О том, что «поле битвы принадлежит мародерам», известно давно, однако наше время внесло свои коррективы и в эту фразу. Даже теперь, шесть десятилетий спустя, на полях сражений Великой Отечественной войны «работают» в надежде обогатиться разного рода «чернушники», «трофейщики» и прочие «копатели». Одни ищут «сувениры», то есть награды, предметы обмундирования, личные вещи погибших; других интересуют исключительно боеприпасы и оружие; третьих - «цветной» металл... «Бизнес» этот процветает, потому как на полях былой войны всякого «добра» до сих пор немерено.
Речь, разумеется, не идет об официально зарегистрированных поисковиках, которые занимаются поиском и захоронением останков павших воинов по долгу и совести. Одновременно с этим им неминуемо приходится заниматься сбором, а подчас и уничтожением взрывоопасных предметов. Ведь это только в кино или в Москве на найденный снаряд немедленно приезжают специалисты-подрывники. В жизни же или в российской глубинке, реально являющейся ее воплощением, саперов чаще всего приходится ждать неделями, а то и месяцами. Потому и приходится порой опытным поисковикам действовать самим.
В состав поискового объединения «Космос» Военно-космической академии им. А.Ф. Можайского входит группа разминирования, которой руководит полковник Виктор Левчук, начальник инженерной службы ВКА. Все специалисты ежегодно проходят аттестацию в инженерных войсках Ленинградского военного округа, а соответствующая питерская комиссия ГО и ЧС аттестовала их как спасателей России. Каждый раз, когда курсантский отряд выезжает на Вахту Памяти, с ним едут офицеры-саперы.
- Жаль, вы не вчера приехали! Мы десять «закладок» взорвали! - сказал, встречая нас в лагере, подполковник Николай Коробов, но тут же добавил: - Не расстраивайтесь, мы каждый день здесь подрываем!
И действительно, возможность наблюдать работу подрывников представилась нам уже следующим вечером...
С утра группы курсантов-поисковиков разошлись по лесу, за несколько километров от лагеря. Работа должна была продолжаться примерно до 20 часов, до ужина, потому как в целях экономии времени обед заменялся «сухим пайком».
Возвращаясь, курсанты приносили в лагерь обнаруженные останки, проржавевшее оружие... Найденные взрывоопасные предметы были доставлены к лагерю специальной машиной с надписью «Разминирование», броской «МЧСовской» раскраской и синей «мигалкой» на крыше.
«Урожай» и на этот раз оказался весомым: один 203-мм артиллерийский снаряд, реактивный снаряд М-21, четыре 152-мм артснаряда, столько же - 122-мм, штук десять 76-мм снарядов, порядка сорока минометных мин, с полсотни ручных гранат...
Все это было доставлено на край поля, где днем производились раскопки. Край - это довольно крутой склон, поросший деревьями, с сохранившимися остатками окопов, землянок, воронками. Отсюда хорошо просматриваются все подступы, так что никакие любопытствующие незамеченными подойти не могут.
Группа разминирования ВКА, кроме упомянутых Левчука и Коробова, включает также подполковника Андрея Шевчука и майора Рифата Закирова. На подрыв, как и положено, прибыла представитель Кировского райвоенкомата старший прапорщик Светлана Грейдан, с саперами из «Можайки» она знакома давно... На прилегающих к полю дорогах были выставлены милицейские патрули, а в лагере дано строжайшее предостережение «не высовываться».
Машину-«разминерку» подогнали к самому склону, выгрузили из нее все «железо», разложили на траве. Выглядело все весьма впечатляюще. Полковник Левчук определил количество «закладок», указал, как что рассортировать.
Боеприпасы меньшего калибра носили по склону вручную, а для здоровенных 203-мм снаряда и «эрэски» пришлось брать носилки и аккуратно, как тяжелобольных, спускать их вниз, где уже были подготовлены ямы в старых воронках. Взрывоопасные предметы следовало расположить так, чтобы разлет осколков при взрыве оказался минимальным. О том, какие это будут осколки, можно понять по иссеченным деревьям, растущим на склоне, - при предыдущих взрывах срезало толстенные сучья, корежило стволы...
Уложив в ямы «ржавую смерть», саперы старательно и расчетливо обкладывают ее тротиловыми шашками: так, чтобы и рвануло наверняка - это с одной стороны, и чтобы экономию взрывчатого вещества соблюсти - это с другой. ...Но вот вставлены детонирующие шнуры, ямы присыпаны землей, и всех непричастных непосредственно к взрыву просят побыстрее удалиться. По краю поля, вдоль склона, ездит туда-сюда «разминерка» с включенной «мигалкой», гнусаво гудит сиреной и металлическим голосом предупреждает через мегафон о том, что вскоре будет произведен подрыв...
Из, скажем так, непричастных ближе всех к взрывам встает наш фотокорреспондент Юрий Шипилов - работа у него такая.
- Стойте здесь, за опорой, прижмитесь к ней плечом, головой, - указывает ему на бетонный столб подполковник Николай Коробов. Если осколки полетят, то сверху...
Юра послушно выполняет указания, но потом понимает, что так ему кадр «не поймать»... Приходится немного высунуться.
И вот мы видим издалека, как на склон выскакивают и бегут к укрытию саперы. На все про все с момента поворота ключика у них 150 секунд. Две с половиной минуты. Вроде бы и немало, но за это время нужно выбраться из воронки, подняться по изрытому, поросшему деревьями и кустарником склону... Не дай Бог, споткнешься, за что-то зацепишься!
Черный столб земли и дыма внезапно поднимается среди деревьев! За ним - другой, третий! Глухие звуки разрывов долетают до нас чуть позже... Ждем падения осколков - их нет. «Ржавая смерть» прекратила свое существование, никому не причинив вреда.
- За каждую Вахту Памяти мы уничтожаем от шести до десяти тысяч взрывоопасных предметов, - уточнил уже в лагере полковник Левчук. - А сколько их еще остается в Ленинградской земле, этого вам никто не скажет...
- В прошлом году, - рассказал командир отряда «Космос» подполковник Николай Малыгин, - работали мы неподалеку отсюда. Мы - с одной стороны высоты, курсанты - с другой. Вдруг - взрыв, совсем рядом! Осколки просвистели... Бросаемся к ребятам - они к нам навстречу бегут. Оказалось, два каких-то двадцатилетних идиота снаряд бросили в костер. Рядом с людьми, рядом с дорогой!!!
...Бытует такая точка зрения, что поиски останков воинов Великой Отечественной войны пора уже и прекратить. Мол, зачем их тревожить. Это будет темой нашего следующего разговора, а пока скажем только одно: до тех пор, пока в несчетном количестве остается еще в земле «ржавая смерть», прекращать эти работы нельзя. Сработать может каждая мина, каждый снаряд или граната, оказавшиеся в руках злого или глупого человека. «Железо войны» до сих пор несет смерть, на которую было «запрограммировано» многие десятилетия тому назад.