Нет, и не стремится к этому
     Америка не понимает Россию. Истина почти банальная, тут нет ничего удивительного. Америка Россию никогда и не понимала. Исключения лишь подтверждают правило. Между двумя странами – два океана, огромная разница потенциалов и почти непроницаемая толща психологической несовместимости. Это две разные цивилизации, образованные в разных исторических обстоятельствах, два отечества, дети которых воспитывались в непохожих условиях. Они не понимают друг друга не потому, что говорят на разных языках, а потому, что у них разная кровеносная система. Мы можем, конечно, делать вид, что близки по духу, что у нас много общего, что у нас одни европейские пращуры и т. д. Но в этом будет много условного, воображаемого.
     А зачем, собственно, Америке понимать Россию? Нет никакой надобности. Она широко живет, сладко ест, богатеет, наловчившись обращать себе на пользу все, что плохо лежит за ее пределами, навязывает другим свои устои – и небезуспешно. Какой прок американцам проникаться чаяниями россиян? Никакого. Стоит ли за это стыдить Америку, читать ей мораль об общечеловеческих ценностях и прочее? Наверное, это неблагодарное дело, потому как не станет слушать Америка нравоучений, ей не до этого. Она зациклена на своих дворовых газонах, сверкающих машинах, клубных командах, Голливуде, кандидатах в президенты, лучших в мире лекарствах и вообще на всем самом лучшем.
     Если Россия в какой-то мере и нужна Америке, то лишь как сырьевой придаток, как территория с еще не разведанными недрами. Но как может супердержава относиться к сырьевому придатку? Естественно, она смотрит на него свысока. Хотя в другой обстановке, когда, допустим, от российской политики зависело бы благосостояние Америки, по этой стране, думается, моментально пробежала бы волна демонстраций в пользу американо-российской дружбы.
     Вспомним реакцию американцев на то, как Россия первой выразила солидарность и поддержку им в связи с терактом 11 сентября. Казалось бы, общий враг должен был сплотить две державы. Однако, судя по выступлениям американских политиков, до этой сплоченности - как до Луны. Оценив Москву как полезного союзника в борьбе с террором, официальный Вашингтон лишь слегка смягчил критику происходящего в России. В принципе-то безапелляционность сквозит та же.
     Чуть что, пугают санкциями. Как, например, в случае с Ираном. Хотя, когда эксперты предъявляют веские аргументы, становится ясно, что российская помощь этой стране носит абсолютно мирный, созидательный характер. Ясно и то, что за подобными наездами на Москву прячется ревность конкурента, стремящегося ослабить Россию там, где у нее исторически налаженные отношения.
     Или начинают поучать, в каком направлении нам следует развиваться. И это после всех громких скандалов в США, связанных с некомпетентностью американских специалистов, взявшихся в начале 90-х годов помогать проведению экономических реформ в России.
     Словом, не хочет Америка понимать Россию. Ну и Бог с ней. Но ведь она еще мутит воду, наводит тень на плетень. Особенно преуспели в этом американские газеты, которые, выполняя неведомо чью злую волю, печатают зловредные статьи, искажающие российскую действительность, а наши интернетовские издания с каким-то странным воодушевлением их переводят, призывая своих потребителей читать сливки худшего о России.
     Главная задача будущей американской администрации состоит в том, чтобы разработать эффективный трансатлантический курс, упреждающий российские усилия. США и ЕС должны работать вместе, чтобы гарантировать целостность и безопасность государств, которым угрожают планы Москвы. Однако пока ни США, ни ЕС не осознали, что Москва представляет долгосрочную угрозу как американским, так и европейским интересам, поскольку ее политика направлена на восстановление гегемонии Москвы по всей Евразии. Такие страны, как Молдавия, Украина, Грузия, Узбекистан, должны быть включены в орбиту Запада.
     Вот так - четко, ясно, без лицемерных намеков, пишет американский журнал The Wall Street Journal. Опасность, по его мнению, таится в непонимании того, что у России и НАТО не может быть долгосрочных общих интересов. Восстанавливая империю, Кремль провоцирует новые волны экстремизма, которые захлестнут и западные страны. Сотрудничество с Москвой может повредить политическим и военным целям Запада в Центральной Азии и на Кавказе, где перед слабыми государствами стоит двойная угроза - исламского радикализма и российского империализма.
     Словом, перед нами образчик застарелой болезни «американской исключительности». Упредить, не допустить, отнять – потому как это нужно (и можно!) Америке. Россия же - другая материя. Ей если и нужно, то не можно. Ее следует без всяких разговоров осадить, оттолкнуть, сплошь оклеить ярлыками скверной породы, мешающей Западу процветать и наводить демократический лоск всюду, где пахнет хорошей добычей. И уж, конечно, никакой дружбы с этой стихийной силой – иначе захлестнет непомерными эгоистическими страстями, оглушит имперскими амбициями, перечеркнет все долгосрочные замыслы.
     Указанное издательство, занимающееся тиражированием ненависти к России, не единично в этой своей работе. Социальные заказы подобного профиля с готовностью исполняют и другие. Причем заказы, судя по всякому очередному скоординированному напору ругани в адрес Кремля, формируются не столько в Америке, сколько в России, среди «отставных либералов». Не могло же, в самом-то деле, родиться на американской земле такое обилие нелюбви к российской государственности! Не та психология у американского обывателя. Слишком зациклен он на своем дворовом газоне, чтобы не только обсуждать, но даже проявлять поверхностный житейский интерес к тому, какую национальную специфику российскому капитализму или какую направленность внешней политике России в настоящий момент придает Владимир Путин. Но раз нет подобного интереса, зачем американцу вся эта антимония?
     Незачем. Вот и получается, что «империя-критицизм» адресован российскому интернет-пользователю. Иными словами, мы имеем дело с рецидивами подрывной пропаганды, с методами психологической войны, которая никак не вписывается в контуры цивилизованных международных отношений. О каком тут понимании можно говорить!

     Валерия МОРОЗОВА.


     А так ли уж надо России, чтобы ее понимала Америка?
     Вопрос, наверное, уместен. Действительно, не переоцениваем ли мы значение того, что американцы (равно как англичане или французы) вдруг станут лучше нас, россиян, понимать? Видимо, несколько переоцениваем. И это на нас очень похоже, в нас больше эмоций, чем рациональных начал, хотя новый век сулит заметные перемены в характере русского человека. Но век только-только набирает обороты. Он учит Россию по-новому смотреть на жизнь, он требует от нее прагматизма. Молодое поколение россиян быстрее своих отцов схватывает уроки нового времени. Но и ему, наверное, предстоит еще немало постичь в искусстве жить с соседями по общему планетарному дому, не докучая им своими представлениями о правилах сосуществования. Молодому поколению еще не раз придется задуматься над афоризмом, раскрывающим глубинную сущность положения, в котором всегда пребывала и продолжает пребывать Россия: у нее лишь два по-настоящему верных друга – армия и флот.
     Однако, сказав, что россияне порой слишком многого хотят от соседей в понимании российских проблем (или тем более загадочной русской души!), мы отнюдь не отодвигаем в сторону историческую значимость взаимопонимания. Совсем нет. Не отправляясь в долгую дорогу по перечислению «новых реалий», диктующих необходимость взаимного понимания и доверия, укажем лишь на самый общий посыл: глобализацию. Это та объективная данность, с которой сейчас не поспоришь. А раз объективная, то все связанные с ней процессы, включая учащение и углубление человеческих связей, происходят независимо от того, хотят этого американцы (англичане, французы, русские) или не хотят.
     В общем, понимать друг друга все же придется, жизнь заставит. Вопрос «лишь» в том, насколько цивилизованным станет постепенное американо-российское сближение. И тут есть тема для размышлений.
     Прежде всего отметим, что отношения между процветающей державой и поставщиком ископаемых не могут быть равными. В лучшем случае богатая Америка будет относиться к развивающейся России снисходительно. И это всегда будет бить по самолюбию россиян, которые привыкли считать себя равновеликой нацией с заокеанским исполином. Выход же может быть только один, его в позапрошлом веке сделал наш великий дипломат Горчаков: сосредоточиться на себе. Теперь этой фразой никого не удивишь, наслышаны, слава Богу. Однако в этом вся суть – в сосредоточении, в углублении в свои проблемы.
     И конечно же в последовательности. То есть в упорном следовании заявленным курсом. В настойчивом отстаивании национальных интересов. Чужие амбиции не должны смущать Россию. За ее плечами великие победы и достижения. Во всем: в науке, культуре, военном деле, спорте. На игнорирование наших интересов мы должны отвечать соответственно. Как говорится, невзирая на лица. Твердость и силу духа хорошо понимают везде. Эти качества вызывают уважение. Россия должна приучить своих партнеров к тому, что она не оставляет своих вчерашних позиций. Прежде всего такое «понимание» внешнего мира требуется нынешней России.
     К сожалению, приходится констатировать, что твердой последовательности нам порой и не хватает. Слишком уж чутко прислушиваемся к тому, о чем толкуют на Западе, как оценивают каждый очередной шаг российского руководства, не сложилось ли там впечатление о стремлении Кремля вернуться к старым порядкам. В результате такой чрезмерной бдительности в наших поступках проявляется не то что бы гибкость – гуттаперчивость.
     Скажем, начали святое дело – разбираться с олигархами в части своевременности и правильности уплаты налогов. Но быстро свернули эту работу, ограничившись одним-единственным «козлом отпущения». Спрашивается, почему? Разве нет других объектов для вмешательства правоохранительных органов? Есть, и все это знают. Но!.. Боимся, что нас обвинят в приверженности к методам ежовщины, в нежелании быть такими, как все. Но все-то (то есть американцы и европейцы) как раз безжалостно расправляются с теми фирмами, которые уклоняются от уплаты налогов.
     Или объявили о проведении реформы с порядком избрания губернаторов. И тут же начали несравненно более масштабную кампанию по разъяснению того, что ничего плохого в этом нет. Кому объясняем? Западу. Россиянам объяснять не надо, они сами этого хотят, их головы заняты не тонкостями строительства гражданского общества, а суровыми реальностями бытия и безопасности. Но ведь фокус в том, что и Западу объяснять не надо, поскольку сплошь да рядом губернаторов, глав провинций там не только выбирают по аналогичной схеме, но и назначают. И нигде от этого демократия не страдает.
     Спрашивается, чего мы усердствуем? Чего разжевываем и без того понятные истины? Перед нами-то никто не отчитывается. Хотя иной раз и следовало бы. Как, например, с принятием в Евросоюз Латвии, у которой не решена проблема с русскоязычным меньшинством. Да мало ли.
     Приведенные моей молодой коллегой примеры с американской прессой, к сожалению, во многом типичны. Хотя, конечно, не все американские средства массовой информации столь неразборчивы в выборе материалов по российской тематике для предложения их своим потребителям. Немало и тех, кто пытается хоть как-то проникнуться настоящими, а не придуманными чаяниями населения России, понять, что на самом деле хотят россияне. В то же время в этом проникновении есть стремление к объективному сопоставлению интересов России и США. «Добиваться ослабления России - не в лучших стратегических интересах США. Вашингтон предпочитает видеть Россию сильной, способной эффективно сдерживать исламский радикализм сегодня и потенциально представляющей собой противовес растущему могуществу Китая в будущем», - считает EurasiaNet.
     «Вашингтон предпочитает видеть Россию сильной» - это и другие подобные утверждения можно часто слышать из уст официальных представителей американского правительства. Но дело, видимо, не в частоте звучания общих заверений, а в основательности разъяснений тех или иных шагов, сопряженных с российскими интересами. Когда же интересы не просто сопрягаются, а сталкиваются, вступают в противоречие, настает черед открытого и честного диалога, как того требует цивилизованное партнерство. Если его нет, образовавшиеся пустые места незамедлительно занимают спекуляции и домыслы несведущих или чересчур сведущих людей.
     «Российская общественность должна услышать связные разъяснения в отношении того, почему американские действия, включая переговоры с видными деятелями чеченской оппозиции и размещение американских войск в Средней Азии, не имеют целью нанести вред интересам Москвы, но направлены на борьбу с общим врагом - исламским экстремизмом», - утверждает Asia Times. Вот именно. Однако таких связных, то есть внятных, разъяснений нет, есть только голые утверждения, свободные от всякой аргументации. Либо припудренные такими сомнительными аргументами, которые впоследствии оказываются заведомо ложными посылами.
     В том, что некоторые американские газеты в качестве излюбленной тематики сегодня выбрали не отношения с Россией, а именно внутренние дела в ней, ничего особо плохого нет. Однако заметим, что задача эта непростая, не всякому по силам. Читая пассажи о российской действительности, все время задаешься вопросом: что же вы, ребята, с простым народом-то не общаетесь, все больше по верхам, по столичным тусовкам? Настригут сплетен среди желтоватой журналистской братии и мнят себя специалистами по части настроений в стране.
     Между тем доминанта в умах и душах российской массы сомнения вызывать не должна. «Российское общество, пережив бесчисленные инициативы, в результате которых большинство проигрывало, а в выигрыше оставалось ничтожное меньшинство, страдает хроническим переутомлением от реформ. Россияне отдают предпочтение стабильности и порядку… Народ повернулся спиной к либерализму, который в умах российских избирателей всегда будет ассоциироваться с хаосом и коррупцией ельцинской эпохи квазиреформ», - пишет авторитетный американский журнал The foreign policy. И правильно пишет, поскольку именно в этом месте зарыта собака. Однако пиаровские проходимцы пробегают мимо этого заветного места и продолжают судить да рядить о зажиме свобод в России, демонстрируя сплошное невежество.
     Наконец, такой архиважный момент, как подскочившее общее напряжение в российском обществе из-за угрозы новых террористических атак. Об этом американская журналистика не может не знать. Однако, зная, почему-то обходит эту тему либо касается ее лишь поверхностно. Россия не в фигуральном, а в самом прямом смысле находится в состоянии войны с международным терроризмом. Каждый очередной теракт, подобно электрическому шоку, стимулирует гражданское чувство сплоченности, бдительности и, разумеется, готовности подчиняться единой воле. У страны есть бесценный исторический опыт мобилизации всех сил для достижения победы, и она, подчиняясь чувству самосохранения, возвращается к этому опыту. Думается, что американцы способны понять это состояние российского населения. И они наверняка понимают его, поскольку сами пережили аналогичное состояние, когда 11 сентября 2001 года в их стране гремел набат единения.
     И последнее. Настрой и тональность выступлений некоторых американских газет и журналов (равно как и некоторых российских, по старинке клеймящих американский империализм) - это вопрос совести. В таком вопросе каждый определяется сам. Остается лишь надеяться, что оголтелая непримиримость уступит место встречному движению и осознанию того, что объективно Россия и США все же имеют общие интересы. А значит, есть и основа для взаимопонимания.

     Вадим МАРКУШИН.