Под крылом самолета
     Конец февраля – время, когда погода готовит всякие неприятные сюрпризы: то оттепель, то валит снег и температура падает до минусовых отметок. Причем это характерно не только для Москвы, но и для Душанбе. Зная сей прискорбный факт, мы были вынуждены запастись одеждой на, как говорится, все случаи жизни. А посему сумки у каждого весили не один десяток килограммов. Эх, знать бы заранее, какой сюрприз готовит нам судьба, обошлись бы гораздо более скромным количеством вещей.
     Полуночная Москва прощалась с нами морозом и нерадостным сообщением, что полетим мы через Екатеринбург, чтобы забрать там бойцов военной базы. А посему и таможню мы пройдем не в Чкаловском, а непосредственно в аэропорту Кольцово. Когда же через три с половиной часа мы приземлились в Екатеринбурге, выяснилось, что нас там, мягко говоря, не ждали. Загнанный на самую дальнюю стоянку наш транспортник никто не встречал. О чем и сообщил нам командир экипажа и посоветовал не ждать до утра, а самим двигаться в сторону международного терминала. «Вы, ребята, к утру на борту самолета в сосульки превратитесь, - «порадовал» он нас. – Таможня начнет работать не раньше восьми утра, автобуса тоже до этого времени не будет. Так что берите вещи и потихоньку двигайтесь сами. Тут не очень далеко – километра два примерно». На улице – минус 20 и сильный ветер. Впереди – далекие огни то ли города, то ли аэропорта. И ни одной живой души.
     Так быстро, да еще с полной боевой выкладкой в виде огромной дорожной сумки и прочих вещей вроде ноутбука, я еще никогда в жизни не бегала. Молчаливой и мрачной толпой мы неслись сквозь ветер и снег неведомо куда, поминая «добрым» словом и родную авиацию, и таможню, и горькую журналистскую долю, занесшую бог весть куда. О том, что мы вполне могли сбиться с пути, старались не думать. Спросить все равно было некого, по дороге попалась только стая собак, которые сами с диким лаем неслись куда-то вдаль. Когда где-то далеко впереди засветились огни аэропорта, силы удвоились, открылось второе дыхание, и вся растянувшаяся шеренга припустила крупной рысью так, что припозднившиеся пассажиры испуганно отскакивали в стороны. Мне никогда не забыть лиц охраны международного терминала, когда наша группа появилась на входе: обледеневшие лица, сугробы на плечах и головах и куча каких-то баулов, которые мы из последних сил втаскивали в здание, наводили заметно напрягшихся секьюрити на разные нехорошие мысли. Да, отогревались мы долго, но самое удивительное, что ни один человек после этого марш-броска не заболел. Впрочем, военные журналисты – народ особенный, привычный практически к любым испытаниям. После пяти с половиной часов ожидания наш самолет наконец-то взял курс на Душанбе.
     Праздник со слезами на глазах
     Душанбе нас встретил серым небом и влажной изморосью, висевшей в воздухе. Это, конечно, не екатеринбургская метель, но и не южное тепло, о котором мы так мечтали. Впрочем, впечатление довольно быстро улучшилось, когда мы въехали на городские улицы. Таджикская столица заметно похорошела. Мне довелось быть здесь два года назад, и воспоминания о городе, постепенно разрушающемся и нуждающемся в срочных восстановительных работах, сменились радостным удивлением при виде новых современных офисных зданий, жилых домов и супермаркетов. В глаза бросаются вывески интернет-кафе – вещи совершенно немыслимой еще совсем недавно. На многих домах гирляндами висят спутниковые тарелки, на дорогах стало значительно больше автомобилей, причем вполне новых и современных. И хотя на газонах островками лежит снег, люди уже по-весеннему легко одеты. Многие носят европейскую одежду, но и человек в ватном национальном халате – не редкость. Женщины одеты в длинные платья, из-под которых выглядывают кокетливые брючки иной раз совершенно неожиданного яркого цвета. Всюду слышна русская речь, таджики даже между собой часто общаются на языке Пушкина. Вывески на городских улицах тоже пестрят кириллицей. Никаких языковых проблем у русского человека здесь нет по определению: русский язык в республике имеет официальный статус языка межнационального общения.
     Мы прилетели в Таджикистан в канун Дня защитника Отечества, так что вполне резонно знакомство с жизнью военной базы начали с торжественного собрания личного состава, посвященного празднованию этого святого для каждого человека, носящего погоны российской армии, события. Оркестр, цветы, парадные мундиры и представительный президиум, в котором наряду с командиром базы полковником Алексеем Завизьоном (на снимке) и ветеранами находится Чрезвычайный и Полномочный посол России в Таджикистане Рамазан Абдулатипов. Праздничное настроение, предвкушение поздравлений и вручений заслуженных наград – чудесная атмосфера, в которой люди, оторванные от родины, забывают о проблемах и буднях нелегкой армейской службы на территории пусть и дружественного, но все-таки иностранного государства.
     Полковник Завизьон напомнил, что 201-я Гатчинская дважды Краснознаменная военная база образована в соответствии с Указом Президента РФ в октябре 2005 года на базе 201-й мотострелковой дивизии, имеющей давние боевые традиции. В 1943 году только что образованная часть защищала Ленинград. В состав базы вошли основные боеспособные подразделения российских Вооруженных Сил, находившиеся в тот момент в Таджикистане. Сейчас именно они составляют ее боевой костяк. Кроме того, базе была придана авиационная составляющая, а также все учреждения и организации обеспечения, в том числе представительство Госбанка, военный госпиталь, две школы, детский сад, передвижная прачечная, продовольственный склад – крайне необходимые для повседневной жизни воинской части подразделения.
     Воинские части базы размещены в трех военных городках: в Душанбе, где функционирует штаб базы, и двух гарнизонах – в Курган-Тюбе (191-й мотострелковый полк) и Кулябе (149-й гвардейский мотострелковый полк). База имеет три горных полигона, где оборудованы горные стрельбища, авто- и танкодромы. Штатная численность базы – около 7 тысяч человек. Примерно 60-65 процентов военнослужащих проходят службу по контракту, остальная часть – солдаты срочной службы. В мотострелковых полках это соотношение примерно 50 на 50, а в Кулябском полку контрактников еще меньше. И, скорее всего, в обозримом будущем число солдат-срочников будет увеличиваться.
     Позднее половник Завизьон пояснил, что тенденция на увеличение количества военнослужащих по призыву объясняется тем, что переход на контрактную службу предполагает: воины будут служить недалеко от дома. Есть и такой момент: в частях постоянной боевой готовности на российской территории, подпадающих под федеральную целевую программу по переходу на службу по контракту, эта категория военнослужащих получает существенно более высокое довольствие, чем на 201-й базе.
     Деньги – это особая история. Даже на торжественном собрании, когда вроде не принято говорить о грустном, командир не мог не затронуть тему, которая на базе волнует всех и каждого. Дело в том, что с 1 октября прошлого года, после введения нового положения о денежном довольствии военнослужащих, у таджикистанцев (именно так все люди в погонах здесь себя называют) почему-то сняли так называемую надбавку за удаленность и сложные климатические условия. И это притом что температурные перепады в республике могут достигать в течение года 70 градусов.
     - Летом прошлого года, - говорили мне обступившие нашу журналистскую группу офицеры, - к примеру, во время учений мы зафиксировали температуру плюс 54 градуса по Цельсию. А у тех чиновников, кто готовил решение о снятии с нас надбавки, видимо, есть представление о нашей службе как о курортном отдыхе. В итоге контрактники потеряли около 800 рублей в месяц, а офицеры – порядка 2 тысяч рублей.
     Но и это не все. Материальное положение воинов-гатчинцев ухудшилось и в связи с еще одним нововведением: в начале текущего года вступили в силу изменения в Налоговый кодекс РФ, которые обязали военных, проходящих службу за пределами родины, платить 13-процентный подоходный налог со всех видов денежных выплат.
     - Мы не понимаем логику российских чиновников, - говорят военнослужащие 201-й базы, - поскольку знаем, что с нового года вступил в силу федеральный закон о социальной защите военнослужащих, несущих службу на территории Киргизии, Казахстана и Белоруссии, которым установлены районные коэффициенты к денежному довольствию. Мы не исключаем, что произошла какая-то техническая ошибка, но на сегодня никакого решения по данному вопросу нет. А между тем снижение объема денежного содержания уже негативно сказывается на желании офицеров служить здесь, в Таджикистане, не говоря уже о солдатах и сержантах-контрактниках. Местное население перестает стремиться к нам. Если раньше гражданин России, проживающий в Таджикистане, мог на свое денежное довольствие достойно содержать семью, то теперь ему это сделать практически нереально. А ведь около 20 процентов тех, кто служит на базе, постоянно проживают в республике, что и дает местным основание воспринимать саму базу как что-то свое, родное. И мы абсолютно уверены, что нам необходимо сохранить столь теплое отношение.
     Прозвучали в докладе командира базы и данные, свидетельствующие о том, что социально-бытовые условия жизни военнослужащих постепенно улучшаются. С введением для 201-й дивизии статуса военной базы больше внимания стало уделяться ее обустройству. Делается это при постоянном участии как командования войсками Приволжско-Уральского военного округа, так и Минобороны. В частности, в Душанбе строится 5-этажный дом для семей военнослужащих. Такие же дома строятся в Курган-Тюбе и Кулябе. Сданы в эксплуатацию детские сады в Душанбе и Кулябе – на 150 и 80 мест соответственно. В Кулябском гарнизоне в новом современном здании справила новоселье медицинская рота, что позволило обслуживать не только людей в погонах, но и членов их семей. А еще полностью реконструирована солдатская столовая, которая до этого была весьма ветхим зданием.
     - Если в прошлом году, - отметил полковник Завизьон, - на обустройство базы было выделено около 500 млн. рублей, то в этом году сумма удваивается. Эти средства включают в себя расходы на строительство домов для офицеров (еще по 2 в каждом гарнизоне), казарм для контрактников, школы в Курган-Тюбе и начало строительства нового здания для военного госпиталя в Душанбе. Я считаю, что руководство государства, Минобороны и командование округа делают все, для того чтобы в кратчайшие сроки обустройство базы было завершено в полном объеме. И тогда исчезнет социально-бытовая напряженность, которая существовала на момент создания базы.
     О какой напряженности говорит командир, нам стало понятно после бесед с самими военнослужащими. В 191-м полку 400 военнослужащих до сих пор живут в палатках. Солдаты в других гарнизонах размещены в казармах, а вот офицеры, которые прибыли к месту службы с семьями, вынуждены снимать жилье. Цена вопроса – от трети до половины заработанного на тяжелой и напряженной службе. Многие офицерские жены не работают, так как найти работу здесь трудно. Так что семья существует только на те деньги, которые платят папе-офицеру.
     Еще одна проблема, с которой в Таджикистане сталкивается человек в погонах, – получение российского паспорта. Во время военной службы люди обходятся служебными паспортами, но в гражданской жизни этого документа явно недостаточно. А вот получить заветную красную книжечку с двуглавым орлом без регистрации по месту жительства никак нельзя. А где же ее, регистрацию, взять, если за долгие годы службы, сменив несчетное количество гарнизонов, квартирами в России люди в погонах не располагают? Правильно, они стоят в очереди, но о том, сколько придется ждать честно заработанной годами военной службы квартиры, лишь догадываются. Жилищный сертификат проблему не снимает, так как реальная стоимость метра жилой площади существенно отличается от той, что прописана в этом документе. А как, спрашивается, накопить денег на ипотеку при зарплате в 12-15 тысяч рублей? Вот и говорят нам, журналистам, военные: «Российские чиновники рапортуют о том, что они вплотную занимаются решением социальных проблем военнослужащих, проходящих службу на территории России. Вполне возможно, что так оно и есть, но при этом все забывают о таких, как мы, – офицерах и прапорщиках, служащих за пределами родины. Во всяком случае, жилье на российской территории нам не выделяют».
     Поздравляя воинов-гатчинцев с праздником, российский посол в Таджикистане Рамазан Абдулатипов пообещал, что со своей стороны сделает все возможное, для того чтобы все их проблемы были решены в самое ближайшее время. Он сообщил, что обратился в Минобороны РФ с вопросом, почему прекратилась выплата 15-процентных надбавок военнослужащим российской базы. Военное ведомство ответило дипломату, что в настоящее время считает преждевременным выходить в правительство РФ с ходатайством об установлении гатчинцам дополнительной надбавки за «тяжелые климатические условия». Мотивирован отказ тем, что сейчас размер денежного довольствия воинов-таджикистанцев превышает зарплаты военных, несущих службу в «формированиях на территории государств — участников СНГ, а также на территории Российской Федерации». Посол с такой трактовкой не согласен.
     - Для меня совершенно очевидно, - заявил Рамазан Гаджимуратович, - что это делает не родина, а чиновники. Совершена ошибка, которую надо как можно скорее исправить. В противном случае мы очень скоро столкнемся с ситуацией, когда у базы появятся кадровые проблемы. Постоянное проживание в воинских частях, ненормированный регламент службы, тяжелые климатические и эпидемиологические условия никак не стимулируют тех же контрактников ехать в Таджикистан или продлевать контракты. Положение осложняется тем, что уже с будущего года на базу хлынет поток новобранцев, которые будут служить всего один год. За это время им предстоит пройти весь сложный курс военной науки, необходимой для решения боевых задач на этом важном стратегическом направлении. Эксперты опасаются, что подготовленные кадры уйдут, грамотных специалистов из числа контрактников останется считанное количество, а офицеры своими силами просто не в состоянии будут закрыть образовавшуюся брешь. Многие из них при таком положении дел предпочтут перевестись в более благоприятные для службы и жизни регионы.
     Тяжело в учении
     Плановое командно-штабное учение на местности в конце февраля – начале марта – это испытание нешуточное. Погода в это время настолько непредсказуема, что нужно быть готовым к любым неожиданностям. Вот и в этом году природа «подгадала» для военных настоящие испытания еще до начала собственно учения. Накануне выдвижения душанбинского полка на горный полигон небо неожиданно заволокло тучами, резко похолодало, а потом повалил такой снег, что утром все елки вблизи гостиницы, где мы жили, оказались в огромных белых шубах. О том, что творится на перевалах, даже и думать не хотелось. Но ведь военные действия идут в любую погоду, а посему и тренироваться надо, несмотря на все природные каверзы. Так что учения никто, естественно, отменять не собирался.
     А началось КШУ с радостного события: перед личным составом военной базы ее командир Алексей Завизьон получил из рук замкомандующего войсками округа по тылу генеральские погоны. С высоким и более чем заслуженным званием мы от души поздравляем Алексея Владимировича. Он прошел все ступени, начиная от должности командира взвода до начальника штаба танкового полка в Забайкальском военном округе. Затем была учеба в Военной академии бронетанковых войск, которую Завизьон окончил с золотой медалью. Будущий генерал продолжил службу в таких прославленных частях, как Таманская мотострелковая и Кантемировская танковая дивизии, получил бесценный опыт службы в Чеченской Республике. Военную базу в Таджикистане он возглавил в 2006 году. За прошедший год многое на базе изменилось к лучшему. Хотя и говорят, что один в поле не воин, но от личности командира в армии зависит так много, что иной раз так и хочется сказать: такие командиры, как генерал Завизьон, вполне могут кардинально изменить практически безнадежную ситуацию. А уж если они к тому же пользуются доверием и уважением подчиненных, смогли сплотить вокруг себя единомышленников и настоящих профессионалов, то такой воинской части по силам самые сложные задачи, а боеготовность всегда на высоте.
     Собственно, учение, которое состоялось на базе, стало тому самым ярким свидетельством. Несмотря на ненастье, сразу же после вручения командиру генеральских погон вокруг закипела работа всего личного состава. На первый взгляд кажется, что весь огромный организм базы вдруг рассыпался на молекулы, которые движутся хаотично и напоминают знакомое со школы броуновское движение. Мимо нас на приличной скорости неслись бойцы, занимая места согласно штатному расписанию: кто-то тащит ящики с боеприпасами, другие проверяют готовность техники к тяжелому маршу в условиях горной местности. Мы заходим на узел связи. Здесь почти нет мужчин, на рабочих местах в основном женщины. Мы их стараемся не отвлекать, но как тут остаться спокойными под вспышками фотокамер. Почти все они служат далеко не первый год, являются женами военнослужащих базы. Истории похожи: вышли замуж за офицеров, объездили с мужьями множество гарнизонов. Поскольку с работой в таких местах всегда сложно, сменили гражданские специальности на воинские и пошли на военную службу. Младший сержант отдельного территориального 312-го батальона связи Вера Драбынка на базе уже 11-й год. Для нее это пятый гарнизон, так что о военной службе Вера Михайловна знает ничуть не меньше, чем любой мужчина в погонах. Дети тоже пошли по стопам родителей: старший сын уже носит капитанские погоны и служит в Кулябе, а младший учится в военном училище. Оба – связисты. За годы службы было все – и учения, и выезды на границу, и разные нештатные ситуации, выходить из которых с честью помогали профессионализм и любовь к делу, которому она служит всю жизнь.
     - Скоро я сниму погоны и, как и все, мечтаю о том дне, когда вернусь на Родину, – говорит младший сержант Драбынка. - Главное, чтобы была крыша над головой, а работать мы умеем. Конечно, отдаю себе отчет в том, что мы сейчас очень плохо представляем жизнь в России, но людям военным к трудностям не привыкать, справимся. Вы видите, какое у нас замечательное теперь здание узла связи. Но в него мы въехали всего полгода назад, а до этого сидели в кунгах. Представляете, каково находиться в машине летом? А ведь еще надо работать, выполнять боевые задачи. Спасибо командованию, помогло решить эту проблему, так что служить стало гораздо комфортнее. Но вот то, что мы потеряли значительную часть зарплаты, – обидно. Вместо повышения, о котором столько говорилось с самых высоких трибун, у нас все получилось наоборот. И до сих пор мы не получили по этому поводу внятного объяснения. Да, в военной службе не деньги главное, но человек должен чувствовать, что государство ценит его усилия, что он защищен социально. А как мы тут должны относиться к тому, что у нас вдруг почему-то отняли часть заработанного? Не думаю, что это на пользу базе. Мы уйдем, а кто придет на наше место? Об этом нужно думать сейчас. Нельзя обижать тех людей, которые служат действительно в очень непростых условиях, далеко от Родины.
     Особенностью командно-штабного учения стал выезд на местность мотострелкового батальона душанбинского полка, входящего в состав коллективных сил быстрого развертывания ОДКБ. Что это значит? Все просто: в условиях погодных катаклизмов батальон совершил марш-бросок на 300 километров, пробившись через заваленные снегом горные перевалы, чтобы потом на полигоне продемонстрировать свою высокую готовность к решению боевых задач. За этими скупыми строчками – тяжелейший переход, когда техника и люди работают на пределе своих возможностей. Но ни одна машина не застряла, никто не жаловался, все выполняли то, что положено делать в любую погоду, в любое время года и суток. А потом мы с восхищением смотрели, как бойцы преодолевают полосу препятствий. Удивительное и завораживающее зрелище! Как будто и не было марша, изматывающего и долгого. Только снег летел в сторону наших камер, а бойцы сквозь дымы, под градом пуль и снарядов условного противника – террористов некого бандформирования – неслись к победе, в которую, глядя на их слаженные действия, невозможно было не поверить.
     - Вы видели только один из элементов обычной учебы, - говорит нам помощник командира базы по работе со средствами массовой информации подполковник Павел Конев. – Это так называемая тропа разведчика, на которую «вышла» разведрота. Поверьте, никакой показухи мы для вас не устроили, все идет по плану, таким образом учатся все военнослужащие нашей базы, каждый согласно своей воинской специальности и штатному расписанию. И, как показывают проверки, результаты такой учебы у нас вполне достойные. В прошлом году по результатам итоговой проверки боеготовности базы за год, которую проводила комиссия округа во главе с командующим войсками ПурВО генералом армии Владимиром Болдыревым, мы получили оценку «хорошо». Проверялись все вопросы, в том числе мобилизационная готовность, боевая подготовка, жизнеобеспечение, обустройство военной базы. Приятно, что оценка командующего подтвердила и наши собственные оценки своих возможностей. Позднее на заседании военного совета округа это еще раз прозвучало: база боеготова и способна выполнять задачи по предназначению. Но это, конечно, не значит, что можно успокоиться и почивать на лаврах. Учение, свидетелями которого вы стали, – тому доказательство: мы многое умеем, но есть немало моментов, над которыми предстоит еще много работать.
     Мы уезжали из Таджикистана с легкой грустью: всегда жалко расставаться с новыми друзьями, особенно если с ними связывает нечто большее, чем обычные симпатии. Так уж устроена военная служба, что испытания, которые приходится переживать вместе, сплачивают в короткие сроки больше, чем годы знакомства в обычной жизни. Но я уверена, что в Таджикистан мы еще вернемся. Ведь летом здесь запланированы масштабные учения, да и просто жизнь 201-й военной базы России в этой республике меняется столь динамично, что буквально за недели набирается материал для новых репортажей. Так что будем ждать новых встреч на гостеприимной таджикской земле и рассказывать о людях в погонах, которые за тысячи километров от России несут нелегкую, но такую важную для нашей страны и всего центрально-Азиатского региона службу.