полк - основная боевая часть армии, где в миниатюре представлены практически все рода войск и оружия. Неспроста же маршал Г.К. Жуков, сам почти семь лет прокомандовавший полком, сделал вывод (подкрепленный, кстати, и собственной практикой), что командир, «который хорошо освоил систему управления полком и способен обеспечить его постоянную боевую готовность, всегда будет передовым военачальником на всех последующих ступенях командования как в мирное, так и в военное время». Сегодня, коль скоро мы строим новую армию России, этот урок великого полководца актуален, может быть, как никогда.
Но сама по себе должность, дающая право командиру - единоначальнику повелевать людьми от лица государства, вовсе не определяет автоматически его престиж в глазах этих людей. Во всех отношениях быть на голову выше подчиненных – иного тут просто не дано.

     ...«Первая Чечня» запомнилась подполковнику Михаилу Шраму горящим Грозным, запредельным накалом уличных боев, управленческой неразберихой. А еще – мужеством наших восемнадцатилетних бойцов.
     До глубины души потряс его тогда эпизод, когда в разгар грозненских боев он, замкомбата, шел с подкреплением на помощь одной из поредевших рот. Чтобы добраться до нужного дома, надо было пройти с полсотни метров насквозь простреливаемого пространства. Поделившись на двойки и тройки, преодолевали этот опасный участок короткими перебежками. Высоченный капитан крепкого телосложения, в котором и без оптики узнавался офицер, был хорошей мишенью для вражеских снайперов. Миновав смертельный участок, Шрам, еще не успев отдышаться, поймал себя на мысли, что бежавший с ним в паре солдат каждый раз поднимался и рвал вперед одновременно с ним, словно закрывая от пуль офицера.
     - Ты что делаешь?! – «наехал» на бойца Шрам.
     Тот, не дрогнув, ответил, что в Грозном он воюет чуть побольше прибывшего по замене капитана и знает, чем грозит потеря командира в бою.
     Главное же, что вынес с той войны Михаил Шрам, это бесценный боевой опыт и понимание того, что любая победа, награды и слава не стоят и капли крови русского солдата...
     Второе испытание войной выпало Шраму в июле 2002-го. Когда он, подполковник, заместитель командира полка, поехал в Чечню старшим батальонной тактической группировки.
     Став лагерем под Энгеноем, выполняли типовые задачи воюющих в горных районах Чечни десантников. Участие в спецоперациях по «зачистке» лесных массивов, блокирование населенных пунктов, разведывательно-поисковые действия, инженерная разведка местности, особенно дорог, сопровождение тыловых колонн... Такой войны, как в конце 1999-го, конечно, уже не было. Но редкий день обходился без боевой работы. Уйдя от тактики прямых боестолкновений, снующие по горам недобитые банды «непримиримых» перешли к активной диверсионно-партизанской войне: подрывы на дорогах, обстрел блокпостов, лагерей и колонн.
     Почти каждый день группировка войск в Чечне несла потери. Десантникам Шрама в отличие от соседних мотострелков удавалось этих потерь избежать. За полгода его батальонная группировка потеряла одного человека. Наводчик-оператор БМД не успел добежать до своей машины, когда боевики издалека обстреляли расположенный в трех километрах от лагеря выносной пост. Тяжким рубцом легла на сердце подполковника потеря солдата. Одного все-таки сберечь не сумел!
     Совсем без потерь на войне, видимо, не бывает. Но благодаря хорошей подготовке подразделений и грамотному руководству подполковника Шрама в ивановской батальонной тактической группировке их удалось свести к минимуму.
     Когда готовились к Чечне, Шрам с командиром полка полковником Дмитрием Саксеевым не жалел ни себя, ни солдат, и старая десантная истина «больше солдатского пота на полигонах — меньше крови в бою» подтвердилась еще раз.
     В Чечне же каждый солдат в любой типовой ситуации, что называется, знал свой маневр. Идет, например, колонна, впереди саперы. Нашли фугас – по установленному сигналу все выполняют команду «К бою!» Кому куда бежать, что делать – командовать уже не надо. Сидящие на броне резко спешились, заняли оборону. Наводчики-операторы – стволы вверх, и все дружно – «Огонь» по нависающей горной «зеленке»! Огневое прочесывание называется. Фугас ведь может быть и радиоуправляемым. А значит, боевики, сидя в «зеленке» и выше, ждут подрыва, чтоб открыть огонь по колонне.
     Прочесав огнем окрестный лес, десантники поднимаются вверх – осмотреть места предполагаемой засады. Окровавленные бинты – значит, «душки», унося раненых, ушли выше в горы...
     За полгода саперами группировки Шрама было снято 90 фугасов. Часть из них – на дорогах, по которым до этого прошла пехота. Значит, ждали десантников. Уходящих в горы бандитов, чтоб не нарваться на новую засаду, никогда не преследовали. Главное, избежав потерь, провести колонну. Чтоб давить «душков», существуют спецоперации, когда, оцепив большой лесной район, войска постепенно сжимают кольцо окружения.
     Второе, после инженерной разведки, непреложное правило провода колонн по горным дорогам – артиллерийское сопровождение. Обнаружился по пути движения «сомнительный» участок горного леса, в котором было бы логично устроить засаду, колонна – стоп, и огонь артиллерии по подозрительному участку! Огонь по всему, что вызывает малейшее подозрение. А как еще?
     Не повлиял на количество потерь в группировке Шрама и тот факт, что во время многочисленных спецопераций в лесных массивах по блокированию и уничтожению бандформирований десантникам поручались самые ответственные задачи. Жаль только, слабая подготовка да неумелые действия других порой сводили на нет все усилия «голубых беретов». Показательный пример – сентябрьская спецоперация в районе сел Гонсолчу и Ялхой-Мохк. От ВДВ в ней помимо ивановцев участвовал батальон новороссийской дивизии. Кроме десантников были задействованы мотострелковые части, подразделения Внутренних войск, отряды милиции. Блокировав район пятнадцать на пятнадцать километров, зажали крупную банду – человек под 60. Прилетел командующий ОГВ(с) генерал-полковник Молтенской. Вник в обстановку, собрал командиров, огласил дальнейший план действий: все занимают оборону, кто-то, как на охоте, «гонит» на нее бандитов. Вопрос: кто пойдет «чесать» лес? Труднопроходимый заминированный горный лес. Десантные комбаты с улыбкой переглянулись. Вопрос риторический. Понятно, кто...
     - Я думаю, – заявил руководитель спецоперации генерал-майор Студеникин, – наиболее подготовленные у нас – подразделения Воздушно-десантных войск.
     - Вот они и пойдут в лес, - подытожил командующий.
     После огневого налета силами артиллерии и фронтовой авиации (которым вместо несправившегося артиллериста из вышестоящего штаба, кстати, руководил начальник артиллерии ивановской БТГ подполковник Юрий Проскунов) десантники двинулись в лес. За день пройдя полпути, с заходом солнца заняли оборону. Бандиты же, потеряв 8 человек и понимая, что на следующий день кольцо окружения еще более сузится, ночью решили идти на прорыв. И, разделившись на две группы, просочились через боевые порядки мотострелковых подразделений...
     - Жаль, упустили банду. Полевой командир – черный араб. Шкафина два метра ростом, борода по пояс, лапа – по следу – сорок восьмого размера! – словно сожалеющий об упущенной добыче охотник, вспоминает тот случай подполковник Шрам.
     Араба этого еще в начале спецоперации хорошо разглядели сидевшие в секрете солдаты Ножай-Юртовской комендатуры, с которыми дружили десантники. Десятка два бандитов прошли в пятидесяти метрах от секрета. Все в черном, с черными рюкзаками, каждый второй – обвешанный лентами пулеметчик с ПК, в ядре группы – тот самый колоритный араб. Конечно, в бой комендачи не вступили, и грех их за это судить – слишком уж неравны были силы.
     Тогда же эта банда отборных головорезов (шутка ли, каждый второй бегал по горам с тяжеленным ПК) накрыла другую группу комендачей. Во время блокирования Гонсолчу те стояли на одной из высот. Поднявшись на соседнюю лесистую горку, боевики с двухсот метров – в упор – расстреляли бойцов комендантской роты. Шквальный огонь не давал им поднять головы. Двое «двухсотых» и трое «трехсотых» – после первых же минут боя, который при таком раскладе не оставлял нашим никаких шансов выжить. Банда черного араба, которого стоящим в полный рост с биноклем комендачи успели разглядеть и во время этого скоротечного боя, неминуемо расстреляла бы их всех, не окажись на соседней высоте десантников подполковника Шрама, которых бандиты не заметили. Огонь из БМД и стрелкового оружия смел наемников с высоты, заставив отойти дальше в лес.
     Все те же окровавленные бинты и лужи крови, обнаруженные потом в «зеленке», откуда стреляли арабы, еще раз убедили Шрама в высокой боевой выучке его солдат. И пойди боевики несколькими днями позже, вырываясь из окружения на его позиции, – не унести бы им ног. Почему «душки» не поперли на десантников? По той же причине, что комендантский секрет не вступил с ними в бой, находясь в полусотне метров.
     Ничего, в этот раз араб ушел, в следующий – не уйдет. Сколько веревочке ни виться... Все «непримиримые» и наемники обзаведутся «зелеными пиками», которые чечены ставят на могилах шахидов. Если бы еще запуганное, а то и вовсе симпатизирующее моджахедам население не укрывало бандитов, это время пришло бы быстрее. Вот почему доверие к военным со стороны мирного населения подполковник Шрам считает вторым, после военной составляющей, важнейшим условием для нашей полной военной победы в Чечне.
     С первого дня Шрам не уставал повторять солдатам, что они пришли воевать в эти горы с бандитами, а не с настрадавшимся от них народом. Не раз при проведении спецопераций, чеченцы, увидев в десантном подполковнике по государственному мыслящего офицера, обращались к Шраму за защитой. Просили посодействовать в освобождении без основания задержанных мирных жителей. Обращаясь к руководителям спецопераций, Шрам часто помогал в подобных вопросах просившим его представителям старейшин и главам администраций. Не увозя в Ханкалу, а проверив на месте, задержанных через 2—3 дня отпускали. Блокируя то или иное село по нескольку раз, Шрам уже знал, кому можно идти навстречу. Сама жизнь иногда доказывала потом его правоту. Как в случае с главой Нижних и Верхних Курчалей, которому он помог в такой ситуации и которого потом с женой и дочерью расстреляли бандиты...
     Защищая чеченцев, приходилось порой вступать в конфликт и с братьями по оружию. Как, например, под горным Аллероем. Приехав с проверкой на одну из своих застав, Шрам узнал от взводного, что сидящие на соседней высоте бойцы беспредельничают – «гасят» из автоматов скот для забавы. Пришлось пройти с комбатом подполковником Андреем Головкиным до той высоты, потрясти за грудки командира окопавшейся там группы. Что тот? Да ничего. «Взлетный вес» что у Шрама, что у комбата был раза в два побольше, чем у «безбашенного» старлея, да и возразить последнему было в общем-то нечего.
     С жителями же Энгеноя, неподалеку от которого стоял тогда лагерь ивановской БТГ, сложились и вовсе добрососедские отношения. На броне каждой боевой машины под нанесенной бело-красной десантной эмблемой красовалась надпись: «Иваново – Энгеной». Энгенойцы считали ивановских десантников уже настолько своими, что, даже боясь утечки и мести боевиков, не раз предупреждали командование БТГ о местах закладки боевиками фугасов.
     Вернувшись из Чечни, Шрам едва успел перевести дух и через три месяца опять поехал под Энгеной.
     Снова засады, колонны, фугасы, спецоперации... Словом, все буднично, как всегда. Как в той десантной песне: «Войну мы порой называем работа, а все же она остается войной...»
     Так вот живет и служит сын прошедшего Афган офицера-десантника, заместитель командира полка гвардии подполковник Воздушно-десантных войск Михаил Шрам.
     P.S. Пока материал готовился к печати, подполковник Михаил Шрам приказом министра обороны РФ был назначен командиром парашютно-десантного полка с присвоением очередного воинского звания полковник.
     



Назад
Rambler TOP 100 Яndex
 

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени
автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства