Перевод с немецкого
     Собственноручные показания начальника личной охраны Гитлера – группенфюрера СС и генерал-лейтенанта полиции Раттенхубера Ганса
     от 28 ноября 1945 года
     Раттенхубер Ганс, 1887 года рождения, уроженец гор. Оберхахинг близ Мюнхена, немец, со средним образованием, член НСДАП
     с 1933 года, участвовал в Первой мировой войне в чине лейтенанта, с 1920 года работал в органах полиции в Баварии.
     С 1933 года и до дня ареста являлся начальником личной охраны Гитлера.
     Арестован в мае 1945 года в Берлине.
     В НАСТОЯЩИХ ПОКАЗАНИЯХ я хочу описать, как была организована под моим руководством охрана Гитлера, а также сообщить известные данные о покушении на Гитлера, которое было произведено в 1944 году, и о похищении Муссолини по заданию Гитлера.
     Прежде чем коснуться этих вопросов, я хочу сказать, что Гитлер после прихода 10 марта 1933 года к власти в Баварии назначил полицей-президентом Мюнхена своего верного соратника Гиммлера.
     Я лично был знаком с Гиммлером еще с 1918 года по совместной учебе в офицерской школе в гор. Фрайзинг около Мюнхена. До этого времени я уже имел опыт фронтового унтер-офицера в отличие от Гиммлера, который в боях на фронте не участвовал.
     В дальнейшем в 1929–1933 гг., когда наряду со своей служебной деятельностью в полиции я являлся председателем союза полицейских чиновников, встречался несколько раз с Гиммлером на собраниях национал-социалистической партии. В беседах я рассказывал ему о своей работе и получал с его стороны одобрение.
     За время моей службы в полиции гор. Мюнхена я приобрел солидный опыт во всех отраслях полицейской службы.
     Гиммлер высоко ценил подготовку и практическую деятельность баварской и особенно мюнхенской полиции.
     Все это дало основание Гиммлеру, занявшему пост полицей-президента Мюнхена, приблизить меня к себе и назначить своим адъютантом, так как он нуждался в человеке, знакомом с полицейскими кругами в Мюнхене.
     Так что с 1933 года одновременно со службой в мюнхенской полиции я являлся уже одним из приближенных Гиммлера.
     В 1934 году баварская полиция была распущена, и ее личный состав переведен в армейские части. Я также намеревался было перейти на командную должность в какую-либо воинскую часть, однако Гиммлер отклонил мою просьбу, заявив, что Гитлер не желает замены в личном составе полиции безопасности, и сказал, что в ближайшем будущем я буду переведен в войска СС.
     В связи с тем, что Гитлер продолжительное время бывал в Баварии, Гиммлер приказал Гейдриху для сопровождения Гитлера в его поездках организовать команду из чиновников криминальной полиции. Вначале эту команду возглавлял капитан полиции Бельвиль, однако в апреле 1933 года его перевели на другую работу, и на его место Гиммлер назначил меня.
     Таким образом, с 1933 года и до смерти Гитлера, последовавшей 30 апреля 1945 года, я являлся начальником его личной охраны.
     Охрана Гитлера до 1933 года осуществлялась «сопровождающей командой СС», укомплектованной отборными эсэсовцами из числа наиболее преданных членов национал-социалистической партии, служивших в специальной эсэсовской части «Лейбштандарт Адольф Гитлер».
     Это были телохранители Гитлера в буквальном смысле слова. В «сопровождающей команде СС» были созданы три небольшие группы численностью по 5 человек, из которых по крайней мере одна всегда сопровождала Гитлера.
     Вскоре после назначения меня начальником личной охраны Гитлер поставил передо мной задачу организовать также личную охрану Геринга, Гесса, Гиммлера, Риббентропа, Геббельса, Фрика, Даре и обеспечить безопасность его резиденций в Мюнхене и Берхтесгадене.
     Осенью 1935 года я реорганизовал существовавшую до этого охрану Гитлера, которая получила наименование «Имперская служба безопасности».
     «Имперская служба безопасности» (РСД) была организована в качестве личной охраны Гитлера и была подчинена только ему лично.
     Все изменения в личном составе РСД производились только с ведома и санкции Гитлера. РСД состояла на денежном и вещевом довольствии министерства внутренних дел.
     Вопросы штата и повышений в званиях я докладывал начальнику канцелярии Гитлера Ламмерсу, а последний после своего решения докладывал для утверждения Гитлеру.
     Правда, в последние годы штатами РСД занимался также и Гиммлер, которому я докладывал по этому вопросу свои соображения. Однако окончательное решение выносил по-прежнему все же сам Гитлер.
     В оперативном отношении Гиммлер имел лишь инспекторские права, и приказывать ни мне, ни возглавляемой мною охране он не имел права.
     Последнее обстоятельство неоднократно подчеркивалось Гитлером в самой категорической форме.
     Вспоминаю, что в 1942 году, во время обеда в ставке «Вольфсшанце», Гитлер заявил в присутствии меня, Гиммлера и ряда других генералов:
     «Я повторяю еще раз, что вы, Гиммлер, не имеете никакого права приказывать Раттенхуберу. Я запрещаю вам это. А если вы, Раттенхубер, что-либо доложите обо мне Гиммлеру, то будете немедленно заключены в тюрьму».
     В результате такого указания Гитлера Гиммлер побледнел, но ничего не сказал.
     В задачу «Имперской службы безопасности» входило:
     1. Обеспечение безопасности Гитлера во время выступлений на митингах, массовых собраниях и т.д. во внутреннем секторе охраны (примерно 50–70 метров).
     2. Охрана резиденций и квартир: Гитлера – квартира в Берлине и с 1938 года Новая Имперская канцелярия, квартира в Мюнхене и резиденция в Берхтесгадене.
     Геринга – квартира в Берлине, дворец «Каринхалл» близ Берлина и вилла в Оберзальцберге.
     Гесса – квартира в Мюнхене.
     Гиммлера – квартира в Берлин-Далем, вилла в окрестностях озера Тегеннзее, ставка «Хохвальд» близ гор. Ангербург (В. Пруссия).
     Риббентропа – квартира в Берлине, дом в м. Фушль в окрестностях Зальцкаммергута (Австрия), дом графа Лендорфа в дер. Штейнорт (В. Пруссия).
     Геббельса – квартира в Берлине, вилла близ озера Богензее.
     Фрика – квартира в Берлине.
     Дарре – квартира в Берлине и вилла в окрестностях города.
     Фон Нейрата – резиденция в Чернинском дворце.
     Разумеется, необходимо было охранять и места работы всех этих лиц.
     Во время войны к приведенному выше списку охраняемых лиц прибавились:
     Зейсс-Инкварт – наместник в Голландии с резиденцией в Гааге.
     Тербовен – наместник в Норвегии с резиденцией в Осло.
     Вест – имперский уполномоченный в Дании с резиденцией в Копенгагене.
     Гроссадмирал Дениц – квартира в Берлине и вблизи города.
     Франк – министр по делам Богемии и Моравии с резиденцией в Праге.
     3. Охрана и обслуживание ставки Гитлера.
     4. Охрана Гитлера во время его поездок.
     5. Охрана Гитлера при его выездах за границу и на фронт.
     6. Охрана Геринга, Гиммлера, Геббельса и других руководителей, которых я назвал выше.
     Охрана Муссолини во время пребывания в Германии и его поездки с Гитлером на фронт. Похищение Муссолини
     Во время приезда Муссолини в 1937 году в Германию весь железнодорожный путь от итало-германской границы до Берлина охранялся полицейскими, стоявшими на расстоянии видимости друг от друга.
     Поскольку полиции не хватало, были м
     обилизованы отряды СС, СА, НСКК (национал-социалистический моторизованный корпус) и «трудовой повинности».
     За безопасность на каждом участке пути в той или иной области отвечал соответствующий высший начальник СС и полиции.
     Перед личным поездом Муссолини двигался специальный форпоезд.
     Для усиления итальянской охраны, насчитывавшей 20 человек и возглавляемой Ронкуччи, в спецпоезде находилась выделенная мною немецкая охрана (РСД) под командованием хауптштурмфюрера Виттман в количестве 8 человек.
     Обслуживающий персонал поезда был итальянский. Были добавлены лишь немецкие инженеры, находившиеся на локомотивах обоих поездов, и машинисты, отобранные из числа особо проверенных членов национал-социалистической партии.
     На остановках были выстроены отряды СС, СА, НСКК и члены национал-социалистической партии. Посторонние лица не допускались. Ответственность несли соответствующий начальник вокзальной полиции и руководитель местной группы НСДАП. Долгих остановок не было, что облегчало проведение мероприятий по охране.
     Виадуки и мосты еще за несколько дней были проверены и находились с того времени под строжайшей охраной.
     В Мюнхене поезд останавливался на главном вокзале, а в Берлине на запасном вокзале «Хеерштрассе». Этим исключалось соприкосновение поезда с центром города.
     Почти все продукты питания итальянцы везли с собой. Свежие продукты доставлялись под присмотром чиновников гестапо из кухни фюрера.
     Из числа автомобилей для переезда Муссолини использовались лишь бронированные машины Гитлера, которые я описал выше.
     Все домовладельцы в Мюнхене и Берлине, дома которых находились в районе трассы, по которой должен был следовать Муссолини, были обязаны специальной подпиской нести полную ответственность за благонадежность своих жильцов. Неизвестные лица на это время в эти дома не допускались, снятие квартир и домов внаем в этом районе было запрещено. Жильцы указанных домов подвергались частым контролям гестапо.
     Крыши были проверены и заняты полицией. Полицейские располагались на крышах таким образом, чтобы не быть видными с улицы.
     В магазинах и на предприятиях, расположенных по трассе, владельцы тоже были обязаны подпиской отвечать за благонадежность служащих и рабочих.
     В гостиницах были тщательно проверены все проживавшие там лица.
     На подъездных путях германских автострад в районе Мюнхена и Берлина были устроены шлагбаумы, где происходила тщательная проверка пассажиров, автомашин и их багажа.
     Все гаражи подлежали усиленному контролю. Неизвестные машины направлялись в полицейский участок для проверки.
     Проверялись все канализационные трубы. Входные отверстия в канализационные трубы были покрашены различными, не бросающимися в глаза специальными красками. Если кто-либо попытался бы снять канализационную решетку, то на ней оставил бы отпечаток руки.
     За несколько дней до приезда Муссолини все канализационные трубы, по которым можно было ходить, были заняты патрулями.
     Кроме того, полицейские патрули охраняли прилегающие к трассе улицы.
     В Мюнхене и Берлине улицы, где ехали Гитлер и Муссолини, были за много часов до этого оцеплены полицией и отрядами СС, СА и НСКК.
     Улицы на трассе были поделены на участки, за каждый из которых нес ответственность сотрудник криминальной полиции с подчиненной ему командой. Каждый начальник участка за несколько дней подробно знакомился со своим участком, домовладельцами, хозяевами предприятий, проверял выполнение ими полицейских инструкций.
     Все начальники участков были связаны телефоном с охранным штабом, возглавляемом группенфюрером СС Мюллером. После проезда Гитлером и Муссолини их участка они сообщали об этом в штаб условным паролем.
     В Берлине охранный штаб размещался в помещении главного управления имперской безопасности (ул. Принцальбрехтштрассе).
     Если тот или иной участок пути включал сад или парк, то там обязательно находились полицейские чиновники с собаками. Особо обращалось внимание при этом на возможность укрытия «кукушек» на деревьях.
     Населению, встречавшему Муссолини и Гитлера, было запрещено держать в руках какие-либо пакеты или свертки. Также было запрещено фотографирование и бросание цветов. Население было об этом уведомлено в газетах и по радио, а также полицейскими на мотоциклах, возившими с собой щиты с соответствующим текстом.
     В Мюнхене и Берлине за 30 минут до прибытия поезда движение транспорта и пешеходов в районе маршрутов Гитлера и Муссолини было закрыто. Пассажиры, прибывшие с другими поездами, выводились запасными путями на боковые улицы.
     Гитлер и Муссолини, как правило, ехали в машине стоя. На расстоянии 2 метров справа и слева ехали машины охраны СС и РСД, образуя треугольник с машиной Гитлера.
     На подножках машин охраны стояли по два охранника, готовых в любой момент спрыгнуть с машин.
     Дворец принца Карла в Мюнхене, где остановился Муссолини, был под тщательным наблюдением гестапо. Продукты питания во дворец доставлялись из запасов Гитлера.
     В Мюнхене Муссолини и Гитлер были один день, принимали парад частей СС и вечером выехали в Берлин. Особых мероприятий по охране их во время парада не потребовалось, так как гражданской публики там не было. Путь от дворца до площади (100 метров), где проводился парад, был очищен от посторонних лиц.
     В Берлине Муссолини проживал во дворце Бельвю. Этот дворец, служивший для приема иностранных гостей, был круглый год под наблюдением гестапо. Примерно за восемь дней до приезда Муссолини дворец был еще раз тщательно проверен сверху донизу. Работы во дворце – расстановка цветов и украшений - производились под наблюдением чиновников гестапо. Всем занятым во дворце лицам были выданы новые специальные пропуска. После прибытия Муссолини и сопровождающих его лиц вновь выданы новые пропуска, а старые утратили свою силу.
     Во время большой манифестации на стадионе «Олимпия» подъездной путь к стадиону был организован таким образом, что по нему проезжали только лишь машины Гитлера и Муссолини со свитой.
     Кроме того, Муссолини и Гитлер выезжали в район маневров частей германской армии.
     Охрана района маневров, которые происходили севернее Берлина (около Мекленбурга), поставила полицию перед новой сложной задачей, так как не было ясно, в какое именно место поедут Гитлер и Муссолини. Поэтому весь район был поделен на сектора, разделенные естественными рубежами и железными дорогами. Соответственно характеру местности и количеству населенных пунктов в сектора направлялось нужное количество полиции. Одежда полиции подбиралась соответственно обычной одежде местных жителей.
     Оперативные команды, руководившие охраной в секторах, за 10 – 14 дней выезжали на места и знакомились с обстановкой. Немедленно была учреждена патрульная служба во всех секторах.
     Связь по телефону с центром в Берлине разрешалась только при чрезвычайных происшествиях. Таким образом исключалось излишнее взбудораживание населения чрезмерными охранными мерами.
     Формально оперативные команды входили в подчинение начальников сельской жандармерии, хорошо знавшей местных жителей. Таким образом, весь охранный механизм был отработан.
     Посещение маневров прошло без малейших происшествий.
     В ставку Гитлера (район гор. Растенбург) в 1941 году Муссолини приезжал в специальном поезде, причем охрана его была организована аналогично тому, как я уже описал выше в разделе поездок Гитлера по железной дороге.
     Муссолини все время находился в ставке, за исключением выездов в Брест-Литовск и Умань.
     Вылет в Брест-Литовск был совершен с аэродрома г. Растенбург, где находились только самолеты «эскадрильи фюрера». Другие самолеты ставки дислоцировались на аэродроме около гор. Летцен.
     Нужно было охранять только путь от ставки к аэродрому. Для этого было выставлено большое количество постов из состава «батальона сопровождения фюрера». Местность, прилегающая к дороге, и мосты охранялись сотрудниками РСД. Большое внимание уделялось также зарослям и кустарникам. Трава на площади, примыкавшей к дороге, была скошена.
     В ставку ОКХ (командование сухопутными силами) поездка совершалась по железнодорожной ветке, соединяющей эту ставку со ставкой Гитлера. В этом случае также были приняты усиленные меры охраны Муссолини в пути – назначение ответственных лиц за участки, патрулирование полицейских на расстоянии видимости, тщательно просмотрены все подступы к пути и установлены дополнительные посты в наиболее опасных местах. Железная дорога днем и ночью проверялась сотрудниками РСД пешком и на дрезине.
     Поездка Гитлера и Муссолини в Умань совершалась спецпоездами до ставки «Рере» («Туннель»). Охрана по пути осуществлялась силами местных областных начальников СС и полиции. Железнодорожный путь на всем протяжении охранялся полицией.
     Так как к ставке «Рере» вела одна колея, то Гитлер, не доезжая ставки, поехал на автомашине и встретил затем спецпоезд Муссолини, подошедший непосредственно к ставке. Вслед за этим был подведен спецпоезд Гитлера. При этом имел место следующий случай: за несколько дней до приезда Гитлера я отдал приказ, чтобы к местному населению не применялось бросающихся в глаза охранных мер и чтобы таким образом внимание населения не было привлечено к происходящим событиям. Вопреки моему приказу начальник полиции и СС по Краковской области распорядился, чтобы все население было загнано в дома и перед ними выставлена охрана.
     Об этом узнал Гитлер и вызвал меня для объяснения. Он был буквально взбешен и закричал на меня: «Какой идиот отдал подобное дурацкое распоряжение? Немедленно разыщите этих полицейских болванов и сделайте им строгое внушение. Они не понимают, что я такими мерами не завоюю популярность у местного населения».
     Я выполнил приказание Гитлера, вызвал местное полицейское начальство и после довольно резкого разговора отменил их мероприятия.
     Я уже указывал, что Гитлер и Муссолини ездили каждый в своем отдельном спецпоезде. Полеты в Брест и Умань также совершались в различных самолетах, ибо по этому поводу имелось специальное указание Гитлера.
     Пилотом для Муссолини Гитлер назначил своего шеф-пилота генерал-лейтенанта Баура, а самолет Гитлера вел полковник Дольди.
     Во время автомобильных поездок Гитлер и Муссолини сидели в кузове вместе. Рядом с шофером Кемпка обычно сидел в той же машине адъютант Шауб или Шмидт.
     При беседах Гитлера и Муссолини я не присутствовал, поэтому их содержание мне неизвестно.
     В дополнение о Муссолини хочу отметить, что его встречи с Гитлером носили дружественный характер. Гитлер его уважал и высоко ценил. Гитлер даже принял личное участие в разработке плана его освобождения, придавая этому особое политическое значение.
     Об освобождении Муссолини мне рассказывал лично сам возглавлявший эту операцию штурмбанфюрер Скорцени. Его кандидатура была предложена Кальтенбруннером Гитлеру, который после детального ознакомления и соответствующих коррективов утвердил план операции и состав группы Скорцени.
     Действуя по утвержденному Гитлером плану, Скорцени организовал специальный штаб в Риме, куда стекались сведения от агентуры о возможном местопребывании Муссолини. Первые данные говорили лишь о том, что Муссолини находился под стражей правительства Бадольо на одном из островов архипелага.
     Авиационная разведка показала, что один из этих островов особенно сильно охраняется. Тогда туда были высажены под видом итальянских матросов два сотрудника СД, установившие, что на острове имеется вилла, охраняемая большим отрядом карабинеров. Однако проверкой было установлено, что вилла пуста, по-видимому, Муссолини был оттуда увезен.
     Тем временем в штабе были получены сведения, что Муссолини переведен в горы. Более точных данных не было, однако было вновь подтверждено, что Муссолини не передан союзникам.
     Затем агентура сообщила о сильной охране в районе горы Ментеграссе. Туда для проверки были заброшены два сотрудника СД, владевшие итальянским языком. Опросом местных жителей было установлено, что подвесная дорога на гору закрыта и на горе расположен усиленный отряд карабинеров. Разведывательный полет показал, что на самой горе также имеется большой отряд охраны перед гостиницей, где, как рассказали жители, находится какое-то «важное лицо».
     Перед гостиницей имелась небольшая площадка длиной в 50 метров, дававшая некоторую возможность приземления на планерах. Исходя из всех этих данных Скорцени решил высадить перед гостиницей отряд СД и парашютистов, захватить гостиницу, освободить Муссолини и затем вызвать небольшой самолет типа «Шторх» для вывоза Муссолини. Для увеличения силы торможения низ планеров был обернут колючей проволокой.
     На выполнение операции было послано 24 планера, две трети их высадились на площадке. Судьба остальных неизвестна. В каждом планере было 6–8 хорошо вооруженных людей. Для того чтобы запугать карабинеров, Скорцени взял с собой в первый планер генерала карабинеров.
     Скорцени высадился первым, вслед за ним генерал карабинеров, приказавший карабинерам бросить оружие, что они немедленно сделали. Следует сказать, что этот отряд, насчитывавший до 200 человек, имел на вооружении автоматы, пулемет и даже скорострельное зенитное орудие калибра 20 мм.
     Затем Скорцени и другие сотрудники СД вошли в гостиницу и нашли там Муссолини.
     Одновременно с этим все карабинеры были собраны в одном из залов гостиницы, и на них был наставлен их же собственный пулемет. Телефонная связь была прервана.
     В то же время другие сотрудники СД и парашютисты начали подготавливать площадку для самолета «Шторх». Последний с большим трудом приземлился. Туда вошли Скорцени и Муссолини. Чтобы облегчить взлет, на склоне горы был устроен трамплин.
     Муссолини приземлился в Неаполе, оттуда немедленно вылетел в Вену и на следующий день - в ставку Гитлера в район Растенбурга.
     Скорцени был награжден Гитлером за эту операцию рыцарским крестом.
     Интересно заметить, что после освобождения Муссолини под впечатлением от этого случая в районе ставки Гитлера по указанию последнего были проведены большие оборонительные мероприятия в целях предотвращения возможного десанта со стороны русских.
     
На снимках: Унтер-офицер латвийской дивизии СС.; Гитлер и командир штурмовиков Франц Пфеффер фон Золомон. Мюнхен. 1926 г.