на главную страницу

7 Февраля 2007 года

Офицеры России

Среда

На «курорте» Ахмад-шаха Масуда

Капитан 2 ранга Александр ЧЕБОТАРЕВ.
Капитан 1 ранга Владимир ПАСЯКИН.
Фото Владимира ПАСЯКИНА.



У него очень доброе и открытое лицо. Притягательная улыбка. И, как нам показалось, мягкий характер. А может, это оттого, что разговор зашел о семье, о жене Елене Геннадиевне, попавшей в госпиталь, уроженке Севастополя, о двух дочках, оставшихся теперь на попечении отца, – старшей Александре, третьекурснице, и Елене, первокурснице – студентках Европейского университета. Чувствовалось, семья для офицера очень дорога. Да и может ли у настоящих военных быть по-другому. Это ведь их тыл, то, что согревает душу в суровых ратных буднях. Это то, ради чего живешь и служишь…

     
Жизнь - не кино

     – Я так и не смог досмотреть «9 роту» до конца. Даже через много лет тяжело вспоминать о тех событиях. Наш реактивный артдивизион покидал Афганистан 10 февраля 1989 года. Как раз о тех днях идет речь в фильме. Действительность была куда жестче и беспощадней. Огромные колонны направлялись к знаменитому мосту через Пяндж. Бронетранспортеры, танки, артиллерия катили громадной лавиной брони и металла. Нам, солдатам и офицерам «ограниченного» контингента, было тогда не до осмысления важности происходящего. Мы просто радовались долгожданному миру, тому, что остались живы. Но даже последние километры на пути домой было суждено преодолеть не всем… «Вертушка» сопровождения вдруг замерла на мгновение в воздухе. А потом рухнула на горную дорогу и загорелась. Весь экипаж погиб. От машины осталась груда бесформенного железа. Кино, каким бы талантливым режиссером ни было снято, не отразит до конца всей беспощадной правды той последней «афганской» недели. Там, на войне, все на грани, все на пределе человеческих возможностей. И все, как в песне – «а до смерти четыре шага».
     Майор Юрий Мерзляков неохотно вспоминает те два года «необъявленной» войны. Подобно тысячам солдат и офицеров, он пошел выполнять интернациональный долг «за речку» добровольно. Еще на четвертом курсе Хмельницкого высшего артиллерийского командного училища подал рапорт о направлении его на войну в горную страну. Курсант Мерзляков не был одинок, вместе с ним участь воина-интернационалиста разделили несколько однокурсников.
     Обелиски, скромные обелиски. Подчас на них в коротком перечне имен и дат скрыта страшная правда некиношных трагедий, отражены страдания человеческой, короткой, как падающая звезда, жизни. В Баграме на небольшом солдатском кладбище только назначенный на заставу лейтенант прочитал на небольшом памятнике: «Рядовой Шовгенов. 01.10.1965 – 01.10.1985 гг.». Парень погиб в день своего 20-летия…
     Испытание на прочность огнем и войной оказалось далеко не самым тяжким на офицерской стезе артиллериста. Буквально по прошествии нескольких месяцев службы в одном из полков сокращенного состава у приграничного озера Хасан старлей- «афганец» заявит комполка: так служить я не в силах, буду увольняться. После настоящего ратного дела, реальной боевой работы, определенной самой сутью военных действий, невозможно было принять сердцем «мирные» обязанности – бесконечные наряды, поездки старшим в машине, уборку территорий, ремонт казарм и прочие атрибуты будничной армейской жизни.
     Впрочем, после перевода в Севастополь, в бригаду морской пехоты, которой в ту пору командовал полковник Анатолий Кочешков, подобных мыслей больше не возникало. Коллектив черноберетной пехоты радушно встретил «афганца». Анатолий Кочешков – ныне начальник береговых войск Черноморского флота, сам хлебнувший лиха и побывавший не в одной «горячей точке», брат-близнец такого же комбрига-морпеха, только на Балтике (впоследствии генерала, Героя России Евгения Кочешкова, уже ушедшего из жизни), знал не понаслышке цену боевому ордену, полученному в Афганистане. И потому жилищная комиссия части в тех сложнейших условиях нашла возможность выделить квартиру старшему лейтенанту, в семье которого было к тому времени две дочки. А полигонами и стрельбами береговые комендоры не были обделены даже в переломные времена флотораздела.
     В бригаде морпехов Юрий прошел путь от офицера противотанковой батареи до заместителя командира противотанкового дивизиона по вооружению. Выезды на полигоны, стрельбы по морским целям… Здесь его афганский опыт был востребован на все сто. Приходилось стрелять с минимумом оптической техники, пользуясь лишь буссолью. А еще он всегда учил подчиненных: в обслуживании оружия и боевой техники не бывает мелочей. Кажущаяся «мелочь» может привести к срыву выполнения боевой задачи.
     Это случилось, когда перевели технику с летней эксплуатации на зимнюю, заменили смазку. Во время марша двигатель на артиллерийском тягаче МТ-ЛБ вдруг застучал. Как оказалось, вытекло масло из-за недокрученной пробки-гайки.
     Из положения, конечно, вышли. Благодаря опыту Юрия Мерзлякова. Отбуксированную технику ввели в строй уже на полигоне. Выполнили и поставленную перед подразделением учебно-боевую задачу. Но какой ценой! Тот случай стал хорошим уроком для всех, красноречивее самых убедительных слов подтвердил правильность требований Мерзлякова. Ничего подобного в подразделении больше не было.
     
Афганские «Альпы»

     Красота афганских гор покорила с первого взгляда. Ущелье шумной речки, нависшие скалы отчего-то старожилы-офицеры называли не иначе как афганскими «Альпами», или с налетом местного колорита – «курортом» Ахмад-шаха Масуда, Панджшерского льва. В чистейших, прозрачных, с необычайно чистой водой водах горной реки в изобилии водилась форель. Поговаривали, что где-то в горах расположены древние копи, где до сих пор добывают драгоценные камни.
     Мотострелковый полк прикрывал отведенный участок «львиных владений». На приличном расстоянии от расположения военного городка располагались заставы. Старшим одной из них и был новоиспеченный лейтенант Мерзляков. Первое боевое крещение произошло скоротечно, он даже толком не понял, что случилось. Взвод артиллеристов строился на завтрак. Вдруг невдалеке от позиций раздался взрыв мины.
     Бойцы моментально разбежались по боевым машинам, привычно заняли свои места, изготовились к стрельбе. Второй лейтенант – командир огневого взвода принял целеуказание, спокойно отдал команды. Грозный «Град» направил свои огненные «стрелы» на пустынные, но лишь на первый взгляд, скалы. Позже разгоряченные стрельбой канониры вернулись к прерванному в самый неподходящий момент завтраку, отведав с аппетитом, что нач-прод послал.
     Тогда Юрий еще не знал, что здесь, на «точке», ему предстоит почти безвылазно провести год. Во взводе из 27 человек были представлены почти все республики «великого и могучего». Жили дружно. О какой-то «годковщине» или «дедовщине» не ведали. Молодой лейтенант перед училищем успел полтора года отдать Родине долг солдата в чехословацком городе Пардубице, в Центральной группе войск. Его армейский наставник сержант Сергей Бойко по первому периоду сам натерпелся от неуставщины. Оттого держал порядок не за страх, а за совесть, движимый чувством справедливости. Где ты сейчас, Сергей? Как сложилась твоя судьба?
     В любом случае именно солдатская школа дважды в жизни Юрия сыграла важнейшую роль. В училище без армейской закалки он вряд ли смог бы с первых дней совершенно безболезненно втянуться в учебу, получить по выпуске диплом с отличием. А в Афганистане, на заставе, в небольшом коллективе лейтенантом не «потерялся», нашел верный тон в общении с солдатами. Командирские «нотки» не перекрывали собой человечности и духа настоящего войскового братства.
     Сержанты Хусиев, Катеринич, рядовой Шевкун, – о них майор до сих пор вспоминает с благодарностью. Профессионализм и ответственность его солдат достигала именно того уровня, когда каждый был мастером в своем деле и мог заменить товарища. По тревоге расчеты занимали назначенные места, изготавливали реактивные установки к бою, самостоятельно производили сложные расчеты. Офицеру оставалось лишь дать команду на открытие огня.
     Противник отнюдь не представлял собой безумной толпы опьяненных наркотиками фанатиков. Толк в военном деле моджахеды знали. Один раз «духи» буквально купили наших артиллеристов на хитрость. Утром по расположению полка был выпущен неуправляемый реактивный снаряд. Разведка засекла откуда стреляли. Вскоре разрывы «Града» и артиллерии подняли вверх клубы дыма на обрывистом склоне скалы. Решили, что огневой налет получился успешным. Доложили в штаб: мол, цели в назначенном квадрате подавлены. Как только «отпели» положенные победные «реляции», раздались новые разрывы. И так весь день, часть ночи. А ответная стрельба, похоже, врага не смущала. Хотя, как правило, после грозного «рыка» нашей артиллерии они замолкали и отходили «на заранее подготовленные позиции».
     Позже разобрались, как все обстояло. Загодя, на нескольких точках, душманы направили на наши позиции свои примитивные установки НУРСов, оборудовали их часовыми устройствами для запуска. А потом, надо полагать, немало позабавились над недогадливыми шурави.
     ...Ненависти или презрения к афганцам Юрий с той войны не вынес. Напротив, когда пришло сообщение о гибели Ахмад-шаха Масуда, даже посочувствовал его близким. Настоящий солдат всегда уважает достойного противника. А воины Панджшерского льва воевать умели.
     
«Звездочка»

     Друг – старший лейтенант Виталик Белянский – погиб совершенно нелепо, его смерти, Юрий думает до сих пор, могло и не быть. В часть накануне только-только прибыли модернизированные транспортно-заряжающие машины на базе КамАЗа. Главное их преимущество – бронированная защита – спасла жизнь многим солдатам и офицерам. Как только поступило боевое распоряжение на обеспечение марша колонны, Мерзляков предложил другу новую ТЗМ с «броней». Тот отказался. Недалеко от Шинданта, на пересечении дорог, колонна подверглась нападению. Позже, когда спал накал боя, разобрались, с кем пришлось воевать. Разведка засекла более чем грамотные передвижения на поле боя хорошо вооруженных людей в черном обмундировании. Похоже, дело пришлось иметь с пакистанскими наемниками, прошедшими школу тамошнего спецназа.
     Крупнокалиберная пуля попала в автомобиль, смертельно ранив одного лишь Виталия... Потом, по скорбной традиции, на КамАЗе белой краской сделают надпись: «Машина имени старшего лейтенанта Белявского».
     Ратный труд выглядел почти обыденной, будничной работой. Обстрел, ответный залп, «профилактика» осколочных ранений – плановый огонь по местам предполагаемого расположения врага чередовались с оборудованием позиций, бытовыми заботами. Через год «нач-арт» дивизии, совершенно случайно встретив старшего лейтенанта, невесть каким образом «залетевшего» в соединение, обронит почти на бегу:
     — Юрий, зайди ко мне в общежитие, там твоя «звёздочка» (орден Красной Звезды. – Прим. авт.) уже недели две лежит в тумбочке.
     Вечером из алюминиевой кружки с лежащим на дне орденом, по фронтовому обычаю, Мерзляков вместе с несколькими почти незнакомыми офицерами отхлебнули по глотку «наркомовской». Торжества по поводу награждения на том и завершились.
     До сих пор награждение остается для Юрия Ивановича загадкой. Вроде не совершил никаких подвигов, в атаку с автоматом наперевес не ходил, не схлестывался в отчаянных рукопашных схватках с «духами» на разведвыходах. Да, целый год со своей одиночной заставы «работал» реактивной артиллерией по целям, выстрелил боезапаса в десятки раз больше, чем за все остальные годы службы. Так ведь впереди, на высоте 3.500 метров, находились высокогорные заставы, где и летом снег не таял. А заправка продуктами, топливом и замена – не всех, лишь одного-двух человек, обеспечивали вертолетами один раз в месяц. Вот куда следовало направлять ордена и медали!
     Сейчас все уже неважно. Главной своей командирской удачей и наградой Юрий Иванович считает, что при всех раскладах не потерял ни одного солдата или сержанта.
     
На финишной прямой

     После морской пехоты офицер продолжил службу в зенитно-ракетном полку (ЗРП) командиром ремонтной роты. Сейчас он – начальник автослужбы полка, который добился звания передового не только в масштабе Черноморского флота, но и всего ВМФ России. Поскольку главный для себя экзамен – боевые стрельбы на государственном полигоне Капустин Яр выполнил отлично, показав пример ракетчикам других флотов и военных округов. И есть в том, по мнению командира полка полковника Михаила Глушича, немалая заслуга майора Юрия Мерзлякова, в чьем ведении и боевые стрельбовые машины, и вся транспортная техника.
     Его в полку знают авторитетным специалистом и большим трудягой. А как иначе? У Мерзлякова «на балансе» боевой и транспортной техники больше, чем в полку офицеров, прапорщиков и воинов-контрактников, вместе взятых! Когда мы зашли в автопарк, глаза буквально разбежались от обилия и разнообразия этой самой техники. И стояли машины ровными рядами, будто ухоженные солдаты на строевом смотре.
     В парке шли регламентные работы. И нас удивило не то, что к начальнику автослужбы полка повалил «служивый народ». Не то, как он быстро вникал в обстановку и отдавал распоряжения, указания, советы. А скорее то, с каким уважением к нему относились офицеры, прапорщики, контрактники. Чувствовалось, авторитет его в полку непререкаем.
     И не только в силу опыта и прежних заслуг. А во многом потому, что офицер добросовестно и инициативно трудится и изо дня в день, хотя меньше чем через год ему предстоит сменить мундир на штатский костюм, пробовать себя в иной, невоенной ипостаси. Вместе с электриком полка прапорщиком запаса Виктором Велимановым он оборудовал аккумуляторную с независимым источником питания. В ней установили дизель-генератор, который автономно дает электроэнергию на зарядку аккумуляторов. Случись перебои с подачей электричества (веерные отключения в Севастополе в осенне-зимнее время не редкость) или какие-то повреждения на линии, а тут тебе свой безотказный источник питания с электрощитами и всем необходимым оборудованием. К дизель-генератору можно подключить и другие важные объекты полка. Словом, об отдыхе, послаблениях для себя офицер не думает, выйдя на финишную прямую службы.
     После афганской войны Юрий Иванович, считает, ему повезло. При всех перипетиях удалось остаться в кадрах, служить России. Таковых в условиях глобального сокращения последних десятилетий оказалось немного. Судьба не испытывала его по большому счету на прочность. Ведь тому же старшему прапорщику Славе Кузнецову еще в Афганистане пришло сообщение о гибели в Ленинакане во время землетрясения почти всей семьи… Потом ему не пришлось испытывать горечь переприсяганий.
     Больно вспоминать о погибших, о выпавших на долю тысяч и тысяч советских воинов испытаниях. Только солдат не спрашивает, куда идти ему воевать. Армия, где начинают рассуждать о справедливости войны, целесообразности полученной задачи перестает быть таковой с момента подобных «дебатов».
     Майор выполнил свой долг наравне с миллионом граждан СССР, для которых слово «Родина» не было пустым звуком. И несет звание защитника Отечества с достоинством и честью дальше.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex