- Люди в погонах ассоциируются у меня с не столь давними поездками в отдаленные гарнизоны. Помню, мы были в Мурманске, Североморске, Кандалакше, а оттуда добирались еще куда-то. Удивительные места! Всегда очень благодарные зрительные залы, где почти все слушатели в военной форме. Кстати, такие шефские поездки начались задолго до моего поступления в консерваторию.
     На добром отношении к военнослужащим сказываются и семейные традиции. Один из моих дальних родственников по отцовской линии – танкист Герой Советского Союза майор Петр Васильевич Луста. Это звание ему было присвоено в январе 1944 года. К сожалению, он погиб на ближних подступах к Берлину. Мой отец – военный летчик, попавший под «хрущевское сокращение». Это было для него трагедией: ностальгия по небу и самолетам осталась у него до сих пор. Хотя он нашел свое место в жизни: после института работал на Кировском заводе.
     Поэтому не случайно всегда принимаю приглашение Дома офицеров – эта сцена мне хорошо знакома. Выступала здесь и в рамках культурной программы, когда министр обороны России Сергей Иванов принимал коллег из Германии, Украины. Видимо, выступление понравилось – «грозились» присвоить очередное воинское звание.

     - Это какое?

     - Я офицер запаса: во время учебы в Санкт-Петербургском университете экономики и финансов им. Н. А. Вознесенского попала на экспериментальный курс, где девушки обучались на военной кафедре. Своими погонами старшего лейтенанта горжусь – получила их не за красивые глаза.

     - Как же вы решились так круто изменить судьбу: оставив работу экономиста, поступить в консерваторию?

     - Наверное, я не изменила судьбу, а пошла ей навстречу. Я ведь параллельно с обычной окончила и музыкальную школу. Педагоги советовали по-настоящему обратить внимание на голос, заняться этим профессионально. Но родители были категорически против, и мама настояла, чтобы дочь поступила в «нормальный» институт. Его я успешно окончила. Правда, еще во время учебы начала брать профессиональные уроки вокала. Потом около полугода поработала экономистом на Кировском заводе, но поняла, что это совершенно не мое.
     Тут меня пригласил попробоваться в качестве солистки художественный руководитель Санкт-Петербургского камерного хора Николай Николаевич Корнев. Я еще студенткой постоянно участвовала в конкурсах вокалистов, а в жюри часто приглашали профессиональных музыкантов – вот Корнев меня и увидел. А его хоровой коллектив на тот момент был одним из ведущих не только в России, но и в Европе: много поездок, знаменитых концертных залов. Вскоре я поняла, что нужно все-таки учиться профессии, и окончила вокальное отделение консерватории.

     - Судя по всему, во второй профессии вы оказалась «человеком на своем месте».

     - После консерватории я занималась исключительно академической музыкой и предполагала, что так будет всегда. Начала работать как филармоническая певица – кантаты, камерные произведения… На моей первой афише было написано «Лариса Луста. Эрмитажный театр». Одно из произведений – кантата Антонио Вивальди – исполнялось впервые. Это был выигрышный ход – спеть то, что не пели до тебя. Обычно, если нужно выучить известную арию, ты берешь старые пластинки и невольно начинаешь подражать. А тут только ноты, полагаешься на собственное прочтение. «Что толку, если ты в тысячный раз споешь арию Полины?» – говорил мне дирижер Мариинского театра Александр Титов, который благословил меня на дебют в «Эрмитажном театре». Впервые исполнявшаяся кантата Вивальди – для молодой певицы это был блестящий шанс проявить себя. Пришло признание, записала компакт-диск.
     Год проработала как филармоническая певица, а потом перешла на «вольные хлеба» – не принадлежу ни театру, ни концертной организации: сама решаю, что я пою, где, как и с кем.

     - Далеко не всем удается бывать на ваших концертах в Москве, Петербурге или других городах. Но есть возможность следить за творчеством по аудиоальбомам. Сколько их у вас?

     - Всего у меня вышло четыре альбома. Самый первый был посвящен камерной вокальной музыке XIX – XX веков – это абсолютно академический, строгий альбом в рамках жанра. Второй – «Приношение» – записан к 300-летию Санкт-Петербурга.
     В прошлом году вышли два сольных альбома. В один – «Наши встречи» – вошли русские романсы. Очень горжусь этой работой.
     Четвертый альбом экспериментальный, во многом спорный. Это совместная работа с двойным дуэтом Ma.Gr.Ig.Al под руководством Игоря Пономаренко – экс-лидера знаменитого «Терем-квартета». Тут можно услышать русские и итальянские песни, известные арии из опер, знаменитые «Ямайку» и «Песенку о морском дьяволе». Помимо Ma.Gr.Ig.Al. (домра, баян, балалайка и контрабас), на диске звучит Молодежный хор под управлением Юлии Хуторецкой, а над электронной обработкой потрудился DJ Skanner (Replikator) – это тоже эксперимент.
     Сейчас готовится новый альбом. В него войдет ранее не звучавший музыкальный материал в жанре crossover.

     - Он еще не всем знаком. Как бы вы его охарактеризовали?

     - Он предполагает смешение музыкальных стилей и направлений: классические произведения в современной обработке, песни в привычном понимании, оригинальные вокальные номера. Это шаг за рамки строгой классики и романса, возможность экспериментировать, в т. ч. с использованием электронной музыки. Время не стоит на месте, и наряду с традиционным исполнением классики имеет право звучать ее современная трактовка. Это шанс по-новому посмотреть на все то лучшее, что оставили нам предшественники. Главное, делать все профессионально, вдумчиво, с душой.

     - На мой взгляд, это еще и возможность привлечь внимание молодежи к классической музыке.

     - Согласна. У юноши или девушки, плохо знакомых с классикой или незнакомых с ней вообще, считающих ее «нафталинной», современная подача нередко пробуждает интерес к оригиналу. К примеру, «Адажио» Альбинони не перепел только ленивый, начиная от Барбары Стрейзанд и заканчивая Николаем Басковым. Но большинство слушателей не представляют, какой красоты это произведение – в обычно исполняемой вокальной версии взята маленькая его часть. «Адажио» Альбинони в оригинале – это безумной красоты произведение.

     - Боюсь ошибиться, но, похоже, в России вы единственная, кто успешно выступает в жанре crossover?

     - Таких людей я действительно не знаю. Близко к этому работает молодая певица Пелагея, но она опирается в своем творчестве на фольклор – исполняет народные песни. Больше назвать никого не могу, потому что, например, Николай Басков сейчас дальше в сторону crossover не идет.

     - Недавно об этом жанре лестно отозвался композитор Андрей Петров…

     - Да, Андрей Павлович к этому относится с пониманием. Сужу не понаслышке – вот уже несколько лет он приглашает меня участвовать в различных проектах. Мне было очень приятно принять участие в фестивале «Сотворение мира продолжается», посвященном недавнему 75-летию маэстро. Рада и тому, что в свой юбилейный диск он включил песню «Дороги» в моем исполнении. Кстати, на нее снят видеоклип.

     - Появилось ли у вас еще что-то новое в видеопродукции?

     - Да, недавно состоялась премьера клипа «Бесконечность». Это очень нарядная компьютерная работа в стиле фэнтези. Видеоклип такой же красивый, как и история, из которой он родился: он снят на арию Воды из одноименного мюзикла – ледовой оперы «Бесконечность». Ее премьера с успехом прошла в конце сентября. Это совместная работа Алексея Ягудина и других выдающихся фигуристов, вокалистов, артистов «Ледового театра» Игоря Бобрина, «Цирка на льду».
     Мы очень надеемся, что «Бесконечность» удастся повторить. К сожалению, не состоялась премьера в Москве – спектакли перенесены на неопределенное время. Будет очень обидно, если все это застопорится…

     - Коль уж речь зашла о планах, продолжим…

     - Сейчас готовлю новую сольную программу, которую петербуржцы смогут увидеть в феврале в Большом концертном зале «Октябрьский». Надеюсь, что удастся создать красивое шоу, в котором, помимо питерских артистов, выступят еще и московские «звезды». Это будут люди, которые действительно умеют петь. Увы, таких не так много в поле зрения широкой публики…

     - Неужто мы оскудели талантами? На музыкальных каналах глаза разбегаются – всех и не упомнишь…

     - Увы, слишком много сегодня тех, кто ничего не понимает в музыке, но все равно лезет на сцену ради красивой жизни, славы, популярности. За них платят бешеные деньги состоятельные родственники или спонсоры, и такой, с позволения сказать, певец или певица выходит на публику. Тут можно только обращаться к зрителям: пока они настолько нетребовательно будут подходить к таким «звездам», мы с этим уродливым явлением не справимся.
     Пожалуйста, пусть выпускают диски и снимают видеоклипы, но на концерте исполнитель должен петь, а не открывать рот. Зачем тогда приходить зрителям: чтобы убедиться, что у человека нет ни голоса, ни слуха? Не буду называть имена, но есть примеры, когда певец открывает рот даже не под свою фонограмму – песня записана другим человеком, а на сцене лишь «лицо проекта».

     - Но ведь и на Западе публику подчас «кормят» музыкальным «чтивом»…

     - Позвольте не согласиться. К примеру, французская публика очень строгая. Если видят плохой материал, то громко заявляют об этом: могут освистать, в конце концов, сорвать выступление – не дадут себя обмануть. Французы считают, что, если артист плохо работает, это кощунство, оскорбление их достоинства. Поэтому, когда ехала в Париж, получив просьбу организаторов «Русского бала» выступить с французским шансоном, меня попросту колотило. До этого я там уже пела в опере и, хотя тогда все прошло гладко, знала, что такое французская публика. А тут шансон – национальная гордость. К тому же везла репертуар легендарной Эдит Пиаф. Однако приняли очень хорошо: мужчины бросились к сцене и целовали руки, требовали все исполнить на бис. Вот так счастливо подружилась с французским шансоном и включила его в репертуар: «Если уж французы одобрили, то имею право петь».
     Словом, взыскательность публики – это на пользу и зрителям, и артистам. Но завершить наш разговор хочу на мажорной ноте. Мне внушает оптимизм заметно возросший интерес молодежи к классической музыке: в музучилища и консерватории огромный конкурс, много подающих надежды исполнителей выступает на филармонических концертах и в оперных театрах, участвует в конкурсах. Надеюсь, что они внесут свой вклад в формирование того, что называется музыкальной культурой общества. А проще говоря, научат людей слушать, понимать и любить настоящую музыку. Помните, как в том замечательном фильме: «война преходяща – музыка вечна»?