Юнга Соловецкого набора
     - Я начал войну юнгой, - рассказывает Владимир Иванович. - По комсомольскому набору направили в школу юнг Северного флота на Соловецкие острова. Это произошло 15 июля 1943 года во время Курской битвы. Особой торжественности не было, просто получил повестку из райвоенкомата: такого-то числа в такое-то время прибыть в Свердловск. А уже там сформировали эшелон уральских добровольцев, которых направили в Архангельск.
     На Соловках пятнадцатилетнего Володю Майданникова зачислили во вторую роту «юнгашей», которая готовила радистов. Школу юноша окончил с отличием, заняв первое место в выпускных состязаниях по скорости и качеству в приеме и передаче телеграмм. И поэтому, как отличник учебы, имел право выбора места дальнейшей службы. Выбрал Черноморский флот. Осенью 1944 года юнг привезли на Черное море: вначале в Поти, а затем – в Севастополь. Мечтал попасть на торпедные катера, а кадровики посмотрели, что с отличием окончил школу, и вынесли свой вердикт: на флагманский корабль, линкор «Севастополь». При этом популярно в двух-трех словах объяснили зарвавшемуся «юнгашу», что здесь, на воюющем флоте, право выбора отличника никто не числит.
     Сквозь сито радиопомех
     - Так я стал краснофлотцем, - вспоминает капитан 1 ранга в отставке. - А как вышел в офицеры, то отдельная и по-своему удивительная история.
     Во время Ялтинской конференции в январе 1945 года по Севастополю распространили слух, что черноморская эскадра идет в Одессу. Но как только вышли из Севастопольской бухты, корабли сразу повернули налево, в сторону Ялты. Шли двенадцать «вымпелов»: линкор «Севастополь», крейсеры «Красный Крым», «Красный Кавказ», пять эсминцев и морские тральщики. Задачей было крейсировать вдоль черноморского побережья, прикрывать с моря Ялту и Ливадию. В основном обеспечивали противовоздушную оборону как побережья, так и собственно кораблей. А в это время Сталин решил показать флот Черчиллю и Рузвельту: ведь немцы «раззвонили», мол, Черноморский флот уничтожен. И адмиралу Николаю Кузнецову поступила команда, чтобы эскадра прошла в определенное время и определенным курсом мимо Ялты. Связь же с кораблями была лишь в диапазоне ультракоротких волн, то есть дальность действия - на видимость горизонта. А погода в море дрянь, эфир еще хуже. Треск, шум, помехи сплошной стеной. Словом, хаос. И вот из всех радистов на кораблях шифротелеграмму наркома ВМФ принял только Майданников.
     Эскадра выполнила поставленную задачу, и после окончания конференции корабли ушли в Севастополь. Через сутки после постановки на бочку на корабль прибыл Кузнецов. Только поднялся по трапу на линкор, как по трансляции раздалось: «Корабль к осмотру!» Володя побежал в свой боевой пост, расположенный на четвертом мостике грот-мачты. Сел на «баночку» и думает, мол, к нему точно не придут. А тут минут через десять открывается бронированная дверь, и в пост заходит сам Николай Герасимович. Семнадцатилетний юнга не растерялся и по всей уставной форме доложил, что он, мол, «командир боевого поста краснофлотец Майданников». А нарком повернулся к командиру линкора капитану 1 ранга Романову и спросил: «Это с каких-то пор на флоте такие молодые командиры боевых постов?» Романов в ответ: «Бывший юнга, товарищ адмирал. Сдал на допуск и сейчас несет самостоятельно вахту». Кузнецов заинтересовался парнем, задал вопрос: «На каком приемнике вы приняли телеграмму?» А в посту был стационарный коротковолновый приемопередатчик «Штиль». «Вот на нем, - ответил моряк. – А на берег дал «квитанцию»-подтверждение – уже с американского «Бендикса». А нарком все же засомневался: вправду ли он принял?
     - А ну настройте оба передатчика на такие-то волны, - распорядился Кузнецов.
     Парень быстро выполнил. Тогда Кузнецов начал спрашивать, мол, скоро война закончится, какие планы на будущее? И Володя Майданников, уральский детдомовец, ответил коротко:
     - Хочу учиться!..
     «…командировать в училище. Кузнецов…»
     А 20 июня 1945 года на линкор «Севастополь» пришла телеграмма: «Краснофлотца Майданникова командировать в Ленинградское военно-морское подготовительное училище. Нарком ВМФ Кузнецов».
     Моряки обедали, когда по трансляции разнеслось: «Краснофлотцу Майданникову прибыть в каюту командира корабля».
     - Думал, что ослышался, - рассказывает Владимир Иванович. - Спрашиваю друзей, мол, меня, что ли? Тебя, кивают головами. Побежал. По дороге встретил старпома капитана 2 ранга Уварова. Он как напустится на меня: «Что ты натворил, раз тебя командир вызывает?» На ходу ему отвечаю: «Сейчас узнаю».
     А каюта командира корабля была на юте возле кормового флагштока. Майданников зашел, доложил, что, мол, прибыл. Командир: «Садитесь», - и подает ему бумажный лист. А Володя так разволновался, что, кроме своей фамилии, в телеграмме больше ничего не может разобрать. Потом смысл прочитанного дошел и…
     - Товарищ командир, а я не хочу…
     - Как не хочешь? – обалдел командир.
     Минут сорок воспитывал юнца: мол, как так - ослушаться распоряжения самого наркома: «Ничего не хочу слушать, двое суток на расчет с кораблем, и чтобы 22 июня вашего духу на линкоре не было»…
     Первым поездом «Севастополь —Москва» Майданников приехал в столицу. 24 июня 1945 года, в день Парада Победы.
     Четыре десятилетия службы
     Вот так и стал флотским офицером бывший юнга и бывший краснофлотец Владимир Майданников: окончил подготовительное, которое позже переименовали в Первое Балтийское высшее военно-морское училище. Проходил курсантские практики на Северном флоте. А с 1952 года уже офицером, и вновь по собственному желанию, приехал служить в Кольское Заполярье. И служил до 15 июля 1985 года: в соединении торпедных катеров, на эскадре дизельных подводных лодок, в штабе Северного флота. В общей сложности ровно сорок два «календарных» года – с 15 июля 1943-го - отдал ВМФ! Уволился в запас в Североморске, еще проработал пятнадцать лет на «гражданке». А сейчас ветеран уже на заслуженном отдыхе. Хотя всегда, когда к нему обращаются моряки-североморцы и школьники, встречается с ними, охотно рассказывает о своей опаленной войной юности.
     И хотя на груди участника Великой Отечественной войны и ветерана Северного флота Майданникова солидный, как говорится, «иконостас», Владимир Иванович поделился со мной, что более дорогая для него награда – это медаль Ушакова, самая ценимая среди моряков, за принятие той телеграммы на линкоре «Севастополь». Затем - медаль «За боевые заслуги» получил в Гранитном, уже в послевоенное время, служа на торпедных катерах Северного флота. И медаль «Адмирал Кузнецов»: память о великом человеке отечественного ВМФ, приложившем к флотской судьбе капитана 1 ранга в отставке Майданникова свою «наркомовскую» руку…
     Морская закалка бывшего юнги видна и ныне: прямой, бодрый. Может, поэтому и не сломила его нежданная напасть. Выстоял ветеран! Да, те, кто прошел сквозь горнило Великой Отечественной войны, по-иному относятся к нужде, лишениям, они знают – есть беды страшнее. Однако, сталкиваясь с низостью и подлостью, подчас опускают руки.
     - Страшный удар – не передать словами, - признался Владимир Иванович.
     Кто нанес ветерану удар исподтишка, североморской милиции уже известно. Предполагаемого похитителя задержали, ворованное изъяли. Материалы уголовного дела готовят для передачи в суд. А недавно 28 наград возвратили законному владельцу: их торжественно вручил Майданникову начальник ОВД Североморска полковник милиции Вячеслав Андреев. Однако самой дорогой награды – именно медали Ушакова – пока не нашли.
     - Не знаю, вернется ли ко мне, - сокрушается седовласый «юнгаш». – Надеюсь…
     Искренне хочется верить, что эта ветеранская надежда оправдается.
     На снимке (слева направо): капитан 1 ранга в отставке Владимир Майданников и начальник ОВД города Североморска полковник милиции Вячеслав Андреев.