В САМОМ начале второй чеченской кампании Моздок, как известно, находился в непосредственной близости к районам боевых действий на севере и западе Чечни. Соответственно основной поток раненых доставляли вертолетами именно туда. Как происходила одна из таких эвакуаций, мне довелось стать свидетелем.
     Накануне штурма Горагорска и селения Комарово бандиты огнем из минометов накрыли группу разведчиков. Командир Ми-8, на борту которого летели корреспондент «Красной звезды» и журналист телестудии СКВО Вадим Астафьев, прямо в воздухе получил приказ забрать раненых с поля боя. Совершив разворот над позициями своих войск, вертолет «припал к земле» и на большой скорости ринулся в сторону противника. Маневрируя в складках холмистой местности, командир «восьмерки» наконец-то обнаружил разведгруппу. Уцелевшие разведчики и мы, журналисты, в считанные минуты погрузили раненых, и «вертушка» взмыла в воздух. Тогда выполнить собственно журналистскую работу нам не удалось. Зато истекающих кровью шестерых бойцов своевременно доставили в Моздокский госпиталь.
     Это военно-медицинское учреждение в тот период находилось на территории бывшей мебельной фабрики, на самой окраине Моздока. Напротив основного четырехэтажного корпуса стояли палатки для легкораненых. Рядом располагались хозяйственные постройки и новенький модуль инфекционного отделения, которым, помнится, очень гордился начальник госпиталя полковник медицинской службы Владимир Сухомлинов.
     Кстати, госпиталь в то время выполнял функции своеобразного эвакопункта. Там раненым оказывали первую помощь и готовили к транспортировке самолетами для дальнейшего лечения в другие лечебные учреждения округа: в Ростов-на-Дону, Краснодар, Ставрополь и т.д. Наиболее тяжелым тут же делали операции.
     На время активных боевых действий было принято решение усилить местный коллектив бригадой врачей из Военно-медицинской академии. В состав той группы входили 18 человек. В том числе старший преподаватель кафедры военно-полевой хирургии Виктор Марчук, начальник нейрохирургического отдела клиники академии Вадим Бадалов и другие.
     Питерцы действительно оказались специалистами экстра-класса. Получилось так, что корреспондент одного из центральных телеканалов, освещающий действия группировки войск, сломал руку. Да так неудачно, что от основной кости отслоилось сразу три осколка. Обычно в таких случаях при операции кости скрепляют металлическими штырями. Однако журналисту повезло. Военные хирурги сложили руку без помощи скальпеля.
     Впрочем, сами военврачи рассказывали о своих достижениях весьма неохотно. Помнится, многие из них, услышав разговоры о собственном профессионализме, тут же просили уйти от дифирамбов. Насмотревшись на раненых, хирурги утвердились во мнении: на войне судьба у каждого своя. В стареньком журналистском блокноте сохранились записи о том, что в некоторых случаях не иначе как чудо спасло их пациентов. В качестве примера приведу некоторые из них. «Недавно в госпиталь привезли солдата. В его голову впился осколок. Внушительный кусок металла повредил часть мозга. Решили - не жилец. Но оперировать все-таки начали. После многочасового хирургического вмешательства боец пришел в себя. И, к всеобщему удивлению, сразу же заговорил». «Солдатик получил «привет» от чеченского снайпера. Пуля вошла в поясницу и, не задев ни одного внутреннего органа, вылетела через живот. Видимо, родился парень в рубашке». Думается, комментарии здесь излишни.
     И все же во вторую чеченскую кампанию основная нагрузка легла не столько на военных хирургов, сколько на терапевтов и других врачей более «мирной» специализации. Об этом свидетельствуют записи в том же блокноте: «25 ноября 1999 года. В Моздокском госпитале находятся 276 человек. Из них раненых – 17». Если учесть, что к этому времени войска группировки заняли обширную территорию Чечни, то вывод напрашивается сам собой: воевать мы все-таки научились.
     СЕГОДНЯ в Моздокском госпитале уже нет такой напряженной «боевой» работы. Хотя, по словам начмеда подполковника медицинской службы Романа Пака, поступление раненых продолжается. И в последнее время наметилась тенденция на увеличение их числа. Только на прошлой неделе были эвакуированы два человека с минно-взрывными ранениями. Правда, при этом Пак отметил, что им приходится принимать наряду с военнослужащими Минобороны еще и представителей других силовых ведомств, а также гражданское население из Чечни, пострадавшее от терактов. Так, например, после мощного взрыва в чеченском райцентре Знаменская сюда привезли несколько десятков человек с сильными ожогами.
     Словом, у военных врачей Моздока, к сожалению, есть кого лечить. Не все бандиты добиты. А значит, неизбежны и потери со стороны наших силовых структур и мирных жителей. Но теперь военные медики оказывают им помощь отнюдь не в палаточных условиях.
     …После подрыва фанатиком-смертником старого здания госпиталя коллектив этого лечебного заведения потерял 15 человек, но продолжал работать. Сначала моздокским врачам и пришедшим им на помощь коллегам из 529-го МОСН действительно пришлось лечить больных в палатках.
     Параллельно велось масштабное строительство новых корпусов. Причем под личным контролем начальника Службы расквартирования и обустройства Минобороны РФ генерал-полковника Анатолия Гребенюка. И уже примерно через год по пусковой схеме был сдан в эксплуатацию основной корпус, и военные медики справили новоселье. В настоящее время недостроенным остается только двухэтажное здание инфекционного отделения. Но Роман Пак надеется, что к гонцу этого года и оно будет введено в строй.
     Госпиталь занимает территорию площадью около 4 гектаров. В основном корпусе имеются два терапевтических, травматологическое, неврологическое, хирургическое, реанимационное отделения. Также здесь есть физиотерапевтический отдел, кабинет функциональной диагностики, типовая аптека. Но особенно начальник госпиталя Анатолий Расяк да, наверное, и весь коллектив гордятся лабораторией на 40 помещений. Такой нет даже в самом большом окружном военном госпитале.
     Инфекционное отделение пока тоже разместилось в основном корпусе. Впрочем, на тесноту здесь никто не жалуется. В распоряжении персонала и больных около 500 помещений. Чуть ли не все врачи обладают отдельными кабинетами. Да и палаты здесь вовсе не напоминают бочку с селедкой. В каждой не более четырех человек. Причем все палаты имеют собственный санузел.
     Вообще к созданию уюта в Моздокском госпитале особое отношение. Цветы, картины на стенах, холодильники, телевизоры… Создается впечатление, что среди отделений существует некое соревнование по обживанию новых помещений и их благоустройству.
     Соответствует доброму имиджу госпиталя и питание больных. В этом пришлось убедиться самому, когда вместе с начмедом заглянули в обеденный зал одного из отделений. В это время как раз проходило, пожалуй, самое важное для бойцов мероприятие, называемое в армии приемом пищи. Суп с фрикадельками, макароны с тефтелями, салат, десерт. Кстати, один из сидевших за соседним столиком пациентов, представившийся Сергеем, сказал, что после войск шестиразовое питание для него имеет куда более мощный терапевтический эффект, чем уколы. Глядя на его порозовевшее лицо, трудно было не согласиться.
     Что же касается диагностики и лечения, то для этого в госпитале, помимо прочих традиционных атрибутов, имеется еще и надлежащее оборудование. Как сказал подполковник медслужбы Пак, есть у них цифровой флюорограф, современной аппаратурой оснащен рентген-кабинет и реанимация, имеются также УЗИ и эндоскопический аппарат.
     ВОТ ТОЛЬКО с персоналом в госпитале проблемы. Главная причина – низкие зарплаты. Особенно у гражданских специалистов. Молодые врачи тоже идут сюда неохотно. Если и остаются в Моздоке, то стараются пристроиться в местную больницу. Говорят, там зарплата хотя и не выше, но есть все-таки возможность заработать лишнюю копейку.
     Впрочем, вот уже на протяжении нескольких лет основной костяк коллектива остается неизменным. Большинство «старожилов» работали в госпитале еще до того чудовищного теракта. Продолжают они трудиться и сегодня, даруя радость жизни раненым и больным.