Офицер, дипломат, поэт…
     Детство Михаила Басманова, родившегося в 1918 году в селе Баталово, что под Барнаулом, было счастливым и безмятежным. Отец – зажиточный крестьянин – владел землей, держал и коней, и коров, и птицу, и маслобойню. А к таким у советской власти проснулся особый интерес, подогреваемый теми, у которых подобного достатка не было. Брат, приезжавший из Ленинграда, уговаривал отца: «Свертывай свое хозяйство, а еще лучше – уезжай отсюда, пока не погнали по этапу». В конце концов отец внял совету: продал все, кроме одной лошади и телеги, погрузил детей, жену и самое необходимое и подался на Горный Алтай. Не ведал тогда десятилетний Михаил, что началась его одиссея по российским весям. Да и не только по российским.
     Недолго довелось Басмановым прожить на новом месте – дошла и туда коллективизация. Снова многодневняя дорога – и осела семья Михаила в городе Бийске. А время пришло страшное: голод, болезни. Спасаясь от них, люди бросали дома в поисках куска хлеба и лучшей доли. Басмановы поехали к племяннику в Петровск-Забайкальск, что сейчас в Читинской области. Племянник писал, что у них голода пока нет.
     Петровск-Забайкальск больше известен как Петровский Завод, где в свое время отбывали каторгу декабристы. Там заболели отец и сын Михаил Басманов тифом. Положили их в одну палату местной больницы – там, на глазах у Михаила, отец и скончался. Через два года умерла и мать – Михаил остался один на один с суровой действительностью.
     Опять настали голодные времена. Михаил пошел в школу, где успевал одним из первых. И уже в восьмом классе ему предложили работу инспектора школ для взрослых. Ездил по всему району. А места там такие красивые, что сами собой стали рождаться стихи. Он записывал их огрызком карандаша в тетрадку – оказалось, что поэзия у него на всю жизнь.
     Чем дольше он учил других, тем больше хотел учиться дальше и сам. Снова дорога. Добрался до Ленинграда, оттуда – на курсы при пединституте в Петрозаводске. Окончив в 1937 году курсы, решил Михаил двинуть на юг, где теплее и, как ему казалось, посытнее. Написал письма в пединституты Симферополя, Ставрополя и Орджоникидзе. Первым ответ пришел из Орджоникидзе (сейчас – Владикавказ, Северная Осетия): приезжайте.
     Диплом Михаил Басманов получил в конце июня 1941 года. А через четыре дня пришла повестка из военкомата. Новобранцев привезли в Москву и разделили надвое: «технарей» – в артиллеристы, «гуманитариев» – в связисты. Так Михаил оказался в древнем городе Муроме – на ускоренных офицерских курсах в училище связи.
     Распределили младшего лейтенанта Басманова на Карельский фронт, в 70-ю отдельную морскую стрелковую «сибирскую» бригаду, во взвод радиосвязи. В этой части он и прошел всю войну, став командиром радиовзвода и получив звание «капитан». Но первый день у линии фронта для Михаила чуть было не стал и последним. По дороге в штаб дивизии, где надо было получить назначение в часть, остановился в селе и встретил знакомого, с которым виделся у брата в Ленинграде. Зашли в избу, поскольку вечерело, да и проговорили до рассвета. А с восходом солнца прилетели «Юнкерсы». Деваться, кроме как в подпол, было некуда. Нырнули туда и тут же услышали над головой грохот взрыва. Когда все стихло, начали выбираться, но крышка не поддавалась. Хорошо, в подполе оказалась вентиляционная ниша. Протиснулись через нее и ахнули – дома не было.
     Еще не раз бороздила смерть рядом с Михаилом. Но рядом, так как кроме Карелии, Заполярья, Финляндии и Норвегии прошел Михаил Басманов, уже в составе 4-го Украинского фронта, дорогами Польши и Чехословакии. И эти пути-дороги, равно как и все боевые будни, остались в его блокноте – в стихах. Конец войны Михаил встретил на Западной Украине, где проходила переформирование его часть.
     После войны и демобилизации осел Михаил Басманов в подмосковной Электростали, где преподавал в школе русский язык и литературу. Но ненадолго – в 1946 году горком партии направил его сдавать экзамены в Высшую дипломатическую школу. Первая беседа абитуриента Басманова проходила с самим Литвиновым – бывшим наркомом иностранных дел, работавшим в те годы в кузнице кадров советских дипломатов.
     Экзамены Михаил сдал блестяще. Ему предложили заниматься на самом трудном направлении Восточного отделения – китайском. Трудным оно было не только из-за языка и необходимости учиться три года вместо двух лет на европейском отделении. В самом Китае обстановка была сложной, шла гражданская война, поэтому желающих ехать туда особо не находилось. Михаил Басманов освоил за три года основы китайского языка и поехал. Первые впечатления были позитивными: импонировало величие народа, древность культуры и истории, необычная письменность. На различных должностях в КНР дипломат Басманов проработал в общей сложности более 10 лет: секретарем посольства СССР в Пекине, вице-консулом генерального консульства СССР в Тяньцзине, управляющим советского генконсульства в Шэньяне (Мукдене), генеральным консулом в Синьцзяне. За все время своей работы в Китае отношения Москвы с Пекином Михаил Басманов оценивает как «нормальные и рабочие».
     Их изменил кризис из-за Даманского. Но Китаем Михаил Басманов тогда уже не занимался. Его «перебросили» на Монголию, где он служил советником-посланником, то есть заместителем посла, а позже и в Москву – в Первый Дальневосточный отдел МИД СССР. Закончил дипломатическую карьеру чрезвычайный и полномочный посланник Басманов в 1985 году заместителем заведующего 1 ДВО МИД СССР.
     Военная и дипломатическая служба Михаила Басманова была высоко оценена многими правительственными наградами. Он кавалер двух орденов Отечественной войны, ордена Красной звезды, орденов Дружбы народов и «Знак почета». О работе на Востоке напоминают два ордена МНР «Полярная звезда» и медаль Дружбы, медаль «За вклад в укрепление дружбы между Китаем и Россией».
     Но все же главным его призванием была и остается поэзия. Михаил Иванович выпустил сборник стихов «На втором дыхании», где нашли отражение и стихотворения военной поры, и любовная лирика, и философские стихи из цикла «С собой наедине». При этом Михаил Басманов прежде всего востоковед, китаевед, знаток восточной культуры и иероглифической письменности. Именно этот человек, обладающий уникальным сочетанием поэтического дарования со знанием китайского иероглифического текста, внес неоценимый вклад в ознакомление России с китайской классической поэзией, издав несколько сборников переводов с оригинала. Главные из них – это дважды переиздававшиеся «Строки из граненой яшмы» знаменитой китайской поэтессы Ли Цинчжао и «Стихотворения» Синь Цицзи; поэтические антологии «Цветет Мэйхуа» (классическая поэзия Китая X-XIII веков), «Голос яшмовой флейты» (классическая китайская поэзия в жанре цы), «Встречи и расставанья» (лирика китайских поэтесс I-XX веков). Своеобразным итоговым сборником переводов стал вышедший в 2003 году том «Китайская лирика». Одним из первых Михаил Иванович перевел на русский язык и стихи «великого кормчего» Мао Цзэдуна. Михаил Басманов убежден, что познание поэтических творений прошлого и настоящего способствует всестороннему познанию культуры великого соседа России, взаимопониманию и тесному сотрудничеству двух стран.

     Алексей ЛЯЩЕНКО.
     

---

     «С дороги не сойду…»
     Недавно наши друзья из МИДа передали в редакцию «Красной звезды» несколько сборников стихов, которые они по причине ограниченных тиражей издают буквально «для служебного пользования». Очень жаль, потому как эти стихотворения позволяют, во-первых, увидеть известных нам людей в совершенно неожиданной ипостаси, а во-вторых, открывают нам внутренний мир тех людей, которые представляют Россию за ее пределами. Предлагаем вниманию читателей несколько стихотворений, порядок расстановки авторов которых определен лишь сроком их прихода на службу в МИД.

     Анатолий КОВАЛЕВ (1923 – 2002) – первый заместитель министра иностранных дел СССР. В МИДе
с 1948 г.

     Мимолетны бывали размолвки,
     Никогда не общались натужно.
     А сегодня былые друзья приумолкли,
     Списали меня в человека ненужного.
     Телефон молчаливо тоскует,
     Пусто в почтовом ящике.
     Заслужил ли я участь такую,
     Где вы, друзья настоящие?
     Знаю, живете сложно,
     Упреку не удивитесь,
     Но все же, но все же,
     Друзья, отзовитесь!
     * * *
     Сергей ЛАВРОВ (1950) – министр иностранных дел России с 2004 г. В МИДе с 1972 г.

     С Рождества и до Пасхи
     Срок безжалостно быстр.
     Сжат в библейские сказки
     Целой жизни регистр:
     Вот родился, вот пожил,
     Вот распят невзначай,
     Вот воскрес волей Божьей
     И возносишься в рай.
     Ну а там, у Христа за пазухой,
     Поподробнее все рассказывай:
     Кто сдал, кто распял и кто не спас,
     Потому что живем только раз.
     Ищет в сказках Россия
     Оправданье свое.
     Там и Дева Мария,
     Там и плотник ее...
     Превращаются притчи
     В путеводную нить.
     Мы впитали обычай
     И рождаться, и жить,
     И стараемся точно
     Брать примеры с Христа:
     Чтобы все непорочно,
     Чтобы совесть чиста,
     И старанья сторицей
     Воздаются кругом:
     Не успели родиться,
     А уж столько живем!
     И распять, нет сомнения,
     Могут нас, не вопрос.
     Но насчет воскрешенья
     Как-то здесь не склалось.
     Здесь не как у Христа за пазухой,
     Здесь приходится жить по-разному
     И делать вид, что неведом стыд
     И что друг просто спит, не убит.
     И горит на подмостках —
     Да простит нас Господь —
     Из церковного воска
     Непорочная плоть.
     А Чернобыль по-русски
     Будет просто полынь.
     Так давай без закуски —
     За ушедших. Аминь.
     Пусть живут у Христа за пазухой,
     Утешаются пусть проказами
     И пусть берегут путь наверх для нас,
     Потому что живем только раз.
     С Рождества и до Пасхи —
     Целый век только миг.
     Все библейские сказки
     Сбились в праведный крик.
     * * *
     Федор РАДОВ (1940) – посланник, сотрудник МИД СССР в 1973 – 1989 гг.

     Словно кто-то свечку в небе погасил...
     Как-то неуютно стало на Руси.
     Выпало несчастий нам испить до дна:
     Деревом подрубленным дрогнула страна...
     Мало кто сегодня чувствует вину,
     А ведь обездолили целую страну!
     Осквернили ложью, страхом, нищетой.
     Потеряли в жизни многие покой...
     Где ты, удаль русская? Где ты, гордый дух?
     Неужель со временем твой огонь потух?
     Песня соловьиная реже все слышна.
     Ты прости нас, Родина! Наша в том вина...
     Ах ты горе-горькое. Где вы, сыновья?
     Ты прости нас, Родина, Отчая земля!..
     Ты прости нас, Родина!
     Нас, как мать, прости!
     Светом чистым, утренним путь нам освети.
     * * *
     Евгений ПРИМАКОВ (1929) – министр иностранных дел России в 1996 – 1998 гг.

     Я твердо все решил: быть до конца в упряжке,
     Пока не выдохнусь, пока не упаду.
     И если станет нестерпимо тяжко,
     То и тогда с дороги не сойду.
     Я твердо все решил: мне ничего не надо —
     Ни высших должностей, ни славы, ни наград,
     Лишь чувствовать дыханье друга рядом,
     Лишь не поймать косой, недобрый взгляд.
     Я много раз грешил, но никогда не предал
     Ни дела, чем живу, ни дома, ни людей.
     Я много проскакал, но не оседлан,
     Хоть сам умею понукать коней.
     Мы мчимся, нас кнутом подстегивает время,
     Мы спотыкаемся, но нас не тем судить,
     Кто даже ногу не поставил в стремя
     И только поучает всех, как жить.
     * * *
     Анна ПАНИЧКИНА (1982) – выпускница Колледжа МИД России, сотрудница деканата МГИМО.

     Напиши о войне...
     (В ответ редактору газеты «Международник»)
     Вы сказали: «Пиши о войне.
     Приближаются майские снова.
     Нам поведай о памятном дне,
     И пусть к праздникам будет готово».
     Но одно Вы забыли сказать,
     Одного от Вас я не узнала,
     Как смогу я о том написать,
     Что в душе своей не испытала.
     Как же мне, окруженной любовью,
     Избалованной жизнью, судьбой,
     Описать сердце, сжатое болью,
     Слезы с кровью и яростный бой.
     Я могла бы для Вас притвориться:
     Бросить парочку пафосных фраз
     И в банальном «спасибо» излиться
     Тем, кто жизнь свою отдал за нас.
     Не поможет сухое «спасибо»,
     Даже если его прокричать,
     Боль в нем выразить мы не смогли бы.
     О войне можно только молчать.
     Помолчим о задорном мальчишке,
     Что остался расти без отца,
     О судьбе — недочитанной книжке,
     Об истерзанных женских сердцах.
     Помолчим о росе цвета крови
     Иссыхающих соком берез.
     И пусть мы задыхаемся болью,
     Мы не плачем – у горя нет слез.
     Пусть молчание будет признаньем
     Тем, кто умер, кто выжил за нас.
     Пусть простят, что о них вспоминаем
     Мы в году лишь один только раз.
     И пусть мы избалованы жизнью
     И не помним о годах войны.
     Для того и служили Отчизне
     Ей отдавшие жизни сыны.
     Вот и все, погрустив, помолчали.
     И одну лишь хочу пожалеть,
     Чтобы люди вкус жизни познали,
     Чтобы им не пришлось умирать.
     Ты живи, Ты достойна, я знаю,
     И светись ярким светом, Страна.
     И дай Бог, чтоб ни каплей, ни краем
     Не коснулась нас больше война.