на главную страницу

18 Апреля 2007 года

Армия и общество

Среда

Когда расцветают каштаны...

Тарас РУДЫК, «Красная звезда».



     Судьбы офицерские

     Судьба капитана запаса Игоря Васильева кажется мне пестрым букетом из разных цветов, в котором вместе с алыми розами и белыми хризантемами, красными гвоздиками и малиновыми герберами есть колючие репьи и гроздья ядовитых волчьих ягод.
     Я тщетно пытаюсь понять, почему в его биографии все так перемешано, сумбурно, временами лишено рационализма, той самой здоровой логики, которой большинство людей следуют, чтобы быть в этой жизни счастливыми? Ведь все мы хотим по-человечески жить. Это когда нормальные семья, квартира, работа, друзья, которые не предадут... Мы мечтаем, остервенело рвем и мечем на пути к каким-то пыльным земным вершинам, но вдруг в нашу судьбу вмешивается Нечто, и небо меняет окрас с голубого на черный. Весь мир летит вверх тормашками. Мечты тают, как снег, рассеиваются, как туман. Земля из-под ног уходит. Почему?
     Не всегда причину бед и неудач, постигших человека, следует искать в нем самом. Хотя в народе и говорят: каждый человек – кузнец своего счастья, но еще есть она – слепая Фортуна. Одних она всю жизнь ласкает, а других безжалостно пинает и топчет… Воистину жизнь прожить – не поле перейти.
     
* * *

     Свои курсантские годы, проведенные во Львовском высшем военно-политическом училище, Васильев считает самыми светлыми в жизни. Он ведь с детства мечтал стать военным, еще пацаном всегда с восхищением смотрел на своего дядю, родного брата матери, летчика полковника Максимова Бориса Георгиевича. Правда, Игорь хотел поступать на факультет военной журналистики. Но когда приехал в учебный центр ЛВВПУ Старичи на «абитуру», степенные третьекурсники в хромовых сапогах и со вставками в погонах стали его отговаривать. Мол, парнишка, без посторонней помощи, без протекционных связей, звонка сверху на журфак не попадешь. Так что лучше иди на факультет культпросветработы.
     Да, в 1980-е—1990-е поступить на факультет военной журналистики ЛВВПУ было очень сложно. В то же время, например, и со мной училось немало ребят, что называется, от сохи, простых, деревенских, но чертовски талантливых. Не скрою, были и с генеральскими связями, и даже с маршальскими. А в каком вузе их не было или теперь нет? Русский менталитет называется, в военном мундире. Я так считаю, потому что человека нужно оценивать не по тому, кем был его дед или отец, а по тому, чего он сам стоит - что знает и умеет. Преемственность нужно заслужить, на тех же экзаменах абитуриентов, а не получить ее как подарок, гарантирующий легкое восхождение к высоким должностям и воинским званиям.
     
* * *

     Факультет культурно-просветительной работы, на котором готовили будущих начальников военных клубов (полковых, офицерских, гарнизонных), пришелся Игорю по душе. Ведь, как и журналистика, эта профессия тоже творческая, требующая вдохновения, полета фантазии…
     Львов. Это наша любовь. Город-сказка. Город-песня… Каждый из нас, выпускников ЛВВПУ, может часами о нем рассказывать, особенно за парой кружек светлого львовского пива. Ребята, помните полуосвещенные подвальные бары, выложенные гранитными глыбами, пахнущие средневековьем? И этот благородный янтарный напиток, сваренный по старинному рецепту, холодненький, свежайший, из больших деревянных бочек? Благоухающий богатством флоры Стрыйский парк, вымощенные серо-синей брусчаткой узкие улочки и площади… Музеи, картинная галерея, театр оперы и балета… А моросящие днями-неделями дожди за годы учебы мы даже полюбили и вспоминаем их со щемящим сердцем… Ностальгия по юности…
     Все это было и у курсанта Игоря Васильева. И девчонки. Там, на одной из львовских улиц, под осыпающейся листвой каштанов, Игорь встретил Руслану, она работала на местной швейной фабрике. Потом, когда пролетела мокрая зима и каштаны зацвели, она смотрела на него широко распахнутыми карими очами и на украинском, с западным диалектом, шептала о любви… А он в ответ даже не просил перевести на русский некоторые слова, просто смотрел на нее блестящими счастливыми глазами… и растворялся в ее нежности.
     Полгода не прошло со дня знакомства, как они поженились. Только сыграли свадьбу в одном из городских ресторанов, как вчерашний курсант-жених уехал на две недели на полевой выход в Старичи.
     
* * *

     После выпуска в 1989 году лейтенанта Васильева направили для прохождения службы в Сибирь, в Горный Алтай, в поселок Акташ, в мотострелковый полк на должность начальника клуба.
     Львовянка Руслана поехала с мужем. Вначале все у них складывалось нормально. Много ли нужно молодым и влюбленным для счастья? Всего лишь, чтобы они были вместе. Но, столкнувшись с далеко некомфортными условиями, любовь Русланы стала остывать, как жареная курица под моросящим львовским дождем. Еще зарплату выдают мужу один раз в три-четыре месяца. Они считали копейки от получки до получки, занимали денег у знакомых. Эти знакомые - тоже военные, и у них рублей – кот наплакал. А тут еще пьяный водитель автоцистерны, поставив автомобиль на горке под сильным креном, забыл закрыть какой-то кран и тонны ртути растеклись по Акташу. Очумевшие рабочие из ближайшего ртутного рудника уныло бродили улицами поселка и собирали ковшами эту смерть. «Не волнуйтесь, ничего страшного», - успокаивали местных жителей и быстро прятали свои покрасневшие носы в респираторы. В это время многие офицеры и прапорщики, проживающие в Акташе, отправили своих жен и детей к родителям. Уехала и Руслана.
     Со временем все в поселке успокоились, ртуть уже давно собрали, а кареглазая Руслана не спешила возвращаться. Потом все-таки приехала, но, пожив немного с мужем, вновь вернулась в сказочный Львов. Приезжала – уезжала. Так они по полгода, а то и больше и жили врозь.
     Во Львове Руслана занялась «челночным» бизнесом – ездила за «шмотками» в Чехию, Польшу, Югославию. Она торговала во Львове, а он служил в Сибири.
     Однажды, это как внезапный камнепад или удар молнии, Руслана позвонила Игорю и декларативным тоном срочно потребовала от него развода, официального расторжения их брака. Она сказала, что собирается с каким-то своим другом переехать в Америку на постоянное место жительства. То есть ей нужны были необходимые документы, чтобы улететь за границу и на законных правах обосноваться в США. К тому времени она уже была… беременна от этого друга.
     Я ведь сам помню то тяжелое время, двумя годами раньше Игоря окончил училище, и тоже, как и он, приехал по распределению в Сибирь. Только вот моя львовская Марiйка, в вышиваной сорочке, мое серденько (укр.), с таким же западным говорком, что и у Русланы, никуда от меня не уехала из этой самой далекой и холодной Сибири… А ведь могла. Да нет же, не могла! Я-то знаю… И она знает, как и я, хорошо помнит нашу красивую любовь под теми самыми цветущими львовским каштанами… Жены многих моих друзей, товарищей по училищу, которых судьба забросила и в снежную Сибирь, и в ледяное Забайкалье, и на Дальний Восток также остались со своими мужьями. Ладно. «Девушки бывают разные…» С Латвии они или из Рязани, с Молдовы или со Львова…
     Я не упрекаю Руслану, потому что не имею на то права. Ведь жизнь прожить – не поле перейти. У каждого она своя.
     
* * *

     В 1992 году мотострелковый полк в Акташе расформировали.
     - Первыми подали рапорты на увольнение из Вооруженных Сил замполит полка, его помощник по комсомольской работе и секретарь партийного комитета полка, - вспоминает капитан запаса Васильев. – Я еще подумал: ну, когда такие люди не хотят служить, не верят в лучшее будущее нашей армии, что уж тогда говорить об остальных? Ведь можно было перевестись в другие части.
     Тогда наше государство словно забыло, что у него есть армия. Вооруженные Силы покидали десятки тысяч нищих и бесквартирных офицеров, которым бы еще служить и служить. В марте 1992 года на этой волне и по примеру многих однополчан уволился из армии и старший лейтенант Васильев. И это, наверное, стало второй гроздью волчьих ягод в том самом букете судьбы молодого человека.
     - Когда я увольнялся, было такое впечатление, что меня по-крупному обманули, - говорит Игорь. – И то, чему меня учили в училище, казалось сказкой или легендой, не выдержавшей проверки временем. Армию не сокращали, не уплотняли, ее резали по живому.
     
* * *

     Старший лейтенант запаса Васильев с дипломом культпросветработника устроился охранником в новосибирскую финансово-промышленную корпорацию «Стайлинг». За какой-то год дорос до начальника службы безопасности этой корпорации.
     Со временем в «Стайлинге» начались кадровые перестановки, сократили многие должности, и Игорь вновь стал искать себе работу. Здесь же, в Новосибирске, устроился директором ночного клуба «Вавилон». Но что там, в «Стайлинге», что здесь, в «Вавилоне», это было не то, чего жаждала душа Васильева. Даже когда он возвращался под утро с ночных дискотек, веселый, под легким хмельком… Открывал бельевой шкаф, чтоб положить майку или свитер на полку, и взгляд непременно падал на военный мундир с погонами старшего лейтенанта.
     Однажды, в 1996 году, он таки не выдержал. Ему просто тошно стало от этой развеселенькой жизни. Игорь пошел в военкомат и попросился на контрактную службу. Там посмотрели – нормальный парень, документы в порядке, увольнялся по «безболезненной» статье – по сокращению. Васильеву предложили должность командира взвода в полку Сибирского округа Внутренних войск МВД РФ. Полк стоял в Бийске.
     - Честно говоря, мне все равно было, куда ехать, в каких войсках служить, лишь бы вновь надеть офицерскую форму, - признался Васильев.
     Со временем Игорь стал заниматься тем, чему его учили в ЛВВПУ. С присвоением очередного воинского звания капитан его назначили на новую должность – начальником клуба полка. Лучше б он продолжал командовать взводом. Глядишь, может, потом бы и роту доверили. В то время ротация кадров была очень большой. Многие из тех, кто прошел первую чеченскую военную кампанию, увольнялись.
     - Мне досталось жуткое хозяйство, - вспоминает капитан запаса Васильев. – Это был не клуб, а какой-то сарай. Командир полка говорил, давай ремонтируй, но ни денег, ни людей, ни строительных материалов на ремонт не выделяли, несмотря на все мои устные просьбы и письменные заявки. А тут еще спина начала болеть. Вообще, первый раз позвоночник «стрельнул», когда еще взводным стоял в карауле. Суток трое лежал. Отвезли в больницу в районный центр Чулым. В госпитале Внутренних войск обследовали и целый месяц лечили разными уколами, таблетками, массажами, специальными гимнастическими упражнениями. По совету врачей я купил специальный корсет и постоянно ходил в нем. Не успел выйти из госпиталя, комполка мне вновь – давай работай, ремонтируй клуб. Так ведь опять же ни материалов, ни денег на них, ничего. Мне надоели эти постоянные придирки, ты такой-сякой, бездельник. И спина по-прежнему беспокоила. В общем, уволился я из Внутренних войск.
     
* * *

     Судьба-злодейка. Опять Васильеву пришлось искать работу. Этого требовала и новая семья. Игорь женился. Сегодня его сыну 12 лет. Но, наверное, это было ошибкой – идти рулевым мотористом на сухогруз в местный речфлот? Потому что он формально был мотористом. Команда частного судна, четыре человека, уходила по Оби на Север. Туда и обратно – получалось две тысячи километров. Путешествие в сторону Нижневартовска затягивалось на несколько месяцев, на весь летний сезон. Они везли различные продукты. Причаливали у деревень и обменивали продукты у местных жителей на зерно, мед, цветные металлы.
     - Действовали мы на вполне законных основаниях, так как на данный вид деятельности имели лицензию, - вспоминает Игорь.
     - Такое уж прибыльное это дело? - поинтересовался я.
     - В нашей бескрайней Сибири, особенно на Севере, в безлюдных местах вдоль берега лежат горы металла, - поясняет Васильев. – Можно было найти что угодно – двигатели различных автомобилей и промышленных машин, так, всякий металлолом. Однажды мы наткнулись на старый большой теплоход, застрявший на мели и, судя по его состоянию, брошенный лет пять-десять тому назад… Местные жители приносили цветные металлы и обменивали их на тушенку и сгущенное молоко, муку и сахар, водку и сигареты… Все это приходилось носить на плечах, грузить. Я так проработал три года… Вновь спина стала беспокоить. Ребята меня жалели, не позволяли таскать громоздкие и тяжелые вещи. Честно говоря, по этой причине я чувствовал, что недорабатываю в команде. Зачем кому-то быть в тягость? И я ушел.
     - Куда?
     - Устроился охранником в новосибирской гостинице «Центральная». Два года там работал. Однажды познакомился с американцем Марком Ледью. Обычный турист. Мы подружились. Он учил меня английскому, а я его русскому. Не знаю, чем ему так понравилась наша Сибирь? Но он мне предложил, чтобы я периодически организовывал ему поездки по городам Сибири, и за это неплохо платил. Он прилетал в Новосибирск и жил у меня дома. Я его возил на Алтай, везде, показывал нашу природу. Ему это очень нравилось. Он удивлялся, что цены у нас на некоторые продукты, как в Америке, а месячная зарплата у людей такая, как Марк зарабатывает за один день в своем штате Нью-Хэмпшир, что неподалеку от Бостона. Меня же удивило то, что, имея деньги, мой американский друг каждый раз приезжает и ходит в одной и той же одежде – в потертых джинсах, в старой майке и свитере…
     Потом Игорь работал в новосибирском ночном клубе «Бермудский треугольник», какое-то время был там даже ди-джеем…
     
* * *

     В августе прошлого года позвоночник Васильева «стрельнул» так, что он оказался фактически прикованным на несколько месяцев к постели. Настоящие муки, врагу не пожелаешь, длились с августа по ноябрь.
     - Я скатывался с дивана и полз по стенке в туалет, - вспоминает Игорь. – Боль адская.
     В новосибирском НИИТиО (научно-исследовательский институт травматологии и ортопедии) капитану запаса Васильеву поставили диагноз – две межпозвонковые грыжи.
     - В ходе платной консультации профессор, не помню его фамилии, сказал, что мне нужна операция, - вспоминает Игорь. - И что это у них будет стоить порядка трехсот тысяч рублей.
     На то время у Васильева не оказалось и малой доли таких денег. Копить их? Он никогда это не делал, не откладывал на черный день, а все тратил на семью.
     
* * *

     Выпускники многих военно-учебных заведений создали в сети Интернет свои сайты. Хорошее дело. Насколько оно благое, начинаешь понимать после всего произошедшего с капитаном запаса Васильевым. Надо заметить, что «львовяне», выпускники ЛВВПУ, одними из первых создали такой сайт. Сегодня на нем зарегистрировано около тысячи человек. Одни из них давно уволились в запас, другие уволились досрочно и стали бизнесменами или устроились в госструктуры, третьи служат в армиях разных самостоятельных и независимых государств на просторах бывшего Советского Союза. Кто-то осел в деревне, выращивает поросят и доит козу. Но всех нас, независимо от должностей, званий и регалий, места жительства, всех нас единит родное училище, которое в курсантские годы мы еще любили называть «система». Обычно выпускники встречаются на юбилеи выпуска из вуза.
     - Наша рота собралась на 15-летие выпуска 8 июля 2004 года, - вспоминает Васильев. – Приехало во Львов человек сорок… Привалов Сережа, Саша Божко, Юра Папач, Витя Федорченко, Игорь Червоняк, Саша Загоровский… Приятно было увидеть ребят, которые за годы учебы, можно сказать, стали родными. Ведь каждый день мы все время были вместе – на занятиях и на кроссах, в карауле и на парадах и когда осенью подметали опавшие листья каштанов, которые в морось липли к асфальту и брусчатке, как скотч к бумаге…
     Все произошло совершенно случайно, хотя в этой случайности вовсе не случайно проявилась солидарность, а, если хотите, братство львовских курсантов. Тех, кого наше училище воспитало и породнило. В обычном телефонном разговоре на простой вопрос Александра Андриевского «Игорь, как дела?», Васильев ответил, что дела эти неважнецкие. Негде взять 300 тысяч рублей на операцию позвоночника. Андриевский, бывший командир отделения Васильева, чуть ли не в приказном порядке потребовал от своего бывшего подчиненного открыть счет в банке, чтобы выпускники ЛВВПУ откликнулись. И они откликнулись. Во многом благодаря нашему сайту и письмам-обращениям по «электронке» полковника белорусской армии Андрея Шубадерова, нашего выпускника, на счет Игоря Васильева стали поступать деньги.
     
* * *

     Я встретился с Васильевым в корпункте «Красной звезды» в Новосибирске. Худой, посеревшее лицо, взгляд тусклый, ходит с трудом и говорит то приглушенно, то совсем тихо…
     - Спасибо ребятам, - расчувствовался Игорь. – Мне приходят переводы, но, кажется, 300 тысяч все равно не собрать. Это большие деньги.
     На следующий день я привез Игоря в 333-й военный госпиталь СибВО. Васильев сидел в приемной, а начальник госпиталя заслуженный врач Российской Федерации, заслуженный работник здравоохранения Читинской области, профессор полковник медицинской службы Валерий Валентинович Бочарников очень внимательно слушал мой рассказ об этой человеческой судьбе, напоминающей мне букет цветов, в котором вместе с алыми розами и малиновыми герберами есть и репьи, и волчьи ягоды…
     Через двадцать минут мы с Васильевым уже были в кабинете начальника нейрохирургического отделения полковника медицинской службы Валерия Шубина. На следующий день в этом военном госпитале Игорю бесплатно сделали новую компьютерную томограмму спинного мозга. Межпозвонковые грыжи увеличились в два раза.
     - Мы эту операцию сделаем Игорю Алексеевичу бесплатно, по страховому медицинскому полису, - сказал полковник медслужбы Бочарников.
     Что касается денег, которые «львовяне» прислали и продолжают слать на счет Васильева, то они понадобятся ему на послеоперационную реабилитацию.
     - Ты что-то говорил о своей второй жене? – спросил я у Игоря. – Так и не понял – она помогает тебе?
     - Проблемы у меня с ней… морального плана, - тяжко вздохнул он. – Я живу у матери, за 10 лет службы квартиру не заработал. Сына жалко… Татьяна – она, как Руслана. Когда еще вместе жили – могла прийти и ночью, и под утро… Сейчас вообще - птица вольная… Почему мне так не везет на жен?
     - Ты хочешь, чтобы я и об этом написал?
     - Пиши. Пусть ребята знают. Чтобы не ошибались, как я. Хотя как тут углядишь? Женитьба – это такое дело… Лотерея.
     - Не жалеешь, что пошел в училище?
     - Это были мои лучшие годы!
     - Игорь, вылечишь ты спину. Чем дальше-то заниматься будешь?
     - На сухогруз, и вперед – на Север, на Север, к Нижневартовску… Мне ведь надо пацана поднимать.
     
* * *

     Он боится операции. А кто бы не боялся? Но полковник медслужбы Шубин – нейрохирург от Бога.
     Скоро во Львове начнут цвести каштаны и по серо-синей брусчатке застучат шпильки туфелек смуглолицых и кареглазых Руслан и Магдален в мини-юбках…
     Когда во Львове начнут цвести каштаны, Игорь Васильев ляжет на операционный стол…

     Реквизиты Игоря Васильева:
     ОАО «Инвестиционный городской банк» 630049 Новосибирск, ул. Д. Ковальчук,
276 БИК 045005703, ИНН 5401122100.
Счет получателя 40817810101000000001.
Личный счет 40817810801010014769.
     Обязательно указать «на операцию».
     Васильев Игорь Алексеевич.



Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex