«Боевое крещение» наследника
     В 1891 году в Японию во главе небольшой эскадры прибыл наследник российского престола великий князь и цесаревич Николай Александрович. То было частью романовской традиции – посылать наследников престола повидать этот огромный мир. Но если все предшественники будущего Николая II ездили в Европу, то он был первым, кто устремился в Азию. Эскадра состояла из шести кораблей. Кстати, один из них назывался «Кореец», другой – «Маньчжур».
     В одном из японских городов случилось непредвиденное. Некий Цуда Санзо обрушил на голову наследника российского престола меч. Шрам зажил, но в памяти будущего царя отложилось впечатление иррациональной враждебной силы. Даже в официальных документах Николай Александрович, этот в высшей степени деликатный человек, называет японцев «макаками». Цесаревич Николай прибыл из Японии во Владивосток с забинтованной головой – «как генералы в старину» – 9 мая 1891 года.
     Николай Александрович не мог не оценить стратегического значения деятельного выхода России к Тихому океану. Перед ним лежала огромная страна, которую еще предстояло освоить. Однако было понятно, что освоить эти трансконтинентальные просторы можно только при помощи полотна железной дороги.
     С этого начинался четвертьвековой подъем русской промышленности, и темпы экономического роста России в тот период действительно впечатляют. После своего рода паузы между правлениями Павла I и Александра II технический гений восточных славян, обогащенный немецким, французским, бельгийским опытом, начинает проявлять себя: сеть железных дорог, самый крупный в мире нефтяной комплекс вокруг Баку, угледобывающий гигант Донбасс, выход аграрно-индустриальной страны к океану будущего...
     То было время заполнения последних геополитических пятен на глобусе. Но в Дальневосточном регионе наиболее «активным заполнителем» стала неожиданно быстро модернизировавшаяся японская империя. В 1870-е годы, в ходе того, что называется «революцией Мэйдзи», японское правительство призывает в свою армию прусско-германских инструкторов, а на флот – англичан. Идеи адмирала Нельсона – бить флот противника в его собственных портах – становятся близкими японцам, умелым мореплавателям, легко воспринимающим чужой опыт. Япония решила остановить движение русских к Тихому океану.
     Тем временем Россия строит Великую Транссибирскую магистраль, величайшую железную дорогу мира, подлинное чудо света. Великая железная дорога решающим образом приближала Дальний Восток к центру России. Чтобы освятить начало строительства Великой Транссибирской магистрали, которая станет осью всей страны – от Балтики до Японского моря, наследник русского престола Николай вбил в 1891 году первый клин в будущее железнодорожное полотно, начинающееся в Владивостоке, в нескольких метрах от Японского моря.
     В 1896 году подписывается контракт между Русско-Китайским банком и китайским правительством о строительстве Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Путь пошел от Читы на восток через Харбин и соединялся с дорогой Владивосток – Хабаровск у Никольска-Уссурийского. КВЖД открывала Петербургу дорогу в обширную Маньчжурию, упрощала дорогу к вновь открытой и становящейся главной тепловодной военно-морской гавани – Порт-Артуру, первому в истории России незамерзающему порту, открытому Мировому океану.
     Россия ввела войска в Северный Китай, построила железную дорогу в Маньчжурии (КВЖД) и создала великолепный морской порт Порт-Артур, где по указу царя разместился наместник Дальнего Востока адмирал Алексеев. Сторонники азиатской экспансии теперь с вожделением смотрели на карту далекой Кореи, где российские деревообрабатывающие компании в своей экономической экспансии уже перешли реку Ялу. Владельцем части акций этих компаний был сам царь.
     Однако легкость завоевания феодальной Средней Азии, немощь Китая сыграли с русским государственным аппаратом злую шутку. Эти обстоятельства потрафили пресловутому национальному «авось». Победив в Русско-турецкой войне, царские министры и генералы забыли о Крымской катастрофе и не видели угрозы в островном государстве на Тихом океане.
     Между тем в период 1868 — 1904 гг. Япония сделала то, в чем Россия так и не преуспела: Страна восходящего солнца сумела без национальной психологической травмы дать своему населению современное образование, развить науку, возвести достижения чужой культуры в ряд естественных жизненных потребностей... Во многом именно вследствие этого в скором времени Русская армия, воюющая вблизи своих баз, – в отличие от японцев, вынужденных десантировать своих солдат, пользующаяся благом прямых связей с западными регионами, при наличии блистательных воинских традиций так и не смогла победить вдвое меньшую по численности японскую армию. А доблестный наш военно-морской флот, не уступая противнику в числе, уступил в качестве и умении.
     В 1904 году Россия начала на Дальнем Востоке войну со страной, которая после «революции Мэйдзи» быстрее России учила своих моряков, промышленников, инженеров, офицеров и всех других западному опыту. Помноженное на исконные традиции лояльности, патриотизма и стоицизма, это приобщение к западным методам сделало Японию феноменальным по силе противником.
     Стоит отметить, что отношение западных держав к азиатской политике России не было однозначным. Союзная ей Франция, например, вовсе не хотела, чтобы русские дивизии стерегли Тихоокеанское побережье, – они были нужны Парижу как противовес германской мощи. Вильгельм II, напротив, руководствовался следующим: «Мы должны привязать Россию к Восточной Азии так, чтобы она обращала меньше внимания на Европу и Ближний Восток». Британия боялась выхода России к британским колониям в Азии. В Лондоне, как и Вашингтоне, совершенно откровенно симпатизировали Японии как силе, способной остановить Россию в Азии.
     Несомненно, император Николай II и его окружение ощутили холод от того сдвига, который ознаменовал собой заключенный в 1902 году союз Лондона и Токио. Проведение активной политики и в Европе, и в Азии требовало глобального видения. И хотя в 1902 году в Петербурге Главный морской штаб создал отделение планирования боевых действий, но оно продолжало смотреть на Балтику, а не на Тихий океан... Возникли проблемы с личным составом флота. Быстрый рост флота потребовал увеличения количества матросов – теперь их брали не только из портовых городов, но и из глубинной России. Прибывшие с полей крестьянские дети с великим изумлением взирали на стальные дымные громады.
     Становилось отчетливо ясным, что успешное соперничество с Японией невозможно без мощного Тихоокеанского флота. Напомним, что великие реформы Александра II коснулись и флота, столь явно показавшего свою слабость в Крымскую войну. Поражения учат, и российский флот начал процесс весьма впечатляющей модернизации.
     В России сформировалась плеяда талантливых флотоводцев во главе с потомственным мореходом вице-адмиралом Степаном Осиповичем Макаровым, окончившим морскую школу в Сибири. Кстати, этот герой последней Русско-турецкой войны отличался открытой неприязнью к офицерам с ярко выраженными политическими взглядами. «Те, у кого есть политические амбиции, никогда не будут хорошими моряками».
     Степан Осипович вписал немало ярких страниц в историю Российского флота. Торпедные катера Макарова проявили себя в атаке против турок в 1877 году в батумском порту. Британский морской историк Ф. Джейн писал: «Не имея первоначально флота, русские начали свое военно-морское строительство с почти неизвестного никому оружия». О торпедах миру еще придется вспомнить, и не раз. Макаров изобрел сухой док, без которого просто немыслимо строительство, оборудование и ремонт современного флота. Его книгу «Война на море» внимательно читал вице-адмирал императорского японского флота Того – книгу быстро перевели на японский язык. Она лежала у подушки японского флотоводца, и он горячо рекомендовал ее коллегам. Наличие у России мощного Тихоокеанского флота стало важным фактором дальневосточного соотношения сил. Пытаясь его нейтрализовать, японское правительство заказало в Англии серию превосходных мощных кораблей и стало фанатично готовиться к войне...

     

Продолжение в следующем номере >>>