ВСЕМИРНАЯ торговая организация провозглашает своей основной задачей не просто реализацию принципов свободной торговли, но установление устойчивого экономического развития, повышение уровня жизни как в богатых, так и в бедных странах мира. Создание благоприятных условий для свободной, справедливой и предсказуемой торговли в мире – звучит заманчиво, но что стоит за этими красивыми словами? Если ВТО так стремится к созданию единого мирового торгового рынка, почему она активно вмешивается в те сферы, которые не имеют практически ничего общего с торговлей в традиционном понимании этого слова?
     Сегодня ВТО контролирует инвестиции, налоговую политику, сферу услуг, права интеллектуальной собственности, а также множество других вопросов социального и экономического характера. В таком случае идет ли речь только о торговле? Почему внутренние законы, которые принимаются как реализация требований ВТО, больнее всего бьют по наименее обеспеченным слоям населения?
     Для некоторых в России, чей авторитет на международной арене значительно пошатнулся в начале 1990-х годов, стало навязчивой идеей любым способом получить статус страны с рыночной экономикой. Буквально ослепленные этой мечтой, сторонники скорейшего вступления в ВТО порой, кажется, забывают о собственных национальных интересах. И о том, что называться рыночной демократией и быть ею – не одно и то же.
     Переговорный процесс длится одиннадцать лет. И мы уже заплатили за него достаточно высокую цену как в прямом, так и в переносном смысле. Проведение реформ в сфере образования, здравоохранения, жилищно-коммунального хозяйства и транспорта, направленных согласно требованиям ВТО на коммерциализацию и приватизацию этих сфер, уже сильно подорвало благосостояние россиян. За ликвидацию бесплатного образования и медицины, транспортных и других социальных льгот мы платим не только деньгами. Расплачиваемся мы также здоровьем и развитием наших детей, а значит, будущим страны: ведь далеко не каждый россиянин может позволить себе оплачивать все эти услуги. Продолжение реформ без корректировки, как считают многие неангажированные эксперты, чревато социальной катастрофой.
     Последний социальный взрыв произошел в январе этого года, когда вступил в силу закон о монетизации льгот. Люди вышли на улицы, чтобы выразить свой протест. Общество начинает приходить к пониманию того, что платить по счетам придется простым людям.
     Вопросы, которые мы еще не возложили на алтарь жертвоприношений в ходе одиннадцатилетних переговоров, можно пересчитать по пальцам. Это уравнение экспортных и внутренних тарифов на энергоносители, снижение роли государства в экономике, ограничение сельскохозяйственных субсидий, защита прав интеллектуальной собственности, снижение или отмена пошлин на ввоз авиационной техники, предоставление иностранным компаниям доступа на российский рынок гражданского авиастроения, сельскохозяйственной техники, а также в сферу услуг, прежде всего страхование. Совершенно ясно, чем могут обернуться для России уступки по всем этим вопросам. Вместо того чтобы вновь стать ведущей экономической державой, мы имеем все шансы окончательно превратиться в сырьевой придаток развитых стран.
     БОЛЬШИНСТВО членов ВТО уже осознало, что членство в организации не принесло и не принесет им заветного экономического процветания. Это привело к формированию внутренней оппозиции политике ВТО в виде групп стран, объединяющихся по географическому принципу или по принципу общих интересов. В качестве яркого примера можно привести «Группу 20», коалицию развивающихся стран Африки, Азии и Латинской Америки - членов ВТО, которая выступила единым политическим фронтом на министерской конференции ВТО в мексиканском Канкуне в 2003 году и в значительной степени способствовала ее срыву. Тем не менее правила игры построены таким образом, что эти группы стран никогда не смогут диктовать свои условия. Россия наверняка станет одним из тех государств, чьи интересы на самом деле никого не волнуют…
     По словам министра экономического развития и торговли РФ Г. Грефа, вступление в ВТО в случае если оно произойдет в 2006 году, даст мощнейший импульс для повышения инвестиционной привлекательности и роста экономики страны и станет одним из серьезных вкладов в удвоение ВВП. А вот по расчетам Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, от вступления в ВТО Россия не получит, а будет терять 1 процент ВВП, или 7,2 миллиарда долларов в год.
     Очевидно, что этот шаг вряд ли отразится положительным образом на экономике страны. Во-первых, ВТО стимулирует в основном торговлю готовыми изделиями и наукоемкой продукцией, тогда как основу российского экспорта составляют пока сырье и топливо, которые, к слову сказать, и так допускаются на внешние рынки почти без ограничений. Во-вторых, структура российского экспорта крайне инерционна и не может быть быстро изменена в сторону перерабатывающих отраслей ввиду чрезмерной изношенности производственных мощностей отечественной промышленности и транспорта, их недогрузки, заторможенности технического прогресса в стране. Наконец, Россия уже сейчас имеет доступ к основному объему тарифных льгот, зафиксированных ВТО, через свои двусторонние торговые соглашения со странами – членами этой организации.
     По-иному прогнозируется перспектива импорта товаров и услуг. Их расширенный допуск на отечественный рынок способен существенно обострить конкуренцию по многим позициям, к чему российская промышленность пока не готова. Это в особенности относится к пищевой, фармацевтической, химической, авто- и авиастроительной, легкой и электронной промышленности, секторам страхования, финансовых услуг и розничной торговли, мелкому и среднему бизнесу и т.д. По данным Торгово-промышленной палаты РФ, о своей готовности к работе по нормам и правилам ВТО заявляют ныне лишь 10 процентов проанкетированных российских предприятий.
     В общегосударственном плане Россия совершенно не подготовлена к вступлению в ВТО. Мы до сих пор не имеем четкой и обоснованной промышленной (отраслевой) политики, то есть лишены даже представления о том, какие отрасли отечественной промышленности и в какой мере нуждаются в протекционистской защите или стимулировании. Отсутствует общенациональная система внешнеэкономической информации для бизнеса, что лишает его зарубежные операции необходимого информационного обеспечения и приводит экспортеров к нарушениям и ошибкам. Практически не работает и система государственной поддержки промышленного экспорта.
     Регионы России вообще остаются в стороне от переговорного процесса. Те же регионы, которые самостоятельно предпринимают оценку целесообразности вступления России в ВТО, буквально приходят в ужас от результатов своего анализа. Так, председатель правительства Свердловской области А. Воробьев в июле этого года заявил, что, по подсчетам областных экономистов, если Россия вступит в ВТО в ближайшем будущем, то 40 процентов свердловских предприятий будут жить и выживать в жесткой конкурентной среде, 30 процентов будут долго умирать, а еще 30 процентов окажутся абсолютно неконкурентоспособными.
     МНЕНИЕ профсоюзов по вопросу вступления России в ВТО высказал и М. Шмаков, председатель Федерации независимых профсоюзов России. В своем интервью радио «Маяк» в июле нынешнего года он заявил, что россиянам предоставляется недостаточно информации по вопросу вступления, чтобы они могли оценить свое собственное отношение ко всей этой ситуации. Профсоюзы неоднократно обращались к правительству с требованием регулярно рассматривать в рамках российской трехсторонней комиссии ход переговоров по согласованию условий, на которых Россия вступает в ВТО, чтобы в конечном итоге оценить негативные и позитивные последствия как для экономики России в целом, так и для отдельных отраслей. Несмотря на это, переговоры с ВТО продолжают вестись фактически за закрытыми дверями.
     Для того чтобы доказать свою правоту, сторонники ВТО ссылаются на практику других стран. Одним из любимых, но не самых удачных примеров в этом смысле является наш ближайший сосед Китай. Действительно, китайская экономика получила новый мощный импульс своему развитию после вступления в ВТО в 2001 году. Но мы не можем равняться на Китай, ведь открытие рынка и снятие барьеров было и в самом деле выгодно стране, чьей основной статьей экспорта является готовая продукция (одежда, обувь, игрушки и др.). Россия пока даже таким ассортиментом готовых изделий похвастаться не может. Кроме того, большим спросом на мировом рынке пользуется продукция высокотехнологичного производства Китая: экспорт в США, страны ЕС и Японию электроаппаратов, машинного, офисного и телекоммуникационного оборудования в 2000 году составил более 30 процентов всего китайского экспорта в эти страны.
     Что касается более уязвимых отраслей, таких как нефтяная и металлургическая, первым делом в ходе переговоров о вступлении Китай договорился о выгодных для себя условиях с целью защитить эти отрасли от конкуренции извне. Тем не менее, несмотря на довольно радужную картину, некоторые отрасли китайской экономики только проигрывают от членства в ВТО. Негативными социальными последствиями для Китая могут стать – и уже становятся - рост имущественного расслоения и увеличение безработицы.
     Нам есть над чем задуматься. Наверное, лучше было бы остановить на какое-то время бешеную гонку за «голубой мечтой» и поразмышлять, хотим ли мы обречь себя на те тяжелые последствия, каковыми они уже обернулись для других стран, не имеющих счастья принадлежать к «золотому миллиарду»? Не окажется ли цена за право называться страной с рыночной экономикой слишком высокой для нас? Ведь все, что происходит в рамках Всемирной торговой организации и вокруг нее, в том числе и вопрос о вступлении в нее России, – это не игра. Речь идет о выживании нашей страны, сохранении ею независимости.