В 1954 году неподалеку от подмосковного Загорска (Сергиева Посада) на базе военного НИИ ветеринарии было образовано новое военно-медицинское учреждение - Вирусологический центр НИИ микробиологии Минобороны СССР. Лабораторные исследования вирусов так называемой первой группы патогенности были доверены в СССР именно военным специалистам.
     Угрозы маячили вовсе не мнимые. Достаточно было вспомнить опыты по созданию биооружия в Японии в 1930-е годы. Однако не японцы были пионерами в этой страшной по своей изощренности области. Еще в средневековых междоусобных войнах противоборствующие стороны не однажды пытались взять себе в союзники опустошительную мощь инфекционных эпидемий и с этой целью подбрасывали в стан врага трупы умерших от болезней людей и животных. В 40-е годы ХХ века к фундаментальным исследованиям в области создания биологического оружия подключились военные вирусологи США, Англии и ряда других стран.
     Изучить свойства старых и новых вирусов, которые могут быть потенциальной начинкой биооружия, познать течение болезней, создать противоядие, сформулировать комплекс мер по противоэпидемическому обеспечению Вооруженных Сил и населения страны – такие цели были поставлены перед сотрудниками ВЦ.
     К началу 1960-х годов коллектив центра успешно решил задачу по созданию высокоэффективных анатоксинов против ботулизма, столбняка, газовой гангрены, разработал безыгольные, аэрозольные, пероральные средства массовой иммунизации населения. Кстати, пероральная вакцина против натуральной оспы, созданная военными медиками и зарегистрированная Минздравом СССР, до сих пор не имеет аналогов в мире.
     Нелегкой, полной испытаний на мужество и профессиональное чутье оказалась научная тропа, проторенная Махлаем. Его карьеру не назовешь стремительной. В 1975 году Александр Александрович принял должность старшего научного сотрудника ВЦ, а в 1979-м, защитив кандидатскую диссертацию, возглавил лабораторию. Работа в новом качестве оказалась успешной. В 1982 году Махлай был удостоен Государственной премии. А спустя еще несколько лет, в 1990 году, ему вверили руководство всем Вирусологическим центром. В этой должности он проработает девять лет. И каких!
     Девяностые стали для ВЦ нелегким временем: распад Советского Союза, формирование нового российского государства и его Вооруженных Сил, кризис власти и экономики. Однако новый руководитель ВЦ не только сумел сохранить костяк научного коллектива, но и организовал продолжение исследований, упрочил связи с родственными научными учреждениями и взаимодействие с Государственной санэпидемслужбой.
     Наиболее знаменательным для Александра Александровича стал 1996 год. Тогда он защитил докторскую диссертацию, вместе с группой коллег стал лауреатом премии Правительства Российской Федерации в области науки и техники за разработку нового поколения таблетированных и ингаляционных противоастматических препаратов (в том числе эритропоэтина, который с успехом применяется при железодефицитных анемиях). Впрочем, главным событием того года для Махлая стало присвоение ему звания Героя РФ за создание профилактического иммуноглобулина против геморрагической лихорадки Эбола.
     Печальную известность лихорадка Эбола снискала тем, что в 90 процентах случаев она вызывает смерть, превращая внутренности человека в кровавое месиво за считанные дни. Считается, что эта африканская напасть является одним из наиболее вероятных кандидатов для использования в качестве биологического оружия. Вот почему так важно было получить вакцину против нее.
     С этой задачей коллектив ВЦ справился, создав препарат, который гарантирует защиту от заболевания в случае своевременной помощи, оказанной заразившемуся сразу же после эвакуации его из очага эпидемии. К сожалению, не обошлось без жертв. Во время практических исследований вируса Эбола заразился и умер сотрудник ГНЦ вирусологии и биотехнологии «Вектор». Второй несчастный случай произошел в самом ВЦ. Здесь скончалась женщина-лаборант, которая случайно поранилась инфицированным шприцем.
     В 1999-м Александр Александрович ушел на заслуженный отдых, успев «благословить» создание при ВЦ Центра специальной лабораторной диагностики и лечения особо опасных и экзотических инфекционных заболеваний. Эта структура стала действенным подспорьем для органов здравоохранения страны в противоэпидемических мероприятиях. Так было, когда сотрудники ВЦ помогли диагностировать крымскую геморрагическую лихорадку во время эпидемической вспышки в Ставропольском крае и Ростове-на-Дону. Так было, когда они идентифицировали вирус, вызвавший вспышку оспоподобного заболевания у детей из Владивостока.
     Настоящим триумфом можно считать и финал исследований по выделению возбудителя атипичной пневмонии (SARS), которые коллектив ВЦ провел в 2002 году на пробах, взятых у подозрительных больных. Возбудитель был выделен, охарактеризован, а результаты этой работы послужили основой для разработки диагностической тест-системы, идентифицирующей вирус SARS. Очередной успех российских военных вирусологов стал настоящей сенсацией.
     Как и в былые годы, доктор медицинских наук, профессор, член-корреспондент Российской академии естественных наук и автор более 100 научных работ, Герой России генерал-майор Александр Махлай старается оставаться человеком не публичным – профессия и приверженность интересам безопасности родной страны обязывают. В СМИ лишь несколько раз прозвучали его экспертные оценки по вопросам потенциальных угроз биотерроризма и зафиксированных в мире эпидемий.
     Мир продолжает оставаться непрочным. Нет никаких гарантий, что бурное развитие молекулярной биологии, генетики, биотехнологий не используют в своих целях зарубежные разработчики биологического оружия. Уже сегодня вирусологи разных стран с тревогой отмечают: в качестве одной из угроз миру является возможность создания генетически модифицированных инфекционных агентов, которые могут быть использованы намеренно в качестве средств поражения войск или населения. Более того, ими могут стать и искусственные поражающие конструкции, и трансгенные организмы (продукты, растения, млекопитающие), не подпадающие под действие Конвенции о запрещении бактериологического оружия 1972 года.