---

     Игорь Васильевич Садофьев родился в 1956 году. После окончания Качинского высшего военного училища летчиков служил в Узбекистане, Афганистане, Польше. В 1987 году окончил Военно-воздушную академию имени Ю.А. Гагарина. Был старшим штурманом, а затем командиром эскадрильи в истребительном авиационном полку, дислоцировавшемся в Литве. С 1990 года служил в Западной группе войск. В 1993 - 1995 годах - командир авиаполка в Забайкалье.
     В 1999 году с должности командира дивизии Дальневосточного объединения ВВС и ПВО поступил в Академию Генерального штаба Вооруженных Сил РФ. По ее окончании был назначен заместителем командующего объединением ВВС и ПВО в Ростове-на-Дону, а спустя полгода - командующим Дальневосточным объединением ВВС и ПВО.



     

---

     
- Игорь Васильевич, в последние годы в ВВС произошли масштабные изменения. С 2003 года армейская авиация переведена в структуру Военно-воздушных сил. Завершен ли процесс ее адаптации в составе ВВС на Дальнем Востоке?

     - Некоторые скептики утверждают, что с переходом в структуру ВВС армейская авиация якобы потеряла управление. С моей точки зрения, это совсем не так. Конечно, проблемы существуют. Они касаются дальнейшего развития армейской авиации в составе ВВС, обеспечения безопасности полетов, утверждения единой методики боевой подготовки летного состава и в конце концов кадровой политики. Но за два с половиной года, которые прошли после передачи частей армейской авиации в состав ВВС, стало совершенно очевидно, что плюсов благодаря этому намного больше, чем минусов.
     Считаю, что армейская авиация на Дальнем Востоке реорганизацию прошла успешно. Главное доказательство тому - учения, проводимые по плану командующего войсками ДВО генерала армии Юрия Якубова. В последние годы в округе не было ни одного батальонного или полкового тактического учения, к которому не привлекалась бы армейская, а иногда штурмовая и бомбардировочная авиация. Результаты свидетельствуют, что армейская авиация по-прежнему обеспечивает боевые действия Сухопутных войск, но на качественно новом уровне.
     
- Сейчас в ДВО осуществляется переход частей постоянной боевой готовности (ПБГ) на контрактный принцип комплектования. Вполне закономерно, что усиление группировки Сухопутных войск предполагает усиление авиации… Насколько это реально?

     - Разговор об этом идет уже давно, и конкретные предложения по данному вопросу направлены мной главнокомандующему ВВС генералу армии Владимиру Михайлову. Как вы знаете, в Дальневосточном объединении ВВС и ПВО существуют две авиачасти постоянной боевой готовности. Они существенно отличаются от остальных частей. И главное отличие - это интенсивность боевой подготовки. Реальный налет у летчиков этих полков составляет 60 - 70 часов в год. То есть они проводят времени в воздухе в три-четыре раза больше, чем в обычном авиаполку. И вполне реально, по моим расчетам, увеличить количество частей постоянной боевой готовности до четырех. Однако для этого, конечно, придется решить ряд задач. Подчеркну: отнюдь не простых. В отдельном вертолетном полку, которым командует полковник Николай Бормотов, к примеру, в течение полугода можно повысить уровень подготовки летчиков и боевого управления до уровня полка постоянной боевой готовности. Но для этого пока не хватает авиационной техники, двигателей, запчастей и агрегатов.
     Вполне реально превратить в часть постоянной боевой готовности и один из наших истребительных авиационных полков. Тем более что парк крылатых машин объединения впервые за многие годы обновился. Как известно, нам передали модернизированные самолеты Су-27СМ. В этом году ждем еще около двух десятков модернизированных «Сухих». Однако если переводить истребительный авиаполк на постоянную боевую готовность, то в нем появляются сложности с личным составом. Для более высокой подготовки летчиков необходимы дополнительные поставки горюче-смазочных материалов. И в первом, и во втором случаях, как видим, все упирается в средства, требует увеличения расходов.
     
- Складывается впечатление, что в обычных авиаполках уровень боевой подготовки ниже среднего, и причины не удается преодолеть годами…

     - Насчет уровня боевой подготовки — я бы с таким выводом не согласился. Но проблемы действительно имеются. Самолетный и вертолетный парки в авиачастях Дальнего Востока не обновлялись более 14 лет. Это, безусловно, сказалось на общем состоянии авиационной техники. На сегодня в некоторых частях до половины самолетов и вертолетов поднимать в воздух нельзя. С армейской авиацией ситуация несколько лучше. Количество исправных вертолетов Ми-24 и Ми-8 увеличилось примерно на 10 процентов. В первую очередь благодаря инженерно-техническому составу, мастерство которого продлевает жизнь машин.
     
- Безусловно, состояние авиатехники существенно влияет на боевую подготовку летчиков. Но как решать проблемы обучения, совершенствования летного состава при дефиците топлива?

     - Дефицит авиационного керосина остается сложнейшей проблемой в авиации. Потребности авиаполков видны на конкретных и наглядных примерах. Один из самых ярких - затраты топлива на полеты фронтового бомбардировщика Су-24. Часовой расход керосина у этого самолета - почти семь тонн. Любой летчик скажет вам: это много, это очень накладно для государства. Потому мы и возобновили забытый способ обучения офицеров, который хорошо себя зарекомендовал еще в советские времена. Это сборы, в ходе которых осуществляется подготовка летного состава к боевым действиям и повышению классной квалификации.
     Результат превзошел ожидания. Каждый летчик за три–четыре месяца на таком сборе получает в среднем 35 - 40 часов налета. По нынешним меркам это очень даже неплохо. Кроме того, сборы предусматривают единую методику обучения. Обычно офицеры разных полков растут в профессиональном плане индивидуально, и в силу объективных причин в каждом конкретном случае проявляются те или иные нюансы. Здесь же, на сборе, они находятся вместе, их обучают лучшие инструкторы объединения как на земле, так и в воздухе. А в дальнейшем эта единая методика боевой учебы реализуется летчиками на местах, то есть в полках.
     В этом году мы уже провели четыре такого рода сбора. Один из них - с летчиками фронтовых бомбардировщиков Су-24 - состоялся только благодаря поддержке главнокомандующего ВВС, который целенаправленно выделил необходимое количество керосина для их подготовки из своего резерва. В результате сразу 19 офицеров повысили классную квалификацию. Кроме того, проводились сборы вертолетчиков на Ми-24 и Ми-8 и дважды - штурмовиков на Су-25.
     Таким образом, за последние полгода на уровень всех трех классных квалификаций в совокупности были подготовлены 134 летчика, что почти в два раза больше, чем в прошлом году. Кстати, на этот год у нас предусмотрены очередные сборы летчиков армейской авиации. Топливо для их проведения я держу в резерве.
     Конечно, такие мероприятия - не панацея, это всего лишь способ поддержания боеготовности авиачастей на ближайшую перспективу в стесненных условиях. А удовлетворяющие всех темпы боевой подготовки появятся только тогда, когда поставки топлива увеличатся как минимум вдвое.
     
- Игорь Васильевич, Дальневосточное объединение ВВС и ПВО стоит на пороге новых преобразований. В первую очередь они затронут войска противовоздушной обороны…

     - Действительно, сейчас прорабатывается вопрос о передаче фронтового и армейского комплектов войсковой противовоздушной обороны в состав Дальневосточного объединения ВВС и ПВО.
     До определенного периода времени, когда сил и средств у нас было в избытке, существовало жесткое разделение функций. ПВО округа (фронтовой и армейские комплекты) самостоятельно выполняла задачи по прикрытию Сухопутных войск, а ПВО страны - по прикрытию объектов, то есть населенных пунктов, аэродромов, электростанций, заводов и т.д. Да и взаимодействие преимущественно отрабатывалось на бумаге, а не в ходе учений на полигонах.
     Истребительная авиация, как известно, до определенной поры тоже была двойного назначения. Но реальная жизнь диктует новые требования, при которых и ПВО страны, и войсковую ПВО целесообразнее держать в одной структуре под единым командованием. Сегодня просто необходимо объединять усилия для решения боевых задач, которые стоят перед армией, в частности перед войсками ПВО.
     Так что ничего необычного в преобразованиях такого направления нет. Я вижу за ними логическое продолжение многолетней работы по обеспечению взаимодействия войсковой и объектовой ПВО, которая велась и здесь, на Дальнем Востоке.
     
- Выходит, учение группировок войск противовоздушной обороны в Бурятии, на котором в этом году совместно действовали части вашего объединения и ДВО, напрямую связаны с обсуждаемыми в Москве реформами?

     - В ходе того учения отрабатывалась модель совместных действий с учетом тех нюансов современного противовоздушного боя, которые могут возникнуть в реальном вооруженном конфликте. Кроме того, это мероприятие прошло под объединенным командованием, что дало ценный опыт даже с учетом всех возникших проблем. Как видим, реальное слияние структур войсковой и объектовой ПВО могло бы стать очередным конструктивным шагом в строительстве современных Вооруженных Сил. В этом смысле вышеназванное учение и обсуждаемый на разных уровнях курс реформ взаимосвязаны.
     
- Игорь Васильевич, важнейшая составляющая любых преобразований, конечно же, кадры.

     - В этом нет сомнений. Ведь кадровая политика напрямую связана с теми проблемами боевой подготовки, о которых мы говорим. Это и техническое обновление Вооруженных Сил, и поставки ГСМ в необходимом объеме, и многое другое. Решать эти проблемы нужно в комплексе. Но человеческий фактор, безусловно, важнейшая составляющая всего. Офицерам в плане укрепления обороноспособности страны надо уделять все больше внимания.
     У нас молодые офицеры - отмечаю это с удовлетворением - стали ответственнее. Отток военнослужащих из объединения по мотивам личного характера составляет около одного процента в год. Казалось бы, совсем немного. Однако многие офицеры увольняются еще и по истечении срока контрактов. И что самое печальное, в основном это капитаны и майоры, то есть в большинстве своем подготовленные в профессиональном плане, а главное - способные передавать свой опыт более молодым офицерам. Им бы еще служить да служить, работать, так сказать, на перспективу. Но… Мне много раз приходилось беседовать с увольняющимися в запас офицерами. Увы, основной мотив их рапортов - недостаточное, не обеспечивающее благосостояние, нормальную жизнь семьи денежное довольствие. Недавнее его повышение лишь несколько замедлило отток кадров, но решающей роли не сыграло.
     На мой взгляд, необходимо отлаживать и систему ротации кадров по примеру той, которая существовала в советские годы. То есть офицеру, отслужившему на Дальнем Востоке 10 лет, предоставлять возможность беспроблемно замениться в другой регион страны, скажем, с более мягкими климатическими условиями или с хорошей перспективой служебного роста. Эта проблема возникла не сегодня и не вчера, обсуждается давно. К сожалению, дальше слов дело не движется. «Застой» кадров на Дальнем Востоке между тем крайне негативно влияет на самочувствие личного состава частей и соединений, и, что самое опасное, этому влиянию поддаются в основном молодые офицеры.
     Жизнь, многолетняя войсковая практика учат, убеждают: людей крайне важно заинтересовывать службой. Они должны быть твердо уверены в достойном вознаграждении за их нелегкий труд, связанный с неизбежными лишениями и даже риском для жизни, видеть личную перспективу, свой завтрашний день и - что очень важно - постоянно прибавлять, расти в профессиональном плане.